Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко - Гуманный выстрел в голову

• Название: Гуманный выстрел в голову
• Автор: Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко
• Издательство: ООО "Издательство АСТ": ЗАО НПП "Ермак"
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023507-0; 5-9577-0720-1

Недавно были «Псы любви»…

Теперь настало время «Гуманного выстрела в голову»!

Сергей Лукьяненко представляет НОВЫЙ сборник рассказов, составленный на основе сетевых конкурсов.

Условие: за 48 часов написать рассказ на заданную тему. Авторы: мастера и молодые таланты отечественной фантастики. Результат: книга, в которой, по словам самого Лукьяненко, что-то для себя найдет КАЖДЫЙ ЧИТАТЕЛЬ!

В сборник вошли рассказы:

Юрий Нестеров. Гуманный выстрел в голову. Владлен Подымов. Обрывок рисовой бумаги.

Шимун Врочек. Восьмой рыцарь. Александр Резов. Двести сорок седьмой.

Юлий Буркин. Прости меня, милый моллюск. Алексей Пехов. Последняя осень.

Карина Шаинян. Что такое река. Макс Олин. Истинная алхимия.

Аделаида Фортель. Предмет простой. Дмитрий Попов. Письмо несчастья.

Сергей Лукьяненко. Не спешу. Макс Дубровин. Ловушка для Клауса Кинкеля.

Кирилл Бенедиктов. Ультра-лайт. Юлия Остапенко. Слишком.

Ирина Сереброва. Долог путь в нирвану. Владимир Березин. Собачья кривая.

Леонид Каганов. Флэшмоб-террор. Артем Велкорд. В двухтысячном будет тридцать.

Игорь Пронин. Легкая жизнь, легкая смерть. Алексей Толкачев. А на Люсиновской ты мне не попадайся.

Юлия Остапенко. Цветы в ее волосах. Всеволод Пименов и Ольга Кноблох. Акуна Матата

Виктор Ночкин. Скорпион. Олег Шрайбер. Хэммел Мил и его деревянная жена.

Джордж Локхард. Дом престарелых. Сергей Чекмаев. Консул и карма.

Дмитрий Брославский. Средь шумного бала. Шимун Врочек. Эльфы на танках.

Евгений Гаркушев. Дружинник. Дмитрий Рогозин. Умка.

Лилия Баимбетова. Всадница Гора. Дмитрий Казаков. Каирская ночь.

Юрий Погуляй. Ритм. Игорь Пронин. Степень свободы.

Сергей Легеза. Простецы и хитрецы. Наталья Егорова. Как тапают ману.

Влад Чопоров.…и чудовище. Михаил Сенин и Юлия Сойка. Убогая эльфа.

Александ Тюрин. Киберзойская эра. Юрий Нестеров. Люди по Платону.

---

Ульрих сидел, привалясь к бревенчатой стене амбара и блажено жмурился — даже в неверном свете поздних сумерек сие виделось весьма отчетливо.

Господин Вайсенэггер вовсе не солгал: работы на подворье и в амбаре оказалось достаточно для пяти пар мужских рук, пусть даже две из них — школярские — и не оказались столь уж ловкими, как у самих хуторян. Мартин, впрочем, трудился, как говорится, от души, здраво полагая, что обещанный им ужин и — если повезет — завтрак, должно заслужить не только лишь языком и словом.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы Ганс, Ганзель и третий — работник, имя которого оказалось Гидеон, — слишком уж ревностно утруждали вагантов: скорее уж давали им работы изрядно меньше, нежели самим себе. Однако же и умаялись школяры при том не в сравнение сильнее, нежели хуторяне, ибо были те коренасты, с руками грубыми, ровно дубовые корни и неутомимыми в работе. Гидеон, к примеру, несмотря на малый свой рост и некоторую тщедушность в фигуре, так легко сдергивал с повозки мешки и переносил их в амбар шагом столь быстрым, что Ульрих и Мартин не поспевали за ним и вдвоем. Сейчас же все работы оказались завершены, хуторяне удалились в конюшню расседлывать лошадей, а школяры сидели, отдыхая, при амбаре и глядели в темнеющее небо.

