Ольга Романовская - Волкодлак

• Название: Волкодлак
• Автор: Ольга Романовская
• Жанр: Фэнтези

Встреча мага с оборотнем далеко не всегда приводит к смерти или взаимной любви. Но пожалеть о ней вы не раз можете. Как и извлечь выгоду — тут уж как повезёт.

---

Не кричит почему-то: помнится, раньше всё время орала.

Не удержался, развернул пелёнки, посмотрел, есть ли родимое пятно. Есть. Значит, точно его ребёнок. Знала бы мать — в обморок упала.

Сестрин Вражек на пару месяцев старше. Писали, что родился здоровеньким крепышом. Взглянуть бы. И сестре свою на воспитание отдать: женщина, как-никак, у неё хотя бы молоко есть. А то что ему с дитём в Караторе делать? Одно пугало — Ирис. Не отдаст она, след возьмёт, явится в Залатки. Хорошо, если только дочь выкрадет — а ну убьёт кого?

Крепко задумавшись, Рош заказал себе пива и нехитрой закуски, а Аглае — молока. Как кормить её, понятия не имел, поэтому передал одной сердобольной женщине. Пусть ей и пелёнки поменяет.

Девочка завертелась в чужих руках, заплакала.

— Ваша? Похожа.

Колдун рассеянно кивнул и мысленно усмехнулся: вот бы Ирис обрадовалась, она ведь всё время желала, чтобы он Аглаю своей признал, всё ему подсовывала. Ладно, постарается вырастить из дочери нормального ребёнка, давя животное начало. Словом, как и хотел вначале, только без всяких ошейников. Не наденет он на дочь ошейник.

Только как признаешь такого ребёнка? Дашь ему своё имя — а она вырастет оборотнем. Решил, что удочерять не станет.

Да, сейчас милое дитя — а потом вырастет, начнёт убивать… Правильно ли он поступает? Но рука на ребёнка не поднималась, даже не будь этого пресловутого родимого пятна. И Конклав не заставит. Пусть что хотят делают, не отдаст волкодчонка.

Облизываясь со страху, — ещё бы, если на хвосте столько магов и прочих охочих до её шкуры! — Ирис подобралась к окнам корчмы «На горушке». В темноте её можно было принять за собаку, да и сторонилась она людских глаз, держалась в тени.

Принюхалась, пытаясь уловить запах Роша. Но тут их столько! В дверь бы нос просунуть, тогда учуяла б.

Расхрабрившись, оборотница поднялась на задние лапы и заглянула в окно: сидит. Один, без Аглаи. Куда её дел, изверг?

Не зная, как привлечь внимание колдуна, выманить на улицу, Ирис обошла вокруг корчмы. Была бы одежда — обернулась, только без неё нельзя. Положим, наготы своей она не стыдится, только не принято так у людей.

Вроде, тоже у окошка сидит — и то легче.

Снова приподнявшись, оборотница поскребла когтями по раме.

Почувствовав, что амулет нагрелся, Рош замотал головой, силясь отыскать нечисть. Но Ирис в корчме не было (он не сомневался, что это она) — значит, во дворе. Торопливо допив свою кружку и расплатившись, колдун вышел на улицу.

— Ну, вылезай, — бросил он в темноту. — Только если убивать пришла, дочь никогда не увидишь. И сама сдохнешь.

Ирис заскрежетала зубами. Захотелось вцепиться в горло этому самодовольному колдуну, возомнившему её хозяину. Но подавила в себе это желание. Во-первых, вспомнила об Аглае, во-вторых, о своей мести, в-третьих, он и впрямь отличался для неё от всех прочих людей. Проклятые инстинкты заставили запомнить его запах.

Она неслышно подошла сбоку, слегка прихватив полу куртки.

Рош дёрнулся и ругнулся, убирая д'амах.

— Человеком обернись.

— У меня одежды нет, а на улице холодно…

— Через чердачную отдушину влезешь?

Ирис осклабилась: чтобы она — и не влезла!

Не говоря больше ни слова, лишь указав рукой наверх, Рош снова скрылся за дверью. Оборотница же ловко взобралась сначала на крышу сарая, а потом добралась и до крыши корчмы. В ней, как и во многих других в подобных местечках, держали комнаты для постояльцев, в одной из таких и остановился колдун.

Привычно разодрав когтями бычий пузырь, которым было затянуто окошко, Ирис кое-как протиснулась внутрь. Отряхнулась, осмотрелась, принюхалась и направилась к лазу. Поддела его лапой и спрыгнула вниз. Повезло людям — не попались по пути.

Запах Роша ударил в нос, приведя к одной из трёх комнатёнок.

Колдун расслабился, не ожидал, что она вот так ворвётся, повалит его на пол, откинув в сторону д'амах. Её дыхание горячило лицо, глаза буквально впились в его глаза.

— Что с Аглаей — иначе узнаю, какого цвета твои внутренности.

— Жива, нечисть проклятая. С кормилицей оставил. А теперь слезь с меня, а то сама растечёшься кровавой лужей.

