Леонид Млечин - Самая большая тайна фюрера

• Название: Самая большая тайна фюрера
• Автор: Леонид Млечин
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3482-0

Несколько лет Гитлер держал в руках судьбы всей Европы. Но назвать его выдающимся политиком невозможно. Как же ему удалось возглавить Германию и завоевать полмира?

Анализируя пути прихода фюрера к власти, автор подробно останавливается на тайнах болезненного сознания Адольфа Гитлера, на истории формирования ударной силы национального движения — штурмовых отрядов. Несколько глав книги посвящено знаковым фигурам Третьего рейха, а также малоизвестным событиям, уточняющим картину Второй мировой войны.

---

Шойбнер-Рихтер вернулся домой под утро и сказал жене, что все идет хорошо и они возьмут власть без крови. На самом деле у них ничего не получилось. Утром выяснилось, что руководители Баварии не собираются участвовать в этой авантюре. Карр, Лоссов и Зайссер объявили, что отказываются от соглашения с Гитлером, потому что накануне действовали по принуждению.

В семь вечера двести пятьдесят бывших добровольцев появились в армейских казармах и потребовали раздать им оружие и боеприпасы. Но дежурные офицеры их просто арестовали. Немецкие офицеры в принципе не могли выйти из подчинения власти, поэтому не поддержали пивной путч.

Среди ночи ветеран боев в Латвии обер-лейтенант Герхард Росбах со своими людьми явился в пехотную школу, построил кадетов и повел за собой. Но когда он попытался захватить здание правительства, полицейские не капитулировали, а пригрозили пустить в ход силу, и Росбах отступил.

Гитлер запаниковал. Но многие мюнхенцы были готовы следовать за ним. На домах появились флаги со свастикой. Шойбнер-Рихтер, верный сторонник фюрера, привез на машине отставного генерала Людендорфа. Они решили хотя бы пройти по центру Мюнхена, чтобы продемонстрировать свою решимость. Гитлер сформировал три колонны. Первую — это был его «Ударный отряд», праобраз СС, — он возглавил сам. Вторую — мюнхенских штурмовиков — вел отставной обер-лейтенант Вильгельм Брюкнер, его будущий адъютант. Третью составили добровольцы из корпуса «Оберланд». Но участники демонстрации двинулись вперед, только когда генерал Людендорф приказал идти. Генерал шел в первом ряду. Рядом с ним Гитлер и Шойбнер-Рихтер.

На Одеонплац они столкнулись с полицейским кордоном. Первый выстрел прозвучал из нацистской толпы, один из полицейских был убит. Стражи порядка без колебаний пустили в ход оружие. Полиция прицельно стреляла в марширующих. Но у них явно был приказ не задеть Людендорфа. Генерала просто арестовали.

А вот в Гитлера вполне могли попасть. Бывший мясник Ульрих Граф, исполнявший обязанности его охранника, прикрыл фюрера своим телом и был тяжело ранен. Шедший рядом Шойбнер-Рихтер был убит. Пуля попала ему в сердце. Гитлер рассказывал его вдове, что они держались за руки, поэтому он упал рядом с умирающим Шойбнер-Рихтером. Начальник штаба военного округа генерал Теодор Андрес описывал события иначе. При первых выстрелах Гитлер, который прошел войну, упал на землю, но неудачно и вывихнул левое плечо.

Впоследствии Гитлер высокопарно скажет, что Шойбнер-Рихтер был единственным в рядах партии, кто оказался незаменимым. В августе 1926 года Гитлер поручил вдове Шойбнер-Рихтера Матильде создать архив партии…

Штурмовики разбежались. Гитлера усадили в принадлежавший члену партии желтый «фиат», стоявший на параллельной улице, и увезли в дом Ханфштенглей неподалеку от Мюнхена. Симпатизировавшие ему супруги Бехштайн обещали прислать свою машину и переправить его дальше — в более безопасное место. Гитлер считал, что полиция не посмеет остановить для проверки «мерседес» столь уважаемого человека.

Но полиция выследила его раньше. Когда появились два грузовика с полицейскими, Хелен Ханфштенгль пошла в комнату к Гитлеру. Он достал пистолет и мелодраматически сказал, что скорее убьет себя, чем попадет в руки этих свиней. Хелен забрала у него пистолет. Он не стал спорить и сопротивляться и сдался полиции.

Его отправили в тюрьму в Ландсберге южнее Мюнхена. Вправили плечо. Поместили в большую и солнечную камеру. К нему потянулись посетители и поклонники. Первый председатель партии Антон Дрекслер легко убедил его не объявлять голодовку: без него движение погибнет. Его сводная сестра Ангела нашла фюрера в отличной форме: «Его дух снова высок. Физически он тоже почти в порядке. Рука еще доставляет ему неприятности, но она почти зажила. Поражает поддержка, которую он ощущает в эти дни! Как раз передо мной его навестил граф и принес рождественский подарок от Винифред Вагнер, невестки композитора Рихарда Вагнера. Вот почему он тверд как скала. Его победа — это только вопрос времени. Бог скоро подарит ему победу».

