Беверли Кендалл - Вкус желания

• Название: Вкус желания
• Автор: Беверли Кендалл
• Издательство: Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-38980-1, 978-5-4215-3138-8

Прелестная леди Амелия Бертрам обронила на балу несколько неосторожных слов и репутация ее погибла. Отныне она позор семьи, двери общества для нее закрыты, а на время путешествия отца в Америку, ей предстоит поселиться в уединенном поместье… под опекой Томаса Армстронга, того самого джентльмена, которого она так легкомысленно оскорбила.

Взбешённая Амелия клянется превратить жизнь Томаса в ад, и намерена исполнить клятву.

Однако судьба, как выяснилось, свела ее с многоопытным соблазнителем, хорошо знающим, как покорить женское сердце…

---

Глава 27

В этот вечер Томас вошел в спальню Амелии, как если бы делал это каждый день и, более того, будто имел на это право. Целый день он провел, сдерживая себя и демонстрируя самообладание святого. Но он, черт возьми, не был святым, и потому эта сдержанность давалась ему нелегко.

В камине горели дрова, разгоняя холод. Амелия сидела на постели в бледно-розовой ночной рубашке. Соски ее явственно выступали под шелком ночной одежды, и от их вида его обдало жаром. Он весь день находился в состоянии возбуждения, и теперь его мужское естество воспрянуло с новой силой.

Наконец-то Амелия рассталась со своей сдержанностью и просто излучала соблазн, ее синие глаза были наполовину прикрыты, и он видел, что они полны желания. Он не мог дождаться момента, когда заключит ее в объятия.

— Я думал, что сегодняшний вечер никогда не наступит.

Его голос звучал страдальчески — он целый день испытывал пытку. Томас быстро избавил ее от ночной рубашки и прикрыл ладонями ее груди. Его руки принялись ласкать, поглаживать, сжимать их, наслаждаясь их нежностью и упругостью. Он медленно обвел ее соски большими пальцами.

— Я хочу видеть тебя обнаженным.

В тихом голосе Амелии звучала страсть.

Она испустила стон и лихорадочно принялась помогать ему раздеться. Пока он спешил расстегнуть пуговицы рубашки, она принялась за его панталоны, и руки ее постоянно задевали его возбужденное мужское естество.

В промежутках между ласками и поцелуями, столь обжигающими, что его удивляло, почему матрас под ними не заполыхал, им обоим удалось сорвать с него всю одежду до последней тряпки. И только тогда он смог уложить на постель ее, издающую стоны, полную восторженного предвкушения наслаждении. Ее восхитительные груди, ее соблазнительные бедра и то потаенное место, обещающее нескончаемый упоительный экстаз, — все это звало и манило его к удовлетворению, которое способно было принести только завершение этой игры.

Амелия не воспринимала ничего, кроме мужчины, лежавшего между ее бедер. Тело ее было готово принять его, влажное и нетерпеливо ожидающее момента, когда она смогла бы почувствовать его твердое и горячее мужское естество внутри. Она сжимала его влажную спину обеими руками, стараясь привлечь его как можно ближе, но, к ее удивлению, он отстранился, приподнялся, опираясь на локти, держа руки по обе стороны ее бедер. Пряди его светлых волос прилипли ко лбу, плечам и груди, а грудь вздымалась от сдерживаемой страсти.

Широко разведя бедра, готовая к новому наслаждению, Амелия удивленно заморгала, когда его руки переместились с ее живота к нижней части тела, и он принялся ласкать ее, прежде чем перевернуть на живот.

Изумленная, она оглянулась через плечо и заметила мрачную решимость и напряженность выражения, когда он подсунул подушку под ее бедра, чтобы обеспечить им упор. Из его горла вырвался хриплый стон, а по щекам медленно поползли бисеринки влаги. Он принялся гладить и ласкать ее ягодицы. Ее голова устало опустилась на подушку. Пальцы Томаса нашли ее жаждущую влажную плоть. Амелии хотелось кричать, требуя большего, но из ее груди вырвались только мучительные рыдания. Она сделала движение бедрами назад, а руки завела за спину, чтобы привлечь его ближе.

Сделав одно резкое движение бедрами, он вошел в нее. Это было жесткое вторжение и достаточно болезненное, но именно такое, какого она хотела, и он вошел в нее глубже, чем прежде. Темп его движений все ускорялся с каждым сильным толчком. И очень скоро он довел ее до полного самозабвения, и она испытала столь сильное наслаждение, что на мгновение потеряла сознание. Влажный вздох слетел с его губ, полный страсти и вожделения и означающий, что он испытал то же самое.

Они некоторое время оставались соединенными таким образом: он все еще был глубоко в ней, ее плоть продолжала сжимать его и сокращаться, и их дыхание оставалось шумным и неровным, пока они парили над землей, а потом опускались на землю, переходя от эйфории к покою. Когда Амелия обрела силы, она перекатилась на спину и снова потянулась к нему. Он мгновенно отозвался, заключил ее в объятия и принялся целовать так страстно, будто вообще не собирался выпускать из объятий. А потом она спала долгим сладким сном.

