Владимир Корн - Берег Скардара

• Название: Берег Скардара
• Автор: Владимир Корн
• Жанр: Фэнтези

Аннотация: Закончена - 28.03.2012г.

Отправив в другой мир, судьба одаривает всех по-разному. Кому-то она дает уникальную память, кому-то магические способности, кому-то способность к быстрой регенерации, а кого-то вживляет в новое тело. Артуру не повезло, и ему досталось лишь обостренное чувство справедливости. А если добавить к этому талант как магнитом притягивать к себе проблемы и неприятности, то спокойной жизни не жди. Жди другое — придя в сознание, обнаружить себя пленником на борту идущего неизвестно куда пиратского корабля всего за пару недель до того, когда все вокруг станут называть тебя "ваше величество". И чуть ли не всё приходится начинать сначала. Но возможно это и к лучшему, ведь ему так не хочется быть при любимой консортом.

---

Как будто бы нет. Фред чуть ли не визгливым голосом заорал на Бронса, что у нас был за боцмана, указывая ему на какое-то безобразие, видимое только им двоим. И находилось это безобразие у самого трапа.

Вот только перед тем как начать орать, фер Груенуа произвел манипуляцию левой кистью, прикрыв ее от гостей телом. Они, в этом мире, весьма горазды относительно жестов, не знаю даже, как им языком-то не лень шевелить. Вполне можно и без слов обходиться, при желании.

Люди Гентье на рев Бронса откликнулись тоже, и нашим гостям поневоле пришлось отойти от борта еще дальше.

Их шесть человек, гостей, и среди них офицер, командующий прибывшими вместе с ними солдатами. У него был откровенно скучающий вид, и он барабанил пальцами о кисть другой руки, положенной на эфес шпаги. Так, что солдаты?

Солдаты на берегу внимательно рассматривали что-то происходящее на баке 'Мелиссы', и делали они это для моего плана очень удачно.

Бертоуз стоит с самым индифферентным лицом там, где бы мне и хотелось его видеть. И ведь сам догадался, никто ему ни о чем растолковывал.

Вот теперь все, пора.

— Господа. — Обратился я сразу ко всем, обведя для этого их взглядом. Некогда мне шарады разгадывать, кто у них главный в делегации.

— Господа, вероятно, вы решили встать в первых рядах штурмового отряда, иначе как это все понимать. Сейчас вы что-то такое мне скажете, на что я наверняка не соглашусь. После чего вы покинете борт корабля и отдадите приказ солдатам.

А мы будем глядеть вам вслед с робкой надеждой, что все образумится. Так прикажете вас понимать? Нет, все будет несколько иначе.

Сейчас вы пройдете, чтобы посмотреть внутренние убранства моей каюты и пробудете там до самого выхода из гавани. Там вы получите в свое распоряжение шлюпку, на которой и покинете гостеприимный борт 'Мелиссы'.

Как бы подтверждая слова о нашей гостеприимности, Бертоуз поводил стволом фальконета, установленного на вертлюге, что позволяло вести круговой обстрел.

Говорить я старался негромко, но убедительно, для чего направил ствол пистолета в живот офицера, который к тому времени перестал барабанить пальцами.

Сейчас самое важное в том, чтобы солдаты на берегу не услышали, что происходит на борту.

Не дворянское это дело, захватывать заложников, но думал я не об этом. Может быть, я тысячу раз не прав, заподозрив наших гостей в том, что заподозрил. Но, если все же прав, то затяни мы с действиями, и уже не получится ничего.

Даже если мы сумеет отбиться от солдат и отойти от причала, из гавани нам не выйти, форт там для таких целей и расположен. Пусть 'Мелиссу' и не утопят, но она успеет нахватать столько ядер и книппелей, что останется без парусов. Затем нас легко догонят и так же легко возьмут на абордаж.

И пусть нет здесь телефонов, чтобы сообщить о случившемся в форт. Но система оповещения продумана, и действует она надежно.

'Только бы не солдат на берегу не потревожить', - снова промелькнуло в голове.

Видеть они ничего не могут, 'Мелисса' практически в балласте, кроме того, происходящее на палубе прикрывает фальшборт.

Да и встали мы к причалу в самом дальнем конце причала, где высота его была чуть ли не на уровне моря.

А вот услышать и насторожиться, и затем броситься на выручку, вполне могут.

Люди, прибывшие на борт коутнера, на несколько мгновений замерли в нерешительности, и их понять можно. Это ведь они у себя дома и стоит только свистнуть…

Но с другой стороны смерть вот она, рядом, в паре шагов стоит, с самым решительным видом.

По себе знаю, в такие секунды жизнь кажется особенно сладкой, и очень, очень трудно сделать выбор.

А на баке развернулась безобразнейшая сцена. Один из людей Гентье устроил самый настоящий пьяный скандал. Он орал, не выбирая выражений, что его, марсового матроса, заставляют драить гальюны. Это его-то, кто знает все эти моря как пять своих пальцев, и заставляют драить гальюны! Не для того он нанялся на борт этой посудины, чтобы заниматься дерьмом. Его, на чьем счету чуть ли не дюжина гигантских акул-людоедов, которых он разорвал голыми руками, заставляют убирать дерьмо за теми, кто даже моря еще не нюхал!

