Анита Берг - Любовь — прекрасная незнакомка

• Название: Любовь — прекрасная незнакомка
• Автор: Анита Берг
• Издательство: Издательство ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-00466-0

После трагической смерти мужа Энн Грейндж погружается в пучину горя и страданий. Казалось бы, все кончено. Но судьба милосердно посылает Энн встречу с Алексом Георгопулосом, который дарит ей новую любовь. Однако трагические тайны, связанные с прошлым, угрожают счастью влюбленных — и даже самой их жизни…

---

— Алекс, я уверена, что ты преувеличиваешь. Плохие привычки есть у каждого. Ты ведь тоже меня не знаешь. Я страшно ленива, временами вспыльчива. Я бываю очень нерешительной, тебя это будет выводить из себя, но измениться я, вероятно, уже не смогу. И конечно, я всегда забываю надеть колпачок на тюбик с зубной пастой, — смеясь заключила она.

— Анна, ведь я говорю серьезно. Ты должна меня выслушать. Я грек и не похож на англичан, к которым ты привыкла.

— Это я успела заметить, — улыбнулась она.

— Анна! — твердо продолжал Алекс. — Моя работа связана с частыми разъездами. Может случиться, что меня не будет на месте, когда ты будешь нуждаться во мне или просто захочешь меня видеть. Но с другой стороны, я буду безоговорочно настаивать, чтобы ты по первому моему требованию ехала ко мне, когда бы то ни было и где бы я ни находился. Никакие извинения или отговорки для меня не будут существовать.

— Но, Алекс, я и так всегда буду стремиться к тому, чтобы быть с тобой. Боже мой, ведь всю свою сознательную жизнь я провела в обществе одного мужчины!

— Но пойми, я не захочу делить тебя ни с кем и ни с чем, — настойчиво произнес Алекс и взял ее за руку.

— В этом и заключается смысл отношений между мужчиной и женщиной! — беззаботно объявила Энн.

— Я буду тебе неверен!

— Дорогой, ну зачем ты так? — нахмурившись, сказала она. Впервые за все время разговора беспечные нотки исчезли из ее голоса.

— Я обязан об этом сказать — это правда, и ты должна об этом знать. Разумеется, я не собираюсь специально искать случая тебе изменить, и если это произойдет, то не будет иметь ровно никакого значения. Но жить без секса я не могу, и, если окажусь вдали от тебя, всякое может случиться. Справедливость требует, чтобы ты знала об этом с самого начала.

Энн попыталась пошутить:

— Как говорят англичане, соус одинаков для гуся и для гусыни.

— Что это означает?

— Это означает, что если ты мне изменишь, то и я буду вправе ответить тебе тем же.

— Нет, Анна! — Он крепко, до боли, сжал ее руку. — Ты не можешь позволить себе ничего подобного. Если ты хоть раз… не знаю, на что я буду способен! — Он покачал головой.

— О, Алекс, это уже мелодрама…

— А по-моему, ты слишком легко к этому относишься. Я этого опасался. Я наблюдал случай супружеской неверности среди моих знакомых здесь, в Англии, видел, как легко с этим здесь мирятся. Для меня это невозможно. В этих вопросах я подобен моим предкам. Я буду ждать и требовать от тебя неизменной преданности и верности.

— Послушай, Алекс, ведь я думаю точно так же. Не знаю, с кем ты общался, но смею тебя заверить, что в моей деревне супружеская неверность не поощряется. — При одной мысли о такой возможности Энн рассмеялась. — И никто другой мне не нужен, милый. Для меня любить — значит принадлежать другому полностью. Я не из тех, кому нравится играть в любовь. Но на вещи я смотрю не менее серьезно, чем ты, и не считаю, что для тебя допустимо изменять мне. Такой двойной подход меня не устраивает. Ты рассуждаешь неразумно, Алекс!

— Я такой, какой я есть! В этом весь смысл нашего разговора.

— Тогда я постараюсь, чтобы тебя не потянуло ни к какой другой женщине! — отважно заявила Энн, вызывающе тряхнув головой.

Она сознавала, что отсутствие опыта может помешать ей добиться желаемого результата, но твердо решила сделать для этого все возможное.

— Сколько у тебя было мужчин? — внезапно спросил Алекс.

— Только два, ты же знаешь: ты и Бен. Когда он умер, я думала, что у меня уже никогда никого не будет, но если ты меня оставишь, я больше никогда не буду счастлива.

— Торжественно обещаю никогда тебя не оставить!

— Я не интересуюсь, сколько у тебя было женщин, так как готова побиться об заклад, что ты и сам этого не помнишь, — сказала Энн, искоса поглядев на него и от души желая, чтобы разговор принял менее опасный поворот.

— Ты права, лучше не спрашивать. — Он наконец рассмеялся.

— Скажи, Алекс, почему ты выбрал меня? Такой мужчина, как ты, при желании мог бы увлечь любую молодую девушку, а не только такую, как я.

— Ради всего святого, что ты хочешь этим сказать: такую, как ты?