Оборотница неохотно слезла с него и, недоверчиво косясь, обернулась. Поморщилась от боли: в человеческом обличии раны всегда тревожили больше, а эти перевязать не удалось. Боковым зрением контролируя движения колдуна, Ирис протиснулась к умывальнику и занялась водными процедурами.

— Что, потеряла свою хвалёную эльфийскую мазь? Могу поделиться.

— За какую цену?

— За смиренность и честность. Не находишь, что нам есть о чём поговорить?

Рош сам себя не узнавал: докатился, говорит с нечистью! А эта нечисть самым наглым образом повернулась к нему спиной, будто уверена в своей безопасности.

Ирис согласилась. Присела на кровать, жадно потянулась за мазью и буркнула:

— Ну, говори!

— По-моему, это я должен слушать. А ты — слушаться и благодарить.

— Я и так благодарна: видишь, живой ещё, приползла покорно. Но ты всё равно с огнём играешь.

Рош покачал головой. Дура или действительно не понимает? Он ведь с ней нянчится, покрывает из-за уверенности, что она более человечна, чем прочие зверюги. Да, действительно рискует, но не только жизнью, но и репутацией. Если вскроется, можно запросто в магическую тюрьму попасть, стать отлучённым, лишится доброго имени, дома в Караторе. А эта всё скалится, ершиться, на колья так и лезет. Свобода ей жизни дороже?

— Умерь свой пыл и успокойся. Будешь вести себя, как бешеный зверь, — поступлю соответственно.

Ирис кивнула и, морщась, нанесла очередной слой мази. Оно и верно, доверилась инстинктам, с трудом себя контролирует. Жажда крови затмевает разум — а сердце болезненно сжимается от разлуки с дочерью. Тут ещё и страх, исконный животный страх, он что у людей, что у животных одинаков, когда попятам идёт смерть в лице охотников. Ладно, если бы только люди — так и маги же! Всё время вздрагиваешь: мнится, что серебро свистит в воздухе, что чародеи расписали ночь огнём своих шаров. Каждую минуту на волоске от смерти. Колдуну бы так пожить — посмотрела бы на него! На всё, что движется, бы бросался.

— Всё равно убьёшь — зачем лицемерить?

— Ты права: порой жалею, что не прикончил тогда, у моста. Но сейчас нет. Будешь рядом — станешься жива. Как понимаю, о моих планах ты осведомлена. Мне интересно одомашнивание волкодлаков, выведение нового вида. Ты идеально подходишь. Сама понимаешь, что так для тебя будет лучше. Иначе смерть.

— Ну да, у вас, колдунов, всё просто. Собачка, значит, нужна? Только я не телушка, я с кем попало не буду.

— Будешь. Во время течки тебе всё равно.

Ирис глухо зарычала, чиркнув отросшими когтями по воздуху. Потом взяла себя в руки. Ведь прав он, инстинкты в волчье время к самцу толкают, не дают думать. И не только к людям: некоторое волкодлаки и с волками могут, но она не из их числа. Сколько себя помнит, всегда к людям тянуло. И к нему, её единственному. Волкодлаку.

Помнится, чуть не убили друг друга, когда впервые встретились: она, совсем молодая, территорию от чужака защищала. Так он, хитрый, по снегу потом пришёл. Не смогла устоять — своего добился. А после не ушёл. А она не прогнала. И всё потом было вместе. Пока не появился тот чародей.

Дажей велел им с сыном бежать, а сам вступил в бой.

Вернувшись, Ирис оставалось только огласить лес воем, от которого замолкали птицы.

Она пошла по следу, ведомая жаждой мести, но маг перехитрил её, оказался сильнее. Только и оставалось, что рвать когтями землю, глядя на мёртвого, истерзанного Дажея, которого селяне истыкали кольями. И бежать, бежать, бежать, спасая себя и сына.

Сына с тех пор Ирис не видела: боялась навести погоню. А теперь и не помнит он её.

Но Аглаю она не отдаст.

— У меня к тебе предложение. Если, конечно, я для тебя не говорящая шкура. И если ты не станешь пытать моих детей.

— Это я тебе обещаю. Никаких заклинаний на них пробовать не стану, причинять физические и моральные увечья тоже. Только для самообороны. Словом, как обращался с тобой.

— Помнишь, я говорила, что ты мне нужен? Ещё когда пришла к тебе…

Ирис замолчала, не зная, можно ли довериться ему. Но, с другой стороны, кому ещё?

Рош терпеливо ждал. Чувствуя, что агрессивность оборотницы сошла на нет, позволил себе расслабиться, убрать оружие. Подошёл вплотную, рассматривая ранения Ирис. Кажется, её задели серебряным болтом: чуть ниже плеча нагноившаяся посиневшая отметина.

Оборотница сжалась, ожидая нападения. Но колдун приятно удивил её, велев лечь и не дёргаться. Раз пришла — значит, не ошибся в её оценке, действительно человеческого много. А к людям у него иное отношение.

Видя, что Рош не собирается связывать её или дырявить шкуру, а, наоборот, аккуратно убирает из раны кусочки серебра, Ирис решилась. Впервые за все эти сутки расслабившись, насколько это было возможно, коротко обронила, что у неё зуб на одного чародея, кровная месть.