Наталия Ипатова - Ангел по контракту

• Название: Ангел по контракту
• Автор: Наталия Ипатова
• Жанр: Эпическая фантастика

---

— Какими такими мыслями? — не на шутку разозлилась Сэсс. 

— Сэсс, ему нужно прогуляться. 

— Та затея, что вы обсуждали, — спросила Сэсс, — она опасна?

Бар помолчал, разглядывая ее. 

— Абсолютно безопасных Приключений не бывает, — наконец сказал он. — Но это же Санди. Он выкарабкается. 

— Бар, ты должен понять меня. Не знаю, почему ты помогаешь Санди, но, по-видимому, ты искренне желаешь ему добра. Он не в том состоянии, когда за него можно не беспокоиться. Когда он веселый, азартный, уверенный в себе — да, конечно, тогда я тоже беспокоюсь, но беспокойство мое жутковатое и радостное, потому что тогда я верю в него, в его Силу и его везение. Тогда он — как стрела в полете. А теперь… я не понимаю, что с ним происходит, мне его страшно жаль, и я боюсь, что счастье может изменить ему. 

— Предпочитаешь, чтобы он зачах на твоих глазах? 

— Что ты несешь?! Я просто не уверена, что ты придумал верное лекарство. 

— Хорошо, — сказал Бар с преувеличенным спокойствием. — У кого, как не у тебя, больше всего средств, чтобы заставить его повеселеть? Или ты не очень стараешься?

Сэсс мгновенно покраснела до самых локтей. 

— Постараешься тут, — с вызовом ответила она, — когда ты на строительстве выжимаешь его, как тряпку. 

— Что для тебя важнее: его душевное, а значит, и физическое здоровье на всю оставшуюся жизнь, или твое душевное спокойствие в течение нескольких недель?

Сэсс, видимо, истощила запасы своего гнева. 

— Ты что, — спросила она, видя, как Бар берется за сапоги, собираешься возвращаться в свою палатку? Она же, наверное, мокрая насквозь. Оставайся!

Бар, усмехаясь, отрицательно покачал головой. 

— Я этого не понимаю, — сказала Сэсс. — Зачем так издеваться над собой? 

— Для меня это не имеет особого значения, — сказал он. — А может, я грехи замаливаю?

Сэсс недоверчиво улыбнулась. 

— Палатка не промокает, — сжалившись, объяснил Бар. — И потом, вдруг мне у вас понравится?

Он выскочил за дверь и рысцой, пригибаясь под дождем, побежал обратно, на самый верх, на четвертый ярус, к подножию Замка Клайгель.

* * *

— Ты не хочешь, — спросила Сэсс у Санди, паковавшего вещевой мешок, — чтобы на этот раз я сопровождала тебя?

Санди покачал головой, не отрываясь от своего занятия. 

— Из всех моих знакомых, — пояснил он, — ты наиболее способна рассеять мое внимание. 

— Это упрек или комплимент?

Санди поцелуем объяснил смысл сказанного. 

— У нас в семье очень интересно получается, — продолжила через минуту неумолимая Сэсс. — Ты — в одном месте, я — в другом, Солли — в третьем. Случись что-нибудь, и некому прийти на помощь.

Санди, только было вновь склонившийся над мешком, снова поднял голову. 

— Разве когда-нибудь я не пришел тебе на выручку? Если у меня получится кое-что из того, что я затеваю, я вернусь вместе с Солли. Я страшно по ней соскучился и считаю, что с нами ей будет и лучше, и веселее. При всей моей привязанности к Брику и Дигэ, она не получит у них воспитания и образования, положенных ей как принцессе Волшебной Страны. 

— Эй, — обиделась Сэсс, — она и моя дочь. 

— Я помню. Сэсс, я очень хочу собрать все, что мне дорого, в одном месте. Это Тримальхиар, ты и Солли. Если позволишь, я сделаю это.

* * *

Поутру дождь кончился, и проглянуло несмелое солнышко. Санди сошел с крыльца, заспанная Сэсс проводила его взглядом, пока он не скрылся за поворотом, и только после этого закрыла дверь. Она знала, что он выйдет за город, выберет просторную лужайку и позовет Сверчка, уже несколько лет обитавшего на своей исторической родине, на Драконьих Холмах. Кое-кто из горожан, привыкших просыпаться рано, заметит, как принц покинул город, но никто по этому поводу не обеспокоится: идет — значит так надо по его волшебным причинам. Люди охотно пользовались плодами его волшебства, но избегали вникать в его суть. Никто, однако, не заметил другой отлучки. На рассвете Бар скатал свою палатку, уложил мешок, прицепил к поясу меч и быстрым шагом исчез в обращенной к холмам части города. Некоторое время он решительно продирался сквозь непролазные заросли, стремясь уйти как можно дальше. Через час он достиг заводи Лорелей и опустился на колени перед омутком, неодобрительно разглядывая свое отражение. 

— Что ты собираешься делать? — спросила русалка, всплывая из глубины белым лицом вверх, что было, надо сказать, жутковатым зрелищем, но бородач имел завидные нервы. 

— Бриться, — коротко ответил он, доставая из мешка соответствующий инструмент и без лишних разговоров принимаясь за дело. Русалка, устроившись на камне, с неподдельным интересом следила за преображением его лица. С каждым следующим движением оно становилось выразительнее и тоньше. 

— Почему ты уходишь из города? — спросила она. 

— У меня не тот цвет, рыбка, какой там приветствуется, — объяснил человек, которого уже никак нельзя было назвать Баром. — Стоит там появиться дракону, как меня тут же разоблачат. Я нелепость, рыбка. Я парадокс сказки. Я не могу поступать по-иному, но у меня нет достаточных моральных сил, чтобы открыто это признать. Я не хочу, чтобы они шептались за моей спиной, даже если Санди не вышвырнет меня из Тримальхиара. Вот счастливчик, он ничем не запятнан и может делать добро под собственным именем. 

— Не понимаю, — губки ее надулись. 

— Тебе и не нужно, — успокоил ее Бертран, заканчивая умыванием процедуру бритья. — Передай привет Санди, если увидишь.

Он вскинул на плечо мешок со своим снаряжением и исчез в ближайших кустах.

ГЛАВА 12. ЖАРКОЕ ИЗ ЕДИНОРОГА

— Здесь спускайся и ссади меня, — попросил Санди Сверчка.

Дракон вопросительно повернул к нему длинную узкую морду. 

— Не слишком ли рано? Тут еще придется пешком идти. 

— В самый раз. Я не хотел бы афишировать свое появление. Кто знает, что творится сейчас в Черном Замке? Сперва я хотел бы наведаться к источнику живой воды и на всякий случай наполнить фляжку. 

— Разумно, — согласился Сверчок, — но мне кажется, что года четыре назад это тебе не пришло бы в голову. Мне не хотелось бы тревожить тебя попусту, но… Санди, друг мой, ты меняешь цвет. 

— Что? — Санди был ошарашен. — Серым, что ли, становлюсь? 

— Нет-нет! Не серым. Раньше ты сверкал так, что смотреть на тебя было больно, а сейчас сияние почти исчезло, цвет стал туманным, молочным, зимним, каким-то… седым, что ли? Для меня-то эти годы — не годы, ты же знаешь, дракон живет тысячу лет, а вот ты… Санди, что с тобой? 

— Я старею, Сверчок. 

— Что? Но ведь четыре года — не срок и для тебя? 

— Теперь я буду очень быстро стареть, потому что хозяин наших сказок хочет так. Поэтому, чтобы многое успеть, я должен много работать. Но хватит об этом, Сверчок, наша сказка еще не закончена. Скажи, где ты меня высадишь? 

— Я высажу тебя в предгорьях, милях в десяти к западу от источника Жизни. Оттуда еще примерно столько же до Черного Замка. Там довольно безлюдно, эльфы объявили ту зону запретной и установили нечто вроде карантина. Я слыхал, что Амальрик опасается: вдруг какой- нибудь непоседа позарится на какие-то игрушки Черных, станет могуч и превратится в угрозу Светлым Силам. Там ведь осталось немало разных интересных штучек, которые могут принести значительный вред в умелых руках.

Дракон спланировал на небольшую укромную полянку. Санди соскользнул с его шеи. 

— Сверчок, — спросил он, — ты будешь оскорблен тем, что я собираюсь привлечь на строительство драконов? Ведь фактически, если в моих руках оказываются их свистки, я лишаю их свободы. Это похоже на рабский труд. 

— Нет, — сказал дракон, — если ты сумеешь дать им что-то более ценное, чем несколько недель монотонного труда. Для нас это не срок. Маленький секрет: драконы, особенно старые драконы, любят, чтобы сильные говорили с ними уважительно. Так что, Санди, имей дело со старыми драконами, потому что молодые нигилистически настроены; будь сильным и уважай мнение стариков. А если что не так, не жди развития ситуации, а сразу свисти. Я тебя откуда угодно вытащу.

Они простились, дракон взмыл в небо и растаял в нем, как воспоминание. Санди бодро зашагал по лесу. Тут царила поздняя осень. Черные узловатые ветви уже освободились от груза листвы, пружинившей под его ногами и игравшей всеми цветами благородного увядания. Сквозь редкие стволы чахлых берез и осин проглядывало серебристое зеркало узкого озера. Несмотря на пасмурность, воздух был прозрачным, и Санди видел далеко и четко, и всюду было одно и то же: страдальчески искривленные черные ветви и роскошный упругий ковер под ногами, сплошь покрывавший коряги, похожие на изувеченных животных. Снега не было, его запретил Светлый Совет, но предзимьем пахло в воздухе; казалось, что снег должен пойти завтра. Хотя Санди знал, что не пойдет. Вдруг это решение Совета показалось ему отвратительным. Ведь если бы снег пошел, он рано или поздно стаял бы, и все эти замерзшие деревья зазеленели бы, и здесь вновь объявилась бы жизнь. Бессмертие этой поры очень напоминало смерть, и он ускорил шаг, чтобы миновать эти рощи и выйти к своей цели.