Полиция арестовала двести шестнадцать нацистов. Нацистская партия и штурмовые отряды были запрещены. Путч закончился позорным провалом, а вот суд над Гитлером сделал его национальным героем. На суде Гитлера благодарили за то, что «он возродил среди подавленного народа веру в Германию».

8 января 1924 года Гитлера в тюрьме обследовал доктор Бринштайнер. Он составил заключение, что Гитлер может предстать перед судом, хотя во время путча «у него произошел вывих левого плеча и разрыв связок, следствием чего был болезненный травматический невроз». Врач не нашел у пациента «психических отклонений или психопатических проявлений».

26 февраля 1924 года начался суд. На скамье подсудимых сидели Гитлер, Людендорф и еще восемь человек, которых обвинили в предательстве. На суде в центре внимания оказался не генерал Людендорф, национальный герой, а Гитлер. Его поведение во время пивного путча было отнюдь не героическим. В зале суда роли изменились. Обвинитель быстро попал в положение защищающегося, а из обвиняемого получился обвинитель, которому публика восторженно аплодировала.

— Я считаю себя не государственным изменником, — говорил Гитлер со скамьи подсудимых, — а немцем, который желал лучшего для своего народа!

Он посмеялся над словами генерала фон Лоссова, уверявшего, что Гитлер устроил путч исключительно во имя личных амбиций:

— Как ничтожны мысли маленьких людей! Моя цель в тысячу раз грандиознее, чем министерский портфель. Я хочу стать человеком, который покончит с марксизмом! И я знаю, что, когда я это совершу, пост министра будет просто смешон для меня. Человек, рожденный быть диктатором, не подчиняется обстоятельствам, он сам определяет развитие событий. В этом нет ничего нескромного!

В другой части Германии суд отнесся бы к Гитлеру куда более сурово. Но в Баварии господствовали ультраправые настроения. Гитлер разглагольствовал, как на партийном собрании, и ни обвинитель, ни судья его не останавливали. 27 марта он выступил с последним словом.

— Сегодня нам грозит наказание, потому что наша попытка провалилась, — говорил Гитлер. — Я верю, что настанет время, когда массы, которые подняли знамя со свастикой, объединятся с теми, кто стрелял в нас 8 ноября. Наступит время, когда рейхсвер перейдет на нашу сторону, когда старые кокарды очистят от пыли и старые знамена будут развеваться вновь! Так что не вам, господа, выносить приговор. Его вынесет вечный суд истории. Ваш приговор мне ясен. Вы можете тысячу раз признать нас виновными, но вечный суд истории разорвет в клочки и обвинительную речь прокурора, и ваш вердикт. Этот суд нас оправдает!

Государственный обвинитель, который должен был представить доказательства вины Гитлера в попытке государственного переворота и кровопролитии, по существу его оправдывал:

— Гитлер, очень одаренный человек простого происхождения, сумел благодаря неустанному труду занять достойное место в общественной жизни. Он посвятил себя реализации идей, ради которых он был готов на самопожертвование. Как солдат он исполнял свой долг в высшем смысле этого слова.

Суд его почти оправдал. В приговоре отмечался «патриотический дух и благородные намерения» обвиняемого. Гитлер получил минимальный срок — пять лет с правом помилования через полгода. Не зря Гитлер считал пивной путч, поражение, превращенное в триумф, «может быть, самой большой удачей» своей жизни.

Как иностранец, он подлежал депортации. С 1922 года баварский министр внутренних дел Франц Швайер пытался избавить от него Баварию. Но Гитлера защищал республиканский министр юстиции Гюртнер, который полагал, что нацисты «плоть от плоти нашей». Суд отказался удовлетворить требование обвинителя выслать Гитлера в Австрию, сославшись на его службу в баварской армии во время войны.

Начальник тюрьмы старший правительственный советник Лейболд был очень внимателен к Гитлеру, за это в Третьем рейхе он станет начальником всех немецких тюрем. Для нацистов условия заключения не были тяжелыми. В камере царила обстановка то ли офицерской столовой, то ли мужского общежития. Днем заключенные гуляли в саду. Вечером устраивались дружеские посиделки. Поклонницы и поклонники фюрера навещали Гитлера и приносили такое количество подарков, что его камера была завалена цветами, шоколадом, пирожными и книгами. От обилия калорийной еды Гитлер располнел.

Он имел право не только общаться с другими заключенными, но и принимать посетителей. Его освободили от исправительных работ, и тюремной одежды он тоже не носил. Начальник тюрьмы требовал только не выходить голыми за пределы камеры и не разгуливать в непотребном виде по тюремным коридорам.

Гитлер много гулял, вел исключительно полезный для здоровья образ жизни. Остальное время он проводил, диктуя письма и работая над первой частью книги «Майн кампф». Сидевшие вместе с ним Эмиль Морис и Макс Аманн в меру своей грамотности исполняли роль секретарей. Первоначальное название «Четыре с половиной года борьбы против лжи, глупости и трусости» показалось неудачным, и Макс Аманн предложил более простое — «Моя борьба».