Кэрол Мортимер - Прекрасна и опасна

• Название: Прекрасна и опасна
• Автор: Кэрол Мортимер
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02973-7

Элизабет Браун, преподаватель университета, приводит в порядок библиотеку в английском поместье. Но неожиданно хозяин поместья умирает, а Элизабет знакомится с его сыном, пятнадцать лет прожившим вдали от Англии…

---

– Хотите поцеловать? – насмешливо поинтересовался он.

Глаза у нее вспыхнули от ярости.

– Я вам не мамочка, Роган!

Роган сухо ответил:

– Точно, не мамочка, могу руку отдать на отсечение.

Общительность корректной, почти чопорной Элизабет Браун была ничто по сравнению с общительностью его мамы-ирландки.

– Вы на нее похожи?

Любопытство Элизабет явно брало над ней верх.

Роган пожевал губами:

– Цветом волос – да. Но ее терпимости к человеческим слабостям у меня нет. Как и ее веры в изначальную человеческую доброту. Кстати, мой отец – отличный пример подобного мифа!

По глазам Элизабет было видно, что она Рогана не одобряет.

– Мне Брэд казался очень легким, приятным в работе человеком, и, живя рядом с ним в течение недели…

– А дальше вы будете рассказывать мне, с какой любовью он отзывался о жене и сыне! Хотя даже поверить трудно, что у него были жена и сын, потому что в доме нет ни одной семейной фотографии.

Элизабет была не самым организованным человеком, однако несколько маминых фотографий у нее все же было. Да, в доме Брэда Салливана кое-чего не хватало. Она это заметила.

– У отца было много фотографий, но после смерти матери он их все спрятал, – мрачно объяснил Роган. На затвердевшей скуле у него нервно пульсировала жилка.

Лицо Элизабет смягчилось.

– Наверное, ему было очень тяжело каждый день видеть ее изображение и вспоминать.

– Еще бы! Наверное, очень тяжело каждый день вспоминать о том, кого ты убил!

Убил?! Роган хочет сказать, что Брэд Салливан убил свою жену?

Глава 4

Элизабет побледнела, глаза у нее стали огромными. Немного придя в себя, она недоверчиво выдохнула:

– Этого не может быть!

Роган принял ее слова с мрачным, но спокойным видом. И то сказать, не каждый день слышишь, как человек обвиняет собственного отца в убийстве матери!

Он резко поднялся:

– Пойдемте отсюда.

Элизабет Браун тоже поднялась, но продолжала смотреть на него во все глаза. Потрясенная услышанным, она чуть не забыла сумку, висевшую на спинке стула, но вовремя спохватилась и повесила ее на плечо.

Когда они уже оказались на тротуаре, она нерешительно произнесла:

– Роган?

Роган, ведший ее туда, где она оставила машину, повернул к ней суровое лицо.

– Нет, это не то, о чем вы подумали. Отец не стоял за спиной у матери, когда она упала с утеса и разбилась насмерть. Но змея супружеской неверности может убивать не менее жестоко, – холодно объяснил он.

У Элизабет голова пошла кругом. Однако все же не настолько, чтобы совсем не замечать прикосновения требовательных пальцев спутника к ее руке.

– Я… я… не знаю, что и сказать…

Роган с усмешкой на губах смотрел, как она лихорадочно шарит в сумке в поисках ключей от машины.

– Среди особ своего пола вы наверняка уникум.

Элизабет понимала, что, скорее всего, ему хотелось смягчить напряженность, возникшую в результате разговора. Однако нарочитой колкости слов это желание, по ее мнению, никак не смягчало.

– Вы шовинист по половому признаку, да?

Тут она наконец нашарила ключи и занялась отпиранием дверцы автомобиля.

Роган вздернул бровь:

– Если бы я был шовинистом по половому признаку, то никогда не позволил бы вам вести машину.

Элизабет изумленно и почти оскорбленно взглянула на него поверх зеленой крыши автомобиля:

– Это моя машина!

Он легкомысленно дернул плечом:

– Подозреваю, что больше всего на свете шовинистов волнует собственное больное эго, а не вопросы собственности.

Роган открыл дверцу и разместился на пассажирском сиденье.

Элизабет больше ничего не оставалось, как тоже сесть в машину.

Бросив на Рогана хмурый взгляд, она включила зажигание. Они выехали с площади, потом из города и по приморскому шоссе направились обратно к Салливан-Хаус.

Над дорогой и ниже ее громоздились высокие утесы. Те самые утесы, с которых упала и разбилась насмерть мать Рогана?

Почему-то Элизабет думала, что Мэгги Салливан умерла от какой-нибудь болезни. Неприятно было узнать, что ее муж – змея подколодная! – повинен в адюльтере. Особенно если вспомнить собственного отца и реакцию матери на его поведение…

Именно поэтому Элизабет, став взрослой, не позволяла себе никакой путаницы в личной жизни – слишком много боли и разочарований было в ее детстве. Она не любила об этом вспоминать.

