Мэйдлин Брент - Зловещий брак

• Название: Зловещий брак
• Автор: Мэйдлин Брент
• Издательство: Вече
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-7838-0324-3

Очаровательная Кейси, которая прежде носила имя Эммы Делани, когда-то была женой Оливера Фойя и хозяйкой замка Диаболо Холл, одного из знаменитых и богатейших поместьев Ямайки. В той, уже далекой жизни она обнаружила, что зловещее имя поместью дано не зря: там и в самом деле обитал дьявол, который стремился подчинять ее полностью своей воле…

---

— Может быть, — продолжала я, — мне лучше рассказать то, что я знаю об этом — если вообще знаю что-то, а вы потом скажете, права ли я. К примеру, мне известно, что у мужчин и женщин разное телосложение — это кроме груди у женщин — потому что иногда мне доводилось видеть маленьких чернокожих мальчиков, которые бегали нагишом.

Тетя Мод слабо всхлипнула.

— И потом, — продолжила я, — я знаю, над чем хихикали девушки и на что намекали, имея в виду то, что происходит с девушкой в свадебную ночь. Нет, я не имею в виду поцелуи — но то, что муж совершает нечто, чтобы жена стала беременна, хотя это не всегда сразу получается. — Я сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и тут мне в голову пришла удачная мысль, и я продолжила смелее: — Это должно быть общепринято, тетя Мод, потому что я нашла множество ссылок на это даже в Библии. Обычно они неясны и туманны, но, я надеюсь, вы мне их объясните. К примеру, иногда там говорится: «И он познал ее» — а из контекста следует, что подразумевается именно то, что происходит между мужем и женой. Я решила найти значение этого слова в словаре, и шестое по счету толкование слова «познать» имело разъяснение «архаичное» — для «чувственного познания»; тогда я посмотрела значение слова «чувственный» — оно гласило: «плотский», что мне тоже не слишком понятно. Потом, есть и иные непонятные мне слова, например, «блудница». — Тетя Мод вздрогнула и тихо застонала. — Легко догадаться, что блудница — это что-то нехорошее, но, когда я отыскала значение этого слова в словаре, я нашла слово «проститутка», а когда посмотрела значение этого слова, там было написано: «женщина, которая торгует своим телом». Что это означает, тетя Мод, и отчего торговать телом — это так плохо?

Ответа не последовало. Мои надежды улетучились. Багровый румянец сошел со щек тети, и теперь она была бледна. По прошествии нескольких секунд она отняла ладонь от лица, отложила вязание и встала — все это время она не глядела на меня. Откинув кружевной рукав, она взглянула на свои маленькие золотые часы с преувеличенным удивлением.

— Боже мой! — с притворной досадой воскликнула она. — Я же совершенно забыла напомнить Мэйбел, что во вторник моя очередь принимать у себя членов Общества Доркаса на еженедельной встрече. Мне нужно поговорить с ней о прохладительных напитках.

Тетя Мод была женщина громоздкая, поэтому редко двигалась быстро; но теперь она весьма резво двинулась к двери. Открыв ее, она, также не глядя в мою сторону, добавила:

— Надеюсь, что ты насладишься прогулкой, дорогая Эмма. Сегодня такой славный денек. А потом, возможно, захочешь искупаться в море.

— Да, тетя Мод, — ответила я, — но уже обращаясь к закрытой двери. Я осталась с ощущением опустошенности, сидела, глядя на свои руки, сложенные на коленях. Дядя с тетей никогда не одобряли частых морских купаний, в особенности теперь, когда не было Мэй Чунг, которая сопровождала меня на пляж и стояла на страже возле маленького тента, который натягивал для меня Дэниел, чтобы я смогла переодеться.

Предложение искупаться, исходившее от тети, означало, что она попросту хочет как можно на более долгий срок избавиться от моего присутствия — и любой ценой; несомненно, из страха, что я опять затрону тему, которая так ужасала ее.

Посидев некоторое время, я пошла в свою комнату и встала перед трюмо, рассматривая себя. Итак, Эмма Делани… в настоящее время одета в платье из белого батиста с широким воротом, с шелковой отделкой, застегивающееся спереди на большие перламутровые пуговицы. Я расстегнула их — платье скользнуло к моим ногам. Эмма Делани… ни хорошенькая, ни уродливая. Ни высока и ни мала ростом. Ни толстушка, ни худышка; ни умная, ни простушка. Тонкая талия, густые каштановые волосы, которыми она втайне очень гордится. Худые ноги — но Мэй Чунг всегда ласково и насмешливо называла их «красивые-прекрасивые наши ножки».

Эмма Делани… пользуется репутацией довольно странной девушки с довольно странными манерами. Тоскует по родственной любви — и сама стыдится этого. Получила хорошее образование — но в то же время невежественна в том, что может стать самой важной частью ее замужней жизни.

