Нил Синайский - Творения

• Название: Творения
• Автор: Нил Синайский
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: ISBN: 5–7533–0012–Х

(Обращаем внимание на то, что по печатному изданию 1858 г. письма собраны в четырех частях и имеют номера. Составитель сайта классифицировал письма Нила Синайского по своему усмотрению. Но при этом сохранена нумерация, предложенная в печатном издании. Вначале указывается номер части — 1, 2, 3 или 4, а затем номер письма)

---

И стихий от немедленного повиновения не удержал ни малейший знак Божия негодования, по которому можно было бы видеть, что Пророк по неразумью в самозабвении отваживается на нечто превышающее собственное его достоинство; напротив того, со всем тщанием служили они Пророку, как другу Сотворшего, Который дает повеления служителям друга, как своим собственным, — служили, справедливо убедившись, что равно обязаны подобострастно оказывать всякую услугу и Богу, и другу Божию; потому что, по пословице, у друзей все общее, и одинаковую имеют они власть над принадлежащим тому и другому, по причине любви, уравнивающей преимущества при различии достоинств и узаконяющей равночестие.

Глава 8. Молитва Моисеева разделила море, соделала, что небо произращало манну, из сухого камня извела потоки вод и воздеянием рук целый народ, вступивший в брань, обратила в бегство. Молитва Елисеева на целое воинство наложила слепоту и пришедших погубить Пророка отвела пленниками; не только не в состоянии были они учинить замышленное ими зло, но даже не могли помочь сами себе, потому что вместе с помогающим телу зрением приведены были в бездействие и оружие, и руки. Всего немощнее слепота: она не в состоянии причинить обиду тому, кого не видит, и невозбранно терпит обиду, потому что не видит также нападающего и не может отмстить ему. Посему обычай лишенных очей справедливо наименовал убогими, потому что телесных членов своих не могут употреблять, на что им угодно, хотя силою и крепостью превосходят даже тех, которые со всем прилежанием упражнялись в телесных подвигах. Молитва Петрова разрешила узы, отверзла двери темницы, отворила ночью железные врата.

И когда Павел с Силою молились «в полунощи» (Деян. 16, 25), потряслась темница, в одно мгновение спали со всех узы, воссиял в здании внезапный свет и темничного стража соделал просителем стерегомого, заставил припасть к ногам и молить о спасении, убедил, отложив безумную страсть к корысти, позаботиться о пользе душевной, после великого навыка мучить привел внезапно в великую кротость. Страж перестал ежедневный свой доход вымучивать бичами, облагать данью жалких узников, собираемое подаянием — это горькое утешение — называя своею десятиною и бедным прибавляя новые, ничем не облегчаемые бедствия, перестал уже налагать цепи на шею, узы на ноги, связывать руки, заключать в непроницаемую тьму, увеличивая тем проклятый свой доход, какой соглашался доставлять ему каждый бедняк, предпочитая лучше истаивать голодом, нежели переносить злострадание в узах и тьме.

Глава 9. Всему этому вдруг обучился темничный страж: немедленно показал он сострадание к узникам; страх чудесного землетрясения соделал его совершенно иным. Ибо как скоро, во время молитвы Апостолов, поколебались основания темницы, воссиял в здании свет, «ослабеша всем юзы, отверзошася двери вся»; темничный страж, который один беззаботно спал, когда все узники от тяжких у каждого забот пребывали в бодрствовании, «возбуждься, и просив свещи вскочи, и трепетен быв, припаде» к ногам Апостолов, говоря: «Господие, что ми подобает творити, да спасуся?» (ср.: Деян. 16, 26–30). Господами назвал и владыками наименовал тех, которых прежде чуда устрашал без сомнения суровым взглядом и грубым голосом, называя преступниками, осужденными, достойными казни; припал к ногам, которые «заби в кладе» (Деян. 16, 24); великими почестями преклонял на милость тех, которых, «всади во внутреннюю темницу» (Деян. 16, 24), заключил во тьме; и чествовал их потому, что молитва необычайным образом вполне обнаружила достоинство оскорбленных заключением в темницу по подозренью в злых делах.

Одним словом, велика сила молитвы! Но ради скучающих и неохотно выслушивающих длинные повествования, хотя они и полезны, умолчу о многом. Сам Господень человек, Господь всего, возымел нужду в молитве, когда ожидал нашествия иудеев и Креста, или находился в подвиге, потому что воистину был человек, так как понес на Себе и иные многие человеческие немощи, уверяя тем в Своем Домостроительстве, или научая людей во всякое время прилежно молиться. Ибо не теперь только, когда приблизилось время страданий, по необходимости молится, но многократно делает это и во время безопасности, наедине молясь на горе, чтобы мы научились, и прежде скорбей, и в самых скорбях, пребывать в молитвах, которые могут уничтожать затруднительность представляющихся опасностей и прежде искушений вполне благоугодить Тому, Кто в нуждах отвращается от предающихся беспечной рассеянности, как будто никогда не будет им необходима помощь.