Я поймал взгляд толстячка, что недавно так по-хозяйски осматривал 'Мелиссу'. Честное слово, мне даже неудобно немного перед ним стало, пусть и не та ситуация. Он смотрел на меня, и в его взгляде ясно можно было прочесть: что же ты, со своим отребьем справиться не можешь, а берешься за такие дела.

Надеюсь только, что мой взгляд тоже был достаточно красноречив.

Действительно, чего это он там разорался, и когда так успел набраться? Я ведь сегодня с утра с ним общался. Гриттер его зовут, и выглядел он вполне адекватным.

Стоявшие на причале солдаты откровенно ржали, тыкая в него пальцем.

А Гриттер продолжал орать, заявляя, что плевать он хотел на такую работу, его и на любом другом корабле с руками и ногами оторвут. И не будут на нем с вином экономить. Затем заявил, что, если ему немедленно не нальют, то он разберет эту скорлупку размером с корыто, в котором женщины стирают белье. Разберет до последнего бимса. Да и городу мало не покажется.

Затем, посмотрев на реакцию солдат, пошел на попятную, сказав, что город трогать не станет.

Вот под этот пьяный рев и солдатский гогот мы и отконвоировали аманатов в капитанскую каюту. Там усадили их за стол, и Мириам в милом таком кружевном передничке (откуда что взялось?) начала обносить их вином. Места за столом хватило всем, поскольку не было на коутнере кают-компании, и господа офицеры столовались в каюте капитана.

Вино, кстати, на вкус было довольно мерзким, в этом я успел уже убедиться. Вот только другого на борту не было. Но, как говорится, чем богаты…

И сейчас мне предстояло найти среди этих людей подходящего человека.

С палубы мы заложников увели лихо, даже этот, как его, Гриттер, помог, отвлекая на себя внимание солдат. А вот что делать дальше с солдатами? Если сейчас выйти и заявить, что гости желают прокатиться на корабле, получится крайне неубедительно.

Значит нужно мне найти среди заложников человека, который вышел бы вместе со мной и объявил это солдатам сам. Причём должны быть соблюдены два условия: они должны его послушаться, а сам он не должен заикаться и иметь бледный вид.

Так, и кто из них соответствует? Да по сути, никто, кроме офицера, и, разве что толстячка. Но командует солдатами офицер, значит, и нужно начинать именно с него.

Вот только трудно будет убедить его отдать солдатам такой приказ, очень трудно. Выглядит он спокойнее остальных. На лице шрам, а при ходьбе прихрамывает. Отсюда вытекает, что не тыловая крыса, где-то участвовал и чего-то хлебнул. И еще шпага на боку, настоящая, боевая, в потертых ножнах. Трудно будет его заставить совершить нечто противоречащее дворянской чести. Трудно, но придется. Да и выбора нет.

Для начала выведем его из каюты, потому что на миру и смерть красна. И двух этих обалдуев поставим у него за спиной, Прошку и еще одного такого же переростка, Сотниса. Чтобы обстановку нагнетали. Может и не подействует, но почему хотя бы не попытаться.

Так, еще нужен сти Молеуен, в качестве толмача при нужде. Вот теперь все, можно начинать.

Я взглянул на Проухва, что выглядел воплощением безмятежности, даже слегка улыбался. Мне бы его нервы. Или его сознание.

— Артуа де Койн, граф — обратился я к офицеру. Если творишь какое-то негодяйство, нужно оставаться под своим именем. Это добрые дела можно делать, оставаясь инкогнито.

После секундной заминки офицер представился ответно:

— Алиан Сторк.

— Так вот, уважаемый Алиан Сторк. У вас есть возможность спасти как этих людей — я указал в направлении каюты, которую мы только что покинули — так и жизни солдат, что стоят на причале. В вашем мужестве и чести я не сомневаюсь, но разговор сейчас не об этом. Речь идет о жизни тех людей, чья жизнь зависит только от вашего решения.

Теперь секундная пауза чтобы он все осмыслил. Сейчас я ему не завидовал. Выбраться из этой ситуации с честью и живым сложно, да что там, почти невозможно.

— Я предлагаю выйти вместе со мной на палубе и сказать солдатам, что вам вместе с остальными господами взбрело в голову совершить на коутнере небольшой вояж.

Добавить еще, что его солдаты находятся под прицелом пушек корабля… но орудийные порты закрыты, как и положено, когда входишь в дружеский порт.

Ничего, фальконеты он сам видел.

Не нужно ничего добавлять, все и так предельно ясно, и он отлично понимает, что мы сами себе отрезали дорогу к отступлению, и что-то менять уже слишком поздно.

Если Сторк сейчас откажется, придется подать Прошке знак, чтобы он его оглушил. Уговаривать нет смысла, только терять время.

Надеюсь, что следующий будет сговорчивее, сообразив, что Сторк уже мертв. Да я и сам ему об этом скажу, еще и Прошку попрошу рожицу ему скорчить. Это на офицера смысла нет, не подействует.