Нора Робертс - Шипы и лепестки

• Название: Шипы и лепестки
• Автор: Нора Робертс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54843-9

Талантливая флористка Эмма Грант владеет свадебным агентством. У нее полно поклонников, но она не может найти среди них своего единственного. Эмма не подозревает, что он уже давно рядом: Джек Кук стал для нее не просто другом, а настоящим членом семьи. Однако его чувства к Эмме давно вышли за рамки дружбы. Но он никогда не связывал себя серьезными отношениями с женщиной, а Эмма мечтает о любви на всю жизнь. И если они хотят найти взаимопонимание или хотя бы просто сохранить дружбу, им придется искать ответ не только в своих сердцах, но и в своем прошлом.

---

— Это Лорел испекла те крохотные крем-брюле?

— О да.

— Ты тоже никого не оставила равнодушным. Только и разговоров что о цветах.

— Правда?

— Я даже слышал несколько судорожных вздохов. В хорошем смысле.

Эмма повела затекшими плечами.

— Значит, я не зря старалась.

— Подожди-ка.

Джек пересел на ступеньку выше, вытянул ноги по обе стороны от Эммы и начал массировать ее плечи.

— Ты вовсе не должен… Не слушай меня. — Она откинулась назад. — Продолжай.

— У тебя плечи совсем как каменные, Эм.

— Не меньше шестидесяти рабочих часов на этой неделе.

— И три тысячи роз.

— Если добавить остальные торжества, то цифру легко можно удвоить.

Эмма застонала под его руками, отчего его тело отреагировало немедленно, и он понял, что ввязался в далеко не безобидную историю.

— Ну… как прошла золотая свадьба?

— Прекрасно и очень трогательно. Были представители четырех поколений. У Мак получилось несколько потрясающих фотографий. А когда юбиляры танцевали первый танец, у всех присутствующих в глазах стояли слезы. Теперь это мое самое любимое торжество из всех, что мы проводили. — Эмма снова вздохнула. — Хватит, не то от вина и твоих волшебных рук я засну прямо здесь, на лестнице.

— Ты еще не освободилась?

— Что ты! Я должна отнести невесте букет, который она будет бросать, и помочь с тортом. Потом волшебные пузырьки — мы надеемся, что не в доме. А через час начнем разбирать оформление Большого зала, паковать цветочные композиции и украшения.

Когда Джек начал разминать ей шею, ее голос зазвучал хрипловато и чуть сонливо.

— Мммм… Потом цветы и подарки надо погрузить в машины. А завтра вечерний прием, придется разбирать и Бальный зал.

Продолжая самоистязание, Джек пробежал ладонями по ее рукам и снова вернулся к плечам.

— Тогда расслабляйся, пока есть возможность.

— А ты должен веселиться наверху.

— Мне и здесь нравится.

— Мне тоже, то есть ты со своим вином и лестничным массажем плохо влияешь на меня. Я должна сменить Лорел. — Эмма потянулась назад, похлопала Джека по руке и встала. — Разрезание торта через тридцать минут.

Джек тоже встал.

— А какой торт?

Эмма обернулась и оказалась лицом к лицу с ним. Ее глаза, бездонные, бархатные глаза, были чуть сонливыми, как и ее голос.

— Лорел называет его «Парижская весна». Светло-сиреневый с белыми розами, лилиями, лентами из молочного шоколада и…

— Вообще-то меня больше интересует то, что внутри.

— О, генуэзский бисквит с безе и сливочным кремом. Смотри не пропусти.

— Кажется, он затмит крем-брюле, — пробормотал Джек, вдыхая ее аромат. Эмма пахла цветами, только Джек не мог определить какими. Загадочный и роскошный букет. И бездонные нежные глаза, и губы… Такие же изысканные на вкус, как торты Лорел?

К черту, к черту, к черту.

— Ладно, может, я перехожу границы, так что заранее прошу прощения.

Джек снова взял ее за плечи и притянул к себе. Темные, нежные, бездонные глаза изумленно распахнулись за мгновение до поцелуя. Эмма не отпрянула, не отделалась шуткой, а застонала почти так же, как когда он массировал ее шею, только чуть глуше. И обхватила его бедра, и чуть приоткрыла губы.

Как и аромат, ее вкус был загадочным и бесконечно женственным. Темным, жарким и чувственным. Когда ее руки скользнули вверх по его спине, он чуть крепче прижался губами к ее губам, слегка повернул голову, и она еле слышно застонала от удовольствия.

У Джека мелькнула мысль подхватить ее на руки, утащить в какое-нибудь укромное место и закончить то, что он так импульсивно начал… но тут запищала ее рация, и они оба вздрогнули. Эмма издала какой-то сдавленный звук и с трудом выдохнула:

— О, ну… — И, резко сорвав с пояса прибор, уставилась на экран. — Паркер. Хм. Мне пора. Я должна… идти, — пробормотала она, развернулась и бросилась вверх по лестнице.

Оставшись один, Джек опустился на ступеньки и двумя долгими глотками опустошил забытый бокал… и решил пропустить окончание приема и проветриться.

