Палладий Еленопольский - Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов

• Название: Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов
• Автор: Палладий Еленопольский
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Религия
• Год: 1992

В книге описано подвижничество и образ жизни блаженных и святых отцов–монахов и пустынных отшельников. Также описаны воспоминания о женах–старицах и богоугодных матерях. Описанное относится к 388–404 годам от Рождества Христова и составлено Палладием, который путешествовал несколько лет по Египту, Палестине, имел близкое общение со святым Иоанном Златоустым.

---

О Соломоне

Четыре года прожил я в фиваидском городе Антиное и в это время узнал о всех тамошних монастырях. Около города живет до двадцати тысяч мужей, которые питаются трудами рук своих и весьма ревностно подвизаются в добродетели. Между ними есть и отшельники, заключившие себя в горных пещерах. В числе их есть отшельник Соломон, муж весьма кроткий и воздержный, обладающий даром терпения. Он говорил о себе, что уже пятидесятый год живет в пещере, питаясь трудами рук своих, и изучил все Священное Писание.

О Дорофее

В другой пещере живет пресвитер Дорофей, муж добрейший. За неукоризненную жизнь он удостоился пресвитерства и священнодействует для братий, живущих в пещерах. Однажды младшая Мелания, внучка Мелании старшей (о которой скажу после), прислала этому бессребренику пятьсот златниц и просила его раздать их тамошним братиям. Но он, взяв три златницы, остальные переслал отшельнику Диоклу, мужу многознательному, сказав: «Брат Диокл умнее меня и с пользою может распорядиться ими, потому что лучше меня знает, кому действительно нужно оказать помощь, а мне довольно и этих».

О Диокле

Этот Диокл начал свое образование грамматикою, потом посвятил себя философии, и наконец благодать привлекла его к любомудрию небесному. На двадцать восьмом году жизни, оставив мирские науки, он предался небесному учению Христову и вот уже тридцать пятый год живет в пещерах. Он говорил нам: «Ум, переставши созерцать Бога мыслию, становится или демоном, или скотом». Когда мы стали расспрашивать, как это бывает, он сказал: «Ум человека, как скоро удаляется от созерцания Бога, по необходимости впадает во власть или демона похоти, который увлекает его к распутству, или злого духа раздражительности, от которого рождаются безумные порывы». Сладострастное вожделение называл он свойством скотским, а порыв раздражительности — демонским. Я возразил ему: «Как возможно, чтобы ум человека непрестанно был с Богом?». «В каждой мысли и в каждом деле, — отвечал он, — участвует душа, но с Богом бывает она только тогда, когда благочестиво и благоговейно размышляет о Нем».

О Капитоне

Недалеко от этого доблестнейшего подвижника жил некто Капитон, из разбойников сделавшийся опытнейшим монахом. Он пятьдесят лет прожил в пещерах за четыре мили от города Антинои и не выходил из своей пещеры даже к реке Нилу, говоря, что ещё не может встречаться с людьми, потому что доныне противодействует ему противник.

О тщеславном отшельнике

Близ этих мужей видели мы и другого отшельника, жившего также в пещерах. В сновидениях будучи обольщаем мечтами тщеславия, он и сам обольщал тех, которые приходили к нему и обманывались, и стал, по Писанию, муж неразумив, емляйся за стень и гоняй ветры, и емляй веру сном (ср.: Сир. 34, 2). Хотя по телу сохранил он целомудрие, конечно и по причине старости и времени, а может быть, и по тщеславию, но мудрость добродетели погубил, развратившись постыдным тщеславием и отпав чрез оное от благочестивой жизни.

О Ефреме

Ты, конечно, слыхал о делах Ефрема, диакона Эдесской Церкви. Он достоин, чтобы помнили о нем благочестивые рабы Христовы. Достойно совершив путь Святаго Духа и нисколько не уклонившись от стези правой, он удостоился дара естественного знания, за которым следует богословие и, наконец, блаженство. Постоянно вел он жизнь весьма уединенную и довольно много лет назидал приходивших к нему, а наконец вышел из келлии по следующей причине.

Когда настал сильный голод в городе Эдессе, этот божественный муж, сжалившись над поселянами, погибавшими от голода, пошел к богатым гражданам и сказал им: «Отчего вы не имеете сострадания к погибающим людям и гноите свое богатство к осуждению душ ваших?». Они, придумавши будто благовидную отговорку, сказали святому: «У нас некому поверить раздачу хлеба голодным, потому что все занимаются торговлею». Добродетельный Ефрем говорит им: «Как вы думаете обо мне? За кого меня почитаете?». «Мы считаем тебя человеком Божиим. (Это действительная правда; все не притворно, а истинно питали к нему великое уважение.) «Если вы так думаете обо мне, — сказал им раб Христов, — вверьте мне попечение об алчущих». Тщеславные богачи сказали ему: «О, если бы ты удостоил!». Ефрем, избранник Божий, отвечал им: «Вот, отныне поставляюсь я вами в попечителя о бедных» — и, взяв у них сребро, устроил домы с разными отделениями, поставил в них до трехсот кроватей, заботился о больных и кормил голодных, умиравших погребал, а в которых была ещё надежда на жизнь, за теми ухаживал и питал их. Одним словом, всем, которые прибегали к нему от голода, он каждодневно давал пристанище и продовольствие из того, что ему доставляли.

По прошествии года, когда последовало плодородие и все пошли по своим домