Amargo - Хороший ученик

• Название: Хороший ученик
• Автор: Amargo
• Жанр: Фэнтези

Продолжение фика "Хогвартс. Альтернативная история". 25 лет после окончания школы. Основные темы: палочка смерти и крестражи. Много канонических героев, но много и второстепенных новых персонажей. Магического экшена нет; есть интриги и расследования.

Мир Гарри Поттера: Гарри Поттер

Линг Ди, Гарри Поттер, Том Риддл

Детектив/ Драма/ || G

Размер: макси || Глав: 14

фанфик

Начало: 19.08.10 || Последнее обновление: 15.06.11

---

Какое‑то время Тао смотрела на меня с неподдельным изумлением, а потом покачала головой.

— Почему ты нам раньше об этом не рассказывал? — спросила она. — Это же так интересно! Мы всегда считали, что это у мамы была бурная юность, а тут такое выясняется…

— Ничего бурного в моей юности нет, — возразил я. — И я вам рассказывал про Хогвартс.

Тао начала улыбаться.

— Да, всякие смешные байки. Только в них ничего не было про психованных террористов, которые накладывали на тебя чары. — Помолчав, она спросила:

— Это ты его убил?

— Нет, не я. Но у него вполне могут быть ко мне претензии.

— К одному тебе?

— Поэтому я и спрашивал о якорях, о том, что с ними происходит, насколько они разумны…

— Нет, нет! — воскликнула Тао. — Если крестраж разрушен, энергия рассеивается! Якорь не способен существовать автономно. Так что даже не думай — их больше нет. Да и то, что осталось от его души, не сможет никого себе подчинить! Это примитивный клочок энергии, вроде одноклеточного или даже вируса, и он не может удаляться от места, где похоронено тело.

— Ты говорила, что это гипотеза, — напомнил я. Тао поджала губы.

— Неважно. Все равно его душа настолько повреждена, что не осознает себя еще очень много лет. Веков. А что касается этого, — Тао свернула рисунок и передала его мне, — ты нашел самое неправдоподобное объяснение из всех возможных. О нас Кан мог узнать в интернате или в одном из своих снов, а о тебе… вдруг ты однажды положил где‑нибудь Темные Очки, и он тебя в них увидел?

Я не стал объяснять, что для того, чтобы увидеть Метку в Темные Очки, их надо настроить. Остатки чар были очень слабыми, едва заметными, и очки в обычном режиме работы их не фиксировали. "Разумные" объяснения Тао меня не убедили, а информации о крестражах оказалось разочаровывающе мало. Мы перешли к другим, более приятным темам, начав обсуждать завтрашний план прогулок по Лондону и Соединенному Королевству, но вечер только начинался, и мне хотелось верить, что до отъезда Тао я успею узнать что‑нибудь еще.

Десять ночей назад меня разбудил телефонный звонок. Громкий мелодичный перелив приглушала лежащая на телефоне подушка, но я не заставил себя долго ждать. Вытащив трубку и щурясь от голубоватого света экрана, я нажал на кнопку и увидел перед собой бесстрастное лицо Мэй.

— Спишь?

— Уже нет… — Я сел, прислонился плечом к холодной стене и вновь посмотрел на экран. Мэй терпеливо ждала.

— Сможешь сегодня зайти? Хочу тебе кое‑что показать.

— Наверное, смогу. Если не возникнет сюрпризов, — ответил я. Мэй кивнула.

— Тогда жду.

И отключилась. Я сунул телефон обратно под подушку и вернулся ко сну, даже не пытаясь вычислить, что она собиралась мне показать: это могло быть все что угодно.

Отбыв из Лондона в семь вечера, я оказался в Дахуре, где уже давно перевалило за полночь. Портальная находилась в пятнадцати минутах ходьбы от дома, но хотя в городе не запрещалось аппарировать, я решил прогуляться, дойдя до ворот по длинной аллее между каналом и высокими деревьями, под которыми стояли лавки.

Когда я свернул во двор, тускло освещенный желтоватым светом из окна гостиной, и закрыл за собой ворота, за дверью послышалось громкое шипение, а через пару секунд его сменил рев, переходящий в визг: меня унюхал Чу. Я остановился на крыльце, дожидаясь, пока Мэй запрет зверюгу в подвале. Через полминуты щелкнул замок, и дверь приоткрылась.

Мэй с палочкой в руке стояла в коридоре, только–только затолкав кота в подвал. На ее лице была легкая саркастическая ухмылка. Чу меня ненавидел. Это был кот Кана: завести животное нам посоветовала целительница, работавшая с ним три года назад. «Найдите ему доброго друга, — сказала она, — и тогда, наладив контакт с животным, он, возможно, немного откроется и вам». Через несколько дней Ин притащила серо–черного котенка, одного из тех необычных гибридов, которых выводили в своих лабораториях колдогенетики. Ин уверяла, что кот вырастет вполне домашним, и пока Чу был маленьким, он действительно смахивал на обычного домашнего кота, разве что покрепче и попушистее.

