Александр Снисаренко - Рыцари удачи. Хроники европейских морей

• Название: Рыцари удачи. Хроники европейских морей
• Автор: Александр Снисаренко
• Жанр: История

---

А.Б.СНИСАРЕНКО

РЫЦАРИ УДАЧИ. ХРОНИКИ ЕВРОПЕЙСКИХ МОРЕЙ

Как во времена Гомера, каждый был здесь купцом, и каждый - воином. Пиратом. Корабли были их летними жилищами. Далеко по островам и побережьям их разведчики собирали нужные сведения, не пренебрегая и слухами, если они казались им хоть сколько-нибудь правдоподобными и заслуживающими внимания. Мирные ладьи, да и боевые тоже, редко отваживались оторваться от берега в одиночку, каботажное плавание было здесь не более безопасным, чем в открытых водах.

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток,

и с мест они не сойдут, Пока не предстанут Небо с Землей

на Страшный Господень Суд. Но нет Востока, и Запада нет

(что племя, родина, род!), Если сильный с сильным лицом к лицу

у края Земли встает.

Редьярд Киплинг

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

Восток и Запад...

Вся история цивилизации - в этих двух словах. Египет и «народы моря». Троя и Греция. Финикия и Крит. Карфаген и Рим. Персия и Македония. Понтийское цар­ство и Рим. Азия и Европа.

Один из древнейших мифов рассказывает, как царь богов Зевс в образе быка переплыл однажды с Крита в Финикию и похитил прекрасную царевну Европу - дочь царя Агенора и Азии. С тех пор Крит стал гегемо­ном всех окрестных земель и вод.

Европа - дочь Азии! Греческое слово «Европа» действительно произошло от асси­рийского «Эреб» (запад): так греки называ­ли все, что лежало к западу от Эгейского моря, начиная с самой Эллады. Земли к вос­току от него они именовали Азией, производя это слово от ассирийского «Асу» (восток).

Ex oriente lux («с Востока свет») - гово­рили римляне, имея в виду отнюдь не только восход солнца. С Востока (из Финикии) при­шел в Грецию ее алфавит, заимствованный позднее этрусками, а от них - римлянами и ставший впоследствии всеевропейским. С Востока (из Греции) пришли в Италию поэ­зия, скульптура, мореходство и некоторые иные начатки цивилизации.

Греция, взятая в плен, победителей диких пленила, В Лаций внеся искусства,-

писал Гораций, и он был прав. С Востока текли в город Ромула самые изысканные предметы роскоши и самые лакомые блюда. Египетские обелиски, греческие храмы, финикийские ткани - все это стало привычным и любимым в «столице мира». После завоевания Египта римские патриции стали похо­дить на восточных сатрапов - точно так же, как двор Александра Македонского после походов в Персию и Индию за триста лет до этого. Хищные взоры римского орла постоянно были устремлены на вожделенный Восток.

Восток шел к Западу морским путем: иного не было. Моряки античности - кто они? Торговцы и воины, пер­вооткрыватели и пираты, безродные скитальцы и из­гнанники-аристократы, владыки древних держав и осно­ватели новых, искатели приключений и изобретатели лучших в мире кораблей.

Их время кончилось, когда рухнула смертельно ра­ненная античность. Но они не исчезли с исторической сцены. Семена, щедро разбросанные ими по южным мо­рям, проросли неслыханными всходами в иных морях - северных, западных, восточных. И снова Запад и Восток противостояли друг другу по всему обитаемому миру. Рим и Византия. Византия и Русь. Русь и норманны. Норманны и арабы. Христианский мир и мир мусульман­ский. Европа и Азия.

Новые народы на новых кораблях выступили претен­дентами на звание властителей новых земель и новых морей - теперь уже не античных, а тех, чьи названия в основном сохранились до наших дней. Многие из этих морей все еще оставались таинственными и пугающи­ми, их объединяли общим и весьма красноречивым понятием - Море Мрака. Но свет, зажженный некогда на Востоке, набирал силу. Этот свет осветил в конце концов скалистые фьорды Скандинавии - и повернул вспять. Его мощные лучи проникли далеко в Море Мрака и обнаружили в нем огромные неведомые земли. Эстафета была принята. Мореплаватели Средних веков выказали себя достойными продолжателями подвигов своих античных предтеч, они пошли дальше них и завер­шили здание новой Ойкумены - обитаемого мира, в чьих лабиринтах заблудился бы самый опытный полко­водец древности.

