Евгения Мамина - Мой дневник. «Я люблю…»

• Название: Мой дневник. «Я люблю…»
• Автор: Евгения Мамина
• Жанр: Короткие любовные романы

О, где вы, рыцари, и верные возлюбленные, мечтающие об ответном сильном чувстве? Где вы, готовые свернуть горы ради нежного взгляда любимой? Почему вас все меньше и меньше? Почему, сидя у окна и глядя в непроглядную тьму ночи, мы видим сквозь слезы, что не тебя, такую замечательную, он выбрал в качестве предмета своего вожделения; не с тобой он снова идет по дороге; не к тебе тянется его сердце и не для тебя открыта его душа? Возможно, когда-нибудь, он увидит тебя и поймет твои переживания. Тогда, скорее всего, будет уже поздно. Время не стоит на месте. И, уже при других обстоятельствах, ты будешь сгорать в объятиях другого мужчины. А из окна соседнего дома, так же как и когда-то давно, на вас будут устремлены чьи-то полные слез очи, страдающие от непонимания и неразделенной любви…

А может быть, существует вероятность и они все-таки могут встретиться, те, двое, не нашедшие друг друга в далеком прошлом? И их дороги жизни все равно неизменно переплетутся и соединят два сердца. И тогда окажется, что и рыцарь знал о существовании обладательницы заплаканных глаз у окна. И что уже тогда был сам к ним неравнодушен… В жизни всякое случается. Вот только концовка у историй разная…

---

(Все возвращается на круги своя).

Рука задрожала, и сомнения нахлынули вновь. Но дверь открылась прежде, чем я постучала. Он ждал меня и слышал мои шаги еще прежде, чем я подошла к его двери. Здесь было тихо, мирно и по-домашнему хорошо. Я не удержалась и сказала об этом. Он усмехнулся: Чем же еще заниматься… — и добавил, —..в ожидании прекрасной дамы? Я улыбнулась: он тоже был немного смущен. Мы прошли в небольшую кухню.

— А чья это квартира?

— Не знаю. Пока не выгоняют, я живу здесь. А когда хозяева вернутся из эвакуации, придется освободить… А, знаешь, расставшись с тобой, я вдруг вспомнил. Понимаешь, вспомнил все! Словно пережил свою жизнь заново. Чуть с ума не сошел от потока мыслей…Пришлось успокаиваться…занявшись уборкой. Это так… прекрасно… помнить себя. И все благодаря тебе. — Он так нежно говорил, что у меня комок подкатил к горлу. — Правда?

— Да. Теперь я все помню. — Он горько усмехнулся и показав на шрамы на лице и глаза, добавил. — Главное, вспомнил, куму я обязан вот этими памятными знаками…

Я теперь впервые увидела его лицо при свете и близко от себя…шрамы, шрамы, шрамы… Надо было как-то менять тему, чтобы не разреветься от жалости. И тогда, усевшись за стол, я решилась спросить о том, что меня мучило с самой юной поры (вы не поверите, но в дни горя и крови, хочется не думать об этой ужасающей реальности, а лишь о том прекрасном и чистом, что было раньше, и что согревало все годы военного лихолетья).

— Ну, тогда давай проверим твою память. — я засмущалась.

— Ну, давай. Что ты хочешь спросить?

— Андрей, а ты помнишь мой выпускной? — Он улыбнулся.

— Ну, конечно. Да, было весело. Ты еще пригласила меня на танец.

— Неужели ты помнишь? Я думала, что тебе это было неважно. Вокруг тебя было так много девушек. Неужто ты обратил на меня свой взор?

— Да, было время…лихое и молодецкое. — Он говорил немного напыщенно… так как и должен был говорить мальчишка его возраста, горделиво взирая на молоденькую влюбленную девчонку и пытаясь показать свою значимость перед ней. Это прозвучало так весело, что мы рассмеялись.

— Да, хорошее было время. Но я ведь тебя так давно знал, и конечно, заметил. Вот только не решался подойти, заговорить.

— Почему? Я ведь этого ждала.

— Ну, не знаю. Странное чувство возникало у меня, когда был рядом с тобой.

— Какое странное?

— Знаешь, хотелось подойти к тебе, взять за руку и увезти от всех. Хотелось отгородить тебя от остальных, остаться наедине.

— Не может быть! У меня было такое же желание.

— Как так? Я вот думал, что ты такая скромная, недотрога… и на меня никакого внимания не обращаешь.

— Да я сгорала от желания к тебе. Ой! — я смутилась от своей откровенности. Но потом подумала, что прошло уже столько времени, и продолжила. — Да, сгорала. Говорю тебе это, потому что…если не скажу сейчас, то буду ругать себя за эту слабость всю жизнь. Я тогда не успела тебе всего сказать, и каков результат? Ты ушел от меня с другой. Теперь же, я могу об этом сказать честно.

— Да уж… ты изменилась… Я сегодня был просто ошарашен твоей просьбой о поцелуе. — Он улыбнулся. — Это была такая… чистая и необычная просьба. Твои слова, как молния, поразили меня в самое сердце и пронзили его насквозь. Я просто не мог не исполнить твою просьбу. — Он снова улыбнулся, а потом добавил серьезно. — Я так хотел это сделать!

— И я тоже! — Не сговариваясь, мы потянулись друг к другу.

— Знаешь, я не смогу остановиться, даже если ты попросишь меня. — шептал он, беспрестанно целуя меня.

— И не останавливайся. Я мечтала об этом может быть, сильнее, чем ты. Но, пожалуйста… не слишком быстро..

Он вопросительно посмотрел на меня «Что?!»

— Это… впервые для меня. — Я заволновалась. Он тоже немного смутился.

— Правда? Но как там может быть? Почему? На войне девушки часто… ну как бы сказать, уступают солдатам, ну, возможно последний шанс… боже, что я говорю…ты — такая светлая и непорочная…я… но просто такова жизнь, обстоятельства, война. — Я прикрыла ладошкой его рот.

— Я ждала тебя. Одного тебя. Я никого так не хотела, как тебя. Меня тянуло только к тебе. Наверное, я — ненормальная. Сегодня вот увидела тебя и чуть не умерла от боли — так хотелось обнять тебя..

— Так не может быть, Танюша. Не должно быть. Это неправильно любить инвалида, слепца, меня… уже не нормального мужчину. Ты должна была найти своего мужчину, который был бы здоровый и сильный. — Андрей снова отпрянул от меня.

— Нет, нет. — Схватила его за руку, притянула к себе, положила его руки себе на лицо. Он обхватил его нежно, и прижал меня в себе крепко.

— Ну, зачем я тебе?

— Ты, ты, и только ты. Ты — один для меня и Это чудо, что мы нашлись. Я не хочу никого больше. Ты — самый прекрасный человек. Ты — мой мужчина. Ты — самый сильный, молодой и любимый. Ты — не инвалид… Ты — просто немного устал от одиночества. Но теперь мы вместе. Ты даешь мне огромное счастье. И, пожалуйста, будь моим до самого конца. Не отпускай меня, не разжимай объятий. Исполни мою мечту. Хочу принадлежать только тебе. Любить тебя и быть твоей.

Потом губы еще что-то говорили, но это уже было неважно. Просто уже наши души заговорили. Они поняли друг друга… Больше мы не разжимали объятий. Андрей был нежен и терпелив. Он словно сам хотел изучить меня по клеточкам. Он был, может быть, даже более медлителен, чем я. Шаг за шагом, мы приближались к самому сокровенному, к моменту, когда уже никто и ничто нас не разделит. Когда он вошел в меня, боль проникла в мозг фразой «Ну, вот это и случилось». Но это было так здорово, что хотелось испытывать эту сладкую боль еще и еще раз. Комок в горле, похоже, решил прописаться там навек. Возможно, это и было чувство счастья и удовлетворения, и я их испытала.

Когда все закончилось, и мы немного успокоились, первое, что сделал Андрей, это отправил меня в ванную комнату. Я немного стушевалась, когда он это сказал, но послушалась. Он увидел мою растерянность, и когда я вернулась, сказал: «Возможно, завтра, ты пожалеешь о сделанном сегодня. А еще послезавтра встретишь здорового мужчину, который станет отцом ваших детей. Я не хочу, чтобы случайная связь с инвалидом привела к нежелательным последствиям. Чужих детей воспитывать и поднимать…это не свои дети».

— Дурак, как ты можешь так говорить? — я бросилась его обнимать и целовать. — Запомни. Я никогда не буду искать другого мужчину. Я его нашла! И еще. Я никогда не буду относиться к тебе как к ущербному. Ты обязан принять это. Ты ведь можешь затмить любого, даже самого сильного человека. Надо только поверить в себя и перестать думать о своих увечьях как о чем-то мешающем жить полной жизнью. Я люблю тебя. Очень сильно.

— Я тоже люблю тебя. Но это не меняет положение дел. — Он явно не желал больше продолжать эту тему. — Я буду рад, если ты останешься со мной. Но до той поры, пока не найдешь более подходящую партию себе. Все.

Ну, что мне было ответить на слова упрямца, решившего, что жизнь закончилась и ничего уже не может ее изменить? Как мне доказать ему свою любовь? Я решила больше не спорить, и просто жить. Ему ведь тоже нелегко все менять. А будущее покажет. Мы сменили тему на воспоминания о жизни до войны, когда расстались в последний раз.

— Ты была такая красивая в ту ночь.

— Да, такая красивая, что ты пошел провожать не меня, а мою подругу.

— Ну, не мог же я бросить одинокую девушку далеко от дома?

— А меня мог?

— Не дуйся. — он засмеялся. — Если б ты прождала меня на скамейке у подъезда минут 15..то потом мы были бы с тобой вместе.

— Неправда. Ты, наверняка, домой пришел под утро. Она б тебя так быстро не отпустила.

— А кто сказал, что я провожал ее до конца? Как только мы дошли до переулка, где она жила, мы распрощались.

— Как так? И она не пригласила тебя пойти с нею… дальше?

— Ой, какие ты вещи имеешь ввиду?! Ну, конечно, я быстренько ретировался в надежде встретить тебя. Но… не повезло.

— Да, ладно болтать. Ты и не думал обо мне. Я бы заметила.

— Думал. Я уже тогда был в тебя влюблен. Странно, что ты не замечала моих взглядов и вздохов. — Он конкретно веселился надо мной.

— Да, странно, я тоже вздыхала. Но видимо, наши вздохи улетали в другую сторону.

— Ну, и почему ж ты не подождала меня тогда на скамейке…, а побыстрее ускользнула домой? Могла б дождаться и выяснить, где и с кем я был… — ОН начинал заигрывать со мной.

— Ха, еще чего не хватало. Я еще уважаю себя. Чтобы я ждала парня одна… на холодной скамейке? Вот еще.

— Ну, значит, не любила меня.

— Нет, любила!

— Не любила… — Эти препирания могли длиться еще долго, если б мы снова не бросились целоваться, пытаясь доказать чья любовь сильнее. И в эти мгновения Андрей не был похож на человека, чью душу гнетет какое-то беспокойство, чья обреченность отражается на всех его поступках. Сейчас он был так же безмятежно счастлив, как и я. И это давало надежду нам обоим. Мы не спали до рассвета, вспоминали былые времена и любили друг друга… Оказалось, что Андрей очень эмоционален и прекрасен в своем возбуждении. И я, и он за одну ночь обменялись не только душевным теплом, которого давно не хватало обоим, но и то физическое удовольствие, которое ожидает каждый человек, достигший определенного возраста. Чем дольше е нет, тем сильнее этого ждешь. А затем от безысходности приходит чувство притупления желания. Но ведь в глубине тебя этот огонек страсти тлеет. Когда же приходит момент и находится человек с таким же огоньком внутри — костер разгорается; буря страстей зажигает и разгорается пламя чувств, погасить который очень сложно, особенно, если огонек тлел долгое время и сэкономил огромное количество энергии. Лишь под утро мы заснули всего на несколько часов.