Владислав Силин - Шесть полубогов Теулеа

• Название: Шесть полубогов Теулеа
• Автор: Владислав Силин
• Издательство: ООО «Издательство «Эксмо»
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09307-9

Зловещие события происходят в Тшиине — мире, открытом земным исследователем и пребывающем в состоянии рыцарского средневековья. Местная принцесса погибает страшной и загадочной смертью. В ее магическом убийстве обвиняется дочь земного посла Вероника. Тшиины требуют Господнего Правежа — судебного поединка, в ходе которого должна быть установлена истина. Денис Завацкий, мастер фехтования и член рыцарского ордена теиров, отправляется в Тшиин, чтобы в поединке с опытнейшим бойцом доказать невиновность Вероники, — и оказывается в эпицентре урагана смертельно опасных событий, в которых замешаны черное колдовство, предательство и коварство.

---

В тот же миг Брависски обмяк. Лицо его обвисло, как полиэтиленовый пакет в костре.

— Пресветлый боже… — зачарованно прошептал Ландмейстер. — Откуда у него… это?! Разрешите глянуть?..

Не дожидаясь ответа, он потянулся к браслету. Макурт отреагировал мгновенно: клацнули зубы, послышалось предупреждающее рычание.

— Лучше не подходите, — покачал головой Мокош. — Бог знает, на что закляли беднягу. Вы узнаете эту вещь?..

— Еще бы! Это же автоответчик с паролями базы. — Ландмейстер близоруко прищурился. — Поверните, пожалуйста, ребром… ага, спасибо. Читайте.

Морщась от вони гнилой мокроты мертвеца, Алексей прочел:

«Карел Ненашев.

25100412968».

— Я, господа, Неназванного бога словил, — глуповато ухмыляясь, вдруг объяснил мертвец. — В тонкость очернил… белизной, да. В тонкость. Умиротворить хотел. За то святые подвижники все мои желания отпустили, и это все ага-правда.

Ландмейстер скорчил жалобную гримасу и заторопился к двери.

— Его можно спасти? — спросил он у теира-сопровождающего, выйдя из карцера.

Тот пожал плечами:

— Смотря что вы понимаете под «спасти»… Он мертв. Но при этом вполне здраво мыслит и действует. Вот только ход мышления у него… как бы это поточней выразиться?.. Тшиинский.

* * *

Дорога, дорога… Вьется меж заброшенных полей, меж перелесков и покинутых деревень. Разрушенные дома, мертвецы на ветвях акашей… Простых пчел нет — только трупные.

Земля в огне восстания — больная, нищая… где найти большее горе?.. О каком счастье народном может идти речь?.. Ой, лукав ты, пророк Неназванного, Тсиифар ихи Батини Ай! Медовы слова твои, да горька полова в хлебе. Куда ведешь доверившихся тебе тшиинов?

…Шел вот уже без малого шестой день путешествия. Вместе с Мокошем ехали посольский кнехт Евгений и проводник Сиригу — кривоногий оборванец, похожий на бурята. Масляный Кушир не обманул: лист сорко, сложенный в стилизованную гору Теулеа, исправно снабжал путешественников припасами и деньгами.

Не обошлось без приключений, правда, но и то: без приключений — что за жизнь?.. В двух поселках рыцаря встретили градом камней. Еще в один он заезжать остерегся: ходили слухи, что среди жителей свирепствует проказа.

Однажды и вовсе анекдот вышел: мимохожий монах презрел Куширов лист и выступил защитником поселян. Алексею пришлось биться на кулаках. Святой отец отделался двумя сломанными ребрами и вывихнутым запястьем. От дурной головы, что называется, бокам горе.

Староста деревни пришел в восторг: затеял пир и даже предложил Алексею свою дочь «на сенное ужение». Первоисследователь с поселянами выпил, а девушку хотел отослать обратно, да как-то не вышло. Забылось.

К утру все напились пьяны, и Евгений затащил-таки поселянку на сеновал. Слово за слово, поцелуй за поцелуй… Узнав о случившемся, староста пришел в ярость. Известно: одно дело рыцарский бастард, другое — чужинский байстрюк. Из деревни пришлось прорываться с боем.

Вечером Алексей устроил провинившемуся кнехту выволочку, но на душе легче не стало.

Гора близилась.

Чем ближе делалась Теулеа, тем мрачнее становились мысли первоисследователя.

* * *

— А что, Сиригу, много у бунтовщиков людей?..

Проводник обернулся к Евгению, лицо осветила щербатая улыбка:

— Э-э, бачка, много! На пальце не сосчитать, как много. Людей никого, однако, — все горцы. Ага, да.

Солдат хихикнул. Простодушие проводника забавляло его. Заходящее солнце поблескивало на экзоскелете; шаг у лошадей был нетряский, убаюкивающий — надо же чем-то занять себя до ночлега?..

— А скажи другое мне, Сиригу. Вот господин рыцарь хочет подвиг совершить. Я — человек маленький, куда пошлют, туда еду. Ты-то что на горе позабыл?..

Сиригу приосанился. Шапку набок заломил, в глазах — алчность:

— Я, бачка, святым стану. Ихи Батини — просяной колобок: одной рукой справедливость держит, другой — небесам указы пишет. Это все так, да. Откусишь — втрое вырастет, чем плохо?.. Вола куплю, жену…

Алексей придержал лошадь, пропуская спутников вперед. Не то чтобы его раздражала болтовня спутников, просто хотелось поразмыслить в одиночестве.

Итак, Стивен словил бога. Очернил белизной в тонкость, хотел умиротворить. А святые подвижники, значит, отпустили его желания…

Душою Алексей чувствовал, что в этих словах таится разгадка всей истории. Не зря же и градоправитель, и Стивен одно говорили, чуть ли не слово в слово! Если бы по уму — не надо никуда ехать, а надо сесть да крепко задуматься.

Думай, Лешка, думай! Эх, где бы ума украсть?.. На чаше весов ведь не деньги, не слава — жизни людей. Есть и вторая ниточка, правда, а между ними — клубок темный, путаный-перепутаный…

Первоисследователь сунул руку за пазуху. На ладонь лег браслет Карела — тот, что принес Стивен. Мельхиоровый ободок приятно холодил пальцы. Его тщательно отмыли, продезинфицировали и перепрограммировали под Алексея. Теперь, придя на базу, первоисследователь мог не беспокоиться, что охранные системы не пропустят его.

Зачем же Карел прислал браслет? Что он хотел этим сказать? Как это вообще оказалось возможно?..

Вариантов Мокошу виделось несколько. Например, Карел оказался рядом с макуртом и, рискуя жизнью, передал браслет. Насколько Алексей знал фольклор, макурты так и носят небольшие предметы — во рту. А сделал он это для того, чтобы сообщить, что жив и находится в плену.

Правда, была и другая альтернатива: браслет за щеку макурта запихал сам Тсиифар. Чтобы еще больше запугать землян. Нет, не сходится: Стивен же ясно сказал, что браслет передал сам Карел. Люди врут, а тшиины нет. И макурты тоже.

А еще может статься, что браслет — часть головоломки. Приглашение посетить уничтоженную базу и в ее руинах отыскать разгадку. Почему тшиины подняли восстание?

Алексей до боли прикусил губу.

Хватит. Что умствовать без толку?.. Пора заняться делами насущными. По словам проводника, не сегодня завтра путешественники вступят во владения бунтовщиков; значит, надо думать о маскировке. Евгения придется отослать в Дивгиру с вестями: все хорошо, мол, до места добрался без происшествий.

Отправлять сообщение по рации первоисследователь остерегся. Колдуны кругом, мало — подслушают, так еще и порчу наведут. Кнехта брать к сектантам тоже не хотелось: ненадежный он человек, пустой. Да и Сиригу ненадежен…

Словно бы подслушав мысли Алексея, Сиригу заерзал в седле, устраиваясь поудобнее. Макуаль мешал ему, и тшиин достал меч из ременной петли, уложил поперек седла.

Вот тоже… Глупое оружие макуаль: взяли палку, натыкали стальных лезвий елочкой — говорят, меч получился. Какой же это меч?.. Шаманы сектантские и впрямь стыд потеряли: на каждом макуале чара — чтоб любой доспех пробивал. Устроили сходку, договорились доспехи на неуязвимость не чаровать — а то, мол, неясно, что выйдет. Вот и верь после этого ведьмачьему племени!..

…А верить и в самом деле никому было нельзя. Сиригу перехватил поудобнее рукоять и без замаха всадил меч в бок Евгению. Экзоскелет хрустнул, как яблоко. Словно по команде, кусты лисьей крушины раздвинулись, и на дорогу хлынули размалеванные бандиты.

— Ай-и-и-и-и! Ай-и-та-а-а! — орут.

Фузионер сам прыгнул Алексею в руку. Взвизгнула огненная струя, пеплом осыпался на траву проводник. Страшно закричала раненая лошадь.

Начался ад кромешный: фузионер мигом распластал лес огненными полотнищами. Мокош всех бы перестрелял-перебил, да подвела досадная случайность. Рыцарская лошадь, к огненному бою непривычная, запаниковала. Прыгнула в сторону, прямо под нависшую ветвь каменного дуба… тут для первоисследователя сражение и закончилось.

* * *

Голоса звучали из далекого далека — призрачные, ненастоящие. Говорили натшиинском наречии:

— …эти чужинцы обнаглели, ихи Батини…

— …если мы не обучим крови тех, кто хочет здесь жить, — мы станем похожими на тухлый Айтаайлиль!

— …не об Айлиле разговор. Речь идет об этом парне и о моих ребрах.

Пленник заворочался. Свет ворвался под веки тупой болью; голову заломило. Один глаз заплыл, но вторым удалось кое-что разглядеть.

Выяснилось, что лежит Алексей в юрте, на кошме, неудобно упираясь головой в горку красного дерева. Еще удалось заметить красный сундучок, размалеванный золотыми саламандрами, очаг и широкое ложе, застланное шкурами и бирюзовой парчой.

— Эге, да он очухался. Бачка совсем живой!..

Сознание окончательно вернулось к Мокошу. Это оказалось неприятно: он ощутил все ожоги и ушибы на теле, а взамен перестал понимать чужую речь. Впрочем, не был ли то самообман?.. В бреду и не такое почудится.

Звуки чужой речи расплылись в бессмысленное посвистывание. Затем чей-то голос произнес по-русски: