Елена Езерская - Бедная Настя. Книга 5. Любовь моя, печаль моя

• Название: Бедная Настя. Книга 5. Любовь моя, печаль моя
• Автор: Елена Езерская
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-224-05355-2

Прошло десять лет. Анна Платонова, признанная княжной Анастасией Долгорукой, теперь — баронесса Анастасия Петровна Корф. Она с семьей живет во Франции и выступает на сцене Парижской «Гранд-Опера». Анна вращается в кругу парижской богемы и среди русских литераторов, которых очень много во Франции. Владимир служит в ранге советника, и род его деятельности Анне неизвестен. Во время бурных революционных событий в Париже Владимир Корф пропал. В посольстве Анне сообщили ужасную новость — ее мужа обвиняют в краже большой суммы денег…

---

Анна на мгновение сделалась уступчивой, признавая, что слишком понадеялась на внезапность своего наступления в споре с Калиновской.

— Возможно, так оно и есть, но, может быть, это только видимость, вернее полное ее отсутствие, и я хотела бы все прояснить.

— Кому и для чего? — не сдавалась Ольга. — Вы обманом проникли в наше расположение, смутив молодого командира умильным рассказом о поисках пропавшего мужа и назвавшись француженкой. А сейчас пытаетесь уверить меня в том, что среди наших людей прячется барон Корф, никогда не отличавшийся симпатиями к моей родине, и к тому же рьяный защитник интересов российской императорской фамилии?! И особенно наследника престола, когда-то жестоко предавшего меня!

— Вот именно это я и пытаюсь понять, — улыбнулась Анна. — Зачем вам выдавать столь далекого от вашего дела человека за своего товарища и препятствовать моей встрече с ним?

— А разве я мешаю вам? — недобро глянула на нее Ольга. — Я просто объясняю, что вы напрасно теряете время. Того, кого вы ищете, здесь нет.

— Значит, Владимира здесь нет, и вы — не Ольга Калиновская, которая, представляясь в Париже пани Вандой, обманом заманила моего мужа в Италию? — в тон ей с вызовом спросила Анна.

— Вот оно что… — понимающе протянула Ольга, переводя разговор в иную плоскость. — Так разговоры о муже — не сказки? Что ж, поздравляю, вы добились своего и, надеюсь, получили то, что хотели. Женщине вашего круга очень трудно найти подходящую партию. Артистки хороши для развлечения публики, но не для семейной жизни. Впрочем, ваш муж, похоже, вас оставил? Бедняжка! Он, верно, убедил вас, что выполняет какое-то важное задание, а сам утешился в объятиях другой. Вероятно, тоже актрисы. Кстати, вы не пытались искать его за кулисами театрального Парижа?

— Возможно, у вас больше опыта по этой части, но мне повезло, и я счастлива. А чего хотите вы? Чего добиваетесь? — не отступала Анна. — Во имя каких целей вы держите здесь Владимира? Почему не расскажете ему правду и не отпустите домой, где его ждут семья и дети?

— Даже не пытайтесь меня разжалобить, — равнодушно пожала плечами Ольга. — Мне нет дела до вашей семьи, и я не понимаю, о ком идет речь. Но раз вы настаиваете, я сообщу друзьям о вашем предположении, и мы проведем в своих рядах серьезное расследование, чтобы найти проникшего в наши ряды русского шпиона.

— Шпиона? — побледнела Анна. — Вы шутите?! Не вы ли все это устроили, а теперь прикидываетесь невинной и ни к чему не причастной?

— Еще раз повторяю вам: я не понимаю, о чем вы говорите! — воскликнула Ольга, проявляя уже заметное раздражение. — Если вы думали разыскать своего сбежавшего муженька, то пришли не по адресу. Если же вы полагали найти здесь шпиона, чтобы о чем-то предупредить его или передать сообщение, то тоже прогадали. Впрочем, если вдруг откроется, что таковой существует на самом деле, мои друзья, уверена, будут вам бесконечно благодарны за эту невольную помощь.

— Помощь?! — Анна еле держалась на ногах.

Калиновская и прежде не отличалась добротой, но время сделало ее еще более жестокой и коварной. И Анна на какой-то миг растерялась — не поставила ли она своим приездом и настойчивостью в разговоре с Ольгой жизнь Владимира под еще большую угрозу? И есть ли у нее теперь шанс добиться от Калиновской хоть какой-нибудь правды, и не окажутся ли ее надежды на встречу с мужем бесполезными?

— Советую вам как можно быстрее покинуть наш лагерь, мадам Жерар, или как вас там — мадам Корф, — торжествующе произнесла Ольга. Она была довольна: ей удалось внушить Анне сомнения в правильности ее действий. — Я не стану вам в том препятствовать и, помня о нашем прежнем знакомстве, забуду о всех тех глупостях, что вы сейчас наговорили, обвинив меня в похищении человека и заговоре. Вам будет позволено уехать, и желательно — немедля. Мое слово много значит для этих людей.

— Даже если оно — ложь? — не удержалась от язвительной реплики Анна.

Она отступала, но это было вполне почетное поражение — противник играл на своем поле и пользовался всеми выгодами положения.

