Евгений Мансуров - Загадка Фишера

• Название: Загадка Фишера
• Автор: Евгений Мансуров
• Издательство: Издательство «Советский спорт»
• Жанр: Спорт
• Год: 1992
• ISBN: 5–85009–354–0

Феномен Фишера – одного из выдающихся шахматистов современности – продолжает волновать и по сей день. В предлагаемой книге приводятся биографические материалы, анализируются итоги знаменитого матча Спасский – Фишер в Рейкьявике, выдвигаются новые версии ухода Фишера из больших шахмат Собраны отклики экспертов на его сенсационное возвращение двадцать лет спустя, приведены шахматные партии «матча-реванша», проходившего в 1992 г в Югославии.

Для любителей шахмат и широкого круга читателей.

---

АЛЕКСЕЙ СУЭТИН (СССР): «Кто реже ошибается, тот сильнее играет». Бывает, что столь очевидную истину как-то забывают в глубокомысленных спорах о различных оттенках стиля того или иного выдающегося шахматиста. Фишер сумел в своей игре свести к минимуму очевидные ошибки, и результаты, каких он добился, заставляют глубже изучить проблему силы шахматиста. Стиль у него простой, стратегия понятная, а сила – огромная».

III философ или психолог?

ВАСИЛИЙ ПАНОВ (СССР): «Фишер в своей шахматной практике исходит из философского афоризма Ласкера «Шахматы – это борьба!» и поэтому стремится одержать победу в каждой партии».

ЭДУАРД ГУФЕЛЬД (СССР): «Как бы великолепно Фишер ни играл, все же для многих остается загадкой, каким образом ему удалось выиграть со счетом 6:0 два претендентских матча – у таких гроссмейстеров, как Тайманов и Ларсен…»

САЛО ФЛОР (СССР): «Даже гроссмейстеры и видавшие шахматные виды любители поражены. В шахматной истории бывало всякое, но чтобы человек в борьбе за первенство мира выиграл у двух первоклассных гроссмейстеров с «сухим» счетом – такого еще не было!»

МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Можно объяснить, каким образом Фишер выиграл каждую из 12 матчевых партий в отдельности (против Тайманова и Ларсена), но как объяснить результат этих партий в целом?.. 100-процентнын результат, и не в турнире, а в матчах, что труднее. Например, Ласкер в 1907 – 1910 годах в матчах против Маршалла и дважды против Яновского добивался подавляющего перевеса ( + 8, – 0, =7; +7, – 1, = 2; +8, – 0, =3), но это не 12:0! Так что же это – дальнейшее продвижение Роберта Фишера к высотам шахматного искусства или чудо? Если первое, следует радоваться – шахматы станут богаче. Если второе, то что будет делать Фишер, когда чудеса кончатся, когда он вернется к реальности, когда он встретит жесткий отпор?»

ВИКТОР БАТУРИНСКИЙ (СССР): «Двенадцать побед подряд, одержанных американцем в двух последних матчах, создают определенный психологический фон…»

ЛЕВ ПОЛУГАЕВСКИИ (СССР): «В последнее десятилетие происходили события, которых никогда раньше не было. Например, матчи Фишера, заканчивавшиеся со счетом 6:0. Думаю, объяснение подобным явлениям следует искать в области психологии. Я разговаривал по этому поводу с различными специалистами и пришел к выводу, что в будущем развитии шахмат медицина сыграет не последнюю роль. Контакт шахматного мастера и врача-психолога позволит шахматисту бороться против различных внешних воздействий, сделает его более устойчивым».

АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Внимательное изучение всех деталей прошлых поединков Фишера показывает, что громкие победы со столь впечатляющим счетом – следствие не только его шахматного превосходства, но и психологического давления, которое он оказывал на партнеров».

ТИГРАН ПЕТРОСЯН (СССР): «Задолго до начала борьбы американский гроссмейстер добивался всех тех льгот и условий, каких ему хотелось. В то же время его соперники не получали и не могли получить того же. Шахматисту трудно, когда он заранее знает, что играет в том городе и в том зале, где именно хочет играть его противник… Невольно начинаешь чувствовать какую-то дискриминацию, обиду и даже почти унижение. Все это создавало у соперников Фишера определенный комплекс, подобный, наверное, тому, какой испытывают в окопах войска, подвергшиеся перед отражением атаки сильной артиллерийской обработке».

МИХАИЛ ТАЛЬ (СССР, Латвия): «Результат 6:0 хотя и свидетельствует о «жестокости» американца и о «монотонности» его игры (определения взяты из статей, посвященных Фишеру), но, честно говоря, вызывает только здоровую зависть. Сегодня уже можно смело сказать, что подобного превосходства в ранге соревнований на первенство мира до сих пор не демонстрировал ни один претендент на шахматную корону».

ВАСИЛИЙ СМЫСЛОВ (СССР): «Фишер, играя в различных соревнованиях, дал длинную серию побед, без поражений и даже без ничьих. Ничего подобного никогда не было в истории шахматных соревнований. Поэтому нет ничего удивительного в том, что такой большой счет сам по себе, без анализа содержания шахматной борьбы и ее психологических факторов, привел к широкому распространению мнения о появлении «сверхшахматиста», непревзойденного гения, равного которому еще не знал шахматный мир.

Кое в чем исключительность Фишера, безусловно, следует признать. Трудно припомнить пример столь же фанатичного стремления к победе в каждой партии…»

АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Любой шахматист на его месте, выиграв у Ларсена четыре партии подряд, довел бы матч до победы в спокойном темпе, сделав четыре-пять ничьих – сколько необходимо, сколько требуется для победы. А Фишер продолжал борьбу в каждой партии; словно она самая первая и единственная, словно от нее зависит все. Он не делал поблажки ни себе, ни сопернику никогда – ив этом был весь Фишер».

МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Фишер замечательно играл в шахматы. Однако у него немало странностей, и это ему мешало. Шахматист должен хорошо понимать и самого себя, и своего противника. Лучшим психологом был Ласкер. У Фишера такое качество отсутствовало, но исключительный шахматный талант компенсировал этот пробел».

МАРК ТАЙМАНОВ (СССР): «Для Фишера вообще очень важно его психологическое состояние, уверенность в себе, и когда у него все идет хорошо, он играет особенно успешно. Когда же он начинает волноваться, нервничать, то допускает те же ошибки, что и простые смертные».

АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Если Фишер был лидером соревнования, если все развивалось закономерно, логично, правильно, – Фишеру не было равных. Если он сразу вел в счете – его невозможно было остановить. Но в начале каждого соревновапия это был неуверенный, колеблющийся человек. Думаю, первый тур для него всегда был мукой. А иногда и второй, и третий – пока он не убеждался, что способен на свою фирменную, полноценную игру. И пока не наступала эта ясность, это самосознание, пока он ощущал в себе зыбкость и неопределенность, Фишер нервничал и терялся, «плыл» и был способен на самые непредсказуемые поступки. Именно это заставляло его бросать многие турниры. Не страх перед соперниками, а не совсем ясное ощущение себя, отсутствие доверия к себе. Это была неуверенность в своей готовности создавать именно ту игру, ради которой он отдавал всего себя шахматам, ради которой он садился играть».

МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Сильное и вместе с тем слабое место Фишера заключается в том, что он всегда верен себе и играет одинаково, независимо от своих партнеров или какого-либо внешнего фактора».

АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Фишер много повидал и все помнил, он понимал людей. Правда, философом был слабым – и это его погубило… Его максимализм привлекал меня необычайно. Я понимал, что это единственный путь к совершенству; как выяснилось потом – и к шахматной гибели…»

РОБЕРТ БИРН (США): «Фишера нельзя назвать психически нездоровым. Но у него ярко выраженный комплекс боязни завтрашнего дня. Чем больше он не играет, тем больше опасается, что утратил свою силу».

ЛАРРИ ЭВАНС (США): «Фишер, быть может, величайший шахматист всех времен, если бы он мог преодолеть некоторые «эмоциональные» преграды».

БОРИС СПАССКИЙ (СССР, Франция): «По своему характеру Фишер непосредствен и горд. Говорит то, что думает. Но таким людям трудно жить в современном обществе, и мне кажется, что Фишер очень одинок. В этом одна из его трагедий…»

БЕНТ ЛАРСЕН (Дания): «От Фишера можно ожидать самых нелогичных поступков. Что-то осталось в нем нераскрытым, неразвитым. Иногда он напоминает большого ребенка. Например, обостренным чувством справедливости. Однако различные жизненные ситуации он оценивает только со своей колокольни и не способен взглянуть на них глазами других людей. Его реакция на окружающий мир неадекватна и бывает настолько неожиданной и острой, что делает отношения с ним крайне затруднительными».

АЛЕКСАНДР КОТОВ (СССР): «Фишер – человек необычайный, редкостно одаренный, чрезвычайно чувствительный к жизненным уколам, отвечающий на них неожиданными «взрывными» поступками…»

ЭДМАР МЕДНИС (США): «Многие полагают, что трудные переговоры, которые часто ведет Фишер перед турнирами, и всякого рода хитрости, к которым он прибегает, должны неблагоприятно сказываться на его игре. Но как это далеко от истины! Когда Бобби садится за доску, он погружается в совершенно иной мир: мир благородства, в котором под его верховным предводительством действуют только короли и королевы, кони и слоны. Во время партии он обладает способностью абсолютной концентрации своего внимания, и личные моменты, которые сильно тревожат его до и после партии, просто улетучиваются из его сознания».

УИЛЬЯМ ЛОМБАРДЫ (США): «Бобби прекрасно улавливает слабость и нерешительность соперника как на шахматной доске, так и вне ее. И умеет этим пользоваться».

АЛЕКСАНДР КОТОВ (СССР): «Может быть, это хитрая турнирная тактика, возможно, природный инстинкт, но Фишер всегда выбирает нужный путь борьбы в том или ином соревновании…»