Элис Шарп - Цветы любви

• Название: Цветы любви
• Автор: Элис Шарп
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-05-006099-0

Давно закончившийся неудачный роман убедил Лору Гиффорд не заводить отношений с мужчинами. И это ей удавалось, пока в городе не появился Джон Вудс. Этот на редкость сексуальный мужчина не скрывает, что увлечен ею, но имеет ли она право впустить его в свою жизнь, если, уйдя, Джон может украсть ее сердце?

---

Они были прекрасной парой; сейчас это было видно.

Около Лоры появился Джон.

— Неожиданный поворот, не правда ли?

— Определенно. — Девушка посмотрела на мать, ожидая увидеть ее расстроенное лицо, но та стояла около двери, будто ожидая, что сейчас зазвонит звонок.

И звонок зазвонил.

Лора чуть не подпрыгнула. Ее мать посмотрела ей в глаза.

— Лора, в это действительно сложно поверить, но иногда лучше действовать так, как подскажет сердце. — И она поторопилась открыть дверь. Смущенно посмотрев на Джона, Лора поспешила вслед за матерью.

Мать уже открыла дверь и теперь обнимала высокого сероглазого мужчину с седеющими темными волосами.

— Папа?

Мама повернулась к ней.

— Мы уже встречались с ним, Лора. Он остановился в гостинице. Мы не хотели ничего тебе говорить до тех пор, пока сами не решим, как нам быть. Сейчас мы уверены, что хотим попробовать начать все сначала. Разве это не чудесно?

Отец улыбнулся и раскрыл дочери свои объятия.

Первой ее мыслью было: ни в коем случае! Ты не можешь ворваться в нашу жизнь, как будто ничего не произошло… со мной все будет не так просто, как с мамой…

А потом обнаружила, что уткнулась лицом в его свитер, что папа обнимает, а мама гладит ее по голове.

Джон услышал возглас Лоры: «Папа!»

Он смотрел, как разыгрывается семейная драма, чувствуя себя непрошеным свидетелем. В комнате Виктор и Элоиза обсуждали планы скорой женитьбы.

А он и не заметил, как все произошло.

В последний раз посмотрев в комнату, где Лора разговаривала с родителями, Джон неслышно вышел из этого гостеприимного дома. Ему было пора уходить.

Его кто-то позвал, и, обернувшись, он увидел более-менее нормально ковылявшего Виктора.

— Поздравляю с помолвкой, — сказал Джон.

— Ты же не уезжаешь, нет?

— Честно говоря, да.

— Не насовсем?

— Нет, я останусь здесь еще на недельку и помогу тебе войти в рабочий ритм в клинике.

Виктор рассеянно кивнул и спросил:

— А где же Трина?

— Она уехала, — сухо сказал Джон. Он не хотел говорить о Трине.

— Отлично, — заметил Виктор, — теперь ты можешь спокойно ухаживать за Лорой Гиффорд.

Джон вздернул бровь.

— О чем ты?

— Боже мой, мальчик, почему, ты думаешь, я пригласил вас обоих жить у меня в доме? Вы созданы друг для друга. Я понял это, как только увидел вас в больнице.

— В этом городе что, все сводники? — проворчал Джон.

— Вы же любите друг друга, — настаивал доктор Рид.

Любовь? Джон не мог даже позволить себе думать об этом. Ясно, что он хочет Лору, но любовь?

— Не тяни время, — предупредил Виктор.

— Ты забыл, что это касается не только меня. У Лоры тоже есть какие-то планы. У нас обоих своя жизнь, и, к сожалению, мы обитаем в разных городах. Иногда я даже не уверен, с одной ли мы планеты.

— Ерунда, — сказал Виктор и, повернувшись, ушел.

Лора спряталась от всех в оранжерее. Мир сошел с ума, и только здесь, среди лилий, она чувствовала себя спокойно. Скрещивание шло по строго определенной процедуре. Чудеса случались очень редко, как в случае создания красной лилии, обычно этапы формирования нового растения тянулись очень долго, и должны были пройти годы, чтобы появился ощутимый результат.

Неожиданно дверь оранжереи скрипнула, и появился он. Джон.

— Можно войти?

Лора кивнула.

Она уже переехала из дома доктора Рида в свой собственный, мать жила с отцом, бабушка собирала приданое и тщательно обдумывала медовый месяц.

Джон тихонько прикрыл дверь, подошел ближе, и она ощутила огромное желание выгнать его из оранжереи. Это было священное место, и он его осквернил.

— Бабушка рассказала мне, что ты создала такую красоту, — проговорил он, восхищенно глядя на лилии. — Они сногсшибательны.

— Спасибо, — прошептала Лора, не поднимая глаз.

— Ты вырастила их путем скрещивания? Я читал, что проходят годы, прежде чем получится какой-то результат.

— Откуда ты знаешь ботанику? — спросила она.

— Удивительно, сколько интересных книг есть в библиотеке Ферн-Глена.

И зачем он смотрел всю эту информацию? Чтобы ей было еще больнее, когда он уедет?

— Каждая новая лилия расцветает через два или три года, и только тогда узнаешь, получилось у тебя или нет.

— У меня бы не хватило терпения, — сказал Джон.

— Я очень терпелива в том, что касается растений, но быстро теряю терпение с людьми.

Теплая улыбка появилась на его губах.

— Твоя бабушка сказала, что истинная ценность лилий — в их цвете.

Почему они говорят о лилиях? Ну, а почему бы и нет? Лучше о цветах, чем об их отношениях.

— Селекционеры годами пытались вырастить красную лилию, — торопливо проговорила она. — Большинство лилий цветут около ста дней, а эта — шестьдесят пять, и для ее роста не требуется крытой теплицы. Если бы удалось сократить количество пыльцы, то ее можно было бы прикреплять к свадебному платью — лилия бы не пачкала его. Сейчас я как раз работаю над этим.

— Бабушка также сказала, что ты запатентовала свою лилию и скоро подпишешь контракт с датской фирмой.

Лора улыбнулась.

— Я получила огромное количество бумаг и довольно приличный гонорар.

— Об этом она тоже говорила.

— Бабушка думает, что хранить секрет — значит рассказывать его тихим голосом, — сказала Лора без всякого раздражения.

— Она знает, что я волнуюсь за тебя. А почему ты просто не продашь эту лилию сама?

Подкопав почву около все еще цветущей розовой лилии, она ответила:

— Датчане размножат мою лилию в сети лабораторий по всему миру. Они сделают миллионы ее копий и вырастят луковицы в Чили. Через четыре или пять лет красная лилия будет повсюду. Я не могу сделать все с таким размахом сама.

Джон шагнул еще ближе.

— Я слышал, твоя мать уехала из города и оставила тебя главной в магазине.

— Они с папой начинают все сначала, — ответила Лора, перебегая взглядом со своих ботинок на деревянные скамейки, на корзины с землей… только не на Джона. — Все, что мне нужно будет делать, — это защищать их сбережения, пока они будут в отъезде. Магазин — это их прошлое и мое будущее.

— Здесь многое неотделимо от тебя, — сказал он мягко.

Она смело встретила его взгляд.

— Все, — прошептала она. — Я не могу уехать отсюда. И не уеду.

— Не уедешь, — эхом повторил он и подошел так близко, что с ее языка чуть не сорвались признания в любви.

Если бы он любил ее, разве она не почувствовала бы этого?

— Твое будущее в Ферн-Глене так же важно для тебя, как мне мое… в Беверли-Хиллз, — наконец произнес Джон. Его дыхание согревало ей щеку, но слова ранили, как острые ножи. Он был прав, но от этих жестоких фраз ей становилось не по себе.

— Я пришел, чтобы попрощаться, — хрипло сказал он.

На глаза ей навернулись слезы.

— Я знаю.

Он смахнул слезинку и прошептал:

— Не плачь, дорогая.

Непрошеные слезы дорожками потекли по щекам. Закрыв глаза, Лора почувствовала, что Джон придвинулся еще ближе, и попятилась. Ей не нужно, чтобы он обнимал ее. Он не любит ее, и у них нет будущего.

— Ты знала, что у Виктора был свой план? Поэтому мы оба и оказались у него в доме.

— Это не привело ни к чему хорошему, правда? — грустно подытожила Лора.

Он взял ее за руки.

— Если бы мы там не жили, мы бы никогда не познакомились и не узнали друг друга. — Его теплые, мягкие губы коснулись ее лба.

Стоит ей только чуть повернуть голову, и он дотронется до ее рта…

Нет. Нет, нет, нет. Из этого не выйдет ничего хорошего. Она шагнула назад.

— Прости…

Джон нежно вложил ей в руку носовой платок.

— Трина встречается с Ноланом. Она поехала к нему сразу после того безумного двойного свидания. Я… не чувствую себя влюбленным… по крайней мере в нее, поэтому она…

Лора остановила его:

— Не надо мне об этом говорить.

Он выглядел сбитым с толку.

— Я думал, тебе захочется узнать.

— А зачем? Ни тебе, ни мне Трина не интересна.

— Послушай, Лора. Я могу позвонить тебе или приехать навестить…

— Не надо делать из меня Трину, — печально сказала она.

— То есть?

— Я не хочу быть твоей очередной женщиной, за чьей спиной ты прячешься от себя. Мне нельзя быть с тобой…

— Ты опять сравниваешь меня с вишней?

Он делал ей так больно… Разве он не видел ее слез, когда сказал, что пришел попрощаться? Разве не видел отчаяния и любви в глазах? Разве не понимал, что хотя бы одному из них надо признать очевидное?

— Ты всего лишь большой, сочный кусочек запретного плода. И больше ничего.

Он казался ошеломленным, и на секунду ей захотелось вернуть все обратно; но она делает все более-менее так, как должно быть. Она уезжал, она нет. Она будет жить по-старому, как всегда. Сейчас ей хотелось, чтобы все закончилось, чтобы он уехал и исчез из ее жизни.