Владимир Коваленко - Против ветра! Андреевские флаги над Америкой. Русские против янки

• Название: Против ветра! Андреевские флаги над Америкой. Русские против янки
• Автор: Владимир Коваленко
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-29907-2

Вихри времен уносят миллионы человеческих жизней и рвут привычную историю в клочья. Первая Мировая война начинается на полвека раньше срока. Но России не привыкать идти против ветра! И вот уже русские фрегаты свирепствуют на британских коммуникациях в Атлантике, а русские моряки участвуют в американской Гражданской войне на стороне южан против Севера. Они разорвут «удавку Линкольна» на горле Конфедерации! Они не позволят янки уничтожить цивилизацию Юга! Ветры истории унесут в небытие не рыцарский мир Скарлетт О’Хары, а проклятые Соединенные Штаты!

---

У стола – лучшего каролинского дуба, но плотницкой работы, рубили мастера с верфи – как в былые времена, люди пополам. На одной стороне – «старые» господа офицеры по адмиралтейству. На другой вновь произведенные. У тех, что из унтеров, поблескивают матросские Георгиевские кресты. У тех, что вышли из корабельных недр – и взяли их с собой наверх, – офицерские награды без бантов и мечей. Ни георгиевской ленточки, ни темляка при кортике. По уставу не положено!

Жаль, если раскол на чистых и нечистых начнется снова. Теперь не скучный переход. Теперь война…

Нужно найти слова. Точней, повернуть первые, почти уставные – так, чтобы люди выбрали риск, бой – и единство! Это тебе не конструкторов в жестянках на таран посылать.

Взгляд на хронометр. Прошло всего четырнадцать минут – а кажется, четырнадцать часов. Взгляд скользит с циферблата на крышку… «Мичману Лесовскому – в память о совместной службе. Лучше шторм, чем штиль! Товарищи-гардемарины». Хронометр оставили человеку, который наверняка выживет. Передаст реликвию семье адмирала… Ошиблись. Через несколько дней – бой. Снова без брони лезть на мониторы и береговые батареи. Совет колебался – но дело решило упоминание о товарищах, которые воюют… а не расстреливают паровозные котлы персиками! Только вот теперь старший помощник задержался.

– Господин капитан, разрешите вопрос! Теперь, когда совет распущен… Неужели есть новости с наших кораблей? От посланника? Или союзники сообщили? Я понимаю, не говорить команде могут быть соображения, но раз уж вы сказали – действуют успешно, то, возможно, и какие подробности узнать?

Алексеев развел руками:

– Никаких подробностей. А источник мой вот.

Адам Филиппович недоуменно принял в руки вчерашний номер «Ричмондского вестника». Что командир аккуратно изучает каждый номер, все знают. И сами просматривают. Взгляд зашарил по страницам… Неужели вчера просмотрел – такое? Увы, нигде ничего. Даже в самом мелком шрифте. А ведь успехи русских крейсеров наверняка были бы на первой полосе, и крупно!

– Вот, – ноготь Алексеева отчеркивает строчку в коммерческих новостях – все-таки первая полоса! – Здесь.

– Состояние гаванского рынка? «Хлопок поднялся на тридцать пунктов и продолжает расти…»

– Именно, Адам Филиппович. Хлопок растет – значит, наши гуляют на торговых путях! Крупнейший поставщик хлопка уже не Юг… Индия! А раз продолжает расти, значит, дела с перехватом наших товарищей у Королевского флота обстоят нерадужно.

У Берты ла Уэрта с утра – новая работа. Обойти конторы, потребовать хлопок – по официальной правительственной цене. Со всех понемногу. Испанцы, датчане и голландцы ругались. Свои – молча открывали склады. Потом перед Бертой оказывалась типовая бумага. Заем, хлопковый, на нужды флота, десять процентов годовых…

Притворный вздох.

– Я не имею права подписывать адмиралтейские бумаги… Вот эти мы приготовили заранее, отец подписал. Осталось проставить сумму – в тысячах фунтов хлопка…

А вот печать она поставить может. Раз, другой… На третий – никаких бумаг. Лишь хитрый прищур. Несколько слов по-немецки – чтоб прошли мимо черных ушей.

– Я верно догадался, фройляйн?

– Да, майн герр.

– Тогда уберите бумаги. Я дарю флоту сто тысяч фунтов. В конце концов, бомба может и на мой дом упасть, разве нет?

А потом – довезти белое золото до верфи. Расстояние – меньше мили, но эта миля тонет в крике погонщиков и стоне мулов. «Если бы у нас было железо!» Тогда между верфью и торговым портом пролегли бы рельсы. Увы, до войны никто не удосужился. А и провели бы ветку – так за полтора года войны все рельсы успели бы превратиться в броню, пушки или паровые машины.

Вот – порт. Оцепление в серо-зеленых шинелях тяжелой артиллерии. Алые кепи, алые воротники. Вот – низкая, срезанная едва не до самой воды, палуба русского корабля. Это очень хорошо, что низкая! Ограждение срублено, вместо него укладывают хлопок. Зато внутри – баркасы и гички. Борт к борту. Брат, что-то объясняющий сухопутному артиллеристу.

