Александра Соколова - Просто мы научились жить (2010-2012)

• Название: Просто мы научились жить (2010-2012)
• Автор: Александра Соколова
• Издательство: © Александра Витальевна Соколова 2010-2012
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012

От автора: До сих пор поверить не могу, что я это делаю. Но что-то в глубине души говорит, что всё должно закончиться там же, где и началось.

Не знаю, остались ли здесь еще те люди, с которыми мы бок о бок шли вдоль написания предыдущих двух книг. Буду рада, если да.

Но, так или иначе, закончится всё тут, где началось однажды много лет назад. Где одна юная девушка встретила в залитой комнате светом другую. И эта встреча изменила не только их жизни, но и мою тоже.

Пожелаем им удачи. И посмотрим, что из этого выйдет.

Текст взят: http://www.rxwp.ru/include/phpBB/viewtopic.php?f=28&t=12464

---

И только заколотив в дверь, испугалась – а вдруг откроет Диана? Эта влюбленность, глупая, детская, испарилась без следа, и осталась только ревность и опаска – а вдруг?

Но повезло – открыла Лёка. Молча пригласила зайти.

Было странно – с момента Жениного ухода прошло всего несколько часов, и чайник с чашками остались стоять на столике в том же порядке, но внутри было чувство, словно пролетело несколько дней, а то и недель.

– Она уехала в аэропорт, – Женя не нашла ничего лучшего, кроме как сказать это.

Лёка кивнула, усаживаясь на пуфик.

– О чем вы говорили? – Не отставала Женя.

– Присядь, мелкая, – задумчиво попросила Лёка, – я хочу тебе кое-что сказать.

Женя села напротив, вся сжавшись в комочек. Ну что же. Бей!

– Знаешь… Я думаю, она искала не меня.

Лёкины слова лишь всколыхнули то, о чем Женя сама уже давно догадалась, но услышать это всё равно было горько.

– Она искала тебя, мелкая. И, судя по всему, так и не смогла найти.

– Ты ошибаешься, Лен, – тяжесть растеклась по Жениным венам, и ранка снова принялась болеть, – она нашла. Но не сумела остаться.

Грустная улыбка исказила Лёкины губы.

– Давай завтра поедем кататься? – Предложила она. – Я хочу показать тебе одно место на острове. Тебе должно понравиться.

– А как же… Диана? – Дрогнув, спросила Женя.

– Это не твоя проблема. Только согласись – и всё будет так, как мы захотим.

И всё действительно стало так.

Женя не знала, рассталась ли Лёка с Дианой, или нет, но уже через несколько дней заметила, что часть вещей из дома таинственным образом исчезла. Нельзя сказать, что её это не обрадовало, но это открытие было только одной радостью из целой череды сумасшедших, чарующих, волнующих событий.

Каждое Женькино утро теперь начиналось с вопля с улицы:

– Мелкая, выходи!

Один бог знает, как Лёка умудрялась так рано вставать, но с рассветом она неизменно оказывалась под окнами Женькиного номера.

Вместе они бежали к океану, делали зарядку, и, прихватив доски, выплывали на лайн-ап.

– Греби, греби! – Орала Лёка, подгоняя Женьку и хохоча, когда ту накрывало волной.

– Молодец! – Подбадривала, когда удавалось встать на доску.

– К берегу! – Командовала, видя, как лайн-ап смещается в сторону.

Океан принял их как своих, как лучших друзей и самых трепетных любовников. Он играл с ними волнами, подкидывал пеной, гладил гребнем волны.

Он разукрашивался в малиновый рассветный цвет, и приветствовал их утренней радугой.

С Лёкой Женька наконец исполнила свою мечту и ездила на байке – правда, только в роли пассажира, но её это совершенно устраивало. Они пристегивали доски к Лёкиному мотоциклу, надевали шлемы, Женя обнимала Лёку за талию, и не успевала оглянуться, как начинал свистеть в ушах ветер и перехватывать дыхание от скорости.

Они объездили так весь остров – и северную его часть, и южную. Побывали на пляжах с черным вулканическим песком, в Убуде – городе мастеров. Были и на вулкане, и в лесу обезьянок, и в глухих балийских деревнях, где и по-английски-то никто не разговаривал.

Лёка была совершенно своей в каждом месте, куда бы они ни приезжали. Легко и свободно разговаривала в местными то на английском, то на индонезийском, о чем-то договаривалась, смеялась. Их то и дело приглашали в гости, угощали жутко острой местной пищей (чаще всего рисом с морепродуктами), и приглашали приезжать еще.

Уроки серфинга тоже не были забыты – Женя уже довольно сносно стояла на доске, но больше всего ей нравилось сидеть на лайнапе, и любоваться открытым океаном и открывающимся видом на берег острова.

И было счастье. Каждый день, каждую секунду, проведенную вместе. Звенела в ушах молодость, свобода, и бесконечная близость. Сбылось то, о чем Женя исподволь мечтала, еще в Москве и позже – в самолете – слушая песни с Лекиной страницы вконтакте. Сбылось всё. И даже больше.

А вечерами, когда темнело и народ разбредался по клубам и кафешкам, они приходили на пляж, и долго сидели в обнимку на песке, слушая музыку прибоя и тихонько разговаривая о вечном.

Лёка много говорила о свободе. О том, как долго и трудно шла к себе, и каким счастьем было для неё обрести себя снова.

– Мне всё казалось, что можно обтесать, – говорила она, – взять то, что мне не нравится, и убрать это. Оставить только то, что нравится. И только здесь я поняла, что это глупо. Что мои черные стороны – это тоже я. И избавляясь от них, я избавлялась от себя самой. Без тьмы не было бы света. Без света не было бы тьмы. И без достоинств и недостатков не было бы меня.

Женя слушала, не перебивая. Она чувствовала, что это именно та правда, которую она так хотела и так искала.

– Я поняла, что не видела людей. Я задавала вопрос и придумывала ответ до того, как услышу его. А если не могла придумать – вовсе не задавала. Мнила себя богом, который вправе решать, что тот или иной человек хочет мне ответить. Бог Елена Савина. Как тебе? Звучит?

– Грустно звучит.

– Не то слово! Богом вообще быть трудно, мелкая. Много ответственности, и еще больше вопросов. И когда я поняла, что я вовсе не бог, стало настолько легче, ты даже представить себе не можешь. Теперь он управляет миром, а я просто живу. И отвечаю только за свою жизнь, а не за все вокруг.

– Ты очень выросла, Ленка.

– Смешно, правда? Взрослая тетка, открывающая для себя вечные истины, – Лёка подула Жене на макушку, растрепывая её кудряшки, – но думаю, это никогда не поздно для себя открыть. Правда, у этого есть и обратная сторона. Я больше не медный пятак, и не нравлюсь всем вокруг. Но я перестала продавать душу дьяволу, а это гораздо важнее.

– Душу дьяволу? – Удивилась Женя. – О чем ты?

– Я хотела быть лучшей во всем и для всех, понимаешь? И это возможно, но в процессе обтачки теряется основа. Это как будто ты изначально полено – такое, каким тебя бог создал. Со своими изгибами и заворотами. Но вот ты встречаешь кого-то, и начинаешь себя под него обтачивать. Нравится ему такой изгиб – и ты вытачиваешь изгиб. Нравится чтоб сучков не было – убираешь сучки. А потом встречается другой человек, и у него уже другие вкусы, и ты продолжаешь обтачивать… Пока ничего не остается вовсе.

– По-моему, кое-что всё-таки осталось, – Женя ущипнула Лёку за бедро и захихикала, когда та возмущенно вскрикнула.

– Нет, мелкая, – отсмеявшись, сказала она, – на самом деле, не осталось ничего. Всё, что ты видишь, я буквально выращивала заново. С самого-самого начала. С семечка, если хочешь.

– А что стало этим семечком?

– Я расскажу тебе об этом, мелкая. Но не сегодня.

– А когда?

– Когда-нибудь. У нас впереди еще очень много времени.

Но Лёка ошибалась. Времени почти не было. Женя изо дня в день откладывала разговор о будущем, но само будущее неумолимо приближалось, словно огромная волна, и грозило затопить их – такое хрупкое – счастье.

Пора было возвращаться домой. Лёка-маленькая снилась Женьке каждую ночь, и она всей душой стремилась к дочери. Но в то же время, вторая часть её души была накрепко привязана к Лёке-старшей, и что с этим делать – было совершенно непонятно.

Ясно было одно: Лёка с острова не уедет. А раз так – Жене придется уезжать одной. И скоро.

Лежа ночами без сна в огромной кровати, она смотрела в потолок и одну за другой перемалывала тяжелые мысли. Она знала, что как раньше – уже не сможет. А как по-другому – пока не могла понять.

Время пришло, и нужно было что-то решать, но решение никак не хотело приниматься.

И тогда Женя выходила на балкон, включала телефон и тихонько подпевала доносящимся из него словам:

Вот и настало время скитаний,

Время дневных и безгрешных свиданий,

Время спасения вечной души,

Время сказать: потерпи, не спеши

Время для тихой неузнанной песни,

Время на время быть врозь, а не вместе,

Время скрываться от правды и фальши,

Время понять: что ближе, что дальше

Сомнений не было: она любила Лёку. Любила как никогда раньше, сильно и страстно. Не раз в эти дни между ними возникало что-то… что могло бы всё очень изменить. И обе хотели и боялись этого.

Каждый вечер, останавливаясь на пороге Жениного номера, Лёка смотрела на неё своими синими глазищами, и молча ждала. И Женя наслаждалась этим мгновением – когда есть шанс, есть маленькая, но всё же надежда, что все те безумства, которые каждую секунду сияют в их зрачках, могут сбыться. Что снова может быть горячо, жарко, и страстно.

И она прощалась, и закрывала дверь. Прислонялась к ней с внутренней стороны, сползая на пол и шептала:

– Нельзя. Нельзя. Нельзя.

Это «нельзя» было горьким, но в нем было и спасение. Или так только казалось?

На следующее утро Женя поехала в аэропорт и купила билет. Она долго рассматривала этот кусок картона, который простыми цифрами “10.08.11” вызывал столько разнообразных чувств.