Еще несколько секунд тому назад я считала себя не умной — но и не простушкой, но это была неправда. Возможно, я была в самом деле слишком проста. Может быть, поэтому люди находили меня странной, поскольку правильное поведение девушки ни в коем случае не должно быть простым и должно основываться на сложных умозаключениях и некоторых предрассудках, которые я вечно ненамеренно уничтожала на своем пути. Десять минут тому назад я задавала тете Мод простые и прямые вопросы — а в результате она была страшно смущена, а я пришла в раздражение, тщетно допытывалась, но не стала сколько-нибудь просвещеннее.

Я попыталась припомнить женщину, которая смогла бы просто и понятно ответить на мои вопросы, но ею могла бы стать только любимая Мэй Чунг, а она умерла два года тому назад.

Поразмышлявши так несколько минут, я бросила это безнадежное дело и пошла в конюшню. Эдам, младший из сыновей Джошуа, уже оседлал Дженни. Он широко улыбнулся мне и выразительно закатил глаза:

— Доброе утро, мисс Эмма. Если кто-то хочет прокатиться вокруг Диаболо-Холл — то нет денька лучше.

Я обозвала его негодяем и шутливо занесла над ним кнут, а он расхохотался и подставил мне руки, чтобы помочь вскочить в седло.

В тот день я поехала на юг, через Ферн Галли, где пики гор вздымаются с обеих сторон прямо по краям извилистой дороги. Крутые уступы были покрыты зарослями папоротника, повсюду между деревьями и лианами виднелись цветущие белые орхидеи. После четырех миль пути между скалами показались холмы и зеленые долины, которые обитатели Святой Анны называли Садами Ямайки..

Я не собиралась в тот день заезжать столь далеко, в эти зеленые просторы, где находились плантации перца. Может быть, если бы дядя и тетя были более состоятельными людьми, они поселились бы именно здесь, поскольку именно здесь находились самые богатые поместья острова, и здесь давным-давно более удачливые плантаторы построили прекрасные дома. На этих склонах паслись стада шотхорнского, хирфодского и эйршарского скота; однако предпочтение отдавалось скоту из восточной Индии и Хинди — и они были, несомненно, лучшими рабочими животными в упряжке.

Были здесь и плантации сахарного тростника, которые пережили упадок сахарной индустрии после отмены рабства лет шестьдесят тому назад; однако с тех пор плантаторы предпочитали такую культуру, как кофе, а теперь выращивали еще и апельсиновые деревья. Зимой я предложила дяде Генри в качестве эксперимента выращивать апельсины, но он только изумленно взглянул на меня и произнес:

— Так ведь это скоропортящийся товар, дитя мое!

В течение тридцати лет он выращивал кофе на площади в шестьдесят акров в полумиле от Джакарандаса. Я восхищалась его умением и мудростью. Арабика, выращенный на его плантациях, по превосходному качеству могла равняться со знаменитым кофе Блю Маунтен, и урожайность его обычно достигала тысячи весовых мер с каждого акра. Мы также выращивали немного бананов, но банановые деревья использовались в основном в качестве теневых кулис для кофе, так что урожай был невысок. Бананы были нелучшего качества, поскольку бананы и кофе вызревают в различных температурных режимах, но дядя Генри все равно ворчал, что бананы — скоропортящийся продукт, пока урожай не бывал успешно продан. Мне не следовало предлагать ему выращивать апельсины.

Проезжая верхом Ферн Галли, я размышляла, что вскоре я буду жить в красивейшем поместье из всех, которые простирались за холмами у подножия горы Диаболо. Я стану хозяйкой роскошного дома в двух милях от Мониг. Там величественные залы, великолепная лестница красного дерева и отделанный панелями холл, где полы из атласного дерева отливают бледным золотом. Там живописные окрестности: леса и зеленые лужайки. Там огромные клумбы, и рабатки кустов расцвечены тысячами пуанзеций, гибискусов, июньских роз лиловых и розовых оттенков и сиренью — и где старые каменные стены покрыты ярко-красной и лиловой бугенвиллией.

Эти мечты были прекрасны, но для меня никак не вязались с реальностью. Я пыталась создать в воображении портрет Оливера Фоя, но у меня ничего не вышло. Я предположила, что, когда он приедет нынче днем, мне следует называть его Оливер. А потом, когда я приму его предложение, мне нужно будет поцеловать его. После этого будет обнародована наша помолвка, и он будет регулярно заезжать к нам и сопровождать меня с компаньонкой, как полагается, на прогулках. Когда он станет приезжать с визитами, нас время от времени будут оставлять одних: в рисовальной или гуляющими в саду. Тогда он начнет ухаживать за мной. Я полагала, что это слово означает, что он станет уверять меня в своей любви, он станет брать мою руку, иногда целовать ее. Или, возможно, он поцелует меня в щеку и даже в губы. Мне было любопытно, понравится ли мне это или нет.