Александр Войнов - Оседлавший тигра спешиться не сможет

• Название: Оседлавший тигра спешиться не сможет
• Автор: Александр Войнов
• Жанр: О войне

---

— Кажется, Башир уходит, — кивнув в сторону гор, с сожалением сказал Свинарев начальнику разведки.

— Нет, это не Башир, — мрачно ответил разведчик, — Башир низкорослый и бородатый. А этот под два метра ростом и без бороды. Скорее всего, это командир одного из отделений банды. Пошлите роту сарбозов, может, успеют перехватить его до перевала.

«Не считая этой досадной мелочи, операция прошла успешно», — подумал Свинарев, мысленной принимая поздравления и сверля дырочки на погонах. За три часа боя банда была почти полностью уничтожена. Дав по рации команду прекратить обстрел кишлака, командир послал на «зачистку» вторую роту сарбозов.

— Пленных не брать, — приказал он через переводчика. — Выявить дома пособников душманов и сжечь.

Вернувшись на «точку», командир связался по рации с погранотрядом и доложил о разгроме банды Башира.

— О каком Башире ты докладываешь? — послышался в трубке недовольный голос замначальника погранотряда полковника Карабана. — В кишлаке Чандара-Баташ находилась «договорная банда» выходца с Северного Кавказа, полевою командир Утурбека, которую ты ошибочно принял за банду Башира. С бандой Утурбека, входящей в соединена Ахмеда Шах аль-Масуда, заключено перемирие; он должна была способствовать безопасному прохождению колонны бензозаправщиков из Союза в Рустак. Час назад колонна попала в засаду и была полностыо уничтожена бандой Масуда.

От страшной догадки у старшего лейтенанта по спине пробежал холодок.

— Разведчиков ко мне! — приказал прапорщик Свинарев. — И пусть прихватят с собой «языка».

Но помещение, в котором находился пленный душман, было пустым.

Перед открытой дверью лежал часовой с перерезанным горлом.

Переводчик-таджик, переодев душмана в камуфляжную форму, провел его через КПП, и под шум разгорающегося боя они ушли далеко в горы.

…Теперь Мурад-эфенди был спокоен. Он выполнил свое предназначение.

В конце XI столетия на севере Ирана возникло новое религиозное течение исламистов. Центром секты стал горный замок Аламут. Осевшие в районе правоверные создали здесь «государство исламистов» — строго организованную и дисциплинированную секту, близкую к суфийским орденам. Но в отличие от суфиев, стремившихся слиться с Аллахом и выступающих против неверных, исламисты ставили своей целью воспитывать и использовать в своих целях фанатиков веры фидаинов — попросту убийц. Окруженные атмосферой тайны, шейхи исламистов стремились воспитывать у последователей готовность к самопожертвованию и беспрекословное повиновение приказу руководителя, которого никто из них не знал в лицо. Внушая будущим убийцам, что смерть во имя веры — это прямая дорога в рай, наставники стимулировали их рвение гашишем. В возбужденном состоянии их приводили в скрыто устроенный сад, где находились красивые девушки. Будучи в полной уверенности, что они побывали в раю, юноши не сомневались в истинности слов наставников и были готовы на все, что-бы заработать пропуск в рай. От слова «гашиш» эта секта стала именоваться гашишинами, откуда в европейской транскрипции возникло слово «ассисины», т. е. убийцы.

Ассисины по заданию шейха проникали в лагерь противника и точным ударом кинжала убивали намеченную жертву. Ужас перед этими непредсказуемыми акциями способствовал созданию атмосферы страха вокруг неприступного замка Аламут с его фактически обожествленными шейхами. Только в XIII веке «государство исламистов» было уничтожено вместе с замком татаро-монгольскими завоевателями. Остатки секты мигрировали в Пакистан, где она существует и поныне во главе с имамом, носящим титул Ага-хана. Авторитет Ага-хана очень высок не только среди исламистов, но и среди других мусульманских сект и течений.

Последователем Ага-хана был переводчик Джафар. Он не верил в рай на земле, но ненавидел неверных и был фанатично предан исламу.

Джафар уходил в Пакистан, а Мурад оставался в Афганистане.

— Я хотел спросить вас, господин Мурад, — поинтересовался на прощание Джафар, — есть ли границы человеческих возможностей?

— Для того чтобы узнать границы возможного, нужно хотя бы один раз их перейти, — ответил Мурад.