Целительница оказалась права: Кан очень полюбил котенка — по крайней мере, его угрюмая замкнутость в общении с этим животным исчезала. Однако скоро выяснилось, что Чу — не совсем домашний кот. Через пару лет он вымахал до размеров небольшой собаки и теперь доставал нам с Мэй до колен. Он обожал возившегося с ним Кана, хорошо относился к Ин (которая, впрочем, скоро уехала учиться в Китай и видела свой подарок только через веб–камеру или во время каникул), неплохо — к Мэй, поскольку та за ним ухаживала и кормила, игнорировал изредка появлявшуюся Тао, а вот меня невзлюбил с первых минут. Когда я попытался его погладить, котенок острейшими зубами вцепился мне в запястье, и с тех пор, оказываясь в доме, я регулярно служил объектом его нападений. Когда Чу вырос, атаки зубастого и когтистого хищника стали довольно опасными, а применять оружие против кота, пусть и большого, мне не хотелось. Пока Кан жил дома, он мог им управлять и не позволял нападать на меня, но с этого сентября Кан отправился учиться в интернат, и пять дней в неделю Чу был предоставлен самому себе. Если я бывал здесь не в выходные, Мэй закрывала его в подвале, откуда теперь доносились завывания и скрежет когтей о дверь.

— Ты с работы? — спросила Мэй. Она выглядела сонной: наверное, спала, пока меня дожидалась. — Поешь?

— Поем, — согласился я, снимая куртку.

— Что ты сказал Кану? — спросила Мэй, когда я уселся на кухне за стол. Глядя, как она достает тарелки и подогревает мне ужин, я вспоминал свой последний визит в позапрошлые выходные, когда здесь был вернувшийся из интерната Кан.

— Ничего, — ответил я. — Почему ты решила, что я ему что‑то говорил?

— Он был расстроен, — произнесла Мэй. — Утром не хотел возвращаться в школу, расставаться с Чу… Все серьезно, Ди. Что ты ему сказал? Или, может, о чем‑то подумал?

— Он не читает… — начал я, наверное, в тысячный раз, но Мэй меня остановила:

— Он не читает мысли, но отлично чувствует общий контекст. Ты контролируешь себя где угодно, только не с ним.

Я не спорил — Мэй была права. Две недели назад, вечером, перед тем, как вернуться в Лондон, я зашел попрощаться с Каном. Он был уже в постели, читая книгу, на обложке которой изображались яркие морские создания. Насколько я мог понять синие иероглифы, окруженные улыбающимися рыбами и осьминогами, она называлась «Сказки водяных». Рядом лежал Чу; он заметно напрягся, когда я вошел, но не двинулся с места, потому что Кан положил руку ему на спину и почесал загривок.

Я оставил дверь открытой и сел на стул у выхода. Кан уже не был тем маленьким мальчиком, который пускался реветь и убегал каждый раз, когда люди приближались к нему слишком близко. Сейчас, благодаря целителям и специальной программе интерната, учитывавшей особенности психологии необычных детей, Кан стал спокойнее реагировать на нарушение границ его обширного личного пространства, однако я знал, что ему становится неуютно, если кто‑то переходит эту невидимую черту. Он мог подходить сам, если хотел, но даже Мэй, прощаясь с ним перед сном, никогда не садилась на кровать. Это было позволено только Чу.

Кан рассказал, что за книжку он читает, добавил, что ту книгу, которую ему привез я, он уже прочел, и не забыл поинтересоваться, поймал ли я тех преступников, которых ловил на этой неделе. Я смотрел, как он гладит Чу, который начал жмуриться, но все равно не сводил с меня больших желтых глаз, и вдруг подумал, что этот диковатый зверь, пожалуй, безоговорочно доверяет Кану. Мог ли Кан причинить доверчивому коту вред? У меня не было однозначного ответа. Иногда в нем, как и в любом ребенке–колдуне, пробуждалась деструктивная магическая энергия — что‑нибудь ломалось или разбивалось, — но это не было чем‑то необычным, поскольку маленькие дети не умели управлять своими способностями. Такое доверие могло обернуться бедой позднее: Кан хоть и любил кота, но был нелюдимым, замкнутым, странным ребенком, так что Чу, по моему мнению, лучше было перестраховаться. С другой стороны, кот тоже не особо ручной, и с его стороны можно ожидать чего угодно…

Я очнулся от размышлений в полной тишине: Кан уже не рассказывал о книгах, а смотрел на меня настороженно, выжидающе, вцепившись в загривок Чу, который припал к одеялу и выпустил когти, словно зная, что сейчас я думаю о нем. Впрочем, может, он действительно знал — Ин так и не рассказала, что это за гибрид и какой у него предельный уровень интеллекта.

— Что ты хотела мне показать? — спросил я Мэй, когда она поставила передо мной подогретую еду.

— Я буду в гостиной, — ответила она. — Поговорим там.

Под несмолкающие вопли Чу и скрежет его когтей я съел ужин, едва обратив внимание на вкус блюд, и пришел в гостиную, где Мэй сидела на диване с планшетом на коленях и смотрела ночные новости.