Неизвестен Автор - Очерки по истории еврейского народа

• Название: Очерки по истории еврейского народа
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: История

---

Менаше скончался в 1657 г., так и не узнав, что его старания фактически увенчались успехом. В конце концов евреи вернулись в Англию не на {389} основании определенного закона. Приказ об изгнании от 1290 г. не был отменен, и в своде английских законов нет и поныне постановления о допущении евреев в Англию. В разгаре прений, в 1655 г., вспыхнула война между Англией и Испанией, и власти арестовали находящихся в Англии марранов и конфисковали их имущество. Последние обратились в суд с жалобой, объяснив, что они не испанские католики, а евреи, и не враги Англии, а друзья ее. Суд постановил вернуть им отнятое имущество и таким образом признал их право проживать в Англии. Это решение послужило легальной основой для проживания евреев в стране без каких-либо ограничений. Таким образом, во второй половине XVII в. положение евреев в Англии было подобно их положению в Нидерландах.

Еврейские центры в Нидерландах, в Англии и в Новом Свете были основаны главным образом марранами и испанскими изгнанниками. Где только было возможно, сефарды сохраняли своеобразие своих обычаев и жизненного уклада. Всюду, где они селились, изгнанники основывали сплоченные и хорошо организованные общины, в центре которых находилась синагога. Они хранили преданность традиции испанских общин и гордились достоинствами своих прежних центров. Во многих случаях закладывались рядом синагоги выходцев из Арагона, из Кастилии, из Португалии, а подчас даже выходцев из того или иного отдельного испанского города.

В некоторых местах особые сефардские общины просуществовали в течение долгого времени наряду с местными общинами, находившимися в этих странах на протяжении многих столетий до изгнания евреев из Испании. Это привело к принципиальным изменениям в жизни еврейских общин. До сих пор община, как, например, вормская, краковская или сарагосская, объединяли всех евреев данного города. После изгнания сосуществование нескольких общин в одном городе стало обычным явлением. Отдельная синагога, особые Молитвенные обряды, общее происхождение членов той или иной общины имели большее значение, чем сожительство в данном месте. Это привело, с одной стороны, к обогащению еврейской культуры на {390} Ближнем Востоке и в Италии, а с другой, к некоторой напряженности между различными группами еврейского населения. Трения продолжались обычно довольно долго пока сефардская община достигала преобладания и объединяла вокруг себя все местное население, или пока сефарды не растворялись в прежней общине, или пока все общество не примирялось с фактом сосуществования различных синагог, общин и обрядов в одном и том же городе.

После гонений 1648 г. беженцы из Польши и Литвы содействовали усилению этого процесса. Многочисленные еврейские пленники оказались в Турции и были выкуплены. Часть их обосновалась там на постоянное жительство, а часть направилась в Западную Европу. Новоприбывшие ашкеназские евреи настаивали теперь, как в свое время сефарды, на своем праве основывать собственные синагоги, вводить свои молитвенные обряды и назначать своих раввинов. На этом фоне в некоторых общинах возникли духовные брожения, идеологическая борьба, сопровождавшаяся проблесками свободомыслия.

Не случайно самое сильное столкновение имело место в амстердамской общине.

Разница в подходе к некоторым вопросам традиции и жизненного уклада возбудила желание сравнить их с нормами и обычаями окружающей инородной среды, и привели к критическому пересмотру исконных основ иудаизма. В этом же направлении влияло колебание марранов между христианством и еврейством. Многие марраны, в особенности после изгнания из Испании, представляли себе еврейство совершенно иным, чем то, которое они нашли, вернувшись к нему.

В общинах выходцев из Испании руководство бдительно следило за поведением отдельных лиц. Человеку, привыкшему относиться критически к христианской церкви и ее вероучению, к ее легендам и догмам, часто трудно было не воздерживаться от критики талмудического законодательства и общинного руководства.

Незаурядной личностью среди марранов, бежавших от закоснелого христианства и не нашедших себе убежища {391} в еврейской общине, был Уриэль да Коста. Он родился в Португалии в аристократической семье еврейского происхождения и обучался церковному праву в иезуитском университете. Дав священнический обет, он вскоре осознал, что ему не обрести в христианстве душевного спасения.

