Карла Неггерс - Запретный плод

• Название: Запретный плод
• Автор: Карла Неггерс
• Издательство: ЦЕНТР-2000
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7635-0025-3

Высокий интеллект, эрудиция и целеустремленность помогли красивой и обаятельной Кэйси Леоноре Грэй сделать блестящую карьеру в области бизнеса. И она по праву гордится своим положением преуспевающей деловой женщины. Но кроме того, у нее чувствительное и отзывчивое сердце. Вот уже несколько лет подряд она добровольно проводит свой отпуск в летнем лагере для малолетних правонарушительниц в романтических горах Беркшира и преподает им латынь и греческий язык.

Меньше всего Кэйси ожидала встретиться здесь с неотразимым голливудским импресарио Джеффри Колдуэллом. И уж совсем невероятно было для нее, что их, таких совершенно разных, внезапно и неотвратимо потянет друг к другу. У каждого из них — свое прошлое, свои тайны… Но когда в конце концов эти тайны раскрываются, Кэйси понимает, однако слишком поздно, что и присущее ей чувство здравого смысла, и ее сердце потеряны навсегда…

---

— Пожалуйста, обнимите меня за шею и разрешите мне помочь вам добраться до машины, — произнес он галантно.

Кэйси вздохнула и повиновалась. Когда ее пальцы коснулись его, она отметила, что кожа у Джеффри была именно такой гладкой и ухоженной, какой она ее себе и представляла. Опершись на его крепкое плечо, Кэйси ощутила чувство надежности и поджала поврежденную ногу. Он обхватил ее за талию, и ей ничего не оставалось, как почти повиснуть на нем.

— Больно? — спросил он.

— Нет-нет, совсем не больно.

Кэйси попыталась сосредоточиться на мыслях о кипе бумаг, которую ей надо разобрать сегодня вечером, о множестве важных дел, которые ей пришлось отложить, чтобы приехать в Беркшир, и которые ей предстоит закончить по возвращении в Вашингтон. Она старалась представить, что сказали бы ее коллеги, увидев, как она ковыляет в обнимку с франтоватым незнакомцем, называющим ее «мисс Грэй». Возможно, они только посмеялись бы.

«Нет, это был бы не просто смех, — мрачно размышляла она. — Взрыв смеха. Хохот. Хихиканье. Гогот. Кэйси Грэй, острая на язык, блестящий специалист, дочь епископа…»

Она старалась не думать о том, что сказал бы ее отец, но это-то было как раз легко.

Зато было так трудно не думать о человеке, обнимавшем ее за талию, человеке, от которого веяло свежестью, здоровьем и волнующей мужественностью.

Кэйси никогда раньше не встречала мужчину, похожего на Джеффри Колдуэлла. Казалось, она могла растаять от одного его взгляда, брошенного искоса из-под темных ресниц. Его присутствие будоражило Кэйси. Она видела сеть мелких морщинок в уголках его глаз, насчитала три седых волоска в темно-каштановых кудрях, вдыхала терпкий запах мужского тела. Она пыталась справиться с волнением, исходившим из самой глубины ее естества, но не могла. В Джеффри было что-то такое, что возбуждало ее и в то же время заставляло вести себя просто и естественно.

Они с большой осторожностью поднимались по крутой горной тропинке. Здоровая нога тоже начала ныть из-за дополнительной нагрузки на нее. Кэйси подумала, что, наверное, было бы легче ползти на четвереньках. Она слегка изменила позу и почувствовала, как рука Джеффри крепче обхватила ее за талию.

Что же с ней творится? Она не должна терять контроль над собой! Разве горький опыт отроческих лет не научил ее отвечать за свои поступки, не выходить за установленные рамки и обуздывать свои чувства? Однако выпрыгнуть из байдарки в бушующую реку — одно, а не реагировать на присутствие обольстительного незнакомца — совсем другое. Ей просто необходимо заставить себя сделать это.

— Нормально ли добрались до места все остальные? — поинтересовалась Кэйси.

— Да. По крайней мере, похоже, что так. Эмба жаловалась, что она ушиблась так же сильно, как и вы, и ей следует поехать в больницу вместе с нами, но сестра Джоан не попалась на эту удочку.

— Эмбе предстоит преодолеть в себе многое, прежде чем она усвоит, что надо отвечать за свои поступки и вести себя как подобает.

Кэйси подумала, что ее замечание прозвучало так, будто она большой знаток поведения девочек-подростков, что не соответствовало действительности, и в то же время чересчур назидательно. Однако оно послужило недвусмысленным предостережением ей самой. В горле все так же стоял комок, руки дрожали. Она выдавила короткий смешок.

— Простите, если они заставили вас чувствовать себя в роли призового поросенка.

К ее удивлению, Джеффри расхохотался.

— Я знаю стольких мужчин, что даже не смог бы их всех перечислить, которые получают удовольствие от внимания женщин, причем чем его больше, тем лучше. Но я никогда не слышал, чтобы они сравнивали это удовольствие с ощущениями «призового поросенка».

— А вам нравится женское внимание?

— Нет, — ответил он с чувством, — определенно не нравится, особенно когда оно проявляется… впрочем, это неважно.

