Кристофер Пайк - Последний вампир. Черная кровь. Красные кости

• Название: Последний вампир. Черная кровь. Красные кости
• Автор: Кристофер Пайк
• Издательство: Астрель
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-37662-7

Первые три романа цикла «Жажда».

Алина Перн молода и красива, у нее огромное состояние и множество тайн. И она не любит, когда кто-то пытается разузнать о ней правду. Потому что, на самом деле, она родилась пять тысяч лет назад, ее зовут Сита, и она - вампир. И для того, чтобы сохранить тайну, она готова убить человека. Именно это и происходит с частным детективом Майклом Райли, которые добывает сведения о личной жизни Алисы и решает шантажировать ее ими. В момент убийства Алиса узнает, что у Майкла Райли есть сын, и решает, что именно он поможет ей получить доступ к компьютеру его отца и уничтожить результаты расследования. Но едва увидев Рея, Алиса влюбляется в него и одновременно оказывается в большой опасности.

---

— А как мне тебя называть?

Я печально улыбаюсь:

— А как бы ты предпочел называть убийцу?

Он убирает свою руку и минуту смотрит на океан.

— Иногда мне кажется, что у тебя психическое; расстройство. Но ты слишком собранна, чтобы тебя можно было назвать неуравновешенной.

— Спасибо.

— Ты ведь это не всерьез говоришь, что убила ту женщину?

Я без всякого выражения говорю:

— Это случилось на углу Фраер и Тадс. Женщина была найдена на полу женского туалета. Ее мозги тоже были на полу. Как ты и говоришь, ее голова была проломлена, передняя ее часть. Потому что я схватила ее сзади, когда ударила лицом об стену. — Я потягиваю «колу». — Судебный медик рассказал тебе эти подробности?

Судя по окаменевшему лицу Джоэла, медик просветил его по поводу некоторых фактов. Он не может оторвать от меня взгляд. Ему, я знаю, мои глаза кажутся большими, как море, и черными, как самая глубокая подземная пещера. Под океаном лежит расплавленная земная мантия. А за моими глазами, я думаю, он ощущает вечный огонь. Но он дрожит, и я понимаю почему. От моих слов веет таким холодом.

— Это правда, — шепчет он.

— Да, я не нормальная. — Я встаю и, не успевает он и глазом моргнуть, выхватываю у него из руки бумаги. Мой взгляд пронзает его. — Иди домой, Джоэл, где бы ты ни жил. Не пытайся преследовать меня. Никому не говори обо мне. Если заговоришь, я об этом узнаю и приду за тобой. Тебе этого не надо, как не надо гоняться за этим убийцей. Он такой же, как я, и в то же время не такой. Мы оба жестоки, но его жестокость беспричинна, и в ней нет доброты. Да, я убила ту женщину, но не по злому умыслу. Когда мне это подходит, я могу быть очень доброй. Но если меня загоняют в угол, я становлюсь такой же опасной, как этот Эдди. Понимаешь, я должна прижать его в особом месте и при особых условиях. Только так его можно остановить. Но тебе там быть нельзя. Если ты там будешь, то умрешь. Ты в любом случае умрешь, если не оставишь меня в покое. Ты понимаешь?

Он уставился на меня, словно я — деформированный призрак, пытающийся материализоваться из неведомого ему мира.

— Нет, — бормочет он.

Я на шаг отступаю:

— Попробуй арестовать меня.

— А?

— Арестуй меня. Я призналась, что голыми руками убила женщину, Я знаю такие подробности преступления, которые могут быть известны только убийце. Твоя обязанность как агента ФБР — арестовать меня. Достань пистолет и зачитай мне мои права. Быстро!

Мой сверлящий взгляд устроил короткое замыкание в его мозгу. Но он проявляет стойкость и в самом деле достает пистолет и наводит на меня.

— Ты арестована, — говорит он.

Я выбиваю пистолет. Он падает в воду в ста метрах от нас. Но Джоэл понимает лишь, что пистолета нет. Его ошеломленное лицо бледнеет даже в рубиновом свете заката.

— Вот видишь, — мягко говорю я. — Ты не можешь играть со мной в эти игры. У тебя нет для этого необходимого снаряжения. Твое оружие лежит на дне моря. Поверь мне, Джоэл, доверься мне, иначе; ты окажешься на дне могилы. — Я похлопываю его по плечу и начинаю уходить. — Скоро придет автобус. Остановка у въезда на пирс. Прощай.

Глава шестая

Рей не должен ехать со мной в Лос–Анджелес. Я чувствую это сердцем. Но когда, после заката и его пробуждения, я объясняю ему, что там происходит, он настаивает на том, чтобы поехать со мной. Как он содрогается при мысли о других вампирах! Как его ужас разбивает мне сердце, хотя умом я и разделяю его мнение. Действительно, он все еще воспринимает нас как зло. Но, говорит он, двое сильнее одного, и эта его арифметика имеет смысл. Очень может быть, что в критический момент он понадобится. К тому же я знаю, что, если не возьму его с собой, он проведет еще одну ночь без еды. Не знаю, как много ночей он сможет прожить так. Я могу протянуть без крови шесть месяцев. Если только при этом другие вампиры не бросают в меня ножи.

