Майкл Шейбон - Саммерленд, или Летомир

• Название: Саммерленд, или Летомир
• Автор: Майкл Шейбон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-017548-5

Маленьким существам, населяющим волшебную страну Саммерленд, угрожает опасность. Они выбирают Этана Фельда своим вождем, и вместе с решительной Дженнифер мальчик вступает в борьбу со злыми, сильными врагами.

---

— Но я боюсь, сынок, что на сегодняшний матч тебе нельзя не являться, — продолжал мистер Фельд. — Команда на тебя рассчитывает.

— Ну да?

— Мистер Олафсен на тебя рассчитывает.

— Рассчитывает на мои три ошибки.

У дороги показались ветхие почтовые ящики, отмечающие въезд во владения Райдаутов, и Этан почувствовал, что время его на исходе. Когда в машину сядет Дженнифер Т., от сегодняшнего матча увильнуть уже не удастся. Дженнифер Т. не станет с таким же терпением выслушивать доводы Этана, какие бы веские доказательства он ни приводил. У нее на все свое мнение, и действует она согласно ему, особенно в том, что касается бейсбола. Если Этан хочет добиться своего, надо спешить.

— Бейсбол — дурацкая игра, — заявил он, решившись пойти напролом. — Нудьга, и больше ничего.

— Нет, Этан, — грустно возразил отец. — Ты заблуждаешься.

— А по-моему, нудьга.

— Скучно бывает только…

— Да знаю я, знаю. Скучно бывает только людям, которым все безразлично. — Этан слышал этот отцовский девиз много-много раз. У мамы девиз был другой: «Люди могли бы многому поучиться у лам». Мама была ветеринаром. Когда Фельды жили в Колорадо-Спрингз, она занималась умными, свирепыми, бдительными сторожевыми ламами. Пастухи в Скалистых горах пользуются ими для защиты овечьих отар от собак и койотов.

— Верно, — кивнул отец, сворачивая на длинную раздолбанную гравиевую дорогу к усадьбе Фе Райдаутов. — В жизни нельзя быть безразличным, и в бейсболе тоже.

— В бейсболе ничего не происходит. Медленно все, просто жуть.

— Правильно. В жизни раньше тоже все было медленно, а теперь все быстро. Вопрос в том, стали ли мы от этого счастливее?

Этан не знал, как на это ответить. Когда отец управлял одним из своих больших, медленных воздушных китов, плывущих неведомо куда с максимальной скоростью тридцать пять миль в час, с его лица не сходила улыбка. Если ему когда-нибудь удастся продать идею цеппелина как общедоступного семейного транспортного средства, то исключительно благодаря этой улыбке. «Тише едешь — веселее будешь» — вот лозунг компании «Фельд Эйршип».

Мистер Фельд, брызгая гравием из-под колес, затормозил перед домом, где жила Дженнифер Т. вместе с братишками-близнецами Даррином и Дирком, бабушкой Билли Энн, двумя двоюродными бабушками и двоюродным дедушкой Мо. У них в доме все были либо старые, либо малые. Отец Дженнифер Т. здесь не жил, только показывался время от времени (он вообще нигде не жил подолгу), а мать уехала на Аляску вскоре после рождения близнецов — уехала поработать на лето, да так и не вернулась. Этан нечетко представлял себе, кто живет в трех других домах, раскиданных по зеленой поляне, но все они тоже были Райдауты. Райдауты жили на Клэм-Айленде очень давно. Говорили, что они происходят от индейцев, коренных обитателей острова, хотя в школе Этана учили, что, когда первые белые поселенцы прибыли на Клэм-Айленд в 1872 году, здесь вообще никого не было — ни индейцев, ни кого-либо еще. Когда миссис Клатч, преподавательница социологии, сообщила им об этом, Дженнифер Т. так разозлилась, что перекусила карандаш пополам. На Этана это произвело сильное впечатление — не менее сильное, чем Мо Райдаут, дедушка Дженнифер Т. Мо был самый старый из всех знакомых Этану людей и чистокровный индеец-салиш. Дженнифер Т. говорила, что он когда-то давно играл в Негритянской лиге и три сезона провел с «Сиэтл Рей-ниерс» из старой Тихоокеанской лиги.

Сигналить мистеру Фельду не пришлось — Дженнифер Т. дожидалась их на шатком крыльце. С громадной спортивной сумкой в руке она понеслась вниз, перескакивая через две ступеньки. Ей всегда не терпелось убраться куда-нибудь из своего дома. В жизни Этана бывало время — например, когда у них в доме умирала мама, — вызывавшее у него такое же желание.

Форма Дженнифер Т. как всегда сияла чистотой. Ее трико, майка и носки всегда были почему-то белее, чем у всех остальных (Дженнифер Т., о чем не уставал напоминать Этану мистер Фельд, сама стирала все свои вещи). Длинные иссиня-черные волосы она связывала хвостом и пропускала в заднюю прорезь бейсболки, где пристегивается пластиковый ремешок.

Она закинула сумку на заднее сиденье и сама забралась туда. В машину она принесла с собой запах бабушкиных сигарет и жвачки — Дженнифер Т. употребляла измельченный сорт, имитирующий жевательный табак.

— Привет.

