Денис Гуцко - Березовый компот

• Название: Березовый компот
• Автор: Денис Гуцко
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011

---

— Доброе утро, — повторил он громче, не дождавшись ответа: увлеченные деталями вчерашней истории, повара не заметили его появления.

Девушки — Марина, Юля и Эльвира — поздоровались легко и непринужденно. Отчетливо проговорили “Петр Валентинович”. Саша Брагин ограничился еле заметным кивком. Даже не взглянул в его сторону. “Да, есть проблемка”, — диагностировал Мальников. Уже несколько дней он исподволь присматривался к Брагину. Тот был хмур. Отработав смену, закончив на кухне все дела, уходил быстро, будто куда-то опаздывал. Хотя из студии он, как и Мальников, не уезжал, ночевал на месте. А значит, и спешить ему было некуда. Все бы ничего, с работой Брагин справлялся. Но Мальников начал вспоминать — и ему показалось, что с первого дня работы Брагин ни разу не обратился к нему по имени-отчеству. По имени на “вы” тоже, видимо, не обращался. Мальников наверняка бы запомнил: лишенное отчества имя “Петр” почему-то трудно давалось его современникам, то и дело спотыкалось и звучало нетвердо. И совершенно точно Брагин не пытался ему “тыкать”. Но если подчиненный никак к тебе не обращается, рассуждал Мальников, юлит и обтекает безличными формами — стало быть, не принимает он тебя как шефа, начальника, руководителя, существо высшего порядка. На душе у Мальникова с тех пор, как он начал присматриваться к Брагину, сделалось неспокойно.

Заскочив в свой кабинет, он снял пиджак, повесил его на плечики в шкаф, надел свежевыстиранный халат и колпак, которые ему доставляли сюда из стирки, и вернулся на кухню.

— Лежу, уснуть не могу, — щебетала Марина. — Перед глазами кастрюли, кастрюли.

— А я наоборот, — отвечала ей Юля. — Только к подушке — и отрубилась.

Сегодняшний день можно было зачесть за выходной: на обед общее для штата и участников шоу меню. Борщ, салат “Классический”, куриные котлеты, на гарнир гречка с грибами и овощной плов.

Мальников попросил освободившегося Брагина подать ему пару кочанов капусты для борща. Тот принес, положил возле доски. Коротко спросил:

— Помочь?

— Нет, спасибо.

И Брагин отправился к Марине с Юлей, загружать в духовку противни.

Капусту на борщ Мальников всегда резал сам. И здесь дело было не в недоверии к поварам, просто он любил ее резать. Неспешно, как домохозяйка средней квалификации. Ему нравился сочный, тугой хруст. Срезанный пласт отслаивается и, отваливаясь, приоткрывается веером. Перерубить поперек скопившуюся горку и сдвинуть. Подхватить кончиками пальцев и ссыпать легкую, чуть влажную зеленовато-кремовую соломку… В нарезке капусты было что-то витальное, простое, как небо и море. Это вам не карамель тянуть.

Закончив с первым кочаном, Мальников раздумывал, как поступить с кочерыжкой: хотелось съесть, но прилично ли начальнику есть кочерыжки?

“Так! — спохватился он. — Хорош ерундить!”.

Выбросив кочерыжку в ведро, Мальников зашел в свой кабинет. Запер дверь, распахнул окно. Уселся на подоконник, посидел какое-то время — случайному наблюдателю могло показаться, что он курит, спрятавшись от пожарной сигнализации. Затем Мальников высунулся и посмотрел на окна совещалки. Гардины были раздвинуты, свет включен. Входя в совещалку, заметил Мальников, Антон Григорьевич непременно раздвигает гардины и включает свет.

“Главное, сдержанно и уверенно, — настраивал себя Мальников, вернувшись на кухню. — Ровным голосом: пойди отнеси. И все дела”.

Открыл средний холодильник, в который обычно складывалось несъеденное. Оставшиеся со вчерашнего дня профитроли были на месте. Сунул их в микроволновку, разогрел до комнатной температуры.

“Из этого все и вырастает, — внушал себе Мальников. — Из такого, блин, сора. Еще неизвестно, с каким сором Владе приходится возиться. Чтобы скроить свой... карнавал, понимаешь...”.

— Саша, подойдите, пожалуйста, — позвал Мальников, тут же отметив про себя, что начал нормально, голос ровный.

Брагин подошел, на ходу вытирая руки о фартук.

— Будьте добры, отнесите в комнату заседаний, — Мальников кивнул на блюдо с профитролями, стоящее возле микроволновки, и перерубил напополам новый кочан. — Будут спрашивать, скажите — презент от кухни.

