Роман Ключник - Лекции Президентам по Истории Философии и Религии

• Название: Лекции Президентам по Истории Философии и Религии
• Автор: Роман Ключник
• Жанр: История

---

Подтвердились самые худшие опасения Ленина. — Если старые большевики дерутся кулаками по второстепенным вопросам, то что будет — когда начнут бороться за пост Председателя ЦК и СНК…

Ленин сильно переживает, ищет выход и 6 октября 1922 г. он, больной, передаёт Каменеву компромиссный вариант, якобы исключающий раздрай среди лидеров партии —

«Надо абсолютно настоять, чтобы в Союзном ЦИКе председательствовали по очереди…»

Когда Ленин очередной раз пришёл в сознание, то отверг идею Сталина об автономизации и высказался за образование Союза социалистических республик, при этом грузина Сталина назвал «грубым великорусским держимордой», обвинив в великорусском шовинизме. Этот момент, эту критику Ленина мог эффективно использовать против Сталина Бронштейн, но не стал, занял пассивную позицию.

Идею Ленина Х Всероссийский съезд Советов 30 декабря 1922 г. утвердил — был образован СССР. (Второй Всесоюзный съезд Советов 31 января 1924 г. утвердил первую Конституцию СССР.)

Это было фактически последнее участие Ленина в управлении захваченным государством, осталось последнее — назначить преемника, главное лицо в новом государстве. И это окружающие понимали.

В начале 1923 г. состоялся 12-й съезд диктаторской партии, на котором Ленин уже не присутствовал.

«В феврале 1923 года Ленину стало совсем плохо, и он попросил Сталина принести ему яд. Сталин обещал, но не принёс» — вспоминал Молотов.

И в этой ситуации Бронштейн повёл себя крайне странно — ему, как первому после Ленина, предложили выступить с отчётным политическим докладом, но он отказался. Хотя выступил на съезде с докладом о состоянии промышленности. Но когда ему предложили стать заместителем председателя СНК — заместителем Ленина, то есть в отсутствии которого Бронштейн был бы первым лицом правительства, то он отказался. Такое впечатление, — что Бронштейн то ли устал в свои 44 года, то ли что-то происходило в его личной жизни.

Но, вероятнее всего, Бронштейн боялся, что у него не получится и он скомпрометирует себя — у него не было уверенного видения себя и своей работы на этих мирных постах. Он привык действовать в боевых условиях: в подполье, при захвате власти, в Гражданской войне. — И методы этого фашиста: расстрелять инакомыслящего, расстрелять из своих каждого десятого для примера и для устрашения, взять в заложники семьи, чтобы лучше работали и воевали — эти его методы в мирной жизни не годились, а искать мирный выход в поисковом режиме, как это делал Ленин, — у него не получалось.

Он долго перестраивался, долго приноравливался к мирным условиям. Как верно заметил историк Р. А. Медведев («К суду истории») — Троцкий определялся до осени 1923 года.

С уверенностью можно утверждать, что на сомнения и колебания Бронштейна сильно повлияла ситуация в стране, общественное мнение — в 1921 г. Кронштадтское восстание прошло с антиеврейскими лозунгами и против Бронштейна лично, крестьянские восстания русских крестьян также носили такой же оттенок, «Юдофобство (антисемитизм) одна из самых резких черт на лице современной России… Юдофобство везде: на севере, на юге, на востоке, на западе» — писал в 1922 г. С.С.Маслов.

С.М.Шварц также говорил об антисемитизме середины 20-х — «это было гораздо более опасное явление», которое по его утверждению поразило рабочий класс и чиновников и партаппаратчиков среднего уровня.

«Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе Красной армии… Он видит, что проспект Св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона… Русский человек видит теперь еврея и судьёй, и палачом…» — констатировал действительность Бикерман.

Русские люди увидели также, что вместо русских названий городов появились: Троцк, Свердлов, Зиновьевск и другие увековечивающие имена захватчиков — фашистов.

Сталин в 1923 г. продолжал использовать свои возможности в кадровых назначениях — не только назначал своих сторонников или «нейтральных», которые были бы ему благодарны, но стал разреживать ряды потенциальных сторонников Бронштейна, например, летом 1923 г. не без участия Сталина Раковский был отправлен послом в Лондон.

Летом 1923 г. прошли массовые стачки и забастовки рабочих. Об их характере можно судить по публикации в «Еврейской трибуне» в 7 сентября 1923 г. — «Комиссариат внутренних дел организовал не так давно специальную комиссию, занимающуюся «охраной евреев от тёмных сил».

В российском обществе, несмотря на расстрелы, животный страх и мощное запугивание в течение нескольких лет, существовали мощные антиеврейские настроения. По сути — со времен рабочих протестов и Кронштадтского восстания они не утихали. И с этим не могли не считаться в Центрожиде, особенно Ленин и Бронштейн, который и сделал вывод: «Россия не дозрела до того, чтобы во главе её стоял еврей».

В это время некоторые лидеры партии, понимая ситуацию с Лениным, расклад сил и прогнозируя будущее, начали сплачиваться вокруг Сталина. Бронштейн:

«Наиболее верных соратников, первых своих соратников, Сталин нашёл в Орджоникидзе и Дзержинском». При этом о последнем Бронштейн отзывался исключительно положительно: «Дзержинский отличался глубокой внутренней честностью, страстностью характера и импульсивностью. Власть не испортила его…».

Теперь потенциально против Троцкого был не только Секретариат ЦК, но и ЧК, а под руководством Троцкого была существенная сила — Красная армия.

В.М.Молотов вспоминал: «в условиях острой борьбы вокруг Сталина всё больше сколачивалась активная группа — Дзержинский, Куйбышев, Фрунзе и другие», «Мы называли себя «большевики» — против Троцкого. Он зна-а-ал, чуял, конечно, сговор. Он со своими компаньонами, а мы со своими».

Обратите на фамилии вокруг Сталина, — а кто оставался с Бронштейном? Очевидно, вырисовались две группировки: неевреи во главе со Сталиным и евреи во главе с Бронштейном.

К тому же — то, что Бронштейн-Троцкий обладал таким преимуществом — как Красная армия оказалось его минусом. Ибо он слишком поздно включился в борьбу за власть над Россией, опоздал, потому что был занят реализацией своих любимых планов «мировой революции», захвата власти над всей планетой, он глобалил… На этот раз он опять координировал свои действия с немецкими евреями-революционерами, которые готовили там очередную красную революцию.

И Троцкий опять со своим ген. штабом усердно думал — как пройти через Польшу, как её попутно захватить, не повторив ошибок 1920 года. Его опытный революционер-террорист Уншлихт уже готовил почву в Польше, где в 1923 г. началась череда загадочных взрывов: от редакций газет до складов с оружием. Но в сентябре 1923 г. произошла утечка информации о грядущем красной агрессии, и поляки всё поняли, начали спешно и серьёзно готовиться к отражению, и даже к этому подключили другие европейские страны.

Раздосадованному Троцкому пришлось свои гигантские мировые планы отложить. И только после этого он внимательно глянул — а что творится в самой захваченной России, и начал включаться, вмешиваться в происходящие внутренние процессы. Потерянные несколько месяцев на мировую революцию затем дорого стоили Троцкому, ибо Сталин стартанул в гонке за власть раньше, к этому моменту нарастил достаточное преимущество, чтобы не только противостоять всемогущему Троцкому, но и победить его.

В сентябре 1923 г. на Пленуме ЦК обсуждались летние стачки и забастовки рабочих. Сталин:

«Первая причина — это волна брожения и забастовок в связи с заработной платой, прокатившаяся по некоторым районам республики в августе этого года… Вторая причина,…это те массовые отпуска, которые наши партийные товарищи допустили», «не изжили некоторых пережитков военного периода»,

«Наш государственный аппарат в значительной мере бюрократичен, и он долго ещё останется таким. В этом аппарате работают наши партийные товарищи, — атмосфера, я бы сказал, — этого бюрократического аппарата такова, что она облегчает дело бюрократизации наших партийных работников…», партийные «ячейки в этих районах мало активны, политически и культурно отсталы», «Плохо нас информируют с мест».

Такое впечатление, что Сталин собирался опять устроить чистку рядов. Завязались острые споры, в результате которых Бронштейн вскочил и, хлопнув дверью, покинул заседание. И 8 октября направил резкое письмо членам ЦК о кризисе в управлении.

Всё, — началось открытое противостояние. У Бронштейна сразу появились сторонники: А.Розенгольц, А. Гольцман, Г. Пятаков, С. Бреслав, Е. Преображенский и другие — возникла оппозиция Сталину, которая подспудно уже давно формировалась и существовала, но не было лидера.