— Привет.

— Здравствуй, Дженнифер Т., — сказал мистер Фельд. — Сейчас я тебе расскажу, чего добивается от меня мой сын.

Как раз этого момента Этан и боялся.

— Я бушменчика видел, — торопливо сообщил он. — Африканского. Сначала я думал, что это лиса, но он ходит, как обезьянка, и я…

— Этан говорит, что хочет уйти из команды, — сказал мистер Фельд.

Дженнифер Т., щелкая жвачкой, расстегнула свою старую спортивную сумку, подклеенную скотчем и всю перепачканную травой за долгие годы службы. Из сумки она достала рукавицу игрока первой базы, которую тщательно смазывала загадочной субстанцией под названием «копытный клей», обертывала эластичным бинтом, а в кармашке, чтобы сохранить его форму, держала теннисный мячик. Рукавица была значительно старше самой Дженнифер Т. и сохранила подпись некоего Кейта Эрнандеса[2]. Дженнифер Т. бережно размотала бинт, и в машине крепко запахло студнем.

— Не выйдет, Фельд, — кратко заявила она, снова щелкнув жвачкой, и это положило конец дискуссии.

Клэм-Айленд представляет собой маленький, зеленый и сырой уголок мира. Известность ему создают три вещи. Во-первых, это моллюски, которые здесь добываются. Во-вторых, катастрофа 1943 года, когда обрушился гигантский мост через Клэмский пролив. Вы могли видеть по телевизору старый фильм об этом событии: длинное стальное покрытие моста сворачивается, как огромный шнурок, а после разваливается на куски и падает в холодные воды залива Поджет. Впрочем, островитяне никогда особенно не дорожили мостом, соединявшим их с большой землей, и не особенно огорчились, лишившись его, — просто стали опять ездить на пароме, который и раньше предпочитали мосту. На мосту тебе кофе или суп из морепродуктов не нальют и про болезни своих родственников или кур не расскажут. Время от времени поднимались разговоры о восстановлении моста, но настоящей необходимости в этом, как видно, никто не ощущал. Острова всегда были местами странными и даже магическими, и переправа на остров, даже если она длится совсем недолго, всегда должна оставаться маленьким приключением.

Последнее, чем известен Клэм-Айленд помимо своих превосходных моллюсков (если вы их любите) и рухнувшего моста, — это дожди. Даже в той части света, где люди привыкли к осадкам, Клэм-Айленд считается необычайно сырым местом. Говорят, что дождь здесь идет не меньше двадцати минут ежедневно, как зимой, так и летом. На острове Сан-Хуан, в Таксме и Сиэтле в этом уверены, но сами островитяне знают, что это не совсем так. Еще в детстве они узнают, что на западной оконечности Клэм-Айленда летом никогда не бывает дождей. Ни минуты. Там, благодаря какой-то климатической аномалии, на протяжении всех трех летних месяцев всегда сухо и ясно.

На карте Клэм-Айленд напоминает бегущего на запад кабана. Его большая морда под названием Вест-Энд заканчивается единственным торчащим клыком. Большинство местных жителей называют этот мыс, где летом никогда не бывает дождя, Кабаньим Зубом, Западным Зубом или просто Зубом, но есть у него и другое название — Саммерленд, или Летомир. Именно на Зубе проводит островная молодежь свои летние каникулы, на нем устраиваются клубные пикники и барбекю, там играются летние свадьбы, там островитяне особенно любят играть в бейсбол.

Игры начались, как только на остров прибыли пионеры, в 1872 году. В городке, в магазине Харли, висит фотография, где кряжистые лесорубы и рыбаки, усатые, в старомодных фланелевых костюмах, стоят с битами в руках под развесистым земляничным деревом. Надпись на фотографии гласит: КЛЭМ-АЙЛЕНДСКАЯ ДЕВЯТКА, САММЕРЛЕНД, 1883.

Бейсбол процветал на острове так долго, что спортсмены успевали родиться, вырасти и умереть. Здесь существовало с полдюжины лиг для всех возрастов, как мужских, так и женских. Остров в прошлом знавал лучшие времена. Люди тогда любили сырые устрицы и мидии больше, чем сейчас. Простой американский рабочий запросто съедал во время ленча три-четыре дюжины соленых, скользких моллюсков. Устричный бум и всеобщая любовь к бейсболу шли рука об руку много лет. Теперь устричные отмели загрязнены или заросли планктоном, а клэм-айлендская молодежь, как это ни грустно, не слишком увлекается бейсболом, хотя некоторые совсем неплохо бегают, отбивают и ловят. Одни предпочитают баскетбол, другие вседорожные велосипеды, третьи довольствуются тем, что смотрят спорт по телевизору. В том сезоне, о котором я собираюсь вам рассказать, клэм-айлендская лига «Мустанги» насчитывала всего четыре команды: «Шопвэй Энджелс», «Дик Хелсинг Риэлти Редс», «Большеногие таверны Бигфута» и «Рустерс», проигравшую, как уже упоминалось, все семь первых матчей. В масштабе Вселенной семь проигрышей в начале сезона — не такое уж важное дело, но игроки «Рустерс» воспринимали это очень болезненно, и Этан был не единственным, кто собирался уйти из команды.