Александр Мень - История религии (Том 6)

• Название: История религии (Том 6)
• Автор: Александр Мень
• Жанр: Религия

---

Книга фактически исповедует фатализм, хотя ее автор и не произносит слова "Судьба". Он считает, что сюжет всемирной драмы во всех ее деталях разработан и предписан раз и навсегда. Пророчество Еноха о будущих веках основано именно на этом убеждении.

Ангелы-искусители наказаны, но останутся последствия их преступления. Под их влиянием люди развратятся до такой степени, что Премудрость Божия покинет землю.

"Пришла Мудрость, чтобы жить между сынами человеческими, и не нашла для себя места. Тогда Мудрость возвратилась назад в свое место и заняла свое положение между ангелами. И Неправда вышла из своих хранилищ, и, не искавшая его [места], она нашла его и жила между ними" (1 Ен 42, 1-3).

Потоп истребил нечестивых, однако не исцелил общечеловеческого недуга.

Автор апокрифа куда пессимистичней Даниила, который еще допускает прощение раскаявшихся и вразумление падших. Апокалиптики порой ближе по духу к тем язычникам, которые видели в мире лишь неуклонный упадок. Енох символически изображает историю в виде десяти седмин; на их протяжении злые ветры все время крепнут. Хотя Бог постоянно указывает истинный путь Своим избранникам, враги Его Закона преобладают.

Но есть в книге и нечто, заставляющее забывать о всех ее слабых сторонах. В глазах Еноха грех заключается не столько в нарушении ритуальных предписаний, сколько в преступлениях против человечности. Он не желает мириться с насилием и неправдой. Обличения его могли быть произнесены боговдохновенным пророком: они напоминают речи Исайи и даже слова Самого Спасителя.

Горе вам, воздающим своему ближнему злом, ибо вам будет уготовано по вашим делам.

Горе вам, лжесвидетелям, и тем, которые показывают неправду, ибо вы внезапно погибнете.

Горе вам, грешникам, так как вы преследуете праведных, ибо вы будете преследуемы, вы,-люди неправды, и тяжко будет на вас их ярмо. Вы, праведные, надейтесь, ибо грешные внезапно погибнут перед вами. Но и вы не бойтесь, вы, страдающие, ибо для вас будет исцеление.

Горе вам, которые едите тук пшеницы, и пьете силу коня источника, и поражаете своею силой униженных!

Горе вам, совершающим неправду, обман и зло, это будет памятью против вас к вашему злу.

Горе вам, сильные, поражающие своею силой праведного, ибо придет день вашей погибели.

1 Ен 95-96

Подобные чувства, должно быть, воодушевляли людей, поднявшихся по призыву Маттафии.

Аллегорическая притча Еноха изображает историю Израиля с ее бурями и потрясениями до того дня, как явился среди "стада Господня" агнец с "великим рогом" - Иуда Маккавей. Но его победы-лишь предвестие финальной эры. Сам Бог разрушит старый Храм, чтобы на его месте явился новый, исполненный неописуемой красоты и великолепия. Тогда придет на землю Сын Человеческий, "Который имеет правду, при Котором живет правда и Который открывает все сокровища сокровенного, ибо Господь духов избрал Его".

В Книге Еноха Сын Человеческий, несомненно, Личность. Он назван Мессией-Помазанником, Избранником, Праведным, Сыном жены. Сыном мужа (11). Но это не просто земной потомок Давида, военный вождь и вообще не человек, подобный прочим смертным.

Прежде чем звезды небесные были сотворены, Его имя было названо пред Господом духов...

Он был избран и сокрыт пред Ним прежде, чем создан мир, и Он будет пред Ним до вечности.

1 Ен 48. 3,6

И все же эти слова не означают, что Сын Человеческий - существо божественное. Скорее его можно сравнить с членом ангельского сонма. Не случайно его роль в апокрифах иногда выполняет архистратиг Михаил (12). Существование Мессии "от века" - просто один из аспектов предопределенности всей мировой истории. Откровение о Богочеловеке принес только Новый Завет.

Мессианизм Еноха имеет двойственный характер. Национальная исключительность сталкивается в апокрифе со вселенской широтой. С одной стороны, Мессия изображается как Владыка только Израиля, а с другой - как Судия и Царь всего человечества.

Он будет светом народов и надеждой тех, кто опечален в сердце своем.

Пред Ним упадут все живущие на земле

и будут хвалить, и прославлять, и воспевать имя Господа духов...

И все сыны человеческие должны сделаться праведными,

и все народы будут воздавать Мне почитание и славить Меня,

и будут поклоняться Мне.

И земля будет очищена от всякого греха, и от всякого наказания, и от всякого мучения.