— Ну, женщину средних лет, хотя ты и заставляешь меня чувствовать себя совсем молодой, женщину, чей расцвет уже позади, — неловко объяснила Энн.

— Ах, англичане, англичане! Вы не лучше американцев, для которых существует только юность. Да знаешь ли ты, женщина, что с пустоголовыми юными девушками мне скучно до слез? Молодые девушки предназначены для молодых людей. Если одна из них соглашается пообедать или поужинать со мной, я всегда чертовски хорошо знаю почему: у меня в кармане больше денег, чем у других. А что касается твоего расцвета, то он совсем не позади, это неправда. Твоя зрелость великолепна, она придает тебе грацию и достоинство. Я думаю, в юности твое лицо не могло быть таким красивым, как сейчас. Для меня ты самая прекрасная женщина в мире! Но ты хороша не только красотой — меня пленяет твоя честность, открытость и сердечность, сила, которую я угадываю в тебе, твоя чувствительность. И потом, ты умеешь рассмешить меня! — Он поцеловал ее. — Какой у тебя нежный, чувственный рот! Он так много рассказывает о тебе, о твоей доброте, юморе, терпимости. В тебе столько красоты: эти чудесные шелковистые волосы, твоя улыбка, твоя привычка морщить нос, когда ты смеешься. Твоя попка…

— Моя… попка? — Энн даже подскочила от удивления.

— О да, я обожаю твою замечательную гладкую попку! — продолжал он, смеясь над ее удивлением. — Какая ты смешная, Анна! Ты будто и не подозреваешь, как ты привлекательна. У тебя очень красивые ноги, просто идеальные… — Он нежно погладил ее по бедру, но в этот момент резкий звонок телефона оторвал его от этого занятия. — Проклятие! — воскликнул Алекс и, перегнувшись через Энн, взял трубку.

Энн наблюдала за ним во время разговора. Говорил он по-гречески. Она думала о том, что он перед этим сказал, и вспоминала, как была шокирована в первое утро их пребывания в этом доме, когда увидела его разгневанным во время телефонного разговора, и поняла, что он не преувеличивал, говоря о своей вспыльчивости. Должна ли была она поверить его собственной оценке своего характера? Она не знала мужчин. Может быть, Алекс не походил на других, потому что был иностранцем? А может быть, и англичане бывают такими же страстными? Она не могла судить об этом, ведь, кроме Бена, она ни с кем не была близка. То, что Алекс сказал сейчас о ней, и ее собственная реакция на его слова смущали ее. С одной стороны, она была возмущена его самонадеянностью и заносчивостью. С другой — это ее возбуждало. Ей хотелось полностью принадлежать ему, она понимала, что только тогда сможет обрести покой. Фей и Лидия могут негодовать сколько их душе угодно, но уж такая она: ее натуре свойственна потребность раствориться в любимом. А если есть любовь, не может не быть ревности. Ведь они, несомненно, идут рука об руку. Признаваясь в своей ревности, Алекс просто признавался ей в любви.

Алекс положил трубку на рычажок.

— Нам пора уезжать, верно? — грустно спросила Энн.

— Да, любовь моя, завтра. Я сказал, чтобы мне не звонили без крайней необходимости. И вот теперь я нужен Янни, моему помощнику.

— Ну что ж, эта неделя была сказкой! Тебя могли бы вызвать и раньше.

— Нет никакой причины для грусти. Ты поедешь со мной, только и всего!

— А куда?

— В Нью-Йорк.

Ее глаза расширились.

— О Боже! Я никогда не была в Америке. Но я не смогу, Алекс. Это невозможно! У меня здесь столько дел!

— Что ты хочешь этим сказать? Что может быть важнее, чем быть рядом со мной? Ты должна поехать, тут и говорить не о чем. Что ты мне только что обещала? Мы уедем всего на неделю, самое большее дней на десять, и вернемся задолго до Рождества.

— Я не могу поехать с тобой, милый! Мне очень жаль, поверь! Двенадцатого декабря — день рождения моего внука, и я обещала ему прийти. Я не могу обмануть его ожидания.

— А мои ожидания ты можешь обмануть? Ты мне обещала, сказала, что всегда будешь со мной, когда я попрошу об этом. Вот чего стоят твои обещания! — сердито закричал Алекс.

— Послушай, Алекс, ты ведь способен понять, когда речь идет о необходимости, а Адам этого не может — ему всего три года!

— Ты обещала!

— Ради всего святого, Алекс, пойми же, я забыла о его дне рождения! — в свою очередь закричала Энн. — Мне в самом деле жаль, но дело обстоит именно так — я не могу поехать!

— Значит, не поедешь?

— Не могу. Неужели до тебя не доходит?

— До меня доходит, что ты не держишь своих обещаний! — загремел он.

— Господи, Алекс, постарайся же наконец быть взрослым! — воскликнула Энн.

Алекс бросил на нее гневный взгляд, вскочил и выбежал из комнаты, хлопнув дверью.