Моисей Марков - Ошибка физиолога Ню

• Название: Ошибка физиолога Ню
• Автор: Моисей Марков
• Жанр: Научная Фантастика

---

Пещера представляла собой глубокое и очень комфортабельное образование в массивной гранитной скале. Стены были покрыты хорошо сохранившимися примитивными рисунками наших отдаленных предков. Это удобное помещение я легко приспособил под свою лабораторию. И вот я, как прежде, днями просматриваю микрофильмы, электромагнитные щупальца моего мозга быстро обшаривают Землю, идентифицируя события и людей. Иногда внезапно появлялся Ти-Ит. Часто говорил о чем-то мне непонятном и так же внезапно исчезал. Его совершенно не интересовала моя деятельность.

Как-то Ти-Ит мне сообщил, что у него есть неопровержимое доказательство в пользу того, что мы были свидетелями не убийства, а фактического самоубийства Разума. Что импульс, посланный Мировым Разумом в направлении Х-планеты, отразился от защитных сфер и поразил свой источник. Все это произошло, видимо, благодаря какой-то ошибке в расчетах.

Однажды, к моему глубокому удивлению, я обнаружил отклонения земных событий от предначертаний Свитка Судеб. Иван Иванович должен был стать ассистентом профессора, а он, даже не защитив диссертации, бросил научную деятельность, уехал преподавателем биологии в какой-то школе. Появлялись все новые отклонения от Свитка. Профессор Андреев должен был со своими ближайшими сотрудниками появиться на Марсе, а он, оказалось, занялся совсем другим комплексом работ.

Эти отклонения вывели меня из равновесия, и я, как теперь вижу, буквально потерял голову. Как я теперь понимаю, мне чисто рефлекторно хотелось восстановить порядок в течении земной истории, вмешаться в ход событий, как-то исправить их, заставив развиваться в нужном, то есть предписанном, направлении. Я лихорадочно действовал, но, по существу, бессмысленно метался в погоне за ускользающими событиями. К этому времени, по Свитку Судеб, на Марсе должна была образоваться колония людей со своим поселком. Но ничего подобного не случилось. И я, почти импульсивно исправляя ситуацию, перенес Орловку на Марс. Я действовал как в тумане в теперь понимаю всю нелепость совершенного.

Отклонения в развитии земных событии от предсказанного в Свитке Судеб были столь неожиданны, что я просто растерялся. Видимо, сказалась контузия во время гибели Мирового Разума, и я не мог достаточно логически мыслить.

Я развил лихорадочную деятельность, пытаясь вернуть события на предначертанный нами путь. Зачем? К чему? Теперь я и сам вижу нелепость моих попыток.

На Земле я появлялся в человеческом образе, чаще всего в образе Ивана Ивановича. Образ Ивана Ивановича создавался соответствующим отражением видимых лучей. Еще миллионы лет тому назад в наших театрах широко использовался этот специфический способ имитации. Как для ваших артистов, имитирующих без грима какой-нибудь персонаж, требуется известное мускульное усилие, так и в нашем способе имитации мы должны держать наши органы электромагнитного излучения в известном напряжении.

Иногда, поглощенный своими мыслями, я забывал об этом и тогда, видимо, пугал земных жителей своим "естественным" видом, к которому привык.

Как-то, бродя по Земле, я заметил бедственное положение одного молодого геолога: он стоял по горло в глубокой луже и медленно засасывался илом. Я сообщил ему импульс, геолог мгновенно оказался под облаками, а затем я осторожно спустил его на Землю. Эти события не записаны в Свитке Судеб. Да и вы - жертвы моей растерянности.

Мне остается только просить извинения, как говорят у вас на Земле.

Я сегодня же постараюсь исправить все, что напутал.

Марсианин умолк и глубже уселся в свое гранитное кресло. Все сидевшие вокруг на сухих песчаных дюнах встали, наступила неловкая минута прощания.

Шофер давно мял кепку в руках.

- Товарищ... э... - начал он заикаясь, - поедемте с нами на Землю, ей-богу! С такой-то головой, да вас на любое большое строительство возьмут, консультантом, с оплатой по самой высшей ставке... Ей-богу, договорились?

Марсианин молчал.

- Может быть, вы стесняетесь вашей физиономии? - продолжал неуверенно Миша. - Так у моего напарника еще почище будет, и ничего... Едемте!

Марсианин отрицательно покачал головой.

- Куда же вы денетесь? - спросил Юрий.

- Никуда, - ответил марсианин.

- Что же вы будете делать?

- Мыслить, вспоминать прошлое.

- Вот так, один на всей планете, сидеть и мыслить? - воскликнул Юра. Может быть, вам что-нибудь нужно? В чем-нибудь помочь?

- Нет, мне ничего не надо.

Наступила пауза, которая становилась все более тягостной.

Группа, тихо ступая на носки, как в комнате тяжелобольного, начала двигаться к поселку.

Иногда, оборачиваясь, она видели в красных лучах заходящего солнца одинокую фигуру марсианина, сидевшего на камне. Молчали...

- Эх, жизня! - громким восклицанием нарушил общее молчание Миша, с сердцем вытирая грязь с ботинок у ступенечек дачной лестницы.

По даче быстро семенила Матвеевна.

- Миша-разбойник все время молчком подкладывает в холодильник свежие продукты. До чего, разбойник, додумался! Ночью, слышу, открывается дверца, смотрю, какой-то сверток подымается со стола в воздух и - юрк в морозилку. Свят, свят, говорю, рассыпься! Уж потом я сообразила, что это Миша. У нас никто, кроме Миши, не любит горчицы, а в холодильнике появилась целая банка, довольная своей догадливостью, заключила Матвеевна.

Эту длинную тираду Матвеевны выслушали стоя, косясь на длинный накрытый стол, где стоял ужин.

- Кстати, об ужине, - заметил доктор. - Сегодня мы заболтались и остались без ужина. Надо сказать, и Шахрезада порядком устала. Она прекращает дозволенные речи.

- Однако вы, доктор, кровожадный. Вы и на Марсе устроили какие-то истребительные войны, - недовольно бросила Валя.

- Впрочем, за уничтожение Мирового Разума я даже вам, доктор, признательна. Я думаю, и ночь спала бы плохо, если бы Мировой Разум не кончил своего существования.

- Нет, я уверена, - твердила Валя, - будет все совсем, совсем по-другому. Человек будет красив и духовно и физически, всегда, всегда!

Доктор в ответ пожал плечами:

- В дальнейшем, в первые тысячелетия, я согласен. Но пройдут века Благоденствия, вы захотите жить тысячу лет и более...

- Нет, нет, - настаивала Валя, - я уверена, что найдутся возможности неограниченного физиологического совершенствования организма, без уничтожения самого организма, и что история фантастической цивилизации в нашей повести порождена роковой случайностью, ошибкой физиолога Ню. Я думаю, что на Х-планете может быть действительно найдено другое решение проблемы бессмертия. Очень интересно знать, что стало с цивилизацией Х-планеты! Как они добились закодирования нестарения клеток своего организма? Как они избежали ошибки физиолога Ню?

- Ну что ж, очень просто: возьмите обратный железнодорожный билет до Москвы, подберите подходящих спутников, и, может быть, за восемь длинных суток вы получите ответ на ваш вопрос, а с меня довольно,- закончил разговор доктор, закутываясь в одеяло.

День седьмой

К вечеру по привычке собрались в купе все участники затянувшегося рассказа. Рассказ, в сущности, был кончен. Правда, надо было вернуть на Землю Петра Николаевича с его группой, но все это не сулило каких-либо неожиданностей в развитии фабулы.

С трудом упросили журналиста закончить рассказ.

- В то утро, - продолжал рассказ журналист, - Петр Николаевич, как всегда, работал в своем кабинете. Как-то плохо вычислялось. С самого начала пропала двойка, которая никак не хотела находиться, а потом - минус... Как известно, по сравнению с другими грешниками физикам-теоретикам придумано особое мучение: искать в вычислениях пропавшие двойки в минусы.

Вычисления не шли, Петр Николаевич шаг за шагом восстанавливал свой ночной сон.

Начался сон так буднично, обычно.

Петр Николаевич медленно подымается по институтской лестнице и идет - он отчетливо это помнил - на заседание Ученого совета по обсуждению профилей аспирантских специальностей. На черной доске объявлений сиротливо белеет какой-то листочек бумажки, прикрепленный кнопкой. Петр Николаевич читает... Ровно в пять часов вечера в помещении Большой аудитории назначается заседание Ученого совета университета. Повестка дня: 1. Утверждение профиля человека на 8984 год. Ученый секретарь Аристотель. И подпись по-древнегречески...

Заседание открыл Председатель Ученого совета профессор Невзоров. Как всегда, он начал свое вступительное слово с энергией и подъемом. Категорически заявил, что считает данный вопрос принципиально важным. Впрочем, никто и не думал оспаривать важности вопроса, и такая страстная категоричность была несколько излишней, но речь председателя чем-то импонировала аудитории и, как всегда, принималась с привычной благожелательностью.