Глава 10. Посему–то и Апостолам сказал Господь: «Молитеся, да не внидете в напасть» (Лк. 22, 40), зная, что добровольная молитва прежде искушения преклоняет помощника Бога во время нужды исполнять скоро прошения издавна умоляющего просителя, и долговременностью приобретшего право получить просимое. Ибо если неправедного судию, который ни Бога не боялся, ни людей не срамился, неотступная настоятельность вдовы принудила оказать ей согласную со справедливостью защиту (см.: Лк. 18, 3) и если спавшего друга, когда дверь была уже затворена и он отказывался дать хлеба по обычной спящим лености, неотступность и настойчивость заставили удовлетворить потребности (см.: Лк. 11, 5–8), то человеколюбивого Бога непрестанная молитва не заставит ли благоволительно снизойти на всякое прошение?

Ибо невозможно умолчать о том, что Бог готовее людей на благодеяния. И Господь говорит в одном месте: «Кто есть от вас человек, егоже аще воспросит сын его хлеба, еда камень подаст ему? Или аще рыбы просит, еда змию подаст ему?» (Мф. 7, 9–10). И, сравнительно показывая превосходство Божией благости, присовокупляет, говоря: «Аще убо вы, лукави суще, умеете даяния блага даяти чадом вашим, кольми паче Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Мф. 7, 11).

Глава 11. И в другом месте Сам Спаситель, с намерением подтвердить это и желая уверить сомневающихся, не превосходит ли Божия милосердия естественная приверженность или не препобеждает ли оного человеческая сострадательность, говорит: «Еда забудет жена отроча свое, еже не помиловати изчадия чрева своего?» (Ис. 49, 15). И, сказав об этом отличительном свойстве природы, как она научает добровольной попечительности и заботливости, чтобы самый пример, как нередко случается с иными, не ввел в сомнение о достоверности сказанного о Промысле и слабым подобием не повредил самому достоинству истины, вслед за сим говорит: «Аще же и забудет сих жена, но Аз не забуду тебе, глаголет Господь» (Ис. 49, 15).

Он не допустит, чтобы недостаток естества простерся и на Него, потому что страсть не касается естества Божия, как бывает это с бренными людьми, когда неразумная или, может быть, и имеющая какое–либо основание ненависть угасила в них естественно господствующее расположение, производя в родителях забвение о рожденных ими и отчуждение от них, как будто нет даже и признаков родства между ними. Но у людей и эти великие и чудные примеры добрых дел в сравнении с прочими их делами оказываются малыми и крайне незначительными, потому что простираются на одно лицо, которое само делает то же, и близко к ним, а не на всех или на многих; между тем человеку надлежит быть существом общественным и дружелюбным, а не одиноким и необщительным, доставлять другим пользу, чем только в силах, возможною попечительностью доказывать свою сострадательность, подражая телесным членам во взаимном их содействии общей пользе.

Глава 12. В теле каждый член не отдельно сам о себе печется, но разделяет общую деятельность в заботливости друг о друге, по закону естества услуживает один другому и каждый всем; и рука служит телу, и ноги, переходя с места на место, переносят с собою и тело, и глаз при путеуказании света ведет его непреткновенно, доставляя удобство во всякой работе. Иные члены способствуют сидению, иные наклоненью тела, трудом своим облегчая труды других членов; иные же, подобно каким–то мельникам и хлебникам, оказывают тщательную и заботливую услужливость. Челюсть измельчает пищу, гортань служит ей проводником, чрево приемником, желудок переделывает ее в сок, печень обращает в кровь и посредством кровеносных жил орошает весь телесный состав.

По видимому каждый член трудится для других, но в самой действительности делает это для собственной своей пользы, от общего труда собирая приличную для себя пищу, и заимствованное претворяет в однокачественное с собою, производя так называемое у ученых врачей извлечение, то есть претворение разных снедей в кровь, из крови в плоть и потом в единокачественное с каждым членом, между тем как привходящее в каждый член качество разлагается силою питательною, видоизменяющею и растительною, делается одним в одном и другим в другом члене. Входящее в глаз уподобляется глазу, присовокупленное к костям и к волосам принимает на себя один с ними вид цвета, усвоенное плотью видоизменяется в плоть, и перешедшее в кости одебелевает до твердости костей, поступившее во внутренности с ними смешивается — одним словом, все (и во все претворяясь), искусством природы из одного вещества снедей прелагаемое в многовидное разнообразие, изменяется в то, чем бывает усвоено и что всегда сохраняет один и тот же образ человеческого остова, подобно потоку ежедневно меняет состав всего смешения, так что видимое нами есть вместе и то же и не то же.