1 Ен 48, 4-5; 10,21-22

По-видимому, апокриф считает эру Мессии временной, за ней доследует борьба с тьмой, конечное Богоявление и Суд Божий.

Вот Он идет с мириадами святых, чтобы совершить суд над ними,

И Он уничтожит нечестивых, и будет судиться со всякой плотью ..

И отныне не будут более сильными и вознесенными те, которые владеют землею.

1 Ен 2,9; 38,4

Учение Еноха о Суде столь же двойственно, как и его мессианизм. Искренняя жажда справедливости омрачена у него духом насилия. Это общая болезнь народных эсхатологии, привносящих в веру террор вооруженных переворотов. Людям нередко хочется представить Божие всемогущество в виде чего-то внешнего, осязаемого, земного. Ненависть ко злу вырождается тогда в мстительную тиранию. В апокрифах Мессия нигде не изображен Искупителем, страждущим Рабом Господним, узрев Которого грешники сражены судом своей совести. Енох бесконечно далек от слов Христовых: "Суд же состоит в том, что свет пришел в мир: но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы" (Ин 3,19).

Под гнетом неправды человек склонен мечтать о добре, которое явится как триумф карающего насилия. Это апокалиптическое злорадство было обличено еще автором Книги Ионы. Однако пережило и ее, и век апокрифов и сумело заразить даже христианское сознание, не устоявшее перед соблазном силы.

Евангелие и Апокалипсис Иоанна тоже говорят о "бедствиях, грядущих на вселенную", но их грозные пророчества есть форма призыва к покаянию, ибо Бог не хочет ничьей погибели. Напротив, апокалиптики, подобно библейскому Ионе, с нетерпением ждут-когда на мир обрушатся небесные громы...

Есть еще одно внутреннее противоречие, характерное для Книги Еноха, и связано оно с понятием о "жизни будущего века".

Енох, подобно Даниилу, верит в воскресение; более того, он впервые говорит и о загробном воздаянии, которое ждет людей еще до Судного Дня (13). Но когда книжник пытается нарисовать картину Царства Божия, он оказывается в плену грубого материалистического хилиазма* . Жизнь людей Грядущего представлена подчиненной тем же законам, что и в нынешнем "веке". Мир лишь достигает расцвета и полноты земного благоденствия.

--------------------------------------------------

* т.е. учения о тысячелетнем Царстве Божием на земле. (От греч. "тысяча")

"В те дни вся земля будет обработана в справедливости, и будет вся обсажена деревьями, и исполнится благословения. Всякие деревья веселия насадят на ней, и виноградники насадят на ней. Виноградник, который будет насажден на ней, принесет плод в изобилии, и от всякого семени, которое будет посеяно, одна мера принесет десять тысяч, и мера маслин даст десять прессов елея" (1 Ен 10, 18-19).

Одним словом, в этой безыскусной картине мы узнаем ту мечту, которая в современной секулярной мифологии именуется "светлым будущим" и бесконечным прогрессом (14). Нетрудно обнаружить общие корни у старого и нового хилиазма. Именно вера в благую цель истории не мирится с возможностью ее "неудачи". Если зло так долго царствовало на земле, то должно наконец наступить и царство добра. От этой идеи нельзя так просто отмахнуться: в ней есть нечто подлинно библейское. Живописуя всемирное благоденствие, еврейские книжники чувствуют, что оно не должно, не может стать пределом божественного замысла о творении. Поэтому, наряду с грезами о тучных виноградниках и благословенном мире, мы находим у них и нечто иное-подлинно эсхатологическое предчувствие. Грядущее оказывается не просто возвращением Эдема, но и коренной трансформацией бытия. Люди, говорит Енох, облекутся в "вечную одежду жизни", станут подобны ангелам, приблизятся к Богу и будут неразлучны с Его Избранником, Сыном Человеческим. Им откроется доступ к таинственному Древу Жизни (15).

Это уже истинно пророческое видение, угадывающее за горизонтом преображенный и обновленный мир. Ибо, как бы ни были вожделенны земные цели человека, они не могут заменить жажды бесконечного совершенства, которое переходит за грани истории и старой земли...

Таковы были надежды Израиля на заре его освобождения от языческой тирании. В писаниях Еноха мы видим их силу и слабость, приземленность и порывы ввысь. Эти чаяния одновременно заключали в себе и то, что помешало одним иудеям принять благовестие Иисусово, и то, что подвигло других склониться перед ним как перед Сыном Человеческим, Помазанником Господним.

ПРИМЕЧАНИЯ

Глава восемнадцатая

ЧАЯНИЯ ОСВОБОЖДЕННОГО ИЕРУСАЛИМА

1. 2 Макк 12, 43-45.