Александр Снисаренко - Рыцари удачи. Хроники европейских морей

• Название: Рыцари удачи. Хроники европейских морей
• Автор: Александр Снисаренко
• Жанр: История

---

Схолия шестая. МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ.

Филипп де Коммин называет в своих мемуарах еще один тип судна - «каравеллы, присланные из Ис­пании» в Сицилию. С ним дело обстоит вовсе не так просто, как может показаться на первый взгляд. Вопре­ки широко распространенному мнению, высокобортная однопалубная парусная каравелла - не итальянское судно, да и название ее возникло совсем в другом месте. Относительно названия существуют две гипотезы. Пер­вое - что оно произошло от караба (известного к тому времени в Италии разве что из архитектурных сочине­ний Витрувия или из этимологических изысканий Иси­дора Севильского). Вторая версия называет годом рож­дения каравеллы примерно 1440-й, а ее изобретателем - бретонского мастера Жюльена, построившего в сущности, обыкновенную каракку, примечательную лишь тем, что вся ее обшивка выполнена древнеегипет­ским способом kraweel.

Каракка 1486 года. Реконструкция.

Все это было бы прекрасно, если бы каравелла и впрямь появилась в середине XV столетия!

Но название это зафиксировано совершенно опре­деленно по крайней мере с XIII века, когда о Карабах давным-давно и думать забыли, а до рождения мастера Жюльена должны были пролететь еще полтора-два столетия. И зафиксировано не в Италии и даже не в Сре­диземном море, а в Атлантике, в районе устья реки Тежу (Тахо), у побережья Португалии, составлявшей тогда одно целое с Испанией. Даже в XIII веке каравелла не имела ни единой точки соприкосновения с кельтским карабом! Да и как ее было иметь, если речные или, в крайнем случае, каботажные карабы никогда не пред­назначались для плаваний в открытом море, а тем паче в океане, и вряд ли об этом челноке вообще когда-ни­будь слыхивали за Геракловыми Столпами.

С самого своего рождения каравелла была одномач­товым рыбацким парусником водоизмещением до двад­цати тонн, причем благодаря каким-то, нам неизвест­ным, особенностям ее конструкции, или, может быть, необыкновенному фасону косого паруса, ее предпочи­тали другим типам. Это-то предпочтение и закрепилось в ее названии: саго (женский род - сага) по-испански означает «любимый, излюбленный», vela - парус (по-испански он женского рода, чем и обусловлена перемена «о» на «а» в первой части этого сложного слова). Итак, «излюбленный тип паруса» или, более широко, «излюбленный тип парусника» - вот что, вероятнее всего, означает загадочное слово «каравелла».

Мы почти ничего не знаем о каравеллах доколумбовой эпохи. Однако вполне логично допустить, что их об­шивка делалась гладью: этот способ могли принести на Пиренейский полуостров арабы. Таким типом обшивки они могли заменить и кожи караба: как уже говорилось, арабский кариб - прямой и ближайший потомок кельт­ского караба. Когда же этот способ распространился к югу и к северу от устья Тежу (вплоть до Бретани, имею­щей с пиренейскими странами общую акваторию - Бискайский залив), тамошние корабелы - это опять-таки предположение - могли окрестить его «обшивкой по-каравелльски».

Так, скорее всего в Бретани (а бретонский язык от­носится к группе кельтских), появился термин kraweel, занесенный в середине XV века Жюльеном в Средизем­номорье.

По-португальски каравелла - caravel. А еще позд­нее какой-нибудь ревнитель чистоты языка мог вспом­нить, что греческая «бета» стала читаться в Византии как «вита», и, значит, каравелла - на самом деле карабелла, и тогда новое название связали с античным карабом. По национальности этот ревнитель наверняка, кстати, был испанцем, потому что только в этом языке до наших дней сохранилось слово carabela. И в португаль­ском, и в испанском оно пишется с одним «л», поскольку одно «л» содержит слово velum. И только в итальянском эта буква удвоилась. «Португальские каравеллы на пла­ву были лучшими парусными судами»,- со знанием де­ла отмечал в 1456 году знаменитый работорговец Кадамосто в своем «Плавании к неведомым землям». «Были»... Не относятся ли его воспоминания к ранним, «дожюльеновским» каравеллам? Иначе ему надо бы назвать в этом ряду и каракку...

Такую же точно трансформацию претерпело назва­ние другого типа речного судна, исстари плававшего по Тежу,- баринхо. Оно достигало двадцати метров в дли­ну и четырех в ширину и несло на своей единственной сильно наклоненной назад мачте косой парус. Было ли оно в чем-то похоже на каравеллу? Судить трудно. Бес­спорно лишь одно: название это лузитанские моряки заимствовали у арабов, но чаще употребляли другое, привычней звучащее,- варинелла. Так значится в не­которых документах эпохи Генриха Мореплавателя, на­пример в отчете о плавании Жила Эанниша в 1435 году. Правда, в этом же отчете варинелла расшифровывается как «весельная галера», в документах XVI века уже сплошь и рядом утверждается, что то был барк, а в современном португальском языке это слово женского рода означает «рыбачка», что ставит варинеллу в один ряде ранними каравеллами, тоже предназначавшимися для рыбной ловли.