Мартин грыз травинку, свесив натруженные руки меж колен, Ульрих же вдруг взъерошил рыжие свои волосы и произнес, ухмыляясь не по-доброму:

— Эх, брат Мартин, ежели б все простецы оказывались столь доверчивы к подобным рассказам, полагаю, можно было б и не изыскивать фортуны в городах, а все дни свои провести средь лесов и полей.

Тут он несколько возвысил голос и принял позу горделивую и высокомерную:

— Ученик магистра Йохана Вагнера, кладезя некромантии, астролога, хироманта, аэроманта, пироманта, мага и гидроманта!

И рассмеялся смехом чуть визгливым и судорожным. Мартин, между тем, настроен был не столь уж радостно:

— Сдается мне, что простецы сии не столь уж и просты. Раз-другой разглядывали нас столь внимательно, что мне уж подумалось: либо замыслили они дурное, либо же есть у них к нам какая нужда.

Ульрих отмахнулся на то беспечно:

— Друг мой, — сказал он. — Думаю, в тебе всего лишь говорит подозрительность, причиненная излишком черной желчи, к чему ты, замечу, имеешь склонность не меньшую, нежели принципал Гуго Эльхлебен из Меца, который, как помнишь, полагал любого школяра заведомо виновным во всех прегрешениях пред властями как школьными, так и светскими. Нейми в голову. Полагаю, что господин Ганс, как и его сын, просто несколько побаиваются того, что я, по их мнению, могу с ними совершить, буде окажусь в дурном расположении духа.

Поговорить более об том им не удалось, потому как тотчас же после слов Ульриха к ним приблизился Гидеон и, остановившись поблизости, да окинув их взглядом куда как более негостеприимным, нежели все поглядки его хозяев, позвал вагантов в дом, к ужину.

Хозяин, должно сказать, в молитве при столе особо не усердствовал, пробормотав лишь скорую благодарность Господу за снедь, данную им ныне, да и подступил к пище, раскладывая проваренные куски мяса вперемежку с капустными листами по деревянным тарелкам согласно положению трапезничающих. Кроме того, были на столе густая пшенная каша, сдобренная молоком и свиными хрящиками и оттого приобретшая вид куда как аппетитный, ломти черного хлеба, да крупные очищенные луковицы, скорее сладкие, как оказалось, нежели горькие.

Школяров не потребовалось приглашать дважды — и тот, и второй уписывали все, до чего полагали уместным дотянуться с быстротою и жадностью столь великими, что хозяин даже лукаво улыбнулся и высказался в том смысле, что, де, коли и знания поглощали они столь же яростно и скоро, то, видать, им есть-таки чем удивить любого. Ульрих, к неодобрению Мартина, на такое лишь усердно кивал и говорил, с трудом выталкивая слова из набитого рта, что таки да, есть, как не быть, ежели целый год ими был проведен подле ученого мага куда как изрядной силы и знания.

После тех слов господин Вайсенэггер несколько задумался, подчистил коркой хлеба остатки каши с тарелки, отпил пива из надщербленной кружки и вновь внимательно взглянул на Ульриха.

— Что ж, — сказал, словно сделав некий выбор. — Коли все так, то, полагаю, я вправе просить вас, господин студиозус, в качестве некоторой платы за гостеприимство моего дома справиться с напастью, что уж некое время одолевает меня и моих близких.

Мартин толкнул Ульриха коленом под столом: де, говорил же я тебе! Тот, впрочем^ оказался на удивление спокоен. С видом, скорее, сосредоточенным, нежели раздосадованным, подчистил, как и хозяин, тарелку, рыгнул, прикрывшись ладонью, и встретился с господином Вайсенэггером взглядом нисколько не дрогнувшим.

— Могу ли я узнать, — спросил голосом столь же твердым, сколь тверд мигом раньше оказался и его взгляд, — что за напасть, о которой вы, господин Вайсенэггер, говорите?

