Юрий Никитин - Тангейзер

• Название: Тангейзер
• Автор: Юрий Никитин
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54571-1

Рыцарь-миннезингер, участник Шестого крестового похода, великий поэт, что дружил с императором, ссорился с папой римским, побеждал в бою, на турнирах и поэтических состязаниях, провел семь лет в подземном мире волшебницы Голды, откуда та выезжает со свитой демонов на Дикую Охоту, познал абсолютно все секреты чувственной любви, но преодолел чары и вышел иным человеком…

Исполинская и трагическая фигура Тангейзера волновала многих творцов. Вагнер создал оперу «Тангейзер», о нем писали Генрих Гейне, Тик, Эйхендорф, Гофман, Новалис, Франкль, Мангольд, Гейбель и многие-многие другие.

Возможно, все-таки не стоит забывать настоящих героев? Может быть, дадим вторую жизнь в книгах, играх, фильмах, сериалах?

---

Тангейзер свистом подозвал своего коня, тот подбежал веселый, бодрый и послушный, герцог уважительно покрутил головой, Тангейзер повел своего четвероногого друга к убежавшему коню герцога, прячась с другой стороны.

Пока кони обнюхивались, Тангейзер ухватил повод, конь попытался рвануться, Тангейзер с укором погрозил ему пальцем.

– Теперь уже поздно. Рыцарский конь, как и его хозяин, должен с достоинством признавать поражение.

Райнмар завалил тело оруженосца камнями, чтобы погибший красивой смертью не стал добычей хищных зверей, так объяснили опечаленному герцогу, хотя они с Тангейзером обменялись понимающими взглядами.

Ночью гиены все равно разбросают камни и доберутся до трупа, но мертвому все равно, душа верного оруженосца уже наслаждается счастьем в небесном чертоге, но герцогу лучше не знать довольно жестоких местных реалий.

Вечером герцог сам вошел в шатер, где расположились Тангейзер и Райнмар, теперь он уже без доспехов, но выглядит так же подтянуто и собранно, словно готов ринуться в бой в любое мгновение.

– О, – сказал он, – у вас тут уютно.

– Мой оруженосец старается, – объяснил Тангейзер. – Он у меня… домашний такой. Садитесь вот сюда… Это почти кресло!

Герцог усмехнулся, сел с осторожностью, снова улыбнулся.

– В самом деле уютно, – повторил он. – С императором мы общались довольно долго… Сперва, конечно, о германских делах и трудностях в Священной Римской империи… потом поговорили, что здесь любопытного и почему.

Тангейзер сказал почтительно:

– Император знает больше, чем сто мудрецов!.. К нему приезжают ученые мужи из синагог и арабские муфтии из своих центров, они долго разбирают темные места из Ветхого Завета и Корана, а потом с такой же легкостью занимаются вообще непостижимой для меня… как ее… ах да, алгеброй!.. Язык сломаешь…

– Император и мне объяснял, – признался герцог, – но я, честно говоря, так ничего и не понял. Он сказал, что это ничего, завтра он может объяснить все снова…

– Хорошо быть герцогом, – ответил Тангейзер.

Герцог кивнул.

– Да, бывают и преимущества. Хоть и хлопот больше, чем у фрайхерра… вы ведь фрайхерр?

– Всего лишь, – ответил Тангейзер.

– Увы, – сказал герцог, – графом я вас сделать не могу, но вот подарить пару деревень… У вас где поместье?

– У меня его уже нет, – ответил Тангейзер.

Герцог спросил встревоженно:

– Что случилось?

Тангейзер сдвинул плечами.

– Ваша светлость, хорошие доспехи, настоящий рыцарский конь, меч и копье стоят дорого!.. Пришлось продать, иначе мне всю жизнь бы торчать в своем медвежьем углу. А так я здесь, вижу дальние страны, о которых раньше только мечтал…

Герцог подумал, посмотрел на него исподлобья.

– И не жалеете о потере?

Тангейзер подумал, ответил честно:

– Конечно, жалею. Но в одной ладони два яблока не удержать. Приходилось выбрать: либо – либо.

– Но сейчас, – спросил герцог, – если бы была возможность снова сменить коня и доспех на свадьбу… как бы поступили?

– Отказался бы, – ответил Тангейзер без колебания. – Мне пока нравится ехать и ехать, рассматривая новые страны, народы, удивляться иным обычаям, слушать странно звучащие языки… Потом да, конечно, я хотел бы вернуться в свое поместье. Но, увы, придется идти на службу к лорду, который не растратил, как я, землю и поместье.

Герцог не сводил с него острого взгляда.

– Мне нравится, – сказал он неожиданно, – как вы рассуждаете, фрайхерр. Ехать по странам и смотреть – прекрасно, но это путь вечного учения, однако когда-то нужно остановиться и либо работать, либо других учить. А если всю жизнь учиться самому… какая от вас польза? Господь не любит пустоцветов.

Тангейзер ответил вежливо:

– А мне нравится, как говорите вы.

Герцог кивнул, откинулся на спинку кресла, но все так же не сводил с Тангейзера испытующего взгляда.

