Георг Вильгельм Фридрих Гегель - Философия истории

• Название: Философия истории
• Автор: Георг Вильгельм Фридрих Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1935

«Философия истории» Гегеля представляет собой курс лекций. В чрезвычайно яркой форме выражено здесь отмеченное Марксом и Энгельсом у Гегеля противоречие между диалектическим методом и его реакционной идеалистической системой. «Важнее всего введение, где много прекрасного в постановке вопроса», – отмечает Ленин. Реакционную сторону учения Гегеля, его идеализм, мистику, оправдание прусского полуфеодального государства начала XIX столетия пытаются использовать и оживить идеологи фашизма, сознательно искажая и отвергая рациональное в его философии – диалектику и историческое понимание действительности. А именно этим рациональным содержанием Гегель и создал себе живое имя и великое место в истории науки и философии.

Особенности электронной версии книги:

1. Публикуется только текст Г.В.Ф. Гегеля, сопроводительные редакционные статьи и справочный аппарат (именной и предметный указатели) не приводятся.

2. Текст печатается с пагинацией. Номер страницы указывается в ее начале нижним индексом в фигурных скобках.

3. Написание некоторых слов изменено в соответствии с современной орфографией.

4. Ударения над русскими буквами а, о и у передаются с помощью букв европейского алфавита à, ò и ý.

5. Греческие слова и выражения приводятся без диакритических знаков.

6. Проверка выбранного шрифта: греческая альфа (α), еврейский алеф (א).

---

Америка, как известно, разделяется на две части, которые соединены перешейком, не облегчающим однако сношений. Напротив того, эти две части резко отделены одна от другой. В Северной Америке вдоль восточного берега тянется широкая прибрежная полоса, за нею возвышается горная цепь – Синие горы, а севернее их – Аллеганские горы. Вытекающие оттуда реки орошают приморские земли, отличающиеся свойствами, в высшей степени полезными для Североамериканских Соединенных Штатов, которые первоначально образовались там. За этою горною цепью с юга на север течет, образуя огромные озера, река Св. Лаврентия, на берегах которой расположены северные колонии Канады. Еще западнее расположен бассейн огромной реки Миссисипи, впадающей в Мексиканский залив, и ее притоков Миссури и Огайо. К западу от этой области возвышается длинная горная цепь, тянущаяся через Мексику и Панамский перешеек и под именем Андов или Кордильеров отделяющая всю западную часть Южной Америки. Образовавшаяся благодаря этому прибрежная полоса ýже и представляет менее удобств, чем прибрежная полоса в Северной Америке. Там расположены Перу и Чили. В восточной части протекают по направлению на восток огромные реки – Ориноко и Амазонка; они образуют большие долины, которые однако не пригодны для культуры, так как они представляют собой лишь обширные степи. На юг течет река Рио-де-Лаплата, притоки которой вытекают частью {80}из Кордильеров, частью из северной горной цепи, отделяющей бассейн Амазонки от бассейна Рио-де-Лаплаты. В бассейне Рио-де-Лаплаты расположены Бразилия и испанские республики. Колумбия есть северная приморская южноамериканская страна, в западной части которой вдоль Андов протекает река Св. Магдалины, впадающая в Караибское море.

За исключением Бразилии в Южной Америке повсюду, как и в Северной Америке, возникли республики. Если же мы сравним Южную Америку, причисляя к ней и Мексику, с Северной Америкой, то мы заметим поразительный контраст.

В Северной Америке мы видим преуспеяние, вызываемое как ростом промышленности и возрастанием народонаселения, так и гражданским порядком и прочной свободой: вся федерация образует лишь одно государство, и в нем имеются политические центры. Наоборот, в Южной Америке республики опираются только на военную силу, вся их история есть непрерывный ряд переворотов; федеративные государства распадаются, другие государства объединяются, и все эти перемены совершаются путем военных революций. Если точнее определить различия между обеими частями Америки, то в них обнаруживаются два противоположные направления: одно в сфере политики, а другое – в сфере религии. Южная Америка, где поселились испанцы и где они господствовали, есть страна католическая, а Северная Америка – преимущественно протестантская, хотя вообще в ней существует много сект. Дальнейшее различие заключается в том, что Южная Америка была завоевана, а Северная Америка колонизирована. Испанцы овладели Южной Америкой для того, чтобы господствовать и обогащаться, занимая политические должности и действуя путем вымогательств. Так как метрополия, от которой они зависели, находилась на очень далеком расстоянии, для их произвола открывался широкий простор и благодаря своему могуществу, уменью и чувству собственного достоинства они одолели индейцев. Наоборот, Североамериканские соединенные штаты были сплошь колонизированы европейцами. Так как в Англии происходили беспрестанные раздоры между пуританами, приверженцами епископальной церкви, и католиками, и то одни, то другие одерживали верх, то многие эмигрировали, чтобы найти в другой части света свободу религии. Это были трудолюбивые европейцы, занявшиеся земледелием, разведением табака, хлопчатника и т.д. Вскоре явилось всеобщее стремление к работе, и субстанцией целого стали потребности, спокойствие, гражданское правосудие, безопасность, свобода и обществен{81}ный строй, для которого исходным пунктом были интересы индивидуумов, так что государство являлось лишь чем-то внешним, служившим для охраны собственности. От протестантской религии исходило взаимное доверие индивидуумов, доверие к их образу мыслей, так как в протестантской церкви религиозные дела составляют всю жизнь, всю жизнедеятельность вообще. Наоборот, у католиков не может быть основания для такого доверия, так как в мирских делах господствуют лишь сила и добровольная покорность, и те формы, которые у них называются конституциями, являются лишь крайним средством и не предохраняют от недоверия.