— Особенно когда оно проявляется двенадцатилетними девочками вообще или двенадцатилетними правонарушительницами в частности? — Кэйси задала этот вопрос с той осторожной нейтральной интонацией, к которой так часто прибегали ее тети, когда хотели докопаться до истины.

— И то, и другое, полагаю, — ответил Джеффри. — Мне не хотелось бы поощрять их в этом.

— Ну конечно же, — сказала Кэйси, уверенная в том, что в его ответе отразилась скрытая неприязнь к воспитанницам с фермы Рэйнбоу.

— А как давно вы с ними? — спросил он.

— Всего лишь с первого августа.

— Так, значит, вы здесь новичок?

— Более или менее.

«Ну вот, теперь поди пойми, какого черта она подразумевала под этим „более или менее“», — раздумывал Джеффри. Монахиня она или нет, но Кэйси была загадочной женщиной, куда более загадочной, чем все те голливудские красотки, к общению с которыми он привык. Не было ни одной восходящей звезды, историю которой он бы не слышал. В блистательном мире Голливуда он обладал большой властью импресарио и мог окружить себя и статистками, и старлетками, и настоящими звездами. Но Джеффри редко использовал свои огромные права, особенно в последнее время. Он приехал в Беркшир под предлогом уладить дела с дедушкиным наследством, но это было не совсем так. Ему хотелось сбежать из Лос-Анджелеса, понять, почему растет его неудовлетворенность бешеным темпом собственной жизни, своим здоровьем, властью и престижем. Надо было выяснить, в чем причина этого: в нем самом или в образе его жизни. Он любил свою работу, однако ему нужна была передышка. Пусть всего на несколько дней, но он хотел возвратиться в места, где мальчишкой провел много беззаботных дней в гостях у своего сварливого деда.

Сейчас же, обхватив за талию эту большеглазую молодую женщину в шортах и гольфах, Джеффри испытывал непривычное ощущение покоя и раскованности. Она не отличалась ярко выраженной сексуальностью и пышной красотой, как большинство знакомых ему женщин, но ее хрупкое тело вызывало у него большее возбуждение. Возможно, потому, что из нее так и рвались на свободу энергия и отвага. Ему надоели женщины, которые изо всех сил старались за хорошенькой внешностью спрятать свою истинную сущность и казаться такими, какими было угодно ему, Джеффри. Если Кэйси и захотела бы выдать себя за кого-то другого, то, как он интуитивно чувствовал, ей бы это не удалось — она могла быть только самой собой.

«Монахиня…» — размышлял он, поднимаясь по тропинке. Ему надо быть осторожным и ничем не показать, как его влечет к ней. Ведь это может ее огорчить. Когда они достигли вершины холма и, обойдя вокруг дома, подошли к старому проржавевшему пикапу красного цвета, Джеффри неохотно ослабил свою поддержку.

Кэйси вздохнула, когда он помог ей усесться на переднем сиденье. Не совсем уверенно она подумала, что чертыхавшийся и выкрикивавший проклятия Джеффри Колдуэлл был ей более симпатичным, чем этот вежливый, едва ли не почтительный «мистер Колдуэлл». Тогда он больше походил на самого себя.

Джеффри молчал, пока они не выехали на дорогу.

— Итак, чем же вы занимаетесь на ферме Рэйнбоу? — спросил он наконец небрежно.

— Я член попечительского совета и учительница.

— Понятно. И что вы преподаете?

— Латынь и греческий.

Он крепче сжал руль.

— Это забавно, — продолжала Кэйси. — Конечно, большинство девочек ненавидят эти языки, но самодисциплина, которая требуется для их изучения, благотворно влияет на них. Если бы только они поняли, как могут быть полезны латынь и греческий! Эти языки помогают им на других уроках проявлять большую заинтересованность и быть более внимательными. Конечно, если учесть их положение, у них нет выбора. Это обязательные предметы.

— А вы строгая учительница?

— О, право, не знаю. Наверное, не строже, чем сестры Джоан и Джозефина. Я стремлюсь быть настолько же оптимисткой, насколько и реалисткой. — Она рассмеялась. — Вот Кана, например, до сих пор настаивает, что имена «Дидона» и «Эней» могли бы быть великолепным названием для какой-нибудь рок-группы.

— Мне кажется, необходимо, чтобы рядом с такими девочками был человек, который установил бы для них определенные рамки поведения и вел себя с ними пожестче, — рассудительно сказал Джеффри.

— Что вы имеете в виду под «такими девочками»? — тут же ощетинилась Кэйси.

— Они ведь малолетние правонарушительницы, не так ли?

— Ну и что?

— А то, что это не просто милые и беззащитные крошки, мисс Грэй.

— Возможно, именно поэтому они еще больше нуждаются в любви, внимании и определенной мягкости в обращении, — назидательно парировала Кэйси.

Джеффри вспомнил Эмбу и покачал головой.

— Некоторым из них не повредила бы и небольшая взбучка.

— Вы слишком строго судите, — резко сказала Кэйси.

— Я просто делюсь с вами некоторыми соображениями, — спокойно возразил Джеффри.