Амелия любовалась совершенной картиной рождественского утра: семья собралась вокруг красиво убранной елки. Графиня нянчила дочь, а граф держал на руках сына. Кэтрин стояла на коленях, охая и ахая и любуясь зеленым бархатным платьем, украшенным множеством оборок, которое она вытягивала из коробки. Шарлотта примостилась на одном из кресел и пыталась развязать ленту на небольшой коробочке, время от времени бросая робкие взгляды на лорда Алекса, наблюдавшего за торжеством с благожелательностью самого Санта-Клауса.

— Это для вас, — сказал он.

Томас некоторое время копался под елкой, пока наконец не вытащил красиво украшенную шкатулку. Он протянул ее Амелии, и взгляд его пронзительных зеленых глаз был одновременно страстным и нежным.

Он приготовил для нее подарок. К горлу подступил ком, а глаза обожгли подступающие слезы.

«Не смей плакать!» Нет, она не станет плакать. Она не могла плакать. Сглотнув комок в горле, она смахнула едва появившиеся слезы и дрожащими руками приняла круглую шкатулку. Их руки соприкоснулись. Его глаза потемнели, и. Амелии пришлось собрать все свое самообладание, чтобы не думать о прошлой ночи.

Сосредоточиться, Но пальцы ее утратили ловкость и слаженность, и ей потребовалось немало времени, чтобы открыть шкатулку. Когда наконец ей это удалось, она увидела: внутри ее уютно угнездилось ослепительное сапфировое ожерелье.

Она охнула и прижала руку ко рту.

— Это очень красиво, но я не могу принять такой подарок, — сказала она шепотом.

Голос ее прерывался.

— Конечно, вы его примете.

Его тон был нежным, но не допускающим возражения.

— Но все подумают…

— Кто?

Он поднял брови и мгновенно окинул взглядом присутствующих.

— Здесь моя семья и мои друзья, здесь чужих нет. И поверьте мне, что ни Мисси, ни Радерфорд не посмеют осуждать наши отношения.

Амелия снова посмотрела на ожерелье. Что мог означать такой подарок? Это не было обручальное кольцо. Он хотел, чтобы они продолжали оставаться любовниками? Неужели это все, что он собирается ей предложить?

— Благодарю вас. Оно прекрасно, — пробормотала она, тяжело дыша.

Ее душили чувства, но глаза оставались сухими, потому что она не знала, что такое слезы счастья.

— Позвольте мне…

Он подошел ближе, и его запах опьянил ее. С церемонностью, достойной официального предложения, он вынул ожерелье из шкатулки, надел ей на шею и застегнул. Она ощутила обнаженной грудью вес и холодок тяжелых сапфиров. Прикосновение его рук к ее шее и плечам она ощущала как более интимное, чем даже поцелуй, и сердце ее чуть не разрывалось от того, что ей приходилось обуздывать свое ликование. Несколько раз у нее подгибались колени, когда он оказывался поблизости, а часто в его присутствии ее охватывала головокружительная эйфория, но она была не из тех женщин, кто легко падает в обморок. И все же сегодня Амелия боялась смотреть на него, потому что рядом с ним она теряла спокойствие.

Будь они одни, Амелия поцеловала бы его, но она знала: позволь она себе целомудренный поцелуй, то непременно пожелает большего. Они оба захотели бы большего.

Амелия изо всех сил старалась не смотреть на него, но чувствовала его взгляд на себе, и он обжигал ее. Она уловила пристальный взгляд лорда Алекса. Его зубы сверкнули в ленивой улыбке, выделяясь на смуглом лице. Он слегка наклонил голову, будто в знак признания и одобрения ее нового статуса и их новых с Томасом отношений. Потом отвернулся, подошел к Мисси и взял у нее из рук дочь.

— Сегодня вечером вы сможете выразить мне достойную благодарность, — услышала она томный, жаркий голос Томаса.

И сразу увидела в своем воображении переплетенные ноги, смятые простыни, обнаженные тела и жаркое и яростное соитие. Волна жара окатила ее с головы до пят. Господи! Еще целый день до того, как наступит вожделенная ночь!

— У меня тоже есть кое-что для вас.

Сначала Амелия предоставила ему возможность покопаться в груде подарков, лежащих под елкой и обернутых нарядной бумагой. Потом подошла к нему и вручила коробку и только тогда позволила себе посмотреть ему в глаза — он пожирал ее взглядом.

Томас принял коробку и, не теряя времени, открыл ее. На мгновение он замер, увидев модель корабля. Его взгляд метнулся к ней. От жара и интимности этого взгляда ее колени едва не подогнулись.

— Надеюсь, вам нравится.

Мисси, как всегда полная любопытства, подошла к брату.

— О, как красиво! Как раз то, что больше всего подходит, — сказала она, не отводя взгляда от его подарка.