Лев Филатов - Обо всем по порядку: Репортаж о репортаже

• Название: Обо всем по порядку: Репортаж о репортаже
• Автор: Лев Филатов
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Спорт
• Год: 1990
• ISBN: 5—278—00235—2

«Обо всем по порядку»-книга воспоминаний известного футбольного обозревателя Льва Филатова

---

Заключительная фраза, звучащая несколько злове­ще —сейчас момент не подходящий, не до того, а по­сле мы вам зададим, — требует пояснения.

Перед встречей с чилийцами для сборной в Луж­никах были устроены четыре товарищеские встречи. И какие! Со сборными Англии, Бразилии, Швеции и ФРГ. Весь цвет мирового футбола «контролировал» наших. А результаты вот они, в том же порядке, в котором перечислены противники: 1:2, 0:1, 0:0, 0:1. Один гол Владимира Мунтяна — вот и все, что удалось в этой выдающейся серии. Что и говорить, экзамена­торы были строжайшие, и все же тщетность атак на­шей команды была выявлена с предельной нагляд­ностью.

И вот 0:0 с чилийцами. Все то же самое, если не принять во внимание, что противник был не чета пре­дыдущим, да и значение матча во всех отношениях особое.

После того как первый матч был сыгран, наши организации обратились в ФИФА с заявлением, что ответный матч должен быть проведен на нейтральном поле. Заявление было отклонено, и право на поездку на чемпионат мира в ФРГ получили чилийцы, где они дальше первого круга не продвинулись.

Международные футбольные организации, как все­мирная ФИФА, так и европейская УЕФА, сколько я помню, отличаются тем, что свято чтут букву закона, она, буква, символ их веры. Руководители ФИФА рассуди­ли элементарно: коль скоро первый матч проведен на поле одного из противников, второй должен состояться на поле другого; правило это освящено веками, и, хоть все вокруг будет гореть ярким пламенем, оно должно соблюдаться. Если же кто-то не согласен, то это его дело, мы не неволим.

Повторю: наше заявление имело бы вес, если бы было сделано до матча в Лужниках. Теперь же, будучи правы по существу, наши футбольные организации оказались уязвимыми с точки зрения буквы регла­мента.

Футбольная дипломатия, как и любая другая, име­ет свой «протокол». Отказ от встречи с чилийцами (она была назначена на 21 ноября) для всех нас был совершенно естественным, никому и в голову не могло прийти, что советская команда может появиться на поле «Насьоналя». Но жаль, что не был использован шанс с предложением о двух играх на нейтральных полях.

Что же до футбольного состояния нашей сборной, то оно большого доверия не вызывало. Хороших иг­роков немало, а постоянная командная игра не вытан­цовывалась. Футболистов тасовали как карточную ко­лоду, меняли, пробовали то одно сочетание, то другое. В упомянутой серии из пяти матчей на поле выходили 27 игроков, и только трое — Ловчев, Мунтян и Блохин — во всех пяти. Не было ясно, ни кому играть, ни как играть.

Какой разговор, конечно, хочется, чтобы твоя коман­да была на чемпионате. Но если бы она тогда и по­ехала в ФРГ, мне трудно представить ее среди лучших; скорее всего выше «своей» восьмерки она не поднялась бы, было бы повторение пройденного, не больше. Хо­тя, конечно, полезные уроки могли быть получены.

  В 1974 году объявились две превосходные коман­ды — сборные ФРГ и Голландии. Наверное, вернее было бы написать — Голландии и ФРГ, хотя чемпио­ном стала немецкая команда. Бразильцы на том чемпионате были не в ладах с самими собой, дерганые, злые, обиженные на весь свет за то, что не получается, как у их предшественников четыре года назад. Неоп­равданные претензии всегда вызывают жалость.

Но и в те дни, и сейчас, когда я их вспоминаю, всё затмевало одно имя — Круифф. Чемпионат Круиффа. Может ли быть такое, справедливо ли по отношению к смотру мировых сил, в котором участвовали пре­красные команды, замечательные мастера? Прошли годы, но я не отказываюсь от своего впечатления. И попробую его защитить.

Прежде всего я даю себе зарок обойтись без прила­гательных в превосходных степенях; они сделались слишком стертыми от нашей чрезмерной щедрости в превознесении звезд разной величины. Образ Круиф­фа может только проиграть от шлейфа эпитетов, он заслужил право в пересказе отличаться от других звезд.

В январе 1967 года в редакцию «Футбола» достави­ли заграничный материал из трех фотографий и небо­льшого текста. Это было рекламное сообщение об игроке, которого признали самым большим открыти­ем в европейском футболе 1966 года. Говорилось, что в первом круге чемпионата Голландии он забил 20 голов в 17 матчах. Результат хорош, но голландский футбол в ту пору считался провинциальным, и успех форварда «Аякса» в цифровом выражении фурора вы­звать не мог.

