Роберт Хайнлайн - Пришелец в земле чужой

• Название: Пришелец в земле чужой
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-8352-0204-0

Имя известного американского фантаста Роберта Хайнлайна не нуждается в рекламе. Его произведения хорошо известны всем любителям НФ.

Данный том представляет самую значительную работу Р. Хайнлайна. Роман «Пришелец в земле чужой» оказал колоссальное влияние на творчество многих писателей-фантастов, явившись своеобразным этапом в развитии жанра НФ.

---

За пределами циркового городка миссис Пайвонски всегда ходила в перчатках, платье с глухим воротом и чулках. Она выглядела, да и была, респектабельной вдовой средних лет с хорошо сохранившейся фигурой.

— Я как раз говорила Джилл, что у вас хороший номер.

Майк улыбнулся.

— Оставь, Пэт. Номер отвратительный.

— Что ты, милый! В нем нет изюминки, это правда. Добавьте две-три шутки, подберите Джилл более открытый наряд. У тебя отличная фигура, милочка.

— Дело не в фигуре, — покачала головой Джилл.

— Я знала волшебника, который наряжал свою напарницу в костюм конца девятнадцатого века. Даже туфель не было видно из-под юбки. Он ее постепенно раздевал. Болванам очень нравилось. Не пойми меня плохо, все было очень пристойно. Когда номер закончился, на ней было столько же, сколько на тебе сейчас.

— Пэтти, я бы выступала голой, если бы за это не сажали.

— Ни в коем случае! Болваны устроили бы бунт. Но если у тебя есть фигура, ею нужно пользоваться. Чего бы стоила моя татуировка, если бы я не снимала с себя все, что можно?

— Кстати, об одежде, — сказал Майк. — Мне кажется, что тебе не очень удобно, Пэт. В этой конуре не работает кондиционер, а температура уже подбирается к 90°. — Он был одет в легкий халат, что не считалось дурным тоном среди цирковых артистов. Жары он почти не замечал, просто ему иногда нужно было подрегулировать свой обмен веществ. Но их подруга чувствовала себя комфортно в любых условиях, а выходя на публику, использовала лишь имитацию одежды, чтобы прикрыть свою татуировку.

— Почему бы не устроиться поудобнее? Разве здесь есть кто-нибудь кроме нас, цыпочки? — Последняя фраза была шуткой, подходящей для того, чтобы подчеркнуть, что здесь собрались близкие друзья — так ему объяснял Джубал.

— Конечно, Пэтти, — согласилась Джилл. — Если у тебя нет нижнего белья, я дам тебе что-нибудь накинуть.

— Ну, в общем… я влезла в один из костюмчиков.

— Тогда не церемонься с друзьями. Я принесу тебе тапочки.

— Нет. Я лучше останусь в чулках и туфлях. — Она продолжала говорить, думая о том, как бы незаметно перейти к разговору о религии. Благослови их Господь, дети готовы были к обращению, она в этом не сомневалась, — но хотела сама на протяжении всего сезона вести их к свету.

— Все дело в том, Смитти, что нужно понимать публику. Если бы ты был настоящим волшебником — я не хочу сказать, что ты не мастер, у тебя блестящая техника, — Джилл принесла шлепанцы, и Патриция, сняв чулки, сунула их в туфли, — но публика знает: это не потому, что ты продал душу дьяволу. Техникой их не возьмешь. Ты когда-нибудь видел, чтобы глотатель огня выступал с хорошенькой девушкой? Нет, потому что она только все испортила бы. Ведь публика ждет, что он загорится, — тут она сняла платье и осталась в одном из своих костюмов. Джилл взяла платье и расцеловала ее.

— Вот теперь ты выглядишь естественно, тетя Пэтти. Пей, я налью еще.

— Минутку, дорогая. — «Укрепи меня, Господи! Мои картины будут говорить сами за себя, именно для этого Джордж их и делал». — Вот, видите, что у меня есть для этих зевак? Вы когда-нибудь видели, я имею в виду по-настоящему видели, мои картинки?

— Нет, — сказала Джилл, — мы не хотели рассматривать тебя, как пара зевак.

— Так смотрите, дорогие, ведь не зря Джордж, упокой, Господи, его душу, трудился! Смотрите, изучайте. Вот здесь, в центре изображено рождение нашего пророка, святого Архангела Фостера. Он тут невинный младенец, не ведающий, что Ему уготовано небесами. А вокруг нарисованы ангелы, которые все знали заранее. Здесь Джордж запечатлел первое чудо, совершенное пророком. Еще мальчиком пророк застрелил из рогатки птичку, потом устыдился, поднял ее, погладил; она ожила и улетела. Сейчас я повернусь к вам спиной, — миссис Пайвонски объяснила, что когда Джордж начинал богоугодную работу, ее тело уже не было чистым холстом. Поэтому Джорджу пришлось превратить «Нападение на Пирл-Харбор» в «Армагеддон» и «Небоскребы Нью-Йорка» в «Священный город».

