Джеймс Мэйо - Не трогай спящих

• Название: Не трогай спящих
• Автор: Джеймс Мэйо
• Жанр: Детектив

---

- Четыре тысячи фунтов стерлингов! - от этой мысли Худ содрогнулся.

Потом он выглянул с другой стороны постамента. Мгновения хватило, чтобы увидеть "Мура", пригнувшегося возле мраморной статуи Кановы, тот тут же выпустил следующую очередь. Разлетелась фарфоровая сткульптура Куан Иня высотой в пять футов.

- Пятнадцать тысяч фунтов стерлингов! - взвыл про себя Худ.

Новая очередь - и полетели осколки от некстати подвернувшегося порфирового римского бюста из коллекции герцога Дорсетского.

- Тысяча двести фунтов, - мелькнуло в голове у Худа.

Он мрачно усмехнулся, прикидывая, как же выбраться из ненадежного убежища. Теперь он больше не осмеливался выглянуть, пила Челио заглушала все, и Худ понимал, что "Мур" может обойти его и взять на мушку, а он ничего не услышит.

Он быстро осмотрелся. Ничего похожего на зеркало. Потом поднял глаза на огромную люстру в стиле Людовика XIV. Какое-то движение отразилось в полированном стеклянном шаре, висевшем в её основании. Всмотревшись, Худ увидел "Мура", притаившегося за комодом эбенового дерева.

Худ нырнул за канапэ мадам Помпадур, прополз за мраморную Леду и выстрелил, но тотчас понял, что промазал. Раздался треск - вдребезги разлетелся мейсенский фарфоровый канделябр в стиле Людовика XV.

"Мур" дал ещё очередь. Теперь накрылась византийская скульптура в полсотни тысяч фунтов! Во всем мире их сохранилось только шесть. Теперь осталось пять - и все в Америке!

Ситуация была мучительной, ужасной и одновременно комичной. Худ мрачно рассмеялся.

"Мур" приближался. Худ заметил движение возле стальных доспехов Максимилиана и выстрелил. Снова промах, но теперь пуля прошла достаточно близко, заставив "Мура" шарахнуться в укрытие. Он пустил от бедра очередь веером и сбил висевший над головой Худа большой портрет кисти Учелло в золоченой раме, который рухнул на великолепную терракотовую группу работы Кольдиона (семь тысяч пятьсот фунтов) и разбил при этом перламутровый несессер (Боше, 1810 год, пятнадцать тысяч фунтов).

Худ выбрался из-под обломков и увидел, что Мур пытается укрыться среди тонконогих диванчиков и кресел. Худ попытался его достать - и вздрогнул, когда пуля рикошетом продырявила полотно Лелу, заставив "Мура" прибавить ходу и нырнуть за дверь. С трудом сдерживая смех, Худ последовал за ним.

Этот зал оказался ещё больше. "Мур" выпустил ещё одну очередь. Стеклянная ваза работы Барберини взорвалась над головой Худа, осыпав его дождем осколков.

Варварство стоимостью в двадцать тысяч фунтов! (Худ вспомнил, что на аукционе "Кристи" за работу Барберини дали тридцать тысяч четыреста пятьдесят фунтов).

Пули свистели у него над головой. Розовая супница в стиле мадам Помпадур разлетелась вдребезги. Еще десять тысяч фунтов! Сдавленный смех Худа перешел в безумный хохот.

Смахнув с глаз слезы, Худ попытался обойти "Мура" с фланга, но залп противника, угодивший в большой рельеф Андреа делла Робиа, осыпал Худа градом терракотовых осколков стоимостью в четырнадцать тысяч фунтов. Последовала небольшая пауза, потом послышались ругательства.

Худ присмотрелся повнимательнее. Возле скульптурной группы Лаокона "Мур" возился с автоматом. Худу было видно примерно полдюйма его головы, и он поднял пистолет, чтобы выстрелить. "Мур" замер, голова исчезла из виду, затем вынырнула вновь.

Худ решил, что сможет попасть, и крепко стиснул зубы, но тут точно за головой "Мура" заметил буйвола из серого жадеита, изготовленного в эпоху Мин для императора Янг Ло. Это было уникальное и совершенно бесценное произведение искусства! Стоит ему промахнуться - и шедевру конец.

Голова "Мура" поднялась ещё немного. Вздрогнув, Худ прицелился.

Но он не мог этого сделать, просто не мог себя заставить!

"Мур" исчез, потом мушка его автомата появилась на фут правее. Худ быстро нырнул за высокий секретер (французская работа восемнадцатого века), тут же разлетевшийся вдребезги. Семнадцать тысяч фунтов.

Худ мрачно усмехнулся, бросился на пол и пополз под непрерывным градом осколков. Когда он укрылся под массивным столом, очередной выстрел разбил огромное блюдо работы Чартериса (пятнадцать тысяч фунтов).

И тут "Мур" отшвырнул автомат, - видимо, кончились патроны.

Он продолжал ползти, но очень удобно подставил под выстрел колено. Худ выстрелил, полетели щепки, и он увидел, что попал в резную статую шестнадцатого века работы Тильмана Риманшнайдера.