— Не стоит все начинать заново, — злобно бросила Ольга. — В следующий раз я могу оказаться не столь терпеливой. Уезжайте и не смейте больше становиться у меня на пути! Новая встреча может закончиться для вас более плачевно. А заодно и для того, кого вы ищете.

— Так все-таки он здесь?! — вскричала Анна.

Калиновская случайно проговорилась, и теперь у Анны не оставалось никаких сомнений — Владимир где-то рядом, и они должны, они просто обязаны встретиться! И как можно скорее!

— Будем считать, что вы этого не произносили, а я — не слышала. — Ольга с ненавистью взглянула на Анну. — Вы знаете, что должны сделать, а я постараюсь пока не делать ничего. В противном случае вас ожидают серьезные неприятности. Да вы и сами должны понимать: время сейчас тревожное, военное, и у революции нет возможности слишком долго разбираться, кто прав, кто виноват. Так что поторопитесь с выводами.

— Спасибо, — тихо сказала Анна, — я уже узнала все, ради чего приехала сюда.

Ольга бросила на нее такой взгляд, как будто пыталась проникнуть в самую глубину ее сознания и понять, что та имела в виду, произнося эти слова, но Анна смотрела на Калиновскую открыто и с той наивностью, которая даже не предполагает подвоха. Ольга недовольно скривилась, не догадываясь, как ей стоит относиться к неожиданной уступчивости Анны, но, в конце концов, посчитала, что сказала и так слишком много и была в своих доказательствах убедительна. По крайней мере, для того, чтобы даже такая дура, как эта певичка, сообразила, что пани Ванда не шутит, и ее угрозы — не пустая болтовня светской дамочки…

— Что случилось?! — воскликнул Энрике, вбегая в комнату через какое-то время после ухода Калиновской. — Синьора Ванда велела мне немедленно отвезти вас в соседнюю деревню, откуда вы сами сумеете добраться до побережья. Она сказала, вы очень спешите, и вас не следует дольше задерживать здесь.

Анна улыбнулась.

— Значит, я не ошиблась — он слишком близко, и пани Ванда всерьез опасается, что мы встретимся.

— Вы говорите о своем муже? — догадался Энрике, и по его лицу пробежало облачко досады, подогреваемой ревностью.

— Энрике, — ласково сказала Анна, — разве мы не условились с вами, что эта тема не подлежит обсуждению? И разве вы не поклялись мне, что не станете считать мое замужество препятствием на пути ваших чувств, тем более что я не разделяю их в той мере, на какую вы рассчитываете?

— Да, конечно, — кивнул Энрике, отводя взгляд, — но… мне показалось, ваш разговор с синьорой Вандой не дал результатов.

— Не в том смысле, какой вы подразумеваете, мой друг, — пояснила Анна, — и даже наоборот. Теперь я еще сильнее, чем до приезда в Италию, уверена в том, что мой муж где-то здесь, что он рядом. Но, боюсь, если я решусь предпринять сейчас еще одну попытку увидеться с ним, эта женщина совершит что-то страшное.

— Если синьора Ванда задумает выступить против вас, она рискует обрести в моем лице не союзника, а врага! — горячо воскликнул Энрике.

— Нет-нет, я не желала бы, чтобы вы пострадали, — тотчас остудила его пыл Анна. — Но ваша помощь мне действительно понадобится.

— Скажите, что я должен сделать? — с готовностью откликнулся Энрике.

— Наверное, мне стоит сейчас уехать, — Анна говорила медленно, словно раздумывая, какой ход предпринять. — Думаю, мне следует усыпить бдительность пани Ванды, чтобы ее на какое-то время перестала интересовать моя персона и то, ради чего я приехала. Пусть она считает, что я сдалась и покидаю Италию. Вы проводите меня в соседнюю деревню и потом, прошу вас, разыщите пана Янека и убедите его встретиться со мной.

— А если он откажется? — засомневался Энрике.

— Отдайте ему это. — Анна вынула из ридикюля миниатюру-портрет Корфа, с которой не расставалась, и протянула Энрике. — Моя сестра нарисовала портрет Владимира, моего супруга, когда ему исполнилось тридцать.

— Это он! — прошептал Энрике. — Это синьор Янек, я несколько раз встречался с ним. Вы говорили правду.

— Рада, что вы поверили мне, — кивнула Анна. — Вы сделаете то, о чем я прошу вас?

— Я сделал бы это и без дополнительных доказательств вашей честности, — прошептал Энрике. — Я и так верю вам беспрекословно, вы просто не можете говорить неправду, вы — ангел, сошедший с небес. И я приму, как данность, все, что вы говорите, и исполню с усердием все, о чем вы просите. Распоряжайтесь мною в полной мере, приказывайте мне.

— Милый Энрике! — Анна с благодарностью взглянула на него, ее глаза лучились удивительным теплым светом. — Я могу только умолять вас о помощи и не смею неволить вас приказом. Но здесь вы — единственный, на кого мне стоит надеяться, и вы — благородны, вы — порядочный человек. Я принимаю вашу помощь, как дар дружбы, и надеюсь, что это чувство окажется в вас сильнее страсти, даже искренней.