Ростислав Самбук - Скифская чаша

• Название: Скифская чаша
• Автор: Ростислав Самбук
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Детектив
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00866-7

Роман и повести известного украинского писателя Ростислава Самбука основываются на материалах расследования крупных уголовных преступлений. Ярко и убедительно показывает писатель работу людей, которые с риском для жизни борются с нарушителями социалистической законности.

---

— Я, собственно, к Юхиму Сидоровичу, — еще больше «застеснялся» лейтенант, — но мне посоветовали обратиться к вам, мол, вы знаете, когда будет Крот. Или где найти его. Я от Петра Панасовича, — соврал он на всякий случай, чтобы хоть как-нибудь объяснить свое вторжение.

— От Петра Панасовича? — на мгновение задумался электрик. — Какого это Петра?

— С Чоколивки. Он сказал, что Юхим Сидорович устроит мне дело. — Зозуля решил идти напролом.

— А какое же дело у тебя?

— Так к Юхиму же Сидоровичу.

— К нам, к Юхиму, не все ли равно?

— Мне, откровенно говоря, безразлично.

— А если безразлично, выкладывай.

— Петро Панасович говорил, что относительно мебели... Одним словом, через какую-то родственницу.

Лейтенанту показалось, что электрик-сантехник потерял к нему интерес. Сел на табурет и взял недопитый стакан.

— Если относительно мебели, то правда с Юхимом... — Он уже с полным равнодушием повернулся к Зозуле спиной. — Твое, — сказал он товарищу и выпил водку одним духом.

Электрик подцепил вилкой кусок селедки, отправил в рот сразу четверть луковицы и со вкусом начал жевать, не обращая на Зозулю никакого внимания, будто тот и не стоял у него за спиной.

Высокий брюнет тоже выпил, но медленно, смакуя, втянул в себя воздух и только после этого закусил помидором. Взял бутылку, встряхнул, видно, остался недоволен, потому что посмотрел еще на свет; что-то пробормотал себе под нос и разлил остатки.

Электрик оглянулся на лейтенанта.

— Ты все еще тут? — удивился он. — Я же сказал, мебель — это не мое дело, по мебели к Юхиму обращайся. Если относительно сантехники, бачок или смеситель, тут мы с Васей наладим, а все прочее — ни-ни...

— Смеситель! — обрадовался Зозуля. — Импортный?

— Ну и дурак... — скосил на него хитрый глаз усач. — Наш смеситель лучше импортного. Кранты надежнее, усек? Чешский, к примеру, вроде красивше и блестит, а крант через два месяца летит — такие дела...

— Если вы говорите, что наши лучше... — нерешительно начал лейтенант.

— Четвертак, — рубанул ладонью в воздухе усатый. — Четвертак, и завтра будешь иметь смеситель. Еще и поблагодаришь!

— Я с радостью.

— А сейчас, — вмешался брюнет, — магарыч. Пятерка найдется?

— Найдется, — угодливо улыбнулся лейтенант, подумав, что за эту истраченную на барыг пятерку придется отчитываться перед полковником Каштановым. Но в данном случае овчинка стоила выделки. Он вынул из кармана замусоленную купюру. — Вот.

— Так сбегай за поллитром, — ощерился брюнет. — Тут гастроном рядом.

— Погоди... — Усатый обошел стол, забрал у Зозули деньги, достал из шкафчика бутылку «Экстры». — Пока он сбегает, аппетит исчезнет. А тут у меня товарищ оставил, — явно солгал Микита, — так мы ему вернем.

— Вернем, — обрадовался брюнет. — Я потом сам сбегаю, а сейчас ты правильно сказал: аппетит пропадет.

Лейтенант подумал, что у этих барыг аппетит, особенно на водку, вряд ли когда-нибудь исчезнет — ишь ловкачи, думают, что на крючок попался неопытный карась и его можно обмишурить. Зозуля недавно купил смеситель, стоит он шестнадцать рублей, а эти деляги — четвертак и еще пятерку, почти вдвое дороже. Дав себе слово позвонить участковому инспектору, чтобы взял их за жабры, лейтенант сел на подставленную брюнетом грязную табуретку.

— Мне только... — показал он два пальца, — потому что еще на работу.

— Будто не понимаем! — довольно усмехнулся брюнет и налил себе и электрику по три четверти стакана, словно у них рабочий день уже закончился.

Они выпили и закусили, брюнет достал полупустую пачку «Примы», закурил с усачом.

— Квартиру получил? — спросил у Зозули электрик.

— Получил.

— Где?

— На Оболони.

— На Оболони — это хорошо, — одобрил он. — Там скоро метро будет. Быстро и дешево. Мебель какую хочешь?

— Не помешало бы чешскую или югославскую.

— А у тебя губа не дура!

— Мебель же не на один год покупаем, — рассудительно вставил брюнет. — Тут скупиться не годится.

— И то правда, — кивнул усач. — Юхим тебе достанет какую хочешь... Как пить дать! Но... — и он сделал красноречивый жест указательным и большим пальцами.

— Мы не поскупимся, — заверил лейтенант.

— Я сразу понял, что ты хороший парень, — захохотал брюнет. — Мы таких любим.

— И ты люби нас, не пожалеешь, — воскликнул электрик. Он явно опьянел, глаза блестели и щеки покраснели. — А я Юхиму скажу, он меня слушает... Юхим-то знаешь какой человек... Он все может, и мебель и иное протчее... Крант или бачок, это, к примеру, мое дело! А Юхим! — Усатый неопределенно повертел рукой над головой. — Юхим, парень, это голова, и ему б не завхозом быть, а в министерстве. Все знает — как лежит и где лежит.

— И главное, где плохо лежит! — захохотал брюнет.

Чем дальше, тем разговор становился интереснее. Зозуля встал и произнес почти торжественно, по крайней мере растроганно:

— Мне очень приятно, что попал к умным людям, и я верю, что вы мне поможете. Ваше здоровье!

Брюнет выпил и почему-то шепотом спросил:

— А кафель нужен? Белый кафель для ванной и кухни. Чешские плитки. Только я могу такие достать.

— И кафель нужен! — воскликнул лейтенант. — Импортная мебель и белый кафель, об этом только мечтать!.. А что может Юхим Сидорович, кроме мебели, разумеется?..

Микита вдруг бросил на него пронизывающий и совсем трезвый взгляд, но Зозуля раскраснелся, смотрел простодушно, и электрик успокоился и опорожнил свой стакан.

— Юхим, я же говорил, все может, — заверил он.

— И машину?

Электрик покачал головой.

— Машину — не знаю. Машину — это у него спросить надо. Про машину я, к примеру, не слышал.

— Если сам не сможет, то найдет нужного человека, — успокоил брюнет.

— Точно, найдет, — подтвердил Микита. — А сейчас, — он посмотрел на часы, — ты нас извини, но работа... Должны с Васей идти, а ты завтра загляни, с утра лучше, мы точно будем и смеситель достанем. Лады?

— Лады, — подставил руку Зозуля. Микита крепко ударил по ней, и лейтенант вышел из подвала, очень довольный разговорчивостью электрика-сантехника и его помощника Васи.

Вот тебе и «скромный» завхоз товарищ Крот, который все может и все знает! Знал, несомненно, и о скифской чаше, и конечно, она не могла миновать его липких рук.

Телефон зазвонил, когда не было и семи утра. Хаблак схватил трубку и услышал голос Каштанова.

— Извини, Сергей, но пришлось тебя побеспокоить, — сказал полковник. — Убит Ситник.

— Какой Ситник? — не понял спросонок майор.

— Редактор издательства Олег Павлович Ситник.

— Не может быть! — воскликнул Хаблак. — И где?

— В Русановских садах. Оперативная группа выезжает, ребята заедут за тобой через четверть часа.

— Понятно. А откуда стало известно?

— У тетки Ситника там садовый участок, а позвонила соседка по даче. Вот и все, что я знаю. Оперативная машина выехала.

Полковник повесил трубку.

В постели сонно заворочалась Марина. Хаблак быстро умылся и оделся. Выглянул в окно — машина еще не подъехала, — выпил стакан кефира с черным хлебом и тихо, чтобы не разбудить жену, вышел на лестницу.

Приехала не одна машина, а две. Вторая — газик с оперативниками, майор поздоровался со знакомым старшиной, сел в «Волгу», на переднем сиденье которой удобно устроился судебно-медицинский эксперт Чушков.

— Подняли тебя, бедного... — Чушков был сострадательным человеком и всегда в таких случаях сочувствовал своим коллегам.

Хаблак стукнул дверцей.

— Я этого парня только вчера видел, жаль.

— Всегда жаль, — согласился эксперт.

Половину заднего сиденья занял следователь прокуратуры Дробаха. Майор тепло посмотрел на него и крепко пожал руку. Наверное, и Дробахе было приятно снова встретиться с Хаблаком — ответил открытой и доброй улыбкой и приветливо сказал:

— Хорошо, что мы опять вместе работаем.

— Меня это тоже радует, — искренне сказал Хаблак.

Машина миновала новые дома за станцией метро «Левобережная». Майор давно не был в этом районе и не представлял, сколько тут понастроили. Начались сады. От длинной широкой основной дороги все время отходили узенькие боковые переулки, в которые машины буквально должны были протискиваться — о разъездах не было и речи, садоводы экономили каждый квадратный метр земли.

Домик, к которому повернули милицейские машины, стоял в молодом саду, не очень ухоженном, — у ворот все заросло бурьяном. Возле калитки на скамейке сидела женщина в толстой вязаной кофте — утра уже холодные, а здесь, над Днепром, и подавно.

Женщина встала со скамьи, должно быть, уже опомнилась, пока приехали милицейские машины, но все же щеки у нее дрожали и смотрела испуганно.