Какое счастье, что на посторонние мысли не оставалось ни сил, ни времени. Эмма помогла устранить последствия инцидента с шоколадными эклерами и маленьким мальчиком, ответственным за кольца, вручила невесте букет, переставила цветочные композиции на десертном столе, чтобы было удобнее раздавать гостям торт, затем начала снимать украшения в Большом зале. Она упаковала цветочные композиции и проследила за тем, чтобы их погрузили в машины именно тех гостей, которым они предназначались. Когда было покончено и с волшебными пузырьками, и с танцами, она занялась патио и верандами. И нигде не заметила ни следа Джека.

— Все в порядке? — окликнула Лорел, когда Эмма загружала невостребованные цветы в свой фургон.

— Что? Да, конечно. Отлично. Я просто устала.

— После сегодняшнего кошмара завтрашний прием покажется отдыхом. Ты не видела Джека?

— Что? — Эмма вздрогнула, как воришка при завывании тревожной сигнализации. — А зачем он тебе?

— У меня форс-мажор. Хотела подкупить его пирожными, но не успела. Похоже, он улизнул.

— Похоже. Я не обратила внимания.

«Лгунья, лгунья. Почему я лгу подруге? Плохой знак».

— Паркер и Мак выпроваживают задержавшихся гостей, — продолжала щебетать Лорел, — а потом проверят все помещения. Помочь тебе?

— Нет, здесь немного. — Эмма загрузила в фургон последнюю коробку и захлопнула задние дверцы. — Пока. До завтра.

Эмма доехала до своего дома, отнесла цветы и гирлянды в холодильник. Основная их часть пойдет в местную больницу, из оставшегося она сделает маленькие композиции для себя и друзей… Но как бы решительно ни приказывала она себе сохранять самообладание и ни о чем не думать, в голове вертелась одна-единственная мысль.

Джек меня поцеловал.

И что это значило?

Почему это должно было что-то значить?

Просто поцелуй. Случайный. Импульсивный. Ничего особенного.

Готовясь ко сну, Эмма честно пыталась убедить себя в этом. Но если от поцелуя искры сыплются из глаз, а для объективной оценки не хватает романтической шкалы, отмахнуться или забыть невозможно.

Это был особенный, необыкновенный поцелуй. И что теперь? Прискорбная ситуация, ведь прежде, когда дело касалось мужчин, поцелуев и искр, она точно знала, что делать.

Эмма забралась в постель. Конечно, уснуть не удастся, но можно полежать в темноте, найти какое-нибудь решение… от крайнего изнеможения она отключилась через несколько секунд.

5

Эмма кое-как пережила и воскресное торжество, и консультации понедельника, подкорректировала композиции для ближайших свадеб, уступая переменчивому настроению невест, и отменила два свидания с очень симпатичными парнями, встречаться с которыми потеряла всякое желание. Освободившиеся вечера не пропали даром: она провела инвентаризацию своих запасов, заказала ленты, булавки, контейнеры, флористическую пену и прочие необходимые аксессуары… не переставая задаваться вопросом, следует ли позвонить Джеку и шутливым замечанием развеять неловкость или сделать вид, что ничего не случилось. Ну, не было никакого поцелуя, и все тут.

Эмма металась между этими двумя вариантами и третьим — отправиться к Джеку домой и наброситься на него, но не пришла ни к какому решению, запуталась окончательно и разозлилась на себя, правда, все это не помешало ей вовремя явиться на еженедельное совещание в главный дом.

Когда Эмма ворвалась в кухню Лорел, подруга выставляла на поднос тарелку с печеньем и блюдо с сырами и мелкими фруктами.

— У меня закончилась диетическая кола, — заявила Эмма, распахивая дверцу холодильника. — У меня почти ничего не осталось, потому что я все время забываю, что мой аккумулятор скончался, как и стиль «диско».

— Ты позвонила в мастерскую?

— Вспомнила минут десять назад. Механик устроил мне допрос с пристрастием, и, когда я призналась — под давлением, — что за четыре года ни разу не ездила на техобслуживание, не сообразила, когда в последний раз — если вообще — меняла масло или проходила компьютерную диагностику и что там еще полагается, он сказал, что сам ее заберет. — Надувшись, Эмма сорвала крышку и стала пить прямо из банки. — Он вывернул все так, будто я держу несчастную машину в заложниках, а он — благородный освободитель. Он поставил меня в еще более дурацкое положение, чем Джек. Я хочу печенье.

— Не стесняйся.

Эмма схватила одно печенье.

— Теперь я должна обходиться без машины, пока придира Каванаф не соизволит ее вернуть. Если вообще соизволит, в чем я совершенно не уверена.

— Ты и так больше недели обходишься без машины.

— Да, но у меня оставались иллюзии, поскольку машина стояла перед домом. Наверное, придется воспользоваться фургоном. Я должна купить еды и переделать кучу накопившихся дел. Только страшновато: фургон ведь на год старше моей машины и вполне может взбунтоваться по ее примеру.