Леонид Милов - История России ХХ - начала XXI века

• Название: История России ХХ - начала XXI века
• Автор: Леонид Милов
• Жанр: История
• ISBN: 5-699-19165-8

Не секрет, что историческая наука в нашей стране часто становилась заложницей политики, когда одни и те же события получали совершенно различную трактовку в угоду политическим интересам власть имущих. Особенно остро эта ситуация проявилась при смене общественных отношений после крушения коммунистического режима. В стране появилось множество исследований, а что ещё печальнее - учебников, авторы которых освещали исторические процессы сообразно своим личным политическим пристрастиям. Один сатирик даже назвал Россию «страной с непредсказуемым прошлым». Но хочется верить, что эти времена прошли.

«История России XX - начала XXI века» - новаторское учебное пособие, подготовленное коллективом авторов под редакцией Л. В. Милова - известного историка, академика РАН, лауреата Государственной премии РФ за книгу «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса». В издании впервые прослежено влияние природно-климатического и географического факторов на сложнейший путь исторического развития России.

Авторы книги - профессора исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова А. С. Барсенков, А. И. Вдовин, С. В. Воронкова - обобщили свой многолетний опыт исследования и преподавания истории России XX века. В издании освещены яркие и драматичные страницы самого бурного и противоречивого периода отечественной истории. В работе нашли отражение новейшие достижения российской исторической науки, привлечены новые, ранее неизвестные источники. Книгу отличает взвешенное и корректное изложение дискуссионных тем.

Книга рекомендована Учебно-методическим объединением по классическому университетскому образованию в качестве учебного пособия для студентов вузов, обучающихся по специальности «История».

---

Осложнение общественно-политической обстановки. «Парад суверенитетов», экономический хаос, межнациональные конфликты привели к значительному осложнению общественно-политической ситуации. С весны 1990 г. началось возникновение партий откровенно антисоциалистического характера. Судьба же провозглашенных в 1985 г. реформ и Союза ССР во многом зависела от состояния ведущего элемента советской политической системы — КПСС. В инициированном «сверху» идеологическом и политическом плюрализме партия формально оставалась единой «монолитной» организацией. Руководство уклонялось от признания того факта, что и КПСС уже не была союзом единомышленников, а внутрипартийные разногласия часто носили непримиримый характер. Произошел фактический раскол на ряд фракций, или «платформ». «Демократическая платформа» выступала с социал-демократических позиций. «Марксистская платформа» критиковала отступления от марксизма и ратовала за возврат к его классическим образцам. Крайне левые силы объединились в движении «Коммунистическая инициатива» и общество «Единство — за ленинизм и коммунистические идеалы».

Кризис в КПСС возник не случайно. В 1985—1991 гг. сложились два подхода к партии, которые можно условно назвать ликвидаторский и прагматический. Первый исходил из того, что КПСС являлась хребтом тоталитарной системы, поэтому ее необходимо ликвидировать. Сторонники такого взгляда не только не занимались разработкой концепции перестройки партии, но и доказывали ее ненужность. Перестройка же жесткой иерархической организации могла быть осуществлена лишь «сверху». Эту позицию разделял М. С. Горбачев. Его скептическое отношение к КПСС к лету 1990 г. заметно усилилось. В ответ на совет помощника А. С. Черняева оставить пост генерального секретаря ЦК КПСС Горбачев произнес: «Знаешь, Толя, думаешь не вижу... как сговорились все, уговаривают бросить генсекство. Но пойми: нельзя эту паршивую взбесившуюся собаку отпускать с поводка. Если я это сделаю, вся эта махина целиком будет против меня».

Сторонники другого подхода к КПСС рассматривали ее не столько как «тоталитарную структуру», сколько как исторически сложившийся институт управления, «партию власти». Они полагали, что КПСС — единственная общесоюзная сила, держащая в своих руках все общественные связи. Поэтому быстрое ее отстранение от власти фактически будет означать не шаг к демократии, а дезертирство, которое непременно ввергнет страну в еще больший хаос. Считалось, что партия, произведя внутреннюю реорганизацию, должна была возглавлять преобразования при сохранении высокой степени управляемости социальными процессами. Но эти идеи оказались невостребованными и даже всерьез «наверху» не обсуждались.

Кризис партии в полной мере проявился на ставшем последним XXVIII съезде КПСС (июль 1990 г.) Многие делегаты выразили неудовлетворенность работой высшего партийного руководства и ближайшего окружения генсека. Съезд заменил Программу партии программным документом «К гуманному демократическому социализму», содержавшем достаточно общие декларации. Коренное изменение претерпели и организационные основы деятельности КПСС. Съезд закрепил «право отдельных коммунистов и групп выражать свои взгляды в платформах», т.е. возродил фракционность. Кроме того, он установил фактически неограниченную «самостоятельность компартий союзных республик». КПСС вместо единой централизованной организации становилась «союзом» республиканских компартий, что наносило удар по государственному единству СССР.

Осенью 1990 г. наблюдалась повсеместная радикализация общественно-политических настроений. Это было во многом связано с ухудшением продовольственного снабжения, нехваткой самых различных товаров. В августе по стране прокатилась волна «табачных» бунтов — только в Москве их было более ста. Несмотря на то что летом 1990 г. был собран рекордный урожай зерна (220 млн т.), в сентябре разразился хлебный кризис. Одновременная остановка на ремонт табачных фабрик и хлебопекарен у многих вызывала недоумение. Подозрения в «рукотворном» характере трудностей подогревались информацией о наличии огромных запасов товаров в разного рода «накопителях». Одни политики объясняли это пороками существовавшей системы, другие усматривали намеренный саботаж.

Так или иначе и сторонники сохранения социализма, и те, кто хотел от него уйти, стали говорить о необходимости «наведения порядка», введения жестких, чрезвычайных мер для преодоления кризиса. При этом стороны обвиняли друг друга в стремлении к диктатуре. Так, 16 сентября, в день проведения демократического митинга на Манежной площади в поддержку программы «500 дней», были замечены передвижения войск под Москвой, что дало основание бросить обвинение властям в подготовке силовой акции. В этом же месяце заметное распространение получил документ под названием «Программа действий—90», подготовленный одной из входивших в «Демократическую Россию» организаций. Текст содержал призывы к созданию комитетов гражданского действия, цель которых — дестабилизация в обществе, разгром общественно-политических структур с помощью массовых акций — демонстраций, пикетирования, забастовок. Предлагалось перейти и к «явочной приватизации» — насильственному изъятию у колхозов и совхозов земель с помощью особых групп захвата.

7 ноября, в разгар праздничной демонстрации на Красной площади, член Ленинградского народного фронта с расстояния в 50 метров дважды стрелял в Горбачева. Неудачный теракт заставил президента направить свой курс резко вправо. Он внес в Верховный Совет предложения, нацеленные на укрепление исполнительной власти («8 пунктов Горбачева»). При этом подчеркивалось, что речь идет не о диктатуре, а о наведении порядка, развитии подлинно демократических процессов, восстановлении управляемости экономикой, пресечении межнациональных распрей и борьбе против преступности. В начале января 1991 г. была введена, по сути, форма президентского правления, реорганизованы исполнительно-распорядительные органы власти. Был введен в действие совместный приказ министра обороны и министра внутренних дел об организации совместного патрулирования городов и населенных пунктов солдатами и милицией.

Возможность укрепления союзных структур вызывала озабоченность у либеральных политиков. Они полагали, что Горбачев попал под влияние «реакционеров», под которыми понимали «партократов», верхушку ВПК, генералитет и офицерство, сотрудников союзных ведомств, большинство членов Верховного Совета СССР. Отражая эти настроения, Э. А. Шеварднадзе на IV съезде народных депутатов СССР (декабрь 1990 г.) заявил, что «грядет диктатура», и в знак протеста подал в отставку с поста министра иностранных дел. На том же съезде вице-президентом СССР стал Г. И. Янаев (ранее работал в комсомольских и профсоюзных структурах), что было расценено как подтверждение новой, консервативной тенденции.

Огромное влияние на эскалацию противостояния между российскими и союзными властями оказали столкновения гражданского населения и подразделений армии и МВД в Литве и Латвии. В Вильнюсе в ночь с 12 на 13 января 1991 г. при попытке захвата телевизионного центра пролилась кровь. Противостоящие стороны, как и многие советские граждане, по-разному определяли приведшие к этому причины. Напряженность нарастала и в связи с отсутствием вразумительных объяснений со стороны союзного руководства, что некоторыми трактовалось как свидетельство соучастия в конфликте. Российские либералы болезненно реагировали на произошедшее, опасаясь повторения «вильнюсского сценария» в схожих ситуациях. Усилилась критика в адрес Горбачева, союзного правительства, военных. 19 февраля 1991 г., выступая по телевидению, Ельцин потребовал отставки Президента СССР, а 9 марта призвал своих сторонников «объявить войну руководству страны».

Контрпродуктивность проводившейся руководством РСФСР политики становилась для многих очевидной. Недовольство сложившейся ситуацией проявилось на самом высоком властном уровне России. 21 февраля 1990 г. на сессии Верховного Совета РСФСР шесть членов его Президиума выступили с заявлением, содержавшим осуждение действий Ельцина, и потребовали его отставки. Заявление подписали заместители председателя Верховного Совета С. П. Горячева и Б. М. Исаев, председатели палат Верховного Совета Р. Г. Абдулатипов и В. Б. Исаков, заместитель председателя палаты А. А. Вешняков и секретарь Президиума Верховного Совета В. Г. Сыроватко. В прошлом все они были сторонниками Ельцина. В документе отмечался «авторитарный характер руководства со стороны председателя Верховного Совета, пренебрежение законно избранными органами», единоличное принятие многих важных решений. Отмечалось также, что Ельцин «проводит узкопартийный курс, отвечающий интересам блока новых политических сил, но противоречащий коренным интересам России». Ельцин обвинялся в развале СССР, в неспособности организовать консолидированную и созидательную работу Верховного Совета РСФСР, нежелании проводить реформы при громогласных призывах к ним.