Спеша добраться до Лос–Анджелеса, мы натощак летим на юг в моем реактивном «Лиэре». Но как только мы приземляемся, я говорю Рею, что прежде всего мы идем на охоту. Он соглашается нехотя, и мне приходится пообещать ему, что мы никому не причиним вреда. Это обещание я тоже даю неохотно. Вскрывая большие вены, я никогда не знаю, какие могут последовать осложнения.

Мы едем на пляж Зума к северу от Малибу. Пляжи всегда были для меня излюбленным местом для поиска жертв. Много туристов из других штатов, бездомных, пьяниц — тех, кого не сразу хватаются. Конечно, сейчас я редко убиваю свои продовольственные пайки — то ли с тех пор, как начала верить в чудеса, то ли полюбив своего неуступчивого графя Дракулу, не знаю, что случилось раньше. Между прочим, однажды я встречалась с реальным Владом Сажателем–на–кол, который стал прототипом графа Дракулы. Это случилось в пятнадцатом веке в Трансильвании во время войны с оттоманскими турками. Забудьте истории о его ужасающих клыках. Ему просто понадобился бы хороший современный дантист. У него были гнилые зубы и жуткий запах изо рта. Он был не вампиром, а просто католическим фанатиком, помешанным на отсечении голов. Он, впрочем, пригласил меня прокатиться в своей карете. Необычных мужчин тянет ко мне.

Мы едем на север по прибрежному шоссе, и я вижу на пляже молодую парочку, которая занимается любовью на спальных мешках. Больше на пляже, по крайней мере в радиусе полукилометра, нет ни души. Для меня они выглядят как хороший ужин, но Рей сомневается. Он всегда сомневается. Клянусь, если бы мы были нормальной парой и ходили в рестораны, ему бы никогда не нравились меню. Будучи вампиром, нельзя привередничать. Правда, можно задаться вопросом: а как насчет болезней крови? Как насчет СПИДа? Это не имеет никакого значения. Ни одна из этих болезней нам не страшна. Наша кровь — это ферментированный черный суп; что бы мы ни высосали, вонзив зубы, она все до последнего перерабатывает и усваивает. Что касается этой парочки, то они выглядят здоровыми и счастливыми, такой тип крови я и предпочитаю. Это верно, что я чувствительна к «жизненным флюидам» тех, кем кормлюсь. Однажды я пила кровь известного рэп–певца — так потом у меня неделю болела голова.

— Что ты имеешь против них? — спрашиваю я Рея, когда мы останавливаемся в сотне метров от них. Они остаются позади и ниже нас, рядом с полосой прибоя. Волны, большие и частые, накатывают на берег.

— Они ненамного старше меня, — говорит он.

— Да? А ты бы предпочел восьмидесятилетних?

— Ты не понимаешь.

— Я прекрасно понимаю. Они напоминают тебе о жизни, которую ты оставил. Но мне нужна кровь. Мне не надо тебе это объяснять. Прошлой ночью мне нанесли две серьезные раны, а потом, когда я вернулась домой, мне еще пришлось кормить тебя.

— Я не просил кормить меня.

Я всплескиваю руками:

— И не просил, чтобы я наблюдала, как ты умрешь. Пожалуйста, Рей, давай покончим с этим поскорее и займемся тем, ради чего сюда приехали.

— А как мы это устроим?

Я открываю дверь машины:

— Никак. Мы просто подбежим, схватим их и начнем пить их кровь.

Рей хватает меня за руку:

— Нет. Они будут в ужасе. Они побегут в полицию.

— У полиции этого города есть более важные дела, чем парочка истеричных двадцатилеток.

Рей упрямится:

— У тебя уйдет всего несколько секунд, чтобы их расслабить и загипнотизировать. Тогда они не будут страдать.

Я выхожу из машины и сердито смотрю на него:

— Ты бы предпочел, чтобы страдала я.

Рей неохотно выбирается из машины со своей стороны:

— Нет, Сита. Я бы предпочел поститься.

Я обхожу машину и беру его за руку — симпатичная молодая пара на невинной прогулке. Но настроение у меня испорчено.

— Ты бы предпочел, чтобы страдала я, — повторяю я.

Когда мы приближаемся, белокурая парочка даже не поднимает глаз — настолько они увлечены анатомией друг друга. Я бросаю на Рея еще один недовольный взгляд. «Что, ты хочешь, чтобы я их загипнотизировала?» Он пожимает плечами — он хотел бы для них анестезии перед тем, как прокусить им вены. Мое терпение истощилось. Подбежав к разгоряченным парню и девушке, я наклоняюсь и вырываю из–под них спальный мешок. Они взлетают на метр в воздух — в буквальном смысле. Они смотрят на меня так, словно я могу их укусить. А вот и могу.

— Это ограбление, — говорю я. — Необычное ограбление. Вы не пострадаете и не лишитесь денег. Но вы должны оказать нам огромную услугу. Оставайтесь спокойными, и мы всё закончим за десять минут.

Они не остаются спокойными. Мне плевать. Я хватаю девушку и бросаю ее Рею, а сама берусь за парня. Я стягиваю ему руки за спиной и держу их одной рукой. Меня не тревожит, что он открывает рот и громко зовет на помощь. При грохоте прибоя никто его не услышит. А если бы кто и услышал, то какая разница? Это Лос–Анджелес: здесь может произойти землетрясение, а люди подумают, что это Гармоническая Конвергенция. Небольшой крик на пляже Зума никогда никого не тревожил. Но все же я закрываю парню рот своей свободной рукой.