Павел Дартс - Крысиная башня

• Название: Крысиная башня
• Автор: Павел Дартс
• Жанр: Боевая фантастика

Выжить в БП в городе

---

Мне повезло — я добрался до Башни без приключений. Дошел до подъезда, условное количество раз нажал замаскированный звонок.

* * *

— Все нормально. По-другому нельзя было. — упрямо повторил Сергей и сел рядом на диван.

Батя молчал. Пара свечей на столе напротив бросали трепещущие блики на стены.

— Если бы я его этот раз не… Не проводил, — то мог его больше вообще никогда не встретить. Не думаю, что он в «Аквариум» часто ходит. Там все дорого слишком. Особенно для такого засранца. Это вообще чудо, что он там нарисовался…

Сергей оживился: — Вообще, в натуре, как… Как чудо какое-то! Ты прикинь, — я как раз Антону рассказывал про Устоса, про всю ту битву, и тут смотрю, — этот входит! Нет, ты прикинь — какова вероятность?? Что именно в этот день, когда мы встречались в «Аквариуме»; именно в то время, что я рассказывал про Устоса… Вот прикинь, какова вероятность??

Отец все не отвечал, задумчиво крутя в руках обрез.

— Мне вообще показалось, что я его «вызвал»… — уже без прежнего воодушевления продолжал Крыс, стараясь в бегающих по лицу отца тенях разобрать выражение его лица.

— Какое-то такое чувство… Своеобразное. Не то, чтобы я вдруг пожелал его увидеть, этого урода; но как-то… Я это так ярко представил, ту махаловку, ну очень ярко, — и тут этот входит… Именно в этот момент! Как вызвал его откуда-то…

— Из преисподней, не иначе. — нарушил молчание Олег, — Вызвал, — и тут же вернул его на прежнее место. Теперь, полагаю, уже навсегда?…

У Сергея отлегло от души, — раз батя начал шутить, значит взбучки не будет.

— Да, думаю, уже не вернется! Три в тушку — одна в черепушку! Все, как Ленин завещал!

— Ленин… Ты уж не бухти про Ленина-то… — проворчал батя, — Ты и не знаешь, кто такой был; да и вообще, — не произноси всуе…

— Кроме шуток, прикинь! — опять воодушевился Сергей, — У меня в голове постоянно прочитывались инструкции. Ну, твои, и Толика. Как идти, что делать. Последовательно. Как у Терминатора — помнишь? Типа, в голове идет строкой инструкция к действию. Классно!

— Серый… — начал батя, — Я понимаю…

— Я не Серый! — быстро перебил Сергей, — Я — Крыс!

— Ладно. Серый… Крыс. Крыс серый… — обстановка разрядилась, батя улыбнулся, я рассмеялся.

— Все же ты сильно рисковал. Я понимаю, — сейчас время такое, мы все рискуем. Каждый день. В то же время риск нужно сводить к минимуму. Вот такие вот импровизации, — они редко до добра доводят. Хорошие экспромты, знаешь ли, долго готовятся. А так — залететь как два пальца об асфальт. Я ничего не говорю — в этом случае, наверное, так и надо было. Устос теперь отомщен. Но, пожалуйста, не рискуй так больше…

— Что это? — как тень бесшумно в комнату вошла мама. Колыхнулось пламя большой свечи, стоящей у стены.

— А тебе дело? — в тон ответил ей батя.

— Это мой сын. Его дела меня волнуют. Все происходящее с ним меня волнует! — что-то она была на взводе. Подслушивала, что ли? — Наша семья…

— Стоп! — батя хлопнул ладонью по цевью обреза, — Нету у нас семьи! Была. Кончилась. По твоей инициативе. Осталась «стая товарищей». Серых. С хвостами.

— Не ерничай! Я просто хочу знать, что это и откуда взялось!

Вот что на нее нашло? Когда у нас появилась пара автоматов, она не задавала таких вопросов, просто приняла как данность, и все. Что на нее нашло, сейчас-то?

— Это? — батя поднял за стволы обрез, — Это, Лена, считай первая самостоятельная добыча нашего сына в новом мире. И добыча, и отмщение. «Мне отмщение, и аз воздам!», как говорится. Или, еще можно сказать, «в результате стрельбы и резни в Мувске был убит еще один скучный вечер!» — батя начал стебаться. Я засмеялся. Да уж, развлекся я классно.

— Откуда это??

— Я же говорю, — законная добыча! Нашего маленького сынульника. Шалунишки.

— Перестань кривляться! Скажи нормально, откуда это ружье??

Оба- на. Ну вот нафига это устраивать-то? Поднявшееся было настроение у меня в предчувствии очередной семейной разборки стало стремительно понижаться. Не, любят предки пособачиться. Хлебом не корми. Вечер обещал перестать быть томным. Вернее, ночь. Вот что она приперлась?? Я рассчитывал с батей еще поговорить об этом деле, — все же… Все же это у меня первый раз. Отомстил за Устоса, убил врага. Как у охотника застрелить своего первого медведя, как первый раз трахнуться. Те, на козырьке подъезда, — это не то, это не считается…

Батя как будто читал мои мысли.