— К сожалению, Джорджу удалось изобразить лишь основные вехи в жизни пророка. Вот Фостер проповедует на ступенях отвергшей его духовной семинарии. С тех пор его начали преследовать. А вот он громит идолопоклоннический храм… А вот он в тюрьме, и от него исходит священный свет. Его освободили из тюрьмы приверженцы веры…

(Преподобный Фостер понял, что, одобряя свободу религии, кастеты, клубы и готовность ввязаться в дрязги с полицией, перевесил пассивное сопротивление. Он с самого начала был воинствующим верующим. Однако он был и тактиком; он вступал в битвы только тогда, когда на стороне Господа воевала тяжелая артиллерия.)

— А судью, который посадил его в тюрьму, вымазали дегтем и вываляли в перьях. Вот здесь — вам не видно, лифчик закрывает. Безобразие…

— «Майкл, чего она хочет?»

— «Ты сама знаешь. Скажи ей».

— Тетушка Пэтти, — мягко сказала Джилл, — ты хочешь, чтобы мы увидели все картины?

— Да. Тим говорит, что Джордж использовал эти места, чтобы не оставить рассказ незаконченным.

— Если Джордж трудился над картиной, надо думать, он рассчитывал, что на нее будут смотреть. Сними костюм. Я говорила, что могла бы работать голой, а здесь даже не работа, а встреча друзей… куда ты пришла со святой целью.

— Ну, если вы так хотите, — она торжествовала. Аллилуйя! С помощью Фостера и Джорджа она обратит ребят.

— Помочь тебе расстегнуться?

«Джилл!»

«Майкл, что ты задумал».

«Подожди, увидишь».

Миссис Пайвонски была просто поражена, когда обнаружила, что ее унизанные блестками трусики и бюстгальтер исчезли. Джилл не удивилась, когда пропал ее пеньюар, но немножко изумилась, когда и на Майке исчез халат; она расценила это как обходительность.

Миссис Пайвонски ахнула.

Джилл обняла ее:

— Пэтти, не волнуйся, все в порядке. Майк, объясни…

— Хорошо, Джилл. Пэт…

— Да, Смитти?

— Ты не верила, что я продал душу дьяволу. Ты хотела снять костюм — я помог.

— Как ты это сделал? И где костюм?

— Там же, где наши халаты. Его нет.

— Пэтти, не волнуйся, мы заплатим, — вмешалась Джилл. — Не стоило этого делать, Майк.

— Извини, Джилл. Я думал, ничего страшного.

— В самом деле, ничего, — цирковая гордость не позволяла тетушке Пэтти признаться, что она испугалась.

Костюма ей было не жаль, наготы она не смущалась. Миссис Пайвонски была озабочена теологической стороной происшествия.

— Смитти, это настоящее чудо?

— Можно сказать, что настоящее, — согласился он, отчетливо произнося слова.

— Это, скорее, колдовство.

— Как хочешь.

— Смитти, — Патриция не боялась. Она ничего не боялась, с нею была вера, — посмотри мне в глаза, — ты не продал душу дьяволу?

— Нет, Пэт.

— Кажется, ты говоришь правду, — она не отводила взгляда.

— Он не умеет лгать, тетушка Пэтти.

— Значит, это чудо. Смитти, да ты святой человек.

— Не знаю…

— Архангел Фостер до двадцати лет тоже не знал, хотя уже творил чудеса. Ты святой человек, я чувствую. Все время чувствовала, с тех пор, как впервые увидела тебя.

— Не знаю, Пэт.

— Вполне вероятно, Пэтти, — сказала Джилл, — но он этого в самом деле не знает. Майкл, придется раскрыться до конца.

— Майкл? — воскликнула Пэтти. — Да ведь это архангел Михаил, посланный к нам в человеческом обличье!

— Пэтти, не надо! Если даже он ангел, он этого не знает.

— Ему не нужно знать. Бог творит чудеса, ни перед кем не отчитываясь.

— Тетушка Пэтти, послушай меня, пожалуйста!

Тут миссис Пайвонски узнала, что Майк — Человек с Марса. Она согласилась признать его человеком — хотя на его счет и на счет того, почему он оказался на Земле, у нее было свое собственное мнение — Фостер тоже был человеком, пока жил на Земле, но при этом оставался архангелом. Если Джилл и Майк решительно отказываются от спасения души, она будет воспринимать их так, как они этого хотят — пути Господни неисповедимы.

— Если тебе так нравится, зови нас «искателями веры», — сказал ей Майк.

— Этого достаточно, дети! Я уверена, что вы уже спасены; когда Фостер был маленький, его тоже обратили в веру. Я помогу вам!

В следующем чуде приняла участие и Патриция. Все сели на ковер, Джилл мысленно предложила Майку чудо. Миссис Пайвонски, затаив дыхание, смотрела, как Джилл поднимается в воздух.

— Пэт, — попросил Смит, — ляг на спину.

Она повиновалась с такой готовностью, будто перед ней сидел сам Фостер. Джилл оглянулась на Майка.

— Может, меня опустишь?

— Не беспокойся, я выдержу.

Миссис Пайвонски ощутила, что медленно отрывается от пола. Она не испугалась, а почувствовала религиозный экстаз: из чресел к сердцу поднялось тепло, из глаз полились слезы. Такого сильного чувства она не испытывала с тех пор, как ее коснулся сам святой Фостер. Майк подвинул Патрицию к Джилл, женщины обнялись.