Анна Рейн - Холодная

• Название: Холодная
• Автор: Анна Рейн
• Жанр: Исторические любовные романы

Что касается сюжета… Барон Эшли, мужчина, страдающий излишним благородством, оказался в ловушке. Он вынужден предложить руку и сердце Холодной Леди. Романтическая мечта жениться по любви разбита вдребезги… Но если приложить определенные усилия, лед можно растопить. Или замерзнуть самому. Что касается собственной оценки… насколько мне нравится главный герой, настолько же не нравится героиня. Если вы не любите кучи страданий в романах, то лучше не читайте.

---

Через минуту Теодор перевернулся на спину. Одеяло сползло куда-то за пределы кровати, и они лежали обнаженными. Очень скоро Эмма почувствовала прохладу.

— Где одеяло? — спросила она, приподняв голову. Кроме того, ей хотелось убедиться, что Теодор счастлив теперь.

Но Теодор мрачно взглянул на нее, ничего не ответил, приподнялся на кровати, и подняв одеяло с пола, накинул на них. Эмма замерла.

— Что-то не так? — спросила она у мужа. Сердце ее замерло.

Теодор тяжело вздохнул. Черты лица его заострились. В глазах не осталось и тени той насмешки, что царила в них весь день.

— Эмма, зачем ты обманула меня? — спросил он. Сердце Эммы ухнуло куда-то вниз, да там и осталось. Она не знала, что ответить.

— Я, может, и неопытный, но я не дурак, — он резко рассмеялся. — А может, благодаря этому. Я до самого последнего момента не хотел верить, но тебе все это было неприятно. Зачем ты притворялась?

Эмма сжалась: вот и кончилась ее счастливая семейная жизнь длиной в один день.

Она отодвинулась от него и села на кровати, обхватив руками колени.

Не дождавшись ответа, Теодор резко встал, накинул на себя халат и направился к двери, соединявшей их спальни. Эмма чувствовала, что сейчас заплачет. Как хорошо начинался этот день — и какой катастрофой обернулся! Как Теодор понял, что она притворялась? Она горевала, что он так же, как и все остальные, не задумываясь воспользовался ее телом. Оказалось, вовсе не так. Он все понял.

Дверь захлопнулась с громким стуком. Эмма вздрогнула и позволила нескольким слезинкам скатиться по щекам.

— Нет, — внезапно услышала она настойчивый голос Теодора. — Я не уйду, пока ты мне не объяснишь, что к чему, Эмма.

Оказывается, он не ушел. Она обрадовалась — непонятно, почему. Ведь он зол и раздражен.

— Эмма, — требовательно позвал он. Она заставила себя поднять голову. Теодор сидел в кресле и мрачно смотрел на нее. — Зачем ты обманула меня? Объясни, пожалуйста, потому что догадки на этот счет у меня имеются самые разные, но все не очень приятные.

С грустью Эмма отметила сарказм в его голосе. Она снова опустила глаза.

— Эмма, не молчи. Скажи хоть что-нибудь.

— Я… — она прокашлялась, потому что голос не слушался ее, а во рту пересохло. — Прости меня.

— За что ты просишь прощения? За то, что притворялась?

Женщина слабо кивнула. Теодор едва заметил этот жест.

— Эмма, ты не должна была делать этого, если тебе неприятно. Я бы не стал настаивать.

«Ах, милый Теодор…» — печально подумала Эмма.

— Господи, Эмма, ну объясни же мне, что я сделал не так. Я полагал, что в браке с известной вдовой уж холодная постель меня точно не ждет.

«С известной шлюхой, ты хотел сказать,» — мысленно поправила его Эмма, но почти не обиделась на его намек. Ибо кем она и была, как не шлюхой?

— Я знаю, что неопытен, но ты могла бы подсказать мне, что нужно делать, чтобы ты тоже получила удовольствие. Незачем было притворяться. Эмма, ты слышишь меня?

Она медленно кивнула

— Тогда ответь, зачем?

— Удовольствие… — едва выдавила она. — Я хотела доставить тебе удовольствие.

— Удовольствие, — с горечью повторил Теодор. — Из чувства долга?

Эмма отрицательно покачала головой.

— Эмма, Господи… — он тяжело вздохнул. — Почему ты решила, что притворство доставит мне удовольствие?

— Как ты узнал? Когда я… запоздала крикнуть в конце?

— Нет, раньше. Я дал себе волю только после того, как окончательно убедился в твоем… розыгрыше.

Он мрачно усмехнулся.

— Было бы жаль не воспользоваться столь милой жертвой, тем более десять секунд уже никакой роли не играли, когда тебе уже так долго — подумать только, целых десять минут! — приходилось сносить объятия нелюбимого мужа.

Она поняла, что плачет. Теодор насмехался над собой, и это было больнее всего. Ведь он ни в чем не виноват. Он бы остановился в любую минуту, стоило ей попросить.

Теодор потер лицо руками.

— Ну чем я хуже твоих лондонских любовников, Эмма? Я был слишком быстр?

Эмма спрятала лицо на коленях и ничего не ответила.