Ближайшая родственница варинеллы и еще одна предшественница барка - сицилийская барчетта, чел­нок XIII века для лова рыбы и губок. Вообще все базо­вые типы доколумбовых судов с древнеегипетским кор­нем бар/вар («судно»), пришедшим через греков в фор­ме «барис», начинали с рыболовства.

Появление каравеллы явилось самой настоящей ре­волюцией в судостроении. Именно ей обязаны были своими потрясающими успехами на море португальцы. Если до тех пор преобладающим типом была каракка, то теперь класс «нао» (больших судов) пополнился новым типом, быстро завоевавшим признание. С 1420-х годов (более точную грань определить трудно) многие кораб­ли Испании и Португалии становятся двух-, трех- и да­же четырехмачтовыми. Еще нет четкого членения на ти­пы, еще нет устоявшейся терминологии применительно к новому рангоуту и такелажу, еще матросы путаются в непривычных командах, подаваемых с мостика, и еще непривычно взирать на окружающий мир с высоченного борта, вызывающего головокружение. Такой борт был, например, на корабле «Петер фон Данциг», переобо­рудованном в 1476 году из каракки в каравеллу и вполне доказавшем свои высокие мореходные качества, совер­шая рейсы в Атлантике.

Новый тип судна обрел четкие контуры не сразу. Сперва каравеллой называли любое судно, если оно не было в состоянии принять в свои трюмы свыше ста тонн груза. Самые маленькие суденышки итальянцы называ­ли каравеллеттами, те, что побольше,- каравеллоне, самые большие- каравеллами. Позднее каравеллы начинают различаться по типу оснастки. Появляются каравелла- латина, несущая на своих мачтах треуголь­ные («латинские») паруса, способные хорошо забирать ветер, и каравелла- редонда, имеющая косой парус толь­ко на бизань-мачте, как позднейшая бригантина.

Каравелла- латина была быстроходной (до шестнад­цати узлов) и остойчивой, но при перемене ветра или штиле на ней приходилось убирать фок и бизань и затем обносить грот вокруг мачты для установки его в диамет­ральной плоскости судна. Этого неудобства была лише­на каравелла- редонда: ее грот-мачта заметно превыша­ла длину судна, а фок- и бизань-мачты не достигали и половины ее. Каравеллы обоих типов имели очень высо­кие нос и корму, крутой бушприт, где укреплялся косой или прямой парус блинд - потомок античного долона (или гистиона) и предок кливера, а на их передних мач­тах поднимался марсель. Каравеллы развивали ско­рость до десяти узлов или чуть больше.

Размеры каравелл достоверно неизвестны. Ве­роятно, они были близки к размерам каракк, отно­сившихся к тому же классу «нао». Но они отличались большей легкостью управления и маневренностью. Бла­годаря замене прямых парусов косыми, а рулевых весел стационарным рулем европейские суда XV века могли преодолевать за день до двухсот километров, как и арабские, в XI столетии проходившие в среднем семьде­сят километров, в XII - примерно сто двадцать пять, и так - по нарастающей.

Сравнение с арабами здесь вполне уместно: это тот случай, когда «ученик превзошел своего учителя». Вни­мательный глаз не может не отметить совершенно явст­венного сходства форм ранних каравелл с самбуками, а историк тут же дополнит это наблюдение тем, что появ­ление каравеллы совпадает по времени с Реконкистой, когда христиане еще не столько разрушали все араб­ское, сколько перенимали то, что достойно было заимст­вования. Во всяком случае, силуэт каравеллы не менее близок к самбуку, чем к каракке. В некотором роде это промежуточный тип.

Колумбова «Санта Мария», как иногда предпола­гают, носила первоначально другое имя - «Мария Та­ланте» (как флагман второй экспедиции Колумба, наз­ванный в память погибшего флагмана первой) и была переименована самим Колумбом. Построенная на вер­фях Галисии, она вдобавок к своему основному назва­нию имела еще и прозвище «Гальега» (галисийка): суеверные испанцы хотели обмануть судьбу - пусть в ее «черных списках» будет отмечено что угодно, только не их корабль. В дневниках, письмах и отчетах - под­линность многих из них оспаривается - она именуется просто «нао» (большой корабль), но ведь так называли обычно каракку, а не каравеллу! Ни одного изображе­ния или подробного описания кораблей Колумба до нас не дошло, и их приблизительные размеры определены теоретическим путем. Длина «Санта Марии» оценивает­ся примерно в двадцать три метра, ширина - семь, осадка - три, грузоподъемность - четыреста тонн, а ее команда, по некоторым данным, составляла девяносто человек. Капитаном ее считался Колумб, шкипером был Хуан де ла Коса, кормчим - Пералонсо Нинью, буду­щий главный кормчий Кастилии. Из документов извест­но ее парусное вооружение - грот, два лиселя, фок, блинд, марсель, контрбизань.