Если бы Мартин не ведал о том, что вся история о Йохане Вагнере, рассказанная Ульрихом, лишь выдумка, сладкая ложь, он бы несомненно решил, что его товарищ-школяр именно тот, за кого себя выдает — способный ученик славного магистра-демоноборца. Впрочем, Мартин, пожалуй, понимал и причины такого поступка: все трое хуторян выглядели нынче мрачными и настроенными весьма решительно. И оттого признание, что все рассказанное вагантом дотоле — лишь вымысел, никак не смогло бы скрасить их пребывание здесь.

К тому же, под рукой у Гидеона, что сидел у самой двери на улицу, вдруг оказался устрашающих размеров топор. С топором же он управлялся весьма ловко: Мартину то запомнилось по работе у амбара. Видимо, вид школяра оказался как нельзя более испуганным, потому как Вайсенэггер вдруг улыбнулся и произнес успокаивающе:

— О, не извольте беспокоиться, господин студиозус. Наш Гидеон, несмотря на вид довольно неподобающий благочестивому христианину, и мухи не обидит без надлежащего к тому приказа, А уж приказ-то ему отдавать, насколько я полагаю, нет никакой необходимости. Ведь верно, господин студиозус? — обратился он к Ульриху. Ухмылка хуторянина при том оставалась самая премерзкая.

Ульрих же невозмутимо отпил от своего пива и вздохнул:

— Господин Вайсенэггер, вы так и не поведали нам, в чем напасть, одолевающая, по вашим словам, здешних христиан.

Тот одобрительно крякнул:

— Как видно, вы и впрямь, господа студиозусы, смыслите в тех делах, о которых говорите. Что ж… Напасть, о которой я упоминал, такова, что вот уже с месяц как завелся в моей подклети бес. Ведет он себя сугубо скверно: поносит добрых христиан и спешит нанести мне всяческий урон. Вот и подумалось мне, что уж коли говорите вы, что много чего познали при господине магистре Вагнере, так и с нечистым, про которого я говорю, справиться вам будет несложно.

— Что же вы не пригласите к себе священника, любезный господин Вайсенэггер? Говоря по правде, сила служителей невесты Христовой порой оказывается посильнее, нежели все экзорцисы нынешних магов.

— Да нету среди здешних священников, господа студиозусы, ни одного, кто решился бы бросить вызов нечистому. Боюсь, что как бы те, кто поносит нынче церковные нравы, не оказались бы правы в своем сомнении, касаемо силы веры средь духовников. А ехать, к примеру, в Мец — слишком уж накладно получается. Тем паче, что тамошние попы и берут за такое втридорога. И уж коли свела меня судьба со знающими людьми, так грех тем не попользоваться, как полагаете, господа студиозусы?

Ульрих раздумчиво ответствовал, что ему вполне понятны резоны господина Вайсенэггера, и коли уж их с товарищем приютили на ночь, взяв на постой, так отчего ж не попытаться помочь добрым христианам?

— Только нужны мне будут, чтоб изловить беса, моток веревки подлиннее да покрепче, семь изрядных свечей, кусок полотна, да железная подкова, — и добавил. — А еще — ведь ночь предстоит долгая — бочонок доброго пива, из того, что пробовали мы за вашим столом.

Надо ли говорить, что все указанное вскорости нашлось: Ганзель принес то в свертке, да и вручил Ульриху, Гидеон же так и сидел у двери, сторожа, чтобы господа школяры не сделали ноги допреж времени. Вайсенэггер же старший выставил к порогу и требуемый бочонок с пивом.

— Ну что же, — сказал на то Ульрих. — Ведите, хозяева, к вашему бесу.

И подмигнул Мартину.

— Да, друг мой Мартин, — сказал Ульрих вскорости после того, как Гидеон завел их в подклеть и заложил снаружи засовом. — Похоже, что мы с тобой станем иметь поутру вид несколько бледный.

Он уже успел осмотреть подклеть — пояснил Мартину, что собирался согласиться на экзорцизм, да и сбежать через стреху. Однако же, потолок тут оказался не в пример многим домам крепок, и нечего было и думать об том, чтобы выбраться на крышу. Столь же недоступны оказались и иные выходы: окон в подклети не было, единственную дверь сторожил снаружи Гидеон, а мысль подкопаться под стеной оставалась зряшной, ибо пол здесь выложили из дубовых плах, корчевать которые и думать было невозможно.