Елена Логунова - Принц в неглиже

• Название: Принц в неглиже
• Автор: Елена Логунова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03145-6

Тележурналистка Елена и не подозревала, что найденный ею мешок с голым человеком в бессознательном состоянии круто изменит ее жизнь. И не только ее, но и закадычной подруги Ирки, влюбившейся в незнакомца. Мужчину отправили в больницу, но ведь известно, что любовь зла. И девушки решили навестить его. Однако «найденыш» бормотал только по-английски и заявил, что его зовут Монте Уокер. А на следующее утро Монте перевели в… «психушку». Ирка была полна решимости выкрасть оттуда любимого. Подругам почти удалось это сделать. Но вся беда в том, что за Монте охотится его шеф, местный авторитет по кличке Беримор, на которого Уокер «стучал» полковнику милиции Лапокосову. Встречи с Монте жаждет и сам Лапокосов. Так кто же такой этот «кот в мешке»? Тем более что настоящий Монте Уокер давно погиб от рук мафиози…

---

— Я не слышал стрельбы! Как это могло случиться? Когда?

— В одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году, в городе Нью-Йорке, — с расстановкой сказал полковник Лапокосов, внимательно наблюдая за реакцией капитана.

Он с удовольствием отметил крайнее замешательство младшего по званию. Сидоров открыл рот и закрыл глаза. Вот невезуха! Не видать ему наград и повышений!

— Сейчас заберу эту сволочь к нам и допрошу как следует! — со злостью сказал он. — Живо расколется, кто он такой и почему по-русски не говорит!

— Отставить, — отрывисто бросил Лапокосов. — Действовать аккуратно. Подозрений не вызывать. Перевести в психушку. Позже я сам его навещу. Распорядитесь, пусть приготовят белый халат.

— Разрешите идти?

— Идите. — Лапокосов отвернулся от капитана, потом, вспомнив что-то, обернулся и добавил: — И учтите, погоны на халат нашивать не надо!

Суета, устроенная Сидоровым вокруг так называемого Монте Уокера, грозила осложнить, а то и вовсе сорвать тайную миссию Лапокосова.

Эвакуация «Монте Уокера» была произведена без лишнего шума и очень быстро. Единственная заминка произошла на выезде с территории больницы, где «Скорая» с трудом протиснулась мимо хаотично припаркованных легковых автомобилей. Обширная стоянка поблизости была платной и потому пустовала.

Пробраться сквозь толпу четырехколесных друзей у горбольницы и впрямь было нелегко. Ирка со скрежетом затолкала машину в узкую брешь между чьим-то «мерсом» и живой изгородью, которая оказалась фальшивой: вьющаяся зелень скрывала под собой металлическую сетку, о которую мы слегка поцарапали Иркин «жигуль». Я огорчилась, но автовладелица, как ни в чем не бывало, выбралась из машины и зашагала к больнице, даже не включив сигнализацию.

— С ума сошла? Угонят же!

— А собака на что? — бросила Ирка на ходу, не оборачиваясь.

На что мне такая собака, я и сама думала не раз.

— Сидеть, Том! — как можно строже скомандовала я, на всякий случай привязывая поводок к металлическому изножию кресла. Потом еще пристегнула пса ремнем: если и украдут, то в комплекте, и машину и собаку! Пусть им будет хуже!

Ирку я догнала уже на входе в отделение. Мы прошагали по коридору к знакомой палате, постучали, вошли и обомлели: Монтикова кровать была пуста. На провисшей панцирной сетке сиротливо лежал свернутый матрас, на тумбочке пламенел одинокий апельсин — последний привет от Монте Уокера.

Ирка схватилась за горло, явно не в силах что-нибудь сказать, и посмотрела на меня. Глаза ее опасно заблестели. Я поняла, что еще чуть-чуть, и подруга обретет голос, и тогда больничные просторы огласятся ревом раненого зверя.

— На волю, в пампасы! — невпопад брякнула я, быстро выводя Ирку из палаты, подальше от больных: мало им переломанных ног, сейчас и барабанных перепонок лишатся! — Ирочка, только не волнуйся, сейчас мы все узнаем!

Добывать информацию — моя профессия. Люблю я это делать и умею! Медсестричке Свете даже журналистское удостоверение показывать не понадобилось.

Узнав о переводе Монтика в психиатричку, Ирка разбушевалась.

— Это мой-то Монтик ненормальный? — взвилась она. — Это вы все ненормальные! — В запале она ткнула пальцем в только что вошедшего в отделение благообразного гражданина. — И вы! И вы!

Это она зря сказала, незнакомый гражданин выглядел вполне вменяемым, но вот следом за ним шагал отчетливо слабоумного вида амбал типа «шестерка». Он как-то нехорошо посмотрел на Ирку, и мне это не понравилось. Только бандитских разборок нам не хватает! Я поспешила увести подругу от греха подальше.

Мы вернулись в машину, сели, и Ирка замерла, сурово глядя перед собой, но явно ничего не видя. Я помалкивала, понимая, что сейчас ее лучше не беспокоить.

Напрасно перед капотом «шестерки» приплясывал охранник в камуфляже. Судя по тому, что в левой руке у него были какие-то бланки, а правую он сложил ковшиком, товарищ желал получить с Ирки плату за стоянку. Как же, размечтался! Сердито насупленная Ирка его даже не заметила.

— Ладно, — наконец угрожающе процедила она сквозь зубы, выжимая сцепление.