– …грести будут русские. Когда шлюпки упрутся в отмель, вода вам будет выше, чем по колено. Дно – песок. Пляжная прогулка…

В декабре. Пусть и каролинском. Льда нет, и хорошо – значит, в следующем году будет урожай персиков. Но высаживаться придется в самое злое, зябкое утро, в какое часовые поверх шинели норовят завернуться в одеяло и из грозных защитников превратиться в нахохленные кульки с ружьями.

С крыши каземата доносится павлинье карканье, как обозвал свой голос русский капитан. Там тоже укладывают белое золото. У орудийных портов и смотровых щелей рубок пока нет броневых ставен, а тюки хлопка спасут хотя бы от пуль.

А вот и брат. «Пальметто Стэйт» поднимает пары. Им – прикрывать русского своей броней.

– Ну вот и все, сестра. Думаешь, ты зря с утра на ногах? Скоро начнется, и начнется интересное. Помашешь мне с крыши?

Барометр поднимается. Значит, скоро молочное марево тумана развеется, и люди на кораблях смогут, обернувшись, увидеть, как провожает их город.

А потом на гавань опустится новый занавес. Пороховой.

Лоцманская проводка… Капитану даже повторять команды не приходится – только стоять рядом. Сейчас рискует тонкой шкурой «Невского» другой. Вот ударила батарея Грегга. Полгода назад – конфедеративная, сегодня – федеральная. Сейчас не важно, в чьих руках она будет завтра. Дробь всплесков – но разрывов нет. Сплошные ядра. Принимают за броненосец. Надо бы увеличить ход, быстрее проскочить опасное место. Но отдать команду капитан сейчас не может. Не раньше, чем примет командование на себя.

– Рекомендую повысить ход до полного.

Лоцман морщится, но бросает в трубу машины:

– Полный вперед.

Это броненосец мог бы себе позволить пройти под огнем медленно. Да и в нынешнем виде наполовину переоборудованный фрегат в состоянии перенести не один десяток попаданий малокалиберных ядер этой батареи. Но на палубе, плечо к плечу, грудь к спине – как сельдь в бочке – сводный батальон десанта. Все – уроженцы Чарлстона. Все – добровольцы. Им первым врываться на берег, сквозь огонь и воду.

Янки стреляют вяло, не стараются. Хорошо… Видимо, приняли за настоящий броненосец: форма корпуса уже та. Значит, считают, что их ядра не смогут причинить вреда… Еще три минуты в зоне обстрела. Две. Одна…

Удара он не почувствовал – слишком несолидно пудовое ядро по сравнению с четырьмя тысячами тонн корабля. Но стоит повернуть голову – и взгляд ловит разлетающуюся щепу, разбросанное прикрытие… Руки за спину!

– Повреждения?

Да, именно в такой последовательности должен спрашивать капитан.

– Только один баркас.

– Ясно. Потери?

Число – американцев. И два русских имени. Не насмерть. Слава богу, не насмерть… Впереди форт Вагнер. Молчит. Северяне не ждали атаки с востока, со стороны моря. Теперь – увалиться к краю фарватера, чтобы десанту грести поменьше. Лоцман командует: «Средний ход». «Малый». «Самый малый»… Все. Больше ни фута. Дно, конечно, мягкое, в прилив можно будет сняться… если застрявший корабль доживет до прилива. Поворот – лагом к острову. Грохот падающих вниз якорных цепей. И сразу:

– Принимаю командование кораблем на себя. Десанту – начать высадку!

Хлопок валится на скошенные дубовые борта – и вслед за ним в воду срываются шлюпки. Началось.

Ждать… Вот чего Пьер Густав Тутан Борегар совершенно не переносит! Даже когда командуешь нормальным сражением, и ровные ряды полков, увенчанные яркими полотнищами знамен, перед тобой как на ладони – все равно хочется вылететь вперед и раздавать команды, летать вдоль строя, слушать музыку боя и исправлять его рисунок – на месте, в огне. А стоять в тылу, и выслушивать гонцов, и пытаться понять, что же впереди происходит, по шуму стрельбы… Хуже не придумаешь. А сегодня светит именно это: командование вслепую.

Лезть в заросли с первой волной высадки – потерять управление. Поэтому, когда десантная флотилия спустила шлюпки, он остался на корабле – выбрав союзнический. «Невский» больше, и командующий береговой обороной Чарлстона не стеснит русских моряков. Опять же, как бы ни натянуты были отношения с Алексеевым – это лучше, чем стоять на посудине Такера! По крайней мере, если в кабаке встречаются солдаты и матросы Конфедерации, нередко доходит до кулаков. Но если в тот же кабак заглядывают русские – никаких ссор! Хотя бы потому, что они равно пьют со всеми… и бьют исключительно зачинщиков. А потом следят, чтобы те попали на гауптвахту по принадлежности. К своим. Те накажут не за то, что дрались, а за то, что затеяли свару при русских.

Нет, он не опустился до того, чтобы самому вращать рукоятку, засыпать в бункер патроны или наводить на врага изрыгающую пламя шестерку стволов. Встал рядом с митральезой и принялся отдавать команды:

– Прошерсти кусты справа. Теперь возьми левее, они носы повысовывали…