Алексей Калугин - Мир-на-Оси

• Название: Мир-на-Оси
• Автор: Алексей Калугин
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54281-9

В одно злополучное утро на Лысой горе прямо на территории Центральной Академии появился… появилось… короче говоря, теперь там было то, чему быть совершенно не надлежало. А если бы про это еще узнали Бургомистр Централя и Городской Совет, то потери репутации, падения лицом в грязь и просто скандала было бы точно не избежать. Господину Бей-Брынчалову, Ректору Академии, все это было уж очень неприятно и не с руки, поэтому на Лысой горе парой часов спустя уже отсвечивал малиновым пиджаком и отблескивал набалдашником трости сам великий и неподражаемый Гиньоль Гиньоль – специалист по разрешению проблем любой сложности. Только ему под силу было выяснить, как этот… это туда попало, найти способ вернуть его туда, откуда оно пропало, и объяснить общественности города, какое ко всему этому имеют отношение… ну допустим, инопланетяне. И началось!

---

Мара почти сразу свернула с главной улицы, носившей имя Наставника Хакуина, в крошечный, почти незаметный проулок между разукрашенной аляпистыми розовыми цветами кондитерской мамаши Мопассан «Пышка» и выдержанным в строгих готических тонах похоронным бюро Банди и сыновей «Мертв по прибытии». В безымянный сей проулок мало кто заглядывал, зато все, проходившие мимо, кидали в него мусор. Повсюду валялись обрывки газет, скомканные целлофановые пакеты, обертки от шоколадок и мороженого. Да к тому же стоял ядреный запах соленых огурцов трехлетней выдержки. В проулок не выходило ни одно окно, но двери временами встречались. Крепко сколоченные, обитые железными полосами двери. Что могло скрываться за такой дверью? Да, в общем, все что угодно. Не забывайте, что дело происходило в Холопени. Где, в принципе, можно ожидать всего. Вплоть до встречи с самим Сальвадором Дали.

Миновав с десяток наглухо запертых дверей, Мара остановилась возле той, что была ей нужна, и тихонько постучалась. С минуту за дверью царила тишина. Затем истошно заскрипел похоже, что очень старый, ржавый засов. Дверь приоткрылась самую малость. В образовавшуюся щель виден был только большой желтый глаз, казалось, светящийся во мраке.

– Я к почтенному Кроули, – тихо произнесла Мара.

– Вам назначено? – так же тихо спросило желтоглазое существо.

Голос у него был странный. Не мужской и не женский. Не старый и не молодой. Не злой, не добрый, не подозрительный. Вообще – никакой. Словно и не голос это был вовсе, а снова проскрипел тот же самый ржавый засов.

– Я по неотложному делу, – ответила Мара.

– Насколько неотложному?

– Настолько, что я приехала в Холопень за два часа до темной стороны додекаэдра.

– Холопень – хорошее место.

– Я не утверждала обратного.

– Но мне показалось…

– Мы будем говорить или дело делать?

– Вот, все вы так… Все…

Продолжая что-то бормотать себе под нос, если, конечно, у него был нос, желтоглазое существо приоткрыло дверь чуть шире и отступило во мрак.

Мара безбоязненно шагнула через порог. Ей и прежде доводилось бывать в этом доме. Не часто, но доводилось. Место было не из тех, куда ходят просто так, чтобы время скоротать. Сюда приходят, только когда уже припрет. По-настоящему, серьезно припрет. А иначе здесь и делать нечего.

В прихожей было темно и тихо. Как в могиле. Но пахло почему-то горчицей и розмарином. По прошлым своим визитам Мара знала, что темнота эта обманчивая. Нужно было только выждать какое-то время, дать глазам привыкнуть. И тогда станет ясно, что темнота эта вовсе и не темнота даже, а сероватый полумрак, подсвеченный тусклыми, направленными в потолок светильниками. Хозяева дома не любили яркий свет.

Первым, что увидела Мара, когда темнота начала редеть, было то самое желтоглазое существо, что открыло ей дверь. Существо было ростом под два метра. Но, даже видя его в полный рост, невозможно было понять, что оно собой представляет. От шеи и до пят оно было завернуто в серое бесформенное покрывало, полностью скрывающее очертания его фигуры. Голова же была плотно замотана красным платком. Так что был виден лишь один желтый, хищно прищуренный глаз. Свисающие на плечи кисти наводили на мысль, что, может быть, и не платок это был вовсе на голове у безымянного желтоглазого существа, а стяг поверженной армии. Но кому до этого было дело? А если кому и было, тот молчал. Желтоглазое вовсе не казалось опасным. Но и злить его при этом как-то не хотелось. Кто знает, как оно отреагирует на простой, казалось бы, вопрос – что за знамя у вас на голове?

– Дождь не собирается? – спросило желтоглазое у Мары.

– Нет, – ответила шенгенка, ничуть не удивившись такому вопросу.

– Уже неделя, как дождя не было, – недовольно проскрипело желтоглазое.

И, ворча, потопало в глубь помещения, волоча за собой длинный подол серой хламиды.

Мара пошла следом. Она знала, что никакого официального приглашения от желтоглазого не последует. Даже взмаха руки или кивка от него не дождешься. Желтоглазое так и будет семенить, путаясь ногами в одежде, что-то бубнить, будто разговаривая само с собой и не замечая, следует за ним кто или нет. А может быть, только делая вид, что ему это безразлично. Что можно знать о повадках существа, у которого даже названия не было? Может быть, его и вовсе не существовало? Мара слыхала про подобные штучки, но никогда не задумывалась над ними всерьез. По ее разумению, в существовании существа, которое на самом деле не существует, не было никакого существенного смысла. А ежели так, то чего ж об этом думать?

Следуя все в том же порядке – впереди желтоглазое, следом за ним Мара, – они оказались в длинном коридоре, света в котором было чуть больше. И пахло здесь корицей и рыбным соусом. Справа была глухая стена, слева – узкие дверные проемы, задернутые разноцветными шторами. Возле одной из таких зашторенных дверей желтоглазое остановилось, глянуло на Мару, может, сердито, может, насмешливо, но уж точно недобро, и скрылось за занавеской. Мара осталась в коридоре. Она знала, что заходить в комнату прежде, чем оттуда выйдет желтоглазое, нельзя. Ни в коем случае. Почему именно нельзя – этого она не знала. Да и не интересовали ее подобные вопросы. Мара была на удивление рационально мыслящей шенгенкой.

Прошло не больше пяти минут.

Желтоглазое выбралось из-за занавески и посмотрело на Мару так, будто думало, съесть ее прямо сейчас или оставить на потом?

– Почем нынче яйца на рынке? – сухо проскрипело непонятное существо.

– Тринадцать грандов семь триков за дюжину. – Это Мара точно знала.

– Инфляция, – удрученно покачало головой желтоглазое.

Мара слышала это слово – его частенько повторяли в Городском Совете, – но что оно означает, шенгенка не знала. Ратманы произносили очень много непонятных слов. Особенно во время заседаний, когда решали важные государственные вопросы. Поэтому она повторила то, что слышала:

– Падение курса не должно привести к стагнации. – Память у нее была хорошая.

– Кто знает, кто знает, – проскрипело желтоглазое и затопало дальше по коридору.

Пройдя несколько шагов, существо обернулось.

– В этом году лучше покупать богемское стекло, – глубокомысленно изрекло оно, сверля шенгенку единственным глазом.

– Я буду иметь это в виду, – с благодарностью кивнула Мара.

И желтоглазое засеменило дальше.

Дойдя до конца коридора, оно сделало полный оборот вокруг оси, одернуло на себе одеяние и скрылось за занавеской.

Только после этого Мара подошла к дверному проему и осторожно отвела занавеску в сторону.

Шенгенка знала, что ожидает ее по другую сторону занавески. Но выбора у нее не оставалось.

По крайней мере, она сама так думала. И скорее всего, была права.

Глава 8

Тем же вечером в Развеселом квартале, что расположен на юго-западе Второго круга Централя, появилась удивительная незнакомка, приковавшая к себе внимание всех, кто ее видел. Господ почтенных и не очень. Дам и девиц. Детей и стариков. Орков и гоблинов. Гномов и людей. В общем, все, кто видел ее, идущую по тротуару, только молча провожали незнакомку долгими завороженными взглядами. Одни улыбались. Другие утирали пальцем нос. Третьи нервно сглатывали. Четвертые цокали языком. Говорят, какой-то пожилой почтенный гоблин даже грохнулся в обморок. Впрочем, случилось это возле паба «Лемюэль». Так что гоблин мог оказаться попросту мертвецки пьяным.

Но, как бы там ни было с гоблином, незнакомка стоила того, чтобы посмотреть ей вслед. Да еще и присвистнуть. С восторгом и завистью. С восторгом от того, что в Централе, оказывается, еще можно увидеть такую красотку. И завистью к тому, кто бы решился подойти к этой крале и заговорить с ней. Ну хотя бы о погоде. Или об изменении маршрутов перелетных птиц, вызванных строительством Великой Вай-Вэйской Плотины.

Оценивая возраст незнакомки, свидетели расходились во мнениях. Мужчины давали ей от шестнадцати до тридцати пяти. Женщины – от двадцати семи до сорока трех. Зато оказавшийся неподалеку портной Зингер точно определил ее рост – метр шестьдесят восемь. Также он заметил, что незнакомка была худощава и ноги у нее длиннее, чем обычно. Когда же стоявшая рядом жена Зингера поинтересовалась, что значит длиннее, чем обычно, портной тут же все разъяснил:

– Это примерно как у тебя, дорогая!

Волосы у незнакомки были иссиня-черные и, как добавил цирюльник Ступка, очень аккуратно подстрижены под каре.

Цвет глаз ее никто назвать не мог – глаза прятались за большими солнцезащитными очками.

Одета незнакомка была в короткую ярко-красную курточку из искусственной кожи, со множеством ремешков и застежек. Под курткой можно было заметить тонкий темно-коричневый свитер. Черная кожаная ультракороткая юбка, несомненно, лишь подчеркивала все достоинства ее фигуры. А узкие сапоги-ботфорты с отворотами на середине бедер превращали ее и без того идеальные ноги в подлинное произведение искусства. Последнее утверждение принадлежит скульптору Безрукову, видевшему незнакомку из окна своей мастерской и разбившему после этого все, что он успел изваять в мраморе, глине и бетоне. Медные и бронзовые статуи Безруков отдал старьевщику за пять бутылок дешевого красного вина.