Выронив бланки, охранник боком отпрыгнул в сторону. Отличная реакция у служивого!

— Сдурела? — рявкнула я, оглядываясь. Слава богу, человек не пострадал. — Ты чуть не задавила мужика!

— Да, кстати, о мужиках, — металлическим голосом сказала Ирка, выруливая на дорогу. — Предупреждаю: похищение Монтика не отменяется. Сейчас заедем в пару мест, а потом к психушке.

Монте довольно быстро понял, в каком заведении он оказался: достаточно было посмотреть на соседа по комнате, голубоглазого и розовощекого малого по имени Селёжа. Одетый к лицу, в розовую пижаму в голубой горох, он непрестанно приплясывал, невнятно бормоча какие-то вирши и потрясая дребезжащим детским бубном. Растоптанные тапки ритмично шлепали.

На самом Монте тоже были тапочки без задников и уютный фланелевый костюм живописной расцветки: нежно-зеленый, в крупную желтую клетку.

Вообще-то ему нравились смелые цветовые сочетания. Помнится, у его подруги в Нью-Йорке было красное белье с синим кружевом, и Монте комплект одобрял, особенно когда его малышка исполняла ритуальный вечерний танец с раздеванием. «Малышка», впрочем, весила почти центнер: Монте всегда нравились крупные дамы, такие, чтобы от шлепка по заду расходились волны по всему телу.

— Оставь покурить! Христос любит тебя! — вкрадчиво шепнул на ухо Монте незаметно подкравшийся Селёжа.

Монте вздрогнул, не расслышав и не поняв.

— Ват?

— Виноват, конечно, виноват, — согласно кивнул сосед, бесцеремонно забирая у Монте окурок и жадно затягиваясь. — Покаяться нужно! — Он назидательно воздел вверх грязный указательный палец.

Монте еще раз вздрогнул, на сей раз от отвращения, и грустно проводил взглядом исчезающий в кулаке Селёжи окурок: курева больше не было, сигаретой Монте угостил юный джентльмен по имени Фил Лимонофф, любезно препроводивший его в психушку. Монте и не знал, что в мафии встречаются русские!

— Аллилуйя! — докурив, ликующе возопил Селёжа, пускаясь в пляс на потертом прикроватном коврике.

В столбе солнечного света заклубилась пыль, картинка в глазах Монте смазалась. Он прищурился, пытаясь вообразить на месте притопывающего психа свою Катарину. Давай, крошка, давай….

К сожалению, пляшущий сухопарый Селёжа на подругу Монте походил мало. Уокер покачал головой и зажмурился, чтобы не видеть розово-голубого мельтешения перед глазами. Ритмично шаркая подошвами шлепанцев, Селёжа все радостнее и громче распевал псалмы собственного сочинения. Смысла текстов Монте не улавливал, но общий настрой и тяготеющие к ультразвуку взвизги ему решительно не нравились.

Он вышел из палаты и неторопливо пошел по коридору, внимательно осматриваясь по сторонам. Неожиданно из соседнего дверного проема высунулась костлявая рука, делающая жадное хватательное движение. Монте остановился, и рука тут же игриво дернула его за полу пижамной куртки.

— Хай? — неуверенно произнес Монте, взмахом руки приветствуя незнакомого старичка в желтой пижаме.

— Какой тебе «хайль»? — Дедушка мгновенно переменился в лице и стиснул кулаки. — Ах ты, гад! Бей фашиста!

Монте попытался урезонить драчуна, но языковой барьер оказался непреодолим. В ходе бессмысленной дискуссии откуда-то с тылу с криком «За Родину!» набежали еще несколько мужиков, все в пижамах и тапочках. Монте дернулся, на линолеум горохом посыпались пуговицы, кому-то наступили на мозоль, кто-то потерял тапку, чья-то твердая пятка больно стукнула Монте по коленке. Он выругался по-английски, одним могучим движением пловца-олимпийца разгреб нападающих на две кучки, вырвался из окружения и быстро пошел прочь, часто оглядываясь.

Пижамная группа в конце коридора дружно скандировала: «Гитлер капут!», «Свободу Луису Корвалану», «Верните пенсионерам льготы!», «Горенко и Шпанидзе — марионетки Тверезовского!» и «Долой АО «МММ»!» В центре компании приплясывал голый по пояс человек с поднятой над головой шваброй, на которой красиво развевалась пижамная куртка из красной фланели.

Смысла происходящего Монте не понимал, но чувствовал, что тоже сходит с ума. Должно быть, из солидарности.

Ненормальные всех стран, соединяйтесь!

— Спроси! — Ирка толкнула меня локтем.

— Сама спрашивай! — сиплым шепотом огрызнулась я, не зная, куда смотреть.

В магазине интимных товаров я была впервые, чувствовала себя крайне неловко, но спрятать глаза не могла: они упорно разбегались. На полках бесстыже красовались разнообразные предметы, призванные обогатить интимную жизнь граждан. О назначении некоторых штучек я могла только догадываться, хотя иные были вполне узнаваемы. Витрина с дюжиной искусственных органов внутренних дел, старательно выстроенных по ранжиру и снабженных ценниками, очень походила на прилавок гастрономического отдела. Мне вспомнилась подслеповатая старушка из трамвая, с живым интересом спросившая компанию недорослей, шокировавших пассажиров такой же розовой резиновой штукой: «Сынки! Почем колбаску брали?»