Больше патронов не было.

Худ сунул пистолет в карман и кинулся за "Муром". Тот повернулся, схватил серебряный ночной горшок (Чарльз Лигер, 1736, три тысячи фунтов), швырнул его и бросился в дальнюю комнату. По дороге он успел ещё бросить двуручный сосуд раннего периода эпохи Чу.

О, Боже, только не это, - подумал Худ, рванулся, поймал раритет, быстро поставил его на стол, вскочил на ноги и схватил бело-голубой кувшин четырнадцатого века, но тут же поставил его обратно (парный кувшин принадлежал Британскому музею).

Тут под руку подвернулось серебряное блюдо работы маэстро Джорджо.

"Генри Мур" в этот момент пытался поднять статую Кановы. Блюдо ударило его в подбородок.

Он покачнулся, но прежде чем Худ успел до него добраться, швырнул ему под ноги лакированную ширму.

Худ споткнулся и упал.

Мур спрятался за чернолаковый буфет времен Людовика XV и обзавелся множеством боеприпасов в виде изделий Нимфенберга, Кендлера, мейсенского фарфора и жадеита. Ваза эпохи Минь просвистела над головой Худа и вдребезги разбилась о скульптуру вакханки работы Торвальдсена.

Худ понял, что у него появился шанс. Опустившись на колени, он прополз, прячась за скульптурой новобрачной работы Челлини, и прыгнул на спину "Генри Муру".

Они сцепились, покатились по полу, Худу удалось захватить пальцы "Мура" и сильно двинуть того локтем. Но "Мур" ответил чугунным шаром головы, вырвался из захвата Худа, перевернулся и врезал Худу в челюсть.

Комната покачнулась и потемнела. Мур ударил снова. Худ рухнул на пол. Он слышал, как Мур шарит вокруг в поисках подходящего оружия. Худ тряхнул головой, стараясь прийти в себя, из носа у него текла кровь.

Наступила загадочная пауза, и Худ подумал, что с ним все кончено.

Но вокруг было тихо. Он вырвал руку из распоротого полотна: Каналетто. Покачиваясь, Худ встал на ноги, подвигал челюстью, надеясь, что зубы уцелели. Мур исчез. При виде учиненного погрома Худ подумал, что нужно убираться прежде, чем придут хозяева.

Он тряхнул головой, поковырял запекшуюся в носу кровь. Большое зеркало эпохи Директории разбитое лежало на полу. Худ поспешил к дверям.

Чудом уцелела фарфоровая статуэтка гитариста, выполненная в стиле Капо ди Монте. Худ всегда считал, что это подделка, и легонько толкнул её.

Снаружи Челио оторвался от работы, поднял руку, пошевелил в улыбке длинными усами и пропел:

- Buon giorno, signor!

Из кафе Худ позвонил Джулио и попросил устроить его на вилле.

Примерно в трех кварталах от отеля Джулио держал небольшой дом, который летом обычно сдавал богатым американцам. Сейчас дом пустовал и Джулио с охотой согласился, пообещав немедленно доставить туда вещи.

Экономка с мужем, которые там жили постоянно, сделают для него все, что нужно.

- Спасибо, Джулио, ты - отличный парень.

- Кстати, здесь для вас сообщение. Говорят, вы его очень ждали.

- От кого?

- Минуточку. Я пошлю за ним.

Худ закурил и напряженно ждал.

Известие было от Артура Граффа.

- Прочесть? - спросил Джулио.

- Давайте.

"Мне нужно вас увидеть. Встретимся в шесть вечера у Скотти. Я не хочу долго там болтаться, так что если меня не будет, я жду в Сан Реденторе. Если мы разминемся, оставьте мне записку. Не возвращайтесь на калле Маджо, вас видели. Артур."

- Это все.

- Понятно... Подождите минутку. - Худ отбросил сигарету. Казалось, упоминание Скотти подтверждает подлинность записки. В этой траттории у церкви они обычно встречались с Граффом во время наездов Худа в Венецию.

- Джулио, пошлите на виллу и записку, ладно?

- Конечно.

Худ повесил трубку и вернулся в зал. Там пара посетителей потягивала кофе. Место казалось вполне подходящим - там было прохладно, чисто и полутемно. Напротив - глухая каменная стена собора. Тоже неплохо.

Он спросил, не найдется ли чего-нибудь поесть, и улыбающаяся толстуха пообещала сделать все возможное. Ему принесли тонкие ломтики хрустящего поджаренного хлеба и полграфина красного вина "Капрамонтана". Вино было великолепным, и Худ почувствовал, как сама атмосфера кафе постепенно восстанавливает силы. Он поел, выпил кофе, закурил, расплатился и вышел.

На виллу все уже доставили. Здороваясь с ним, экономка протянула ключи и конверт с запиской Граффа.

Худ ещё раз внимательно прочитал её. Все в порядке, почерк Граффа. Худ сложил записку, сунул в карман и позвонил в банк Гварди.

Гварди заверил, что с катерами все в порядке, и дал адрес и номер телефона человека, который за них отвечает. Худ велел направит того к пяти сорока к Риа Сан Маргерита.