— Во-первых, это не ружье, а обрез ружья. Ты все же дочка военного, должна бы знать разницу. Во-вторых, этот обрез, — законная добыча нашего сына. Как у племен охотников в Африке — прошел инициацию, стал мужчиной!

— Что значит «законная добыча?» Какая «инициация», что ты несешь??

— Это значит, что наш сын, Сергей, или, в новом мире Крыс Серый Первый, — он опять улыбнулся, и тени от свечей метнулись по его лицу, — Сегодня встретил того гоблина, что убил Устоса. Встретил, выследил. И убил. Отомстил за Устоса, я уж и не говорю за тех двоих стариков, что они запинали до этого.

У мамы, видать, ослабли ноги, — она боком подвинулась в сторону и, нашарив табурет, села на него напротив нас.

— Так что сегодня, можно сказать, большой день. Вернее, ночь. Ночь инициации. Как в древнем мире, когда мальчик становился мужчиной. Сегодня Крыс убил своего первого врага. И я не вижу повода за это не выпить. Шампанского. Крыс, — хочешь шампанского??

Я помотал головой, да и батя не сделал ни малейшей попытки встать и пойти за шампанским. Хотя у нас, у бати — было, я знаю.

— Что ты говоришь?… Сергей… Убил человека? И ты так спокойно об этом…

Батя встал, держа обрез за стволы. Сказал очень жестко, без тени иронии:

— Да. Убил. Только не человека, а поганого шакала. И я горжусь им за это. Даст бог, не последнего. А тебе лучше не соваться не в свое дело. Все одно ты в этом ничего не смыслишь.

— Ты опять пытаешься меня оскорбить?…

— Нет, констатирую факт. Ты ничего не смыслишь в новом мире, и тебе лучше бы не встревать в мужской разговор. Чем раньше ты вникнешь в новые реалии, тем лучше будет для нас всех, а для тебя — в особенности.

— Ты угрожаешь мне??

— Бл…!! — вдруг рявкнул батя, — Ну какого хера ты вновь пытаешься все свести к этому бабскому жонглированию словами, к этим поединкам на булавках?? Я всегда считал тебя умной женщиной, но последнее время ты усиленно разрушаешь это впечатление! Если ты не хочешь вдумываться в суть сказанного, а улавливаешь только форму подачи, — то вот тебе: закрой рот, и иди спать! Мы — мужчины, и будем решать свои дела; дела своей стаи, если хочешь, — сами.

Мама сидела вся бледная, нервно стискивая руки. Мне стало ее жаль. Но, действительно, ей не стоило лезть в наши дела. Мир, и правда, сильно изменился. Ей нечего было дать мне в этом мире. Уж точно «позитивное мышление» тут не рулит.

— Пошли спать, Крыс. Поговорим завтра. Кстати… — батя вновь покрутил в руках обрез, — У меня есть на счет этой штуки некоторые мысли…

— Это — мой! — ревниво заметил я, поднимаясь.

— Да твой, твой… Но есть один вариант… Завтра обговорим, — вместе с Толиком и с Белкой.

Лена дернулась, как от пощечины. По сути, это и была пощечина — моральная. Ее не удостаивали участия в решении важных вопросов.

Все же жалко ее. Но просто удивительно, насколько она всегда умеет выбрать самое неподходящее время для разборок, и занять самую слабую позицию… В прочитанных мной в последнее время старых книгах женщины владели каким-то «женским чутьем», «женской интуицией», как-то чисто «по-женски» влияли на своих мужчин… Толстой, Дюма, Мопассан, Бальзак… Или врали все старые авторы, или за прошедшее время женщины так разительно изменились. Свои «запросы» реализуют кувалдой. Надо будет подумать об этом в свободное время. Сейчас же я просто дико хотел уже спать.

* * *

На следующее утро Олег вместо завтрака застал Лену, сидящую за кухонным столом и делающую себе маникюр. Вокруг лежали пилочки, щипчики, всевозможные никелированные лопаточки. Стояла ванночка с горячей водой, в которой она распаривала ногти. Держа одну руку в парящей ванночке, другой рукой она мерно помахивала в воздухе, суша только что наложенный ярко-красный лак.

Собственно, он сразу все понял; но спросил для порядка:

— Что завтрак?

— А я тебе не раба! Сам себе готовь свой завтрак!

Олег искоса взглянул на нее, и, подставив табурет, полез на антресоли. Достал несколько банок консервированной фасоли. Зажег газовую переносную плитку, поставил на нее чайник.

— А где Люда?

— У себя. Я сказала ей, что сегодня завтрак готовить не будем.

Олег молча снял с плитки закипевший чайник и стал заваривать чебе чай. Открыл фасоль, достал галеты.

Она искоса следила за ним. Его молчание выводило ее из себя. Когда он стал есть, она не выдержала: