Ростислав Самбук - Скифская чаша

• Название: Скифская чаша
• Автор: Ростислав Самбук
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Детектив
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00866-7

Роман и повести известного украинского писателя Ростислава Самбука основываются на материалах расследования крупных уголовных преступлений. Ярко и убедительно показывает писатель работу людей, которые с риском для жизни борются с нарушителями социалистической законности.

---

— Так уж случилось.

— А потом?

— Испугался я. Испугался и уехал.

— Но ведь Ситник еще, возможно, был жив. Если собирались только проучить, надо было вызвать «скорую помощь» или отвезти его в больницу.

— Перепугался я...

— Бить не перепугались, а когда упал — испугались?

— Получается, что так.

Следователь достал из стола деньги, найденные в квартире Бурнусова.

— Вы утверждаете, что эти деньги ваши?

— Мои.

— Долго собирали?

— А я, начальник, неплохо зарабатываю. Поинтересуйтесь в гараже. Не меньше трех сотен в месяц. А если с прогрессивкой, то и до четырех.

— Для чего собирали деньги?

— Так я с Розкой, значит... А девушки деньги любят.

— Да, Розалия Ютковская любит, — согласился Дробаха. — Часто бывали с ней в ресторанах?

Бурнусов понял, куда клонит следователь, и ответил неуверенно:

— Не так уж...

— Только вчера вы истратили в ресторане «Метро» свыше пятидесяти рублей. Было такое?

Бурнусов зло покосился на Хаблака.

— Было.

— Взяли сотню отсюда? — следователь похлопал ладонью по пачке.

— Что, других нет?

— Здесь три тысячи девятьсот. Очевидно, получили от кого-то четыре тысячи...

— Кровные... — Бурнусов приложил руку к сердцу. — Честно заработанные и сэкономленные. Во всем себе отказывал.

Дробаха укоризненно покачал головой:

— Следовательно, вы утверждаете, что сотню из пачки не брали?

— Не брал.

— И давно не прикасались к пачке?

— Дней десять. В зарплату полсотни положил. И все.

Дробаха аккуратно снял деньги с газеты, разгладил ее на столе. Ткнул пальцем в дату на первой странице.

— Нехорошо лгать, Бурнусов. Позавчерашняя газета.

— Выходит, забыл... — заерзал на стуле Жека. — Ага! — ударил он себя ладонью по лбу. — Точно, купил газету в киоске, прочитал, а потом вспомнил, что старая уже обтрепалась. Да и на деньги посмотреть захотелось. Завернул в свежую газету.

— Где покупали?

— Что?

— Газету, Бурнусов.

— В киоске. Напротив моего дома. А что?

— Так и запишем: вы утверждаете, что купили газету позавчера в киоске напротив дома.

— Точно. Уже и «Правду» купить нельзя?

— Можно, Бурнусов, даже нужно. Но чем вы можете объяснить, что эта газета напечатана в Одессе? — Следователь быстро перевернул «Правду», провел ногтем по последней строке. — Видите, так и написано: «Газета передана в Одессу по фототелеграфу».

— А я знаю, что они там пишут? — растерялся Жека.

— Газеты, продающиеся в Киеве, печатаются в киевских типографиях. А где вы взяли эту? Кто передал вам деньги, Бурнусов? И за что?

— Но я же говорю...

— Вы сказали неправду, Бурнусов. И если будете продолжать лгать, этим только ухудшите свое положение.

Жека уставился в пол. Наконец как-то обессиленно развел руками и сказал:

— Не хотел я, да он принес деньги... А Олег этот проклятый возле Розки вертелся — черт попутал, начальник, не знаю, как все это и случилось...

— Давайте вместе разберемся, — вежливо предложил следователь. — Итак, с чего все началось?

— Спал я после смены, — хриплым голосом начал Бурнусов. — Поздно вернулся, сплю, а тут звонят. Заходит, интересуется, живет ли здесь такой-то. То есть я... Да, подтверждаю. Он садится и говорит: «Хочешь иметь четыре куска?» Кто ж не хочет? И я хочу, однако за что? А он: «Олега Ситника знаешь?» Знаю, черт бы его побрал, почему не знать фрайера? «Надо его убрать, говорит. Чистое дело, и четыре куска твои». Не хотел я, начальник, точно не хотел, и даже четыре куска не привлекали. А он, фуфло, развернул газетку — и денежки будто языки показывают. Дразнятся, суки, кто тут выдержит? А «бабки» мне во как нужны — Розка брючный костюм хочет, да и ребятам в парке задолжал. К тому же этот фрайер Ситник вот где у меня сидит, я бы его и задаром... — Бурнусов запнулся. — Оставляй, говорю, деньги. А он завернул их, положил в портфель, погрозил пальцем и возражает: «Получишь вечером после дела». И сообщает, что в половине восьмого Ситник приедет на дачу, там никого — делай все, что хочешь. Говорит: «Я тебя с половины восьмого до восьми у станции метро «Левобережная» буду ждать, там и деньги получишь». В четыре я заступил, по городу поездил, не хотел я этого, но черт попутал, дай, думаю, попугаю фрайера, ну и поехал...

— А этот человек ждал вас?

— Как и договорились, у «Левобережной». Сел в машину, я ему и докладываю: порядок. А он только засмеялся: я, мол, знал, что будет порядок, деньги вынул, на сиденье оставил, а сам вышел.

— Где?

— Возле гостиницы «Славутич».

Дробаха переглянулся с Хаблаком, и майор, не говоря ни слова, встал. Вышел и вернулся через несколько минут, когда следователь записывал приметы человека, заплатившего Бурнусову четыре тысячи за убийство: пожилой, за пятьдесят, в сером костюме и черном берете, среднего роста, уши хрящеватые, нос приплюснутый, а лоб морщинистый. Портрет получился довольно выразительный. Жека подобострастно смотрел на следователя: знал, что его ждет, но все же надеялся хоть как-нибудь смягчить свою судьбу.

Дробаха вызвал конвоира и отправил Бурнусова.

— Ну и фрукт, — сказал он, пряча протокол в ящик стола.

— Зозуля поехал в «Славутич», — сообщил Хаблак.

Следователь пошевелил пальцами.

— Разумно, — одобрил он. — Человек из Одессы! В этом что-то есть, и, мне кажется, скифская чаша поедет к Черному морю, если уже не там.

— А я пока поеду к завхозу издательства, — решил майор. — Соскучился по нему и хотел бы расспросить кое о чем.

— Пусть вам повезет. — Дробаха подышал на кончики пальцев, и Хаблак понял, что у следователя хорошее настроение.

Крот отворил неслышно. Стоял и смотрел на Хаблака совершенно спокойно, нисколько не был удивлен, будто пришел к нему в гости старый знакомый, а не сотрудник угрозыска.

Посторонился, давая пройти, и майор вошел в прихожую. Думал, что квартира Крота, старого холостяка, захламлена и не прибрана, однако в прихожей все блестело, словно только сегодня здесь была генеральная уборка, всюду вытерли пыль и натерли до блеска паркет.

Хаблак невольно посмотрел на свои не очень чистые туфли, но Юхим Сидорович успокаивающе махнул рукой.

— Проходите, — не очень учтиво, но и без раздражения пригласил он. — Пришли вы по делу, не сомневаюсь, так прошу пройти и сесть.

И в комнате все блестело, а на подоконнике стояли цветы. Мебель не стильная — Крот мог устраивать другим импортные гарнитуры, сам относился к ним, по всей вероятности, равнодушно, потому что приобрел себе лишь широкий и удобный диван, на котором хороню спалось и читалось: возле дивана стоял торшер с яркой лампочкой, а на спинке лежала раскрытая книга.

Крот подал майору стул, а сам остановился у буфета, опершись локтем о полочку. Он был без очков, но видел, очевидно, неплохо, правда, несколько прищуривался и какие-то искорки бегали в глазах.

— Мы проверили ваши показания, Юхим Сидорович, — сказал Хаблак. — Действительно, позавчера после работы вы были в гостях, и это свидетельствует в вашу пользу. Но скажите, пожалуйста, где и когда вы встречались с человеком, приезжавшим к вам из Одессы?

На лице Крота не шевельнулся ни один мускул.

— Что-то не то, майор, — возразил он. — Вы все время ходите вокруг меня, однако напрасно. Я к вашим делам не причастен.

— А к каким? — не сдержался Хаблак.

— У каждого человека свои...

— Достать и продать мебель, дефицитные товары...

— Вот оно что! — воскликнул Крот, — А я-то думаю, откуда ноги растут! Какой-то Петро Панасович с Чоколивки посылает ко мне человека... А это, оказывается, ваши ребята прощупывают, будто у них нет других дел...

— Это уж позвольте решать нам, — остановил его майор, — что и как делать.

— Да разве я возражаю. Только оставьте меня, а то ходят вокруг. Думаете, не знаю зачем? Думаете, Крот чашу украл? Зачем мне ваша чаша? Чего мне не хватает? — Он обвел рукой комнату. — Все у меня есть, и ни в чем не нуждаюсь. Понятно?

— Спокойнее, Юхим Сидорович. Есть к вам вопрос. Давно виделись с Розалией Ютковской?

— Какой такой Розалией?

— Разве не к вам она приходила в издательство?

Крот отошел от буфета, сел рядом с Хаблаком.

— Одессит какой-то, — раздраженно сказал он, — теперь Розалия! Вы можете объяснить?

— Охотно, Юхим Сидорович. Но сперва скажите — и Евгения Бурнусова не знаете?

— Впервые слышу.

— Мы устроим очную ставку.

— Не возражаю.

— А что кроме мебели вы можете еще достать? — перевел майор разговор на другую тему.

— В чем нуждаетесь?

— Ни в чем.

— Так зачем же лишние вопросы?

— Не лишние.

— Считаете?

— Сколько комиссионных берете?

— Фактики собираете?

— Что поделаешь, такая уж у нас профессия.