Немалая доля заслуг в освоении мира принадлежа­ла, как и встарь, пиратам.

Эта книга - о неутомимых первопроходцах неве­домых морей.

Нападение кита на судно в Море Мрака - по описанию Олауса Магнуса.

Эта книга - о вековечной борьбе за власть над морем.

Эта книга - о пиратах Средних веков.

С незапамятных времен на всех морях существовала ситуация, афористично выраженная Мефистофелем: «Война, торговля и пиратство - три вида сущности одной». В Средние века так уже не считают, хотя дейст­вие «Фауста» относится как раз к этому времени: есть купцы и есть пираты, первые удирают, вторые догоняют, первые отдают и приобретают, вторые только приобре­тают. Ну хорошо, а как же тогда быть с викингами? Ведь все они - все до единого! - были крестьянами, имевшими свой дом и свое хозяйство (зимой) и все они были пиратами, укрывателями, скупщиками и сбытчи­ками награбленного (летом). Только физическая немощь могла помешать викингу выйти в море. Пират­ство было их образом жизни, сезонным видом их хозяй­ственной деятельности.

И не только их. Персонажей этой книги - королей, рыцарей, бродяг, крестьян, мореходов - роднит одно немаловажное обстоятельство: все они так или иначе от­дали дань морскому разбою, а многие из них вошли в энциклопедии всего мира как великие первооткрыва­тели, поэты, даже ученые. Примеры? Сколько угодно. Пиратами были Лейв Эйриксон и Христофор Колумб, оба в разное время открывшие Америку. Пират Фрэнсис Дрейк первым обогнул земной шар на своей «Золотой лани». Ворами, разбойниками и бродягами были писа­тель-рыцарь Томас Мэлори и талантливейший поэт Средневековья Франсуа Монкорбье, более известный под именем Франсуа Вийона, самокритично написавший о себе:

Я - Франсуа, чему не рад Увы, ждет смерть злодея, И сколько весит этот зад, Узнает скоро шея.

Услугами пиратов пользовались монархи всей Евро­пы, исключений здесь не было, а кое-кто из них и сам в прошлом занимался этим ремеслом - например, Вильгельм Завоеватель или Харальд Суровый. Извест­ны короли, добровольно отказавшиеся от короны ради романтики пиратской жизни. Таких немного, чаще бы­вало наоборот. А скандинавы или фризы? Ведь это же целые нации пиратов. Они были с морем на короткой ноге, и им мы обязаны самыми выдающимися геогра­фическими открытиями того времени.

Пиратство Средних веков было, как и в античности, специфической формой борьбы за существование. Мно­гие пираты бросали свое ремесло, как только обеспечи­вали себе надежный кусок хлеба. Этот «кусок» - не обязательно королевство, хотя случалось и так. Раз уж зашла речь о Франсуа Вийоне, можно вспомнить его обработку античной легенды о том, как на упреки Александра Македонского, адресованные захваченному им пирату, тот возразил:

А в чем повинен я? В насильи? В тяжелом ремесле пирата? Будь у меня твоя флотилья, Будь у меня твои палаты, Забыл бы ты про все улики, Не звал бы вором и пиратом, А стал бы я, как ты, Великий, И уж конечно, император.

Эти строки Вийон вполне мог бы адресовать фран­цузскому королю от своего собственного имени.

Есть и другая сторона медали. Путешественники и конкистадоры, чьи имена красуются сегодня на картах мира,- почти все они были пиратами в самом полном смысле этого слова, хотя называть их так не очень-то принято. Такие, как Марко Поло или Ковильян, исключение, не о них сейчас речь. А как можно назвать варяга князя Игоря, ставшего жертвой собственной алчности и жестокости? Или португальца Васко да Га­му, затопившего кровью весь Малабарский берег Ин­дии, а предварительно дочиста обобравшего его? Или испанца Эрнандо Кортеса, уничтожившего целую циви­лизацию? Эпитет «великий» как-то мало вяжется с эти­ми именами...

Мореходство в Средние века, по крайней мере до на­чала Крестовых походов, мало чем отличалось от античного. Те же типы кораблей, те же районы плавания, те же навигационные навыки, тот же страх перед морем.

Греческий поэт III века до н. э. Леонид Тарентский советовал:

Не подвергай себя, смертный, невзгодам скитальческой жизни,

Вечно один на другой переменяя края. Не подвергайся невзгодам скитанья, хотя бы и пусто

Было жилище твое, скуп на тепло твой очаг, Скуден был хлеб твой ячменный, мука не из важных, хотя бы