Олег Языков - Учебный отпуск. Часть 1. Гром над Балтикой.

• Название: Учебный отпуск. Часть 1. Гром над Балтикой.
• Автор: Олег Языков
• Жанр: Научная Фантастика

Виктор Туровцев в Москве – встречает старых друзей и знакомится с новыми, карьера также не стоит на месте – уже майор и должность серьезная.

---

Федя поперхнулся и залился краской.

— Това-а-рищ полковник! Я…

— Садись, я сказал! К бою не успел, так хоть ко второму прибежал! Молчи – ешь. Шучу я…

Федя, с красными ушами, виновато поглядывая на меня, принялся стучать ложкой. Наконец обед закончился. Я допил компот, подумал – и налил себе еще один стакан.

— Так что же с тобой случилось, Федя?

— Да понимаешь, командир, нарвался я на шесть фок. Они с бомбами шли на нашу колонну. Ну, думаю, срубим по ходу, а то ведь покрошат наших. Ты сигнала еще не давал… А оно, видишь, как закрутилось! С первой атаки сбили только одного, остальные бомбы сбросили – и вверх! А нам и не уйти. Спину покажешь – догонят и расстреляют сзади… Скорость-то на пологом снижении наберут по-всякому… Пришлось с ними крутиться. А тут ты сигнал подал, а я выйти из боя и не могу, твою мать! Вот я перенервничал, чуть предохранители не перегорели! Трех сбили – я пару оставил хвосты подчищать, сам со звеном оторвался, и к тебе! А там никого, лишь костры от самолетов столбами в небо стоят. А кто горит? Вот очко у меня и "жим-жим"! Перенервничал – страх! Потом вышел на связь, а мне говорят – вы уже сели. Поверишь, как лошадь, которую из ломовой телеги выпрягли, вздохнул. Чуть было фонарь не сорвало, во как!

— Ну, ладно, Федор. Что сделано – то сделано. Твои все целы?

— Ага! По паре дырок, конечно, привезли, но – целы все.

— Вот и хорошо. Иди, Федя… Дай мне одному посидеть, в себя еще никак не приду. Иди-иди, не отсвечивай…

Полковник Степанов тактично дал мне время придти в себя, а потом, кашлянул, и сказал что-то вроде – ну что, не пора ли нам подбить бабки, товарищи?

Самое время, товарищ полковник.

* * *

— …Таким образом, товарищ полковник, на сегодняшний день группа "Молния" в ходе боевых действий потеряла пять самолетов. Истребитель майора Туровцева ремонту и восстановлению не подлежит… Он и есть пятый. Сейчас его техники "раздевают". Вот акт на списание, товарищ полковник… Кузин самолет…

— Кх-хе!

— Виноват! Истребитель "Як-3" старшего лейтенанта Кузьмичева имеет сильные повреждения, но может быть восстановлен. На ремонт требуется от трех до четырех дней. Итого – на данную минуту в строю у нас всего девять истребителей. Моторов, ГСМ, и запасных частей нам пока хватает. По боепитанию данные не освежал, но вроде тоже все в порядке. У меня все.

— Садись, инженер. Кто еще хочет сказать? Доктор, а вы нам что скажете? Не стесняйтесь, доктор. Вы так редко бываете на наших совещаниях. Ну, мы ждем.

— Физическое состояние летчиков в норме, товарищ полковник. Есть, конечно, определенная усталость, но это решается довольно просто. Пару дней отдыха – и все будет в норме… Трое в санчасти. Один к выписке практически готов, двоим летчикам еще придется у меня подлечиться. Моральное состояние летчиков высокое, ну это лучше меня замполит скажет. У меня все, товарищ полковник.

— Замполит? Давай!

— Товарищи! С учетом последних боев, проведенных группами под командованием майора Туровцева и старшего лейтенанта Невского, отдельная авиационная группа "Молния" имеет сбитыми 72 самолета противника! Семьдесят два, товарищи! Это за неполные три недели, да… Наши боевые потери – один истребитель, сбитый в бою с группой Кнебеле. А там было, как вы помните, двенадцать фашистских истребителей, против четырех наших. Два истребителя сели на вынужденную после отражения "звездного налета", один истребитель уничтожен майором Туровцевым, чтобы он не попал в руки немцев и его же машина изуродована близким взрывом. Как ты уцелел только, Виктор Михалыч? Зачем так близко подошел?

— Пришлось… чтобы наверняка…

— Ну, ладно, продолжаю. Положение, сложившееся в нашей группе, требует принятия конкретного решения. Считаю, что войсковые испытания, порученные АУГ "Молния", успешно завершены. Мы накопили огромный объем статистического материала по всем позициям: по работе винтомоторной группы, по оружию и расходу боеприпасов, по режимам полетов на всех высотах и расходу ГСМ, по обслуживанию самолетов в полевых фронтовых условиях. Больше нам добавить нечего. Предлагаю – ставить вопрос перед руководством о признании войсковых испытаний истребителя "Як-3" успешно завершенными и, одновременно, о переформировании АУГ "Молния" в полноценный боевой полк. Сегодня девять оставшихся в строю самолетов войну не выиграют, а потерять их и боевых летчиков, накопивших замечательный опыт боев на новой технике, просто недопустимо! У меня все, товарищ полковник!

