Джулиан Мэй - Вторжение

• Название: Вторжение
• Автор: Джулиан Мэй
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-7632-0075-6

Фантастическая эпопея известной американской писательницы включает в себя две объемные саги. Действие первой происходит шесть миллионов лет назад в эпоху плиоцена, события второй развиваются в недалеком будущем. Роман «Вторжение» выступает связующим звеном между ними и посвящен истории приобщения Земли к межзвездной цивилизации. В книге рассказывается о мире, где человеческий ум становится оружием, и о двух братьях, наделенных сверхъестественными силами: один – вестник мира на Земле, другой – посланец дьявола…

---

Идя по берегу, простым взглядом и не различишь, где кончается гранитная набережная и начинается замерзшая река: стык запорошен снегом. Молекулы воды подмывают прочность камня, хотя внешне это и не заметно. Я, конечно, могу включить глубинное зрение и найти границу, равно как и проникнуть под толщу льда, чтобы увидеть струящуюся под ним черную воду. Но ум не позволяет мне разглядеть движение ледяных молекул самого льда, или вибрацию кристаллов в гранитных плитах, или внутриатомные пляски частиц материи и энергии, из которых соткана реальность льда и гранита. Несмотря на обширные познания в области абстрактных наук, видение мое все же остается ограниченным.

Что уж говорить о постижении общей модели Вселенной! Со всех сторон мы скованы различными ограничениями и тем не менее свободны. Мы не в силах объять взглядом мир во всем его единстве, хотя и знаем, что оно существует. Мы вынуждены проживать каждое событие, проносящееся сквозь пространство и время, и наши действия не менее стихийны, хаотичны, чем броуновское движение молекул в многократно увеличенной капле воды.

И все же капли сливаются в единый поток, несущий их в море, где каждая в отдельности (не говоря уже о молекулах) зрительно теряется в естественном водовороте. Море не только живет своей обособленной жизнью, но и порождает другие, более совершенные формы жизни, что недоступно единичным молекулам. Потом солнце притягивает их к себе, молекулы конденсируются в новые капли, или снежные хлопья, и падают, и поддерживают жизнь на земле, пока не придет пора стечь в море и начать новый цикл, вечно повторяющийся со времени зарождения жизни. Ни одна молекула не избежит своей судьбы, своей роли в огромной, всеобъемлющей схеме. Можно сколько угодно сомневаться в существовании этой схемы, ведь она не видима невооруженным глазом, но временами, обычно по прошествии большого срока, нам открывается истина: наше движение, наша жизнь в общем-то не были бессмысленны. Те, кто не сподобился приобщиться к космическому разуму (в их числе ваш покорный слуга), находят радость в удовлетворении своих непритязательных инстинктов, но в душе и они сознают, подобно Эйнштейну, чья правота подтвердилась по большому, если не по малому счету, что мироздание – не просто игра случая, а стройный и обдуманный порядок.

Великий мороз превращает аморфную каплю в совершенный ледяной кристалл. Сумею ли я придать своим воспоминаниям такую же стройную упорядоченность, наполнить железной логикой запутанную историю семейства Ремилардов? Мне внушили, что сумею, но мой будущий читатель может с этим не согласиться. C'est bien зa note 11.

Хроника начнется в Нью-Гемпшире, а закончится в межзвездном пространстве. Ее временной охват поневоле совпадет с протяженностью моей жизни, хотя я буду учитывать разные точки зрения, и не только человеческие. Моя роль в разыгравшейся драме настолько незаметна, что историки Содружества поминают обо мне в лучшем случае сносками нелицеприятного свойства. И все же мы с Доном братья-близнецы, его жена, дети – близкие мне люди. Я был рядом с Дени во время Вторжения и воочию наблюдал бесславный конец Виктора и Сыновей Земли. Я посвящен во все тайны династии Ремилардов, открывшей человечеству новый менталитет. Мне известна вся подноготная того, как Поль «продал» Нью-Гемпшир, человеческую столицу Содружества. Я стал свидетелем личной трагедии Терезы и знаю, какие бесы вселились в Мадлен. Я поведаю вам историю Алмазной Маски, ибо ее судьба неразрывно связана с моей семьей. А мучительные искания Марка, приведшие его к Метапсихическому Мятежу, пройдут красной нитью через эти мемуары и станут их кульминацией.

Но моим главным героем будет Джон Ремилард, которого я любя называл малютка Жан, а Содружество дало ему прозвище Джека Бестелесного. Он родился уже после Вторжения, однако жизнь его предопределена битвами и победами тех, кому я посвящаю свою книгу, первых людей, достигших сверхчеловеческой силы ума. Именно Джеку суждено было возглавить эту плеяду. Он положил начало страшному и удивительному ходу человеческой эволюции. И мы с ужасом увидели в нем то, чем станем в будущем.