Далее, если мы сравним Северную Америку с Европой, то мы найдем в ней пример существующей много лет республиканской конституции. Субъективное единство существует, потому, что во главе государства стоит президент, который для предотвращения могущих у него возникнуть честолюбивых монархических стремлений избирается только на четыре года. Всеобщая охрана собственности и почти полное отсутствие податей являются фактами, которые постоянно прославляются. В этом выражается и основная характерная черта, заключающаяся в стремлении частных лиц к наживе и к прибыли, в преобладании частных интересов, причем к общему стремятся здесь лишь для достижения собственных выгод. Конечно, существуют правовой порядок, формальные законы, но эта формальная законность существует без честности, и таким образом об американских купцах идет дурная молва, что они обманывают, прикрываясь правом. Если, с одной стороны, протестантская церковь, как мы уже упомянули, порождает имеющее существенное значение доверие, то, с другой стороны, именно благодаря этому в ней имеет значение момент чувства, которое может переходить в самый разнообразный произвол. У каждого, говорят, с этой точки зрения может быть свое собственное мировоззрение, а следовательно и своя собственная религия. Этим объясняется распадение на столь многие секты, которые доходят до крайних пределов безумия. У многих из этих сект существует богослужение, выражающееся в экстазе, а иногда в чувственных излишествах. Этот полный произвол доходит до того, что различные общины назначают для себя духовных лиц и вновь увольняют их, как им заблагорассудится, потому что церковь не является чем-то в себе и для себя существующим и обладающим субстанциальною духовностью и внешней организацией, но то, что относится к религии, истолковывается по благоусмотрению. В Северной Америке господствует необузданнейшая дикость всяких фантазий и отсутствует то религиозное единство, которое {82}сохранилось в европейских государствах, где отклонения ограничиваются лишь немногими вероисповеданиями. Что же касается политики в Северной Америке, то общая цель еще не определилась как нечто само по себе постоянное, и еще не существует потребности в прочной солидарности, потому что настоящее государство и настоящее правительство возникают лишь тогда, когда уже существует различие сословий, когда богатство и бедность становятся очень велики и когда возникают такие отношения, при которых огромная масса уже не может удовлетворять свои потребности так, как она привыкла. Но это напряженное состояние еще не угрожает Америке, так как она постоянно может в значительной степени использовать исход, заключающийся в колонизации, и множество людей непрерывно устремляется в равнины, по которым протекает Миссисипи. Благодаря этому средству устраняется главный источник недовольства и обеспечивается дальнейшее существование нынешнего буржуазного строя. Поэтому нельзя сравнивать Североамериканские Соединенные Штаты с европейскими странами, так как в Европе, несмотря на всякие эмиграции, нет такого естественного отлива населения: если бы еще существовали германские леса, то конечно не произошла бы французская революция. Сравнивать Соединенные Штаты с Европой можно было бы только в том случае, если бы необъятное пространство, занимаемое этим государством, было заселено и гражданское общество уплотнилось. В Северной Америке еще господствует земледельческая точка зрения. Лишь тогда, когда в Северной Америке, как в Европе, прекратится простое увеличение числа земледельцев, жители, вместо того чтобы стремиться на поля, позаботятся о развитии городской промышленности и транспорта, образуют компактную систему гражданского общества, и у них появится потребность в органическом государстве. У Североамериканских Соединенных Штатов нет ни одного соседнего государства, с которым они находились бы в таких же отношениях, в каких европейские государства находятся между собой, за которым они должны были бы с недоверием следить и против которого им приходилось бы иметь постоянное войско. Канада и Мексика не страшны для них, а Англия за пятьдесят лет усвоила себе из опыта, что свободная Америка полезней для нее, чем зависимая. Правда, в борьбе за освобождение отряды милиции Североамериканских Соединенных Штатов оказались столь же храбрыми, как голландцы при Филиппе II; но повсюду, где дело идет не о завоевании самостоятельности, обнаруживается недостаток сил, и таким образом в 1814 г. отряды милиции не могли устоять против англичан.{83}