Николай Клюев - Сочинения. В 2-х томах

• Название: Сочинения. В 2-х томах
• Автор: Николай Клюев
• Жанр: Поэзия

Собрание сочинений русского советского поэта Николая Клюева. Николай Клюев — русский поэт, представитель так называемого новокрестьянского направления в русской поэзии XX века.

---

250. ПЕСНЬ СОЛНЦЕНОСЦА

Три огненных дуба на пупе земном,
От них мы три жолудя-солнца возьмем;

Лазоревым — облачный хворост спалим,
Павлиньим — грядущего даль озарим,

А красное солнце — мильонами рук
Подымем над Миром печали и мук.

Пылающий кит взбороздит океан,
Звонарь преисподний ударит в Монблан;

То колокол наш — непомерный язык.
Из рек бичеву свил Архангелов лик.

На каменный зык отзовутся Миры
И демоны выйдут из адской норы,

В потир отольются металлов пласты,
Чтоб солнца вкусили народы-Христы.

О Демоны-братья, отпейте и вы
Громовых сердец, поцелуйной молвы!
Мы, рать солнценосцев, на пупе земном
Воздвигнем стобашенный, пламенный дом;

Китай и Европа, и Север, и Юг
Сойдутся в чертог хороводом подруг,

Чтобы Бездну с Зенитом в одно сочетать:
Им Бог — восприемник, Россия же — мать.

Из пупа вселенной три дуба растут:
Премудрость, Любовь и волхвующий Труд…

О, молот-ведун, чудотворец-верстак.
Вам ладан стиха, в сердце сорванный мак;

В ваш яростный ум, в многострунный язык,
Я пчелкою-рифмой, как в улей, проник,

Дышу восковиной, медынью цветов,
Сжигающих Индий и Волжских лугов!..

Верстак — Назарет, наковальня — Немврод,
Их слил в песнозвучье родимый народ:

«Вставай, подымайся» и «Зелен мой сад» —
В кровавом окопе и в поле звучат…

«Вставай, подымайся» — старуха поет,
В потемках телега и петли ворот;

За ставней береза и ветер в трубе
Гадают о вещей народной судьбе…

Три жулудя-солнца досталися нам —
Засевный подарок взалкавшим полям:

Свобода и Равенство, Братства венец —
Живительный выгон для ярых сердец;

Тучнейте, отары голодных умов,
Прозрений телицы и кони стихов!

В лесах диких грив, звездных рун и вымян
Крылатые боги раскинут свой стан,

По струнным лугам потечет молоко
И певчей калиткою стукнет Садко:

«Пустите Баяна — Рублевскую Русь,
Я Тайной умоюсь, а Песней утрусь,

Почестному пиру отвешу поклон,
Румянее яблонь и краше икон»:

«Здравствуешь, Волюшка-мать,
Божьей Земли благодать,
Белая Меря, Сибирь,
Ладоги хлябкая ширь.

Здравствуйте, Волхов-гусляр,
Степи Великих Бухар,
Синий Моздокский туман,
Волга и Стенькин курган!

Чай стосковались по мне,
Красной поддонной весне,
Думали — злой водяник
Выщербил песенный лик?

Я же — в избе и в хлеву
Ткал золотую молву,
Сирин мне вести носил
С плах и бескрестных могил.

Рушайте ж лебедь-судьбу,
В звон осластите губу,
Киева сполох-уста
Пусть воссияют, где Мета.

Чмок городов и племен
В лике моем воплощен,
Я — песноводный жених,
Русский, яровчатый стих!»

(1918)

251. КРАСНАЯ ПЕСНЯ

Распахнитесь, орлиные крылья,
Бей набат и гремите, грома, —
Оборвалися цепи насилья
И разрушена жизни тюрьма!
Широки Черноморские степи,
Буйна Волга, Урал златоруд, —
Сгинь, кровавая плаха и цепи,
Каземат и неправедный суд!

За Землю, за Волю, за Хлеб трудовой
Идем мы на битву с врагами, —
Довольно им властвовать нами!
На бой, на бой!

Пролетела над Русью жар-птица,
Ярый гнев зажигая в груди…
Богородица наша Землица, —
Вольный хлеб мужику уроди!
Сбылись думы и давние слухи, —
Пробудился народ-Свято гор;
Будет мед на домашней краюхе,
И на скатерти ярок узор.

За Землю, за Волю, за Хлеб трудовой
Идем мы на битву с врагами, —
Довольно им властвовать нами!
На бой, на бой!

Хлеб да соль, Костромич и Волынец,
Олончанин, Москвич, Сибиряк!
Наша Волюшка — Божий гостинец, —
Человечеству светлый маяк!
От Байкала до теплого Крыма
Расплеснется ржаной океан…
Ослепительней риз серафима
Заревой Святогоров кафтан.

За Землю, за Волю, за Хлеб трудовой
Идем мы на битву с врагами, —
Довольно им властвовать нами!
На бой, на бой!

Ставьте ж свечи мужицкому Спасу!
Знанье — брат и Наука — сестра, —
Лик пшеничный, с брадой солнцевласой, —
Воплощенье любви и добра!
Оку Спасову сумрак несносен,
Ненавистен телец золотой;
Китеж-град, ладан Саровских сосен —
Вот наш рай вожделенный, родной.

За Землю, за Волю, за Хлеб трудовой
Идем мы на битву с врагами, —
Довольно им властвовать нами!
На бой, на бой!

Верьте ж, братья, за черным ненастьем
Блещет солнце — Господне окно;
Чашу с кровью — всемирным причастьем
Нам испить до конца суждено.

За Землю, за Волю, за Хлеб трудовой
Идем мы на битву с врагами, —
Довольно им властвовать нами!
На бой, на бой!

1917

252. ФЕВРАЛЬ

Двенадцать месяцев в году,
Посланец бурь — Февраль;
Он полуночную звезду
Перековал на сталь.

И сталь поет ясна, остра,
Как половодный лед.
Не самоцветов ли гора
Из сумрака встает?

То огнепальное чело,
Очей грозовый пыл
Того, кто адское жерло
Слезою угасил.

Чей крестный пот и серый кус
Лучистей купины.
Он воскрешенный Иисус,
Народ родной страны.

Трепещет ад гвоздиных ран,
Тернового чела…
В глухой степи, где синь-туман,
Пылают купола.

То кровью выкупленный край,
Земли и Воли град,
Многоплеменный каравай
Поделят с братом брат:

Литва — с кряжистым Пермяком,
С Карелою — Туркмен;
Не сломят штык, чугунный гром
Ржаного Града стен,

Не осквернят палящий лик
Свободы буревой…
Красноголосый вечевик,
Ликуй, народ родной!

Алмазный плуг подымет ярь
Волхвующих борозд.
Овин — пшеничный государь
В венце из хлебных звезд.

Его сермяжный манифест —
Предвечности строка…
Кто пал, неся кровавый крест,
Земля тому легка.

Тому овинная свеча,
Как Спасу, зажжена…
Моря мирского калача
Без берега и дна.

В них погибают корабли:
Неволя, лихо, сглаз, —
То Царь Морской — Душа Земли —
Свершает брачный пляс.

1917

253 Солнце Осьмнадцатого года,

Солнце Осьмнадцатого года,
Не забудь наши песни, дерзновенные кудри.
Славяно-персидская природа
Взрастила злаки и розы в тундре.
Солнце Пламенеющего лета,
Не забудь наши раны и угли-кровинки,
Как старого мира скрипучая карета
Увязла по дышло в могильном суглинке.

Солнце Ослепительного века,
Не забудь Праздника великой коммуны…
В чертоге и в хижине дровосека
Поют огнеперые Гамаюны.

О шапке Мономаха, о царьградских бармах
Их песня? О, солнце, — скажи!..
В багряном заводе и в красных казармах
Роятся созвучья-стрижи.

Словить бы звенящих в построчные сети,
Бураны из крыльев запречь в корабли…
Мы — кормчие мира, мы — боги и дети,
В пурпурный октябрь повернули рули.

Плывем в огнецвет, где багрец и рябина,
Чтоб ран глубину с океанами слить;
Суровая пряха — бессмертных судьбина —
Вручает лишь Солнцу горящую нить.

1918