Saint Jean le Dйsincarnй, priez pour nous note 12. Но молю тебя, не дай нам последовать примеру твоему хотя бы еще миллион лет!

2

Наблюдательное судно «Хасти» (Симб. 16-10110)

9 августа 1945 года

– Смотрите! – воскликнул Адаластам Зих. – Смотрите, что они опять натворили!

В момент ужасающего взрыва его личный монитор вышел из строя, но Адаластам немедленно переключил изображение на большой настенный экран. Дежурные симбиари увидели огромное грибовидное облако, несущее смерть. Взрывная волна в мгновение ока смела живописную гавань.

– О горе! О злосчастный день! – запричитал старый Ларихам Ашасси.

Зеленая слизь стала сочиться из многочисленных пор на его лице и на вытянутых ладонях. Будучи старейшиной племени, Ларихам считал своим долгом выразить скорбь и гнев всех симбиари при виде катастрофы и ее последствий. На его телепатический призыв сбежались наблюдатели с других планет.

Маленькие полтроянцы Рими и Пилти, едва начавшие расшифровывать записи электромагнитных колебаний, выскочили из соседней лаборатории; за ними протопал гигант Дока-Элу, член Высшего Совета и обозреватель психологических и социальных тенденций с планеты Крондак. Кошмар, происходящий на экране, так приковал общее внимание, что ни один из наблюдателей вовремя не подумал о том, чтобы не допустить в кабину слежения чрезмерно впечатлительного Нап-Нап-Нанла с планеты Гии. Огромные желтые глаза гуманоида закатились под череп, и все помещение наполнил жуткий вой, сродни предсмертному. Нап-Нап-Нанл вопил в пронзительной прогрессии децибелов, утратив способность соображать и готовый от шока рассыпаться на куски. Дока-Элу, мобилизовав свой психокинез, подхватил гии и мягко перенес на палубу, где тот распластался беспорядочной грудой проводов и перьев, нескладных конечностей и бледных гениталий. Видя, что ум сверхчувствительного коллеги обрел надежное утешение в Единстве, остальные перестали обращать на него внимание.

Старейшина Ларихам, все еще роняя слизь ритуальной скорби, позволил праведному гневу выбраться из трясины отчаяния.

– Первая атомная бомба явилась ужасным преступлением. Но разрушить целых два города… притом, что несчастные островитяне уже выслали парламентеров.

– Неслыханное варварство! – подтвердила Чириш Ала Малисотам, по примеру своего мужа Адаластама сдерживающая зеленые гуморы. – Но чего еще ждать от человечества?.. В своей жестокости оно не знает пределов.

– Использование атомного оружия в разрушительных целях показывает, что Запад так же дик и аморален, как и островитяне, развязавшие эту войну, – подхватил Адаластам.

– Нет, я не согласен, – проговорил Дока-Элу и сделал глубокомысленную паузу.

Все поняли: сейчас начнется очередная лекция. Но крондак – глава экспедиции и к тому же входит в Совет, поневоле надо запасаться терпением.

– Да, островитяне выразили стремление к миру, спровоцированное первым взрывом, однако их жест едва ли можно считать искренним. Милитаристски настроенные лидеры не изменили своей решимости продолжать военные действия, что подтвердил сделанный нами анализ их мозговых импульсов. И многие на Западе частично отдают себе в этом отчет. Достаточно вспомнить прежнее коварство островитян плюс их боевую этику, категорически исключающую всякую возможность почетного поражения, – и действия западных главарей по обеспечению островитянам, так сказать, дополнительного стимула к капитуляции становятся в какой-то мере оправданными. – Дока-Элу кивнул на огненный ураган, бушующий на экране. – Теперь им всем понятно, на каком они свете.

– Несомненно! – негодующе воскликнула Чариш Ала. – Повторная атомная бомбардировка положит конец этой бессмысленной войне. Но, следуя таким путем, планета Земля подписывает себе смертный приговор. Ни одно общество, применявшее атомное оружие до вступления в Галактическое Содружество, не избежало саморазрушения. Единство глобального Разума задержано по меньшей мере на шесть тысяч лет. Отныне они вернутся к первобытной цивилизации – к охоте и собиранию кореньев.

– Мы можем преспокойно сворачивать наблюдение и возвращаться домой, – добавил старый Ларихам.

Чета симбиари согласно кивнула.

– Разделяю ваш пессимизм, – невозмутимо откликнулся крондак. – И все же мы будем ждать решения Совета. Первая сброшенная бомба положила начало дебатам. Второй инцидент, о котором я безотлагательно доложу по телепатической связи, наверняка потребует вотума доверия нашему участию в земных делах.

– Как будто мы не знаем заранее, что решит Совет! – проворчал Адаластам. – Земля неминуемо вернется в после-атомный палеолит еще на пятьдесят круговращений. И это как минимум, учитывая невероятную социально-политическую недоразвитость людей.