Наверное, сейчас лучше отложить занятия библиотекой Салливан-Хаус и вернуться к ним следующим летом, когда улягутся эмоции. Когда Роган вернется в Нью-Йорк и не будет беспокоить ее своим присутствием…

А он тревожил! Хотя бы непосредственной близостью в тесном автомобильчике!

Ее тревожила не только скрытая сила Рогана, но даже его запах. Так хотелось протянуть руку и потрогать соседа, что пришлось покрепче ухватиться за руль.

Никогда еще она не реагировала так ни на одного мужчину.

– О чем вы думаете? – вдруг спросил он.

Элизабет буквально вцепилась в руль:

– Интересно, ваши длинные волосы – это реакция на долгую службу в армии или вы просто забыли побывать в парикмахерской?

– Лгунья, – хрипло проворчал Роган.

Он хорошо видел, как Элизабет украдкой бросает на него взгляды из-под темных ресниц. И догадывался, какое возбуждение она испытывает, когда на него смотрит.

У нее ярко блестели глаза и пылали щеки. Дышала она неровно. А тонкая ткань блузки подчеркивала грудь и бессовестно выдавала состояние женщины. Элизабет Браун всей своей церемонной душой жаждала его, и ему это нравилось.

Элизабет сразу ощетинилась:

– Я?! Вы… вы…

Он одарил ее сексуальной улыбкой:

– Признайтесь, Лайза, когда вы смотрите на меня, вам нравится то, что вы видите. – На этот раз он нарочно назвал ее так.

– Я же сказала, не называйте меня…

Роган развернулся на сиденье так, чтобы видеть ее целиком:

– А мне нравится называть вас Лайзой. Когда у вас так блестят глаза и краснеют щеки, вы все-таки больше Лайза, чем жесткая и неприступная Элизабет.

– Жесткая и… – Она поперхнулась. – Вы нарочно меня злите?

Он приподнял бровь:

– А успешно?

– Даже очень!

Роган беззастенчиво ухмыльнулся:

– Дразню, но только чтобы убедиться, что вы уже решили удрать из Салливан-Хаус при первом же удобном случае.

Она еще пуще покраснела:

– Откуда вы знаете?..

– Так вот о чем вы думали пять минут назад! У вас все на лице написано, Элизабет, – сухо закончил Роган.

Роган умел разбираться не только в компьютерах. Он научился разбираться и в людях. Хотя эта женщина немного сложнее других… Нет, намного сложнее!

Зачем красивой женщине, которой и тридцати еще нет, хоронить себя в мире университетской науки? Да еще так глубоко, что даже летним отпуском она пожертвовала ради возни с чужой библиотекой в корнуоллской глуши. Интересно, для кого она сделала эту прическу «под ежик»?

Сомнительно, чтобы Элизабет понравилось, как легко он угадывает ее мысли. Особенно если вспомнить, что она о нем думала с того самого момента, как увидела накануне вечером.

– Я не собиралась «удирать», как вы выразились, из Салливан-Хаус.

Да, больше не собиралась. И пусть он не думает, что она хотела уехать из-за него!

– Ваш отец привлек меня к описанию его библиотеки. И если вы еще хотите, чтобы я закончила дело, то я выполню свои обязательства.

У него дрогнули губы.

– По обязанности?

Элизабет опять расслышала насмешку и напряглась:

– Я считаю, что если дано слово, то его надо держать. Вот так!

Роган подумал, что, видно, кто-то, кого она подпустила к себе достаточно близко, – крепко ее подвел. Он кивнул:

– Вы надеетесь найти что-нибудь еще более ценное, чем первое издание, не правда ли?

– Возможно, – осторожно ответила она.

Роган еле слышно хмыкнул:

– Элизабет, я не собираюсь воровать книги и продавать их.

– Ну, украсть вы их действительно вряд ли украдете, ведь, кажется, теперь они ваши.

– Значит, полагаете, продам за огромные деньги при первой же возможности? Вы настолько же легко судите о людях, насколько гордитесь своими обязательствами.

Он обвинял? Тон его был мрачен, а на лице появилась гримаса отвращения.

Во всяком случае, этот человек чем-то озабочен. А главное, он угрожает спокойствию ее духа…

– Я… Что вы здесь делаете?

Элизабет остановилась в дверях библиотеки, увидев сидящего за рабочим столом Рогана. Перед ним был открыт ее ноутбук.

Он равнодушно приподнял бровь:

– Вы не находите, что, как новый владелец дома, я имею полное право здесь находиться?

Да, конечно. Он имел право зайти в отцовскую библиотеку. Теперь – в свою библиотеку.