Расставшись с переводчиком, он через Таджикистан вернулся в Союз, а Джафара постигла страшная участь — через полгода с территории Пакистана его выкрали разведчики и привезли на «точку». Он сидел в той же камере, из которой помог бежать Мураду. Кроме разведчиков, к нему никого не пускали. Никто не знает, как он погиб, но однажды утром пограничники увидели его труп в большом муравейнике, расположенном на краю «точки». Через два месяца от Джафара остался только высушенный знойным афганским солнцем и отполированный ветрами скелет. Осенью разведчики перенесли останки в «домик афгано-советской дружбы» и, обложив различным оружием, сделали панно, символизирующее эту дружбу. То, что осталось от ассиснна Джафара, они использовали как учебное пособие, показывая новобранцам.

В кабинете генерал-лейтенанта КГБ Ерофеева царил полумрак. Высокие окна, выходящие на Лубянскую площадь, были наглухо зашторены. Он неторопливо встал из-за стола, по толстому ковру, заглушающему шаги, прошел к окну, поднял штору и с высоты шестого этажа посмотрел на памятник первому чекисту Феликсу Дзержинскому.

Под таким углом «железный Феликс» выглядел не таким монументальным, вдобавок на голове и плечах оставили свои отметины голуби.

— Таков удел всех памятников и великих чекистов, — недовольно подумал генерал.

Он опустил штору, вернулся за стол и стал листать папку с грифом «Совершенно секретно». В папке на десяти печатных листах был изложен план операции «Горный кишлак». Ерофеев уже два часа ждал доклада о ее результатах.

Суть операции полностью отражала извечное противостояние между Комитетом Государственной Безопасности и Главным разведывательным управлением. Провоевав два первых года в Афганистане, командиры Советской Армии поняли, что войну с душманами невозможно выиграть путем фронтального противостояния. Линии фронта как таковой не существовало. Душманы действовали мелкими разрозненными группами, нанося войскам ограниченного контингента значительный урон в живой силе и технике, применяя тактику ведения партизанской войны, включавшую в себя минирование дорог, обстрел автоколонн с горючим и боеприпасами, засады в ущельях и на горных перевалах. Победить такого противника, а тем более, полностью уничтожить, используя обычные методы войны, было невозможно. Офицеры среднего звена учли ошибки первых лет войны и начали воевать не числом, а умением, стараясь свести потери до минимума, больше внимания стали уделять разведке.

Разведчики, ведя агентурную работу и используя национально-этнические различия между группировками моджахедов, научились воевать «чужими руками», направляя одну банду на другую. Выгода от этого была налицо: потери в рядах Советской Армии редко сократились. Появились так называемые «договорные банды», с которыми происходил поиск баланса интересов. В новой афганской «системе координат» образовалось пространство, в котором «договорной банде» разрешалось передвигаться. По такай тактика ведении войны никак не вписывалось и устав Советской Армии.

Зазвонил телефон, Генерал снял трубку и негромко произнес:

— Ерофеев слушает.

— Докладывает командующий Краснознаменным среднеазиатским пограничным округом, — голос говорившего был приглушен расстоянием. — Операция «Горный кишлак» прошла успешно. Потери минимальные.

— Молодец, Свинарев. Готовь список представлений к правительственным наградам. Троим первым погибшим — звание Героя, посмертно. И не забудь муллу.

— Служу Советскому Союзу! — ответил командующий округом.

Генерал облегченно вздохнул и задумался. Он вспомнил, как после закрытого пленума ЦК члены правительства перешли в банкетный зал, где между тостами продолжалось обсуждение текущих вопросов. Генеральный секретарь, выпив очередную рюмку коньяка, глядя в сторону маршала Устинова, раздельно произнес:

— Мы послали вас в Афганистан воевать, а не договариваться с бандитами. Ну а насчет потерь, так война без потерь не бывает. Мы в Великую Отечественную потерь не боялись.

Пресечение практики «договорных банд» было поручено погранвойскам, которые считались элитным подразделением КГБ. Так в недрах Лубянка был разработан план операции «Горный кишлак».

Лагерь Усамы бен Ладена располагался у подножия гор, в двух километрах от Джелалабада. За мостом, где дорога делала крутой поворот и резко уходила в гору, стоял пост моджахедов. Следующий блокпост, охраняемый личной охраной шейха, находился на въезде в хорошо укрепленный лагерь. Среди телохранителей бен Ладена не было ни одного афганца. Усама никогда не доверял им до конца.