Пауза была совсем недолгой, две-три секунды. Но содержательной. Мальников не упустил в ней ни единой подробности. Почуял, как напрягся и вспыхнул Брагин, как он начал делать вдох, чтобы возразить. То, что мог сказать Брагин, решись он на бунт, Мальников знал наперед. Что он повар, а не официант. Что его работа готовить, а не разносить. На случай если Брагин затеется качать права, Мальников собирался смерить его взглядом — удивленным, переходящим в мрачный — и если бы это не помогло, процедить сквозь зубы: “Вы хотите, чтобы я отнес?”. Как поступить, если Брагин будет и дальше упорствовать, Мальников, правда, не знал. Но в любом случае решил идти до конца.

Не сказав ни слова, Брагин взял блюдо и вышел.

Через полчаса Мальников выглянул в окно и, удостоверившись, что свет еще горит, гардины раздвинуты, отправился наверх.

— Но все, что мы тут можем выкружить, это пять—семь пунктов, — говорил Вася, когда Мальников входил в совещалку. — Они, извиняюсь, понимают, чего они от нас требуют?! И, главное, зачем? Кому на фиг интересны реальные рейтинги?

— Не помешаю? — сдержанно осведомился Мальников.

Остальные варианты, которые он перебрал по пути в совещалку: “разрешите?”, “позвольте?”, а заодно и босяцкое “можно?” — были им решительно отвергнуты.

Блюдо опустело. Наживка проглочена, понимал Мальников, но следует быть расторопней. Чтобы не сорвалось. В любой момент кто-то из них может осадить: “Вообще-то мы тут работали…”.

— Мы могли бы подавать вам сюда легкую закуску, когда вы совещаетесь, — произнес Мальников с еле уловимой вальяжностью. — Веселей будет.

Как и было задумано — подошел, взял блюдо, ни на секунду не задерживаясь, но и не торопясь, направился обратно к выходу.

— У вас сейчас напряженные дни, насколько я понимаю, — сказал он, не оборачиваясь. — Так что не стесняйтесь.

Точно в цель. Мальников чувствовал, как озорное электричество куража разливается по телу. Он проходил мимо столба вешалки, когда Вася крикнул вслед:

— Слушай! А можно ночной буфет организовать?

Стараясь не выдать своего раздражения, Мальников остановился, положил свободную руку на молоток.

— Чтобы всегда что-нибудь было внизу, на кухне, — продолжил Вася. — Чтобы можно было спуститься и что-нибудь проглотить. Если вдруг голод придавит. У меня, знаете, бывает, — последнюю фразу он адресовал Антону Григорьевичу. — Ночью как схватит — хоть в магазин беги. Язва, что ли?

Всмотревшись в Васю, Мальников понял, что тот не ерничает, всерьез интересуется возможностью ночного посещения кухни.

— У нас частенько что-нибудь остается, — вежливо отчеканил шеф-повар. — Но я распоряжусь, чтобы впредь на ночь оставляли специально. Или готовили. Полагаю, бутерброды подойдут? Штук пять-шесть?

— Отлично! Штук десять в самый раз.

Он казался искренне обрадованным.

 

Опять снилась Влада. Сюжета не запомнил. Лишь сладко саднило внутри и почему-то тянуло сбежать отсюда домой и больше не возвращаться.

Включил ноутбук и стал просматривать фотографии Влады — будто искал в них упущенный сюжет сна. Влада за рулем своей машины: держится за руль, смешно растопырив только что накрашенные ногти. Он сказал ей тогда, что это самые прекрасные “пальцы веером”, которые он когда-либо видел. Погруженная в свои мысли, она ответила, что педикюр пришлось отменить — и они расхохотались… Влада играет в бадминтон с соседской девочкой Машей. Во время игры Маша порвала сандалию и разревелась: мама меня убьет. Влада отправилась с Машей через дорогу к сапожнику. Вернувшись, улыбалась: “Похоже, я обзавелась подружкой”… Влада стоит на гостиничном балконе, широко замахнувшись правой рукой, в левой — телефон, на который и сделан снимок. За спиной ветви пальмы и кусочек моря. Прислала эту фотографию из Сочи. Только что заключила свой “олимпийский” контракт и показывает ему, сколько денег заработает. Губы округлились бубликом: “Воооот столько”…

Включился будильник. Мальников вздрогнул от неожиданности. Выключил будильник. Встал. Прошелся по комнате. Решительно подошел к ноутбуку и удалил папку с ее фотографиями.

 

Заметил в конце коридора уборщицу Таню и невольно остановился. Даже нырнул обратно за угол. Встречаться с Таней Мальникову не хотелось. Наверняка пристанет с какими-нибудь разговорами. Отведенная ему роль мимоходом прихваченной безделицы, на которую Татьяна решила потратить доставшийся ей бонус демократического этикета, день ото дня тяготила Мальникова все больше.

Взобравшись на нижнюю ступеньку алюминиевой стремянки, Татьяна щеточкой смахивала пыль с фотографий. На стенах студийных коридоров размещались тематические фотогалереи. Коридор между техзоной и вестибюлем занимала галерея “звездных” гостей: политики, футболисты, певцы. Таня расправлялась с пылью ловко и темпераментно. Одна нога на ступеньке, вторая на весу, выписывает вензеля, будто в футбольном дриблинге.