— Эмма, хватит молчать. Скажи мне, что не так? Ради Бога, Эмма…

Он вздохнул, видя, что она никак не реагирует на его слова.

— Ну прости меня, — голос его стал совсем сухим. — я не потревожу тебя больше. Надеюсь, ты не против иметь ребенка от меня, хотя после одного раза…

Вдруг ему в голову пришла весьма неприятная догадка.

— Ты беременна, да? Поэтому ты так быстро на все согласилась. Тебе необходимо было придать своей беременности видимость благопристойности.

Эмма отчаянно замотала головой. Что за глупости он говорит?

Он хрипло, с горечью рассмеялся. Неприятный смех резанул ей сердце.

— Несчастный романтик… — ругнулся он на себя, с ненавистью вспоминая наивную сцену у ручья. — Знаешь ли ты вообще, что такое честность? Но не волнуйся, даже если твой ребенок родится «шестимесячным», я не обвиню тебя в измене и не назову его ублюдком. Счастливо оставаться, леди Эшли.

— Я не беременна! — крикнула она сквозь слезы. Плотина была прорвана, и слова полились из нее безудержным потоком. — За последние четыре года у меня не было мужчин кроме тебя! Я не изменяла тебе.

— Позвольте вам не поверить, миледи, — холодно сказал он. Он держался за ручку двери и в любую минуту мог уйти.

— Это правда, — ее тихий голос дрожал. — А сегодня… дело не в тебе. Ты самый хороший из всех мужчин. Я просто ненавижу «это». Изображать удовольствие — просто привычка. Я знаю, мужчинам нравится думать, что женщина тоже получила удовольствие.

— Миледи, — медленно сказал он, будто разговаривал со слабоумной. — Любовников заводят ради наслаждения. Или вы хотите сказать, что у вас и любовников не было и все это просто сплетни?

— Любовники были, — со стыдом признала Эмма. Она с мольбой посмотрела ему в глаза. — Но наслаждения не было. Я холодная, Теодор. Я не могу получить удовольствие.

Она сделала паузу, набрала полную грудь воздуха и добавила:

— И забеременеть не могу. За десять лет ни разу даже подозрения на беременность не было, — с горечью выговорила она.

Теодор наконец отпустил дверную ручку. Эмма с облегчением выдохнула.

— Если ты не получала наслаждения, то зачем заводила любовников?

Эмме было стыдно отвечать на этот вопрос, но она заставила себя ответить.

— Наверное, потому что так принято. Граф Ренвик не раз повторял, что нельзя унижать мужчину отказом. Проще поддаться, тогда он будет удовлетворен и его интерес ко мне быстро пропадет.

— Значит, стоило кому-то начать приставать к тебе — и ты уже не смела отказать?

— Да.

Теодор почувствовал жалость. Если только эта женщина не сочинила искусную ложь, то жизнь ее была весьма незавидна. Он не знал, чему верить.

— И ты никогда не получала удовольствия ни с одним мужчиной?

— Никогда, — ни капли не сомневаясь сказала она. Потом вдруг поняла, что соврала, и поправилась. — Только с тобой.

— Спасибо за лесть, миледи.

— Это не лесть, это правда. Ты единственный мужчина, которого мне хотелось когда-нибудь соблазнить.

— Но ты не слишком старалась, — отметил Теодор. — Для женщины, желающей соблазнить, ты быстро сдавалась.

— Никто не учил меня соблазнять, — горько усмехнулась Эмма. — Меня учили только уступать. Обычно я имела дело с мужчинами, которые страстно хотели меня. А ты не хотел. Я не знала, что можно и нужно сделать в такой ситуации. Я только понимала, что ты не хочешь меня, а я хочу, чтобы хотел. Наверное, это уязвленное женское самолюбие, — пробормотала она, снова уткнувшись в одеяло.

Теодор довольно долго молчал. Потом пошел к креслу.

— Итак, — сказал он, устроившись. — Ты утверждаешь, что у тебя вот уже четыре года нет любовников, кроме меня.

— Да, — кивнула Эмма. Она уже вполне успокоилась, и лицо ее теперь скрылось за неподвижной маской Холодной Леди.

— Тогда, может, ты объяснишь мне, что происходит между тобой и герцогом Клермонтом? Три года назад вы считались любовниками. И в этом году он приезжал в Дербери несколько раз.

— Три года назад он разыгрывал свою герцогиню, а я — тебя. Мы с ним троюродные брат и сестра, но росли вместе, поэтому нам сложно воспринимать друг друга, как любовников. К тому времени, я наконец-то поняла, что отказывать мужчинам не только можно, но и нужно. И это не грозит какой-то неведомой карой, если все обставить по-умному.

— А в этом году?

— Он только помогал мне добывать деньги.

Теодор тяжело вздохнул. Эмма видела, что он хотел верить ей — и не мог. Она не могла винить его за это.

— И ты никогда не получала удовольствия.

— Да.

— Даже со своим мужем?

Эмма грустно усмехнулась.

— Это он заставил меня притворяться.