Он уговорил свою мать и других членов своего семейства бежать с ним в Амстердам. Там все они перешли в еврейство. Через некоторое время, однако, да Коста выступил против некоторых талмудических норм и предписаний, не имевших, по его мнению, основания в Библии. Он опубликовал трактат в защиту своих воззрений, вслед за которым появились опровержения его противников. Община отлучила его от синагоги. Несколько лет да Коста жил в Амстердаме отверженным. За эти годы его взгляды стали еще более радикальными, и он начал отвергать основы не только Устного учения, но и Священного писания. Несмотря на это, он продолжал считать себя евреем, и желание вновь включиться в еврейскую среду побудило его к заявлению о раскаянии. Он подчинился обряду бичевания и публичного покаяния в синагоге, но его неукротимая душа была глубоко оскорблена унижением и необходимостью покориться авторитету, которого он в сущности не признавал. Вскоре после этого он покончил с собой.

Более сведущим в философии иудаизма и более непреклонным борцом с косностью средневековых норм был Барух Спиноза (1632-1677 гг.).

Он-первый еврей, отступившийся от еврейской религии и отдалившийся от своих собратьев, но, несмотря на это, не перешедший в другую веру. Спиноза изучал Библию, Талмуд и еврейскую религиозную философию под руководством амстердамских еврейских ученых. Основательные познания в этой области наложили заметный отпечаток на всё его творчество. В его произведениях чувствуются также отголоски мессианского движения Саббатая Цеви, всколыхнувшего близкую ему среду. Его взгляды вызвали резкое сопротивление раввинов амстердамской общины и ее главарей. В 1656 г. он был отлучен от синагоги.

Добывая себе средства существования в качестве шлифовщика {392} оптических стекол, Спиноза посвятил себя философии. Всю свою жизнь он был окружен верными друзьями, высоко чтившими и ценившими его.

Барух Спиноза - один из величайших мыслителей нового времени. Его учение оказало и продолжает оказывать огромное влияние на философскую мысль всех последующих времен. При помощи созданной им стройной философской системы он пытался определить сущность божества, разъяснить проблему отношений между Творцом и мирозданием и обосновать объективные этические нормы.

В аспекте еврейской истории особенно важен единственный появившийся еще при жизни Спинозы, в 1670 году, его анонимный труд "Богословско-политический трактат", написанный им на латинском языке (все остальные сочинения Спинозы опубликованы только после его смерти).

Практической целью этого трактата было доказать, что "в свободной стране каждому человеку дозволено думать по-своему и высказывать все то, что он думает" - как гласит заглавие последнего раздела трактата, целиком посвященного вопросам свободы мысли. Красной нитью проходит через весь трактат критика библейского текста.

По его мнению, еврейское вероучение обладает лишь теми духовными ценностями, которые тождественны с естественным правом и обязывают всех смертных.

Остальные заветы Торы относятся исключительно к государственному строю евреев в древности. Все религиозные обряды и законы Моисея имели в виду только благополучие царства евреев, из чего следует, что они заботились лишь о пользе "телесного мира". "После гибели их государства евреи не обязаны больше подчиняться Моисееву вероучению, как и до возникновения их общества и их государственного строя". Однако еврейские вожди упорно отказываются считаться с этой очевидной истиной. Талмудическое законодательство соблюдается и после разрушения храма - "больше из оппозиции к христианам, чем из благочестия", а также из-за властолюбия еврейских духовных руководителей. (По-видимому, главари амстердамской общины являлись в глазах Спинозы образцом, по которому он судил о всех {393} вождях еврейского народа во всех поколениях).

Он указывает на замеченную им якобы разницу в поведении марранов в Испании и в Португалии. В Испании, где евреям (т. е. марранам) было позволено занимать государственные посты, они ассимилировались - в Португалии же, где это им было запрещено, ассимиляции не было. Отсюда вытекает, но мнению Спинозы, что жертвы гонений в Португалии, собратья которых в Амстердаме так гордились их мужеством и самопожертвованием во имя веры, стали ими вследствие неразумной политики христиан. Представив в такой форме проблемы марранов, Спиноза приходит к выводу, что преследование евреев бессмысленно, так как оно только укрепляет их в своем заблуждении. Все же и он не отрицает возможности возвращения евреев на их древнюю родину и восстановления их государства при подходящей политической конъюнктуре.