— Хорошо, кто еще желает высказаться? Виктор Михайлович, ты?

— Я согласен с замполитом, товарищ полковник. Трое в санчасти, самолетов мало. Наша ударная мощь снижена. Самолеты мы эксплуатировали безжалостно, им всем необходима профилактика и ремонт. Каждый новый бой приближает возможность серьезных боевых потерь и гибели летчиков. Такой задачи нам не ставили, товарищи… И это не трусость, это не попытка уклониться от боя… Нам удалось разгромить группу немецких асов. Поверьте – очень хорошо подготовленную группу. У нас неплохой боевой счет. Командование воздушной армии и наши соседи-истребители претензий к нам не имеют. Наоборот… Возможно, мы бы и смогли сделать что-то еще… Но это уже не изменит общей картины. Я считаю – группа с поставленной задачей справилась! Можно докладывать наверх!

— Хорошо! — Полковник Степанов хлопнул рукой по столу. — Вопрос ясен, мнение одно! Я в воздушную армию! Виктор Михайлович, командуй тут… Все свободны, товарищи!

* * *

Поздним вечером я пришел к дальнему оврагу, в который столкнули мой "Як". Истребитель лежал носом к краю обрыва, как будто хотел выбраться из своей могилы. Хотел – но уже не хватило сил… Мотор, оружие, шасси и некоторые приборы успели снять.

Я долго смотрел на него, вспоминая первые дни знакомства с молодым, красивым и рвущимся в полет соколом. Прощай! Ты провел свой последний бой и – победил! Прощай!

Клубок полетел вниз… самолет вспыхнул. Повернувшись к разгорающемуся пламени костра спиной, я пошел на аэродром. Для меня война еще продолжалась.

Глава 2

Командир группы "Молния" вернулся из воздушной армии довольным и веселым. Телефонный разговор по "ВЧ" с Москвой сложился и внушал сдержанный оптимизм. Кажется, наши предложения совпали с намечающимся решением командования.

Полковник Степанов отменил полеты на завтра. Приказ был простым – летному составу засесть за составление всяческих отчетов по модификациям третьяков, на которых они летали. Техническому составу была дана команда проводить профилактику самолетов и готовить их к передаче в учебный центр воздушной армии. Возвращать их в Москву смысла не было, на двух заводах страны, в Саратове и Тбилиси, уже началась активная подготовка к производству истребителя "Як-3" в двух модификациях.

С учетом наших рекомендаций был намечен выпуск третьяка с вооружением из трех пушек НС-23 и другого – с моторпушкой калибром 23 мм с БК в 110 снарядов и двумя 20 мм пушками. У этой модификации истребителя был более объемный третий, фюзеляжный топливный бак, что позволяло держать истребитель в воздухе около полутора часов. Правда, не на боевом режиме… Говорили, что некоторым счастливчикам "повезет" летать на новых яках с пушкой в 37 мм, да еще с удлиненным стволом. Баллистика 37 мм пушек, бывших на наших яках, была признана не очень хорошей. Видать, такие "царь-пушки" тоже нужны… Но таких самолетов будет совсем немного.

Еще через два дня Степанова вызвали в штаб армии. В наш адрес пришла шифровка, а поскольку своего шифровальщика у нас не было, полковник и поехал ее читать в воздушную армию.

Вот эта шифровка и расставила все точки над "i". Четко и ясно нам было приказано передать самолеты воздушной армии, оставив двух офицеров-инструкторов для обучения летчиков полетам на новой технике. Для обеспечения этой задачи УТЦ фронта передавались и все наши материально-технические ресурсы.

Встал вопрос – а кого, собственно, оставлять? Но тут чистокровный русак доктор Кошкин предложил абсолютно еврейский ход. У него в палатке санчасти для этих целей, оказывается, вызревало аж два дивных фрукта – в нижнем белье и тапочках на босу ногу. Первым был капитан Извольский, которому вот-вот будет разрешено ползать с палочкой, как какому-то герою времен Очакова и покоренья Крыма. Другим тепличным ананасом оказался перемазанный зеленкой от множества мелких ранений осколками плекса и стекла старший лейтенант Кузьмичев. Из санчасти понеслись крики, как будто там проводил операцию без наркоза вивисектор-садист, но участь "битых гусей" была решена.

— Ничего, птенчики вы мои щипанные, поползаете по земле, здоровьишка поднакопите, а там видно будет! — с ласковой, отеческой улыбкой вещал жертвам медицинского коварства полковник Степанов. — В любом случае, к раздаче орденов и формированию нового полка успеете!