– Хорошо, мы обменялись комплиментами, как воспитанные люди, а теперь я хочу предложить вам кое-что. Вы спасли мне жизнь, и с моей стороны будет черной неблагодарностью сделать вид, что ничего не случилось. Да и мои воины будут говорить обо мне, как о человеке жадном и недостаточно честном…

Тангейзер сказал с достоинством:

– Ваша светлость! Любой рыцарь точно так же бросился бы на помощь! В этом нет моей заслуги!

– Есть, – ответил герцог. – Вы спасли мою шкуру. Я хочу вам подарить поместье и пару деревень при нем. Довольно живописное место, вам понравится. Пока там управляют от моего имени, но как только появитесь, вам передадут все бумаги на владение…

Тангейзер молча преклонил колено и поцеловал кольцо на руке герцога.

– Ваша светлость, – произнес он с чувством, – вы очень щедры.

– Ну, не очень, – засмеялся герцог, – вообще-то я человек прижимистый, но лорд должен быть щедрым, чтобы не растерять популярность среди тех, кто за ним идет… Хорошо, на этом я вас оставлю. Если что понадобится – обращайтесь. Двери моего кабинета для вас открыты всегда.

Он поднялся, дружески кивнул и вышел.

Райнмар зашевелился в углу, произнес с почтением:

– Хорошо быть рыцарем… Р-р-раз, и на поместье больше. Да еще с деревеньками!

– Тебе остался шажок до рыцаря, – утешил Тангейзер. – Только правила этикета выучи, а все остальное у тебя уже есть.

– Да? Я петь еще не умею.

– Это не главное, – пояснил Тангейзер. – За воинские подвиги в рыцари посвятят любого, кто первым поднимется на стену, прорвется в пролом или поднимет знамя на башне чужой крепости! Не говоря уже о победах на поле битвы… Ладно, пойди купи вина, нужно отпраздновать получение поместья.

– Вы его еще не видели! Вдруг там развалины?

– Герцог такое не подарит, – сказал Тангейзер, но тревога все-таки шелохнулась в груди. – Он сам сказал, что сеньор должен быть щедрым напоказ.

– Сказал, – согласился Райнмар. – Но в долг больше нам не дают!

– Тогда у Мазоха возьми!

– И Мазох не дает…

– А как Иеремия?

Райнмар покачал головой.

– Никто не дает. Все говорят в один голос, что надо сперва погасить прошлые долги.

Тангейзер задумался, потом Райнмар видел, как лицо его хозяина просияло, он сказал бодро:

– Пойду к императору и расскажу с восторгом, какие у него замечательные подданные в Священной Римской!.. Ему это понравится!

Райнмар спросил настороженно:

– Это заменит кувшин вина?

– Нет, но у императора всегда можно напиться!

Глава 13

С утра снова потянулась выжженная равнина, хотя когда-то здесь, если верить Библии, все было в роскошнейших садах.

Константин, что в последние дни не расставался с Ветхим Заветом, всякий раз находит там места, по которым идет войско, и с восторгом тыкал пальцем в строки.

– Смотрите, смотрите! «Деревья опускали цветы долу, воды цистерн выходили из краев и на всех ветвях пели птицы, приветствуя проходящую с младенцем на руках Марию…»

Карл сказал брезгливо:

– Это не те места.

– Откуда знаешь? – спросил Константин обидчиво.

– Мария несла младенца из Вифлеема, – заметил Карл. – А до него еще далековато.

Константин фыркнул.

– Далековато? Да я, если хорошо размахнусь, через всю Иудею переброшу камень! А то и копье.

– А я если хорошо выпью, – сказал Карл, – всю Иудею соберу в мешок и рассыплю на своем огороде. Ха-ха-ха!..

Вальтер послушал, обронил невинно:

– Из двух пререкающихся прав тот, кто умолкает первым.

Тангейзер сказал с отвращением:

– Что здесь за край?.. Все умничают, умничают… Уйду я от вас, поэтам мудрствования вредят. Я человек возвышенный, небом одаренный, а вы тут всякое говорите, что мне мозги вывихивает…

Они второй день двигались через Иудейскую пустыню, всю из каменистых и песчаных холмов, что тянется до самой Иорданской долины. Злой до остервенелости кустарник ухитряется запускать корни поглубже в поисках подземных вод, торчит между камней, истязаемый ветрами, а под ним часто прячутся змеи.

Колодцы – редкость, почти везде вокруг бедуинские стоянки, а когда ехали к колодцу святой Магдалины, там расположились шатры правильным кругом, все из серого войлока мышиного цвета. Всюду верблюжий помет, моментально высыхающий на этом зверском солнцепеке, да и вообще полно сухого помета от ослов, коз и собак.

Константин пробормотал:

– Посмотри на них… Не понимаю, у нас зимой так не одеваются.

Тангейзер пожал плечами.

– Может быть, у них вера такая?

– Шутишь?

– Ну почему же…

– Нет такой веры, – сказал Константин почти сердито, – чтобы такими мелочами занималась.

– Ну почему же? – возразил Вальтер. – Я слышал, Коран как раз и занимается бытом. Там в первой же суре сказано что-то типа того, что Аллах ничего не делает для себя, а все только для людей.