В сообщении привлекло другое. Мимоходом, как о чем-то само собой разумеющемся, было упомянуто о технике и скорости, а упор делался на то, что 19- летний голландец, будучи хрупкого сложения, наделен неиссякаемой энергией и неистребимой волей к победе. И фотографии должны были доказать именно это: на первой позировал худенький юнец с аккуратным про­бором школьника, на другой он буйно радовался голу, на третьей, как петушок, наскакивал на судью, годяще­гося ему в отцы и раза в два его массивнее. Были приведены слова вратаря английского «Ливерпуля» Лоуренса, пропустившего от юного голландца в двух матчах три мяча: «Я не мог угадать, собирается ли он дать пас, начать дриблинг или пробить по цели». Комплимент не общего свойства — наблюдение про­фессионала. В 19 лет так владеть собой и мячом — большая редкость.

Фотоочерк был напечатан, заочное знакомство с Круиффом состоялось.

А увидел я его в деле на стадионах ФРГ в дни чемпионата мира. К тому моменту он был знаменит, как Пеле. Бразильский «король» только что ушел в тень, и все взоры перекинулись на Круиффа, вожака сборной Голландии, внезапно из безвестности шагну­вшей к рампе и потому особенно импонировавшей всесветной аудитории, обожающей чудеса.

У Круиффа к чемпионату вся грудь была в орденах: и его клуб «Аякс» трижды подряд выигрывал Кубок чемпионов, и два «Золотых мяча» хранились у него дома.

Но награды лишь отчасти характеризовали Круиф­фа. Тогда у всех на устах был термин «тотальный футбол», его связывали с «Аяксом», со сборной Гол­ландии, с тренером Михелсом, а чаще всего с Круиф­фом. Иными словами, титулованный форвард имел славу первооткрывателя, сказавшего новое слово в футболе, что повыше, чем репутация сильного игрока.

В начале семидесятых годов «тотальность» выгля­дела модерном, доступным далеко не всем, ее изучали, к ней примеривались и от чемпионата мира ждали полной ясности.

Стадион в Гельзенкирхене, матч Голландия — ГДР. Самое первое впечатление от Круиффа—мальчишест­во и увлеченность. Это было странно, потому что ему 27 лет, возраст расцвета, он знаменитость, его только что приобрела у «Аякса» богатая испанская «Барсело­на», он не мог не знать себе цену. Но это было и пре­красно, ибо счастлив тот мастер, которому, несмотря на возраст и заслуги, футбол в радость, как и в те дни, когда он с нетерпением ждал своего часа.

Худое лицо с впалыми щеками, легко рассыпающа­яся прическа, которую он не спешил поправить, мель­кание по зелени газона беленьких игривых подошв его бутс, ловкость лавирования среди преследователей и сторожей, словно он, как в детской возне, удирал, не позволяя никому себя коснуться.

А когда игра закрутилась, вскипела, Круифф от­крылся в зрелом искусстве. Приходилось вертеть голо­вой и напрягать внимание, чтобы не терять его из виду. Форвард, он оказывался в любых точках поля, за исполнением любых обязанностей, даже на месте за­днего центрального защитника, «чистильщика». Складывалось впечатление, что Круифф поступал так, чув­ствуя себя хозяином игры, обязанным наведываться всюду, где могло понадобиться его участие. Он играл и руководил, собственным примером заставляя парт­неров быть верными избранной для всех линии. И ата­ка, и оборона, и отбор мяча касались всех, кто был в оранжевых, огненных, жарких футболках, все долж­ны были уметь сделать то, чего требовал момент, отвергнув старые представления о разделении труда, никому не дозволялись паузы и простои, постоянно в движении все десять.

В футболе давно ощущалась потребность ухода из-под гнета строгих тактических схем — это генераль­ная линия развития игры, ради нее пускались на раз­ные ухищрения, но никто до голландцев, до Круиффа не заходил так далеко, никто так решительно не менял строя всей игры.

Тот матч сборная Голландии выиграла 2:0 без каких-либо затруднений, он был для нее не из сложных.

А следующий, полуфинальный, ей предстояло про­вести с бразильцами. Испытание по всей строгости.

Прекрасная была игра, одна из тех, по которым складывается суждение о чемпионате в целом. Брази­льцев одним движением и скоростью не одолеешь, более всего они не выносят, когда их подолгу оставля­ют без мяча. В отчете об этом матче, удивленный увиденным, я написал: «Кто тут бразильцы?!» Сопо­ставление с изощренными в технике мастерами от­крыло еще одну сторону классного тотального фут­бола. Не будучи внешне столь пластичными, как бра­зильцы, угловатые с виду голландцы не уклонились от вызова посостязаться в тонкой работе с мячом и вы­шли победителями. А Круифф так тот просто отводил душу в этом состязании, оно его вдохновило, прибави­ло интереса.