Дмитрий Кружевский - Отпуск

• Название: Отпуск
• Автор: Дмитрий Кружевский
• Жанр: Книги магов
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55108-8

Преподавать юным слушателям Магической Академии не слишком-то просто. Они или сами превратятся черт знает во что, или учителя превратят в какую-нибудь мерзость. Особенно если учитель магией не владеет, а преподает всего лишь труд. Но Ярослав Краснов по прозвищу Магфиг в общем справлялся. Однако к концу учебного года любой учитель устает, а Краснов устал вдвойне и потому ждал отпуска с нетерпением. И вот настал долгожданный день, когда… Когда выяснилось, что необходимо сопроводить целую толпу учеников в их родные миры на каникулы. Кто поедет? Конечно же, господин учитель труда! Представить страшно, что могут натворить все эти суккубы, вампиры, эльфы, гномы и дварфы, не достигшие еще совершеннолетия, но уже научившиеся колдовать, если их оставить без присмотра… И как выяснилось, оставлять их без присмотра было нельзя ни в коем случае!

---

Меж тем за окном поезда замелькали какие-то строения, и он стал резко сбавлять ход. Дверь купе распахнулась, и на пороге появилась Эрнеста.

– Нер, станция.

– И что? – Я отставил стакан и вопросительно посмотрел на юную вампиршу.

– Мы с ребятами хотим на перрон выйти, стоянка больше сорока минут. Можно?

Я только вздохнул. Запрещать, конечно, смысла не было, но поостеречься надо, и скорее не столько неведомых недоброжелателей, как самих детей. Еще мне не хватало, чтобы кто-нибудь от поезда отстал или еще чего похуже. А похуже может быть только одно – это когда мои детишки начинают колдовать со скуки, а если их не выпускать, то именно это может и случиться, так что пусть лучше проветрятся, да и я заодно. Я покосился на Батона, который все еще стоял в позе стойкого оловянного солдатика, преданно пожирая меня глазами, и кивнул:

– Хорошо, только от поезда далеко не отходите, да и я сам сейчас выйду.

– Угу, – кивнула девочка и закрыла дверь.

Я сунул ноги в шлепанцы и, скомандовав коту «вольно», отправился к выходу из вагона, тем более что поезд уже замер у широкой платформы перед небольшим обшарпанным зданием местного вокзала. Ребята мои уже были там и скучковались у невысокой витой оградки, что шла вдоль всего перрона. Лишь Алана стояла в стороне и что-то разглядывала в простиравшемся за оградой поле, покрытом золотистым ковром созревающей пшеницы.

– Девочка явно не в своей тарелке.

Я обернулся и вопросительно посмотрел на седого проводника, что стоял рядом с нашим вагоном.

– Девочка, говорю, переживает, – повторил тот, поглаживая свои густые длинные буденновские усы.

– Есть немного, – кивнул я. – Дела сердечные.

– Оно и видно, – усмехнулся проводник. – Суккубы всегда очень чувствительны к такому.

– А откуда вы узнали, что она суккуб? – удивился я.

– Молодой человек, – усмехнулся проводник. – Я на этой дороге не первый год работаю и, уж поверьте, научился отличать одних существ от других, несмотря на то, в каком обличье они сейчас находятся.

– Ах да, – я несколько смутился.

Действительно, глупый вопрос. Даже я за неполный год научился эльфа от дриада отличать, а гнома от графта (вторые не настолько упитанны, да и пониже чуток, к тому же не такие жмотистые), а уж тут…

– Да вы не переживайте, молодой человек, на своем опыте знаю: суккубы, они отходчивы, так что погорюет чуток, да и забудет былое.

– Надеюсь.

Я извинился перед разговорившимся стариком и подошел к Алане. Девочка скосила на меня глаза, что-то буркнула себе под носик и отвернулась.

– Обижаешься? – спросил я.

– Нет… нер, – ответила та, упорно отводя взгляд.

– А я вот думаю, что обижаешься, но другого выбора у меня не было.

– Я знаю, – девочка тяжело вздохнула. – Это вы меня извините, просто какая-то обида внутри.

Она прижала кулачки к груди и, бросив взгляд на стоявшего рядом с Эрнестой Гая, быстро отвернулась, однако я успел заметить блестевшие в уголках глаз капельки слез.

– Алана, да не переживай ты так, – сказал я, нагнувшись и положив руки на ограду. – Знаешь, в твоем возрасте я влюбился в одну девочку из параллельного класса и предложил ей дружить.

– И что?

– Да ничего, – я грустно вздохнул. – Она сперва согласилась, а через месяц стала встречаться с моим лучшим другом, с которым я ее познакомил, когда тот зашел ко мне в гости.

– Не может быть. – Девочка неверящим взглядом уставилась на меня.

– Почему?

– Потому что нельзя влюбиться и тут же разлюбить, как нельзя и заставить кого-то полюбить.

– Скорее всего, она меня и не любила, – вздохнул я и, улыбнувшись, добавил: – Хотя, если ты заметила, ты уже сама нашла ответ на свою проблему.

– Да?

Девушка на секунду задумалась, затем грустно усмехнулась и посмотрела на меня неожиданно ясным взглядом, в котором уже не было прежней горечи.

– Спасибо, нер, вы правы, – она улыбнулась. – Пойду к ребятам, что тут одной скучать?

– Давай.

Я посмотрел ей вслед и, развернувшись, в задумчивости уставился на колышущееся море пшеницы. Молодость – как же ты порой наивна, несдержанна, вспыльчива, а порою просто бестолкова. Но одновременно как же ты прекрасна, полна чудных мгновений новых открытий и перспектив. В молодости много того, что ты делаешь впервые: первая любовь, первый поцелуй, первая сигарета (хотя это можно не вспоминать), первые обнимашки, да, да, именно первые. Ибо только в это время ты начинаешь воспринимать человека противоположного пола именно как объект чего-то большего, нежели просто друга. В этот период много первого, в эти годы ты, точно исследователь неизвестного, идешь по жизни, день за днем, месяц за месяцем, год за годом, открывая тот неизведанный мир, что окружает тебя. И пусть он не так прекрасен, как тебе кажется через призму твоей юности, пусть розовые очки со временем спадут, но полное надежд и мечтаний время навсегда останется в твоем сердце. Всегда будет звучать громкой музыкой…

Блин, твою кису, это еще что за дешевые фокусы? Я зло посмотрел на бродячего скрипача, который пристроился рядышком и выводил на своем инструменте какую-то лирическую мелодию. Получив от меня монетку, он тут же озорно мне подмигнул и принялся наяривать нечто бравурное.

Ну, это другое дело, а то я уж что-то совсем расчувствовался и чуть не растекся по платформе тонким слоем склизкого розового вещества.

– Ловите его, да ловите же кто-нибудь!!! – истошный детский крик окончательно привел меня в себя, разогнав остатки задумчиво-лирического настроения.

Я оглянулся и обнаружил метрах в двадцати от себя, рядом с выходом из здания вокзала, маленькую девочку в соломенной шляпке, из-под которой выбивались белокурые локоны, и синеньком платьице. Она показывала рукой куда-то поверх меня. Я поднял голову и несколько обалдел, ибо надо мной, лениво взмахивая роскошными орлиными крыльями, парил розовый крокодил.

Так… Я дыхнул в сложенную горстью ладонь и принюхался. Вроде нормально: зубная паста, чай, колбаса – другие запахи отсутствовали. Хотя все могло быть, термос мне Дорофеич упаковывал – кто знает, что он мне там заварил, прикольщик бородатый.

Я мотнул головой и вновь посмотрел на крокодила, а этот гламурный гад и не думал никуда исчезать, висел себе над головой, изредка шевеля крыльями. Так… Я покосился на своих ребят, но те были настолько поглощены обсуждением чего-то, что на окружающее не обращали внимания.

А девочка меж тем смотрела на меня таким умоляющим взглядом, что мне оставалось только вздохнуть и, вытянув руку, схватить это розовое чудо за хвост. А что, крокодил не очень большой, так, с овчарку размерчиком, к тому же, судя по ошейнику, вполне ручной.

Ну, значит, схватил я это летающее пресмыкающееся за хвост, а эта сволочь медленно так повернула голову, разинула пасть и сделала в мою сторону огненный выхлоп. Я, естественно, его отпустил и стоял в полной рассеянности, хлопая глазами. Пламя у этого розового было не настолько мощное, чтобы доставить какие-то серьезные неприятности, где-то всего в несколько раз сильнее обычной зажигалки, однако, во-первых, неожиданно, во-вторых, обидно, ну и, в-третьих, зубы он, интересно, когда чистил?

Я погрозил кулаком этому летающему мутанту, который просто взмыл повыше и вновь завис надо мной, словно издеваясь. На мой жест эта гадина только скосила глаза и легонько дернула хвостом. Ладно, значит, думаешь, что ты в безопасности. Я скинул тапочки и уже приготовился прыгнуть, как услышал, что меня кто-то зовет. Скосив глаза, я обнаружил стоявшую в паре метров все ту же девочку.

– Дяденька, дяденька, вы только Гаврика не обижайте, ладно? Он, вообще, у меня хороший, только вредный очень, вы его, главное, схватите за поводок, а то, боюсь, он снова за поездом увяжется, и я его опять долго не увижу.

– Хорошо. – Я ласково улыбнулся девчушке и, озорно подмигнув ей, прыгнул.

Крокодил явно не ожидал от меня такой прыти и, по-моему, даже пасть раскрыл от удивления, когда ухмыляющаяся морда моего лица возникла у него перед глазами. Я, естественно, вежливо поздоровался и тут же хапнул его за короткий поводок, что свисал у него с шеи. Помнится, в этот момент я страшно удивился, что это за поводок такой из огрызка толстенной цепи, но было поздно… Крокодил взмахнул крыльями и… и я почувствовал, что значит быть на буксире у сверхзвукового истребителя.

Не, я-то грешным делом считал, что это на спине у нашего Криса кататься неудобно, ну, ветер там в лицо, да и шкура у нашего дракоши не самая гладенькая, а… кхе… ну, понимаете ли, шершавая она, причем местами весьма. Этакая крупная наждачка, и ты, сидя на ней, буквально чувствуешь, как стачиваются и полируются все твои лишние, но порой такие дорогие твоему сердцу выступы и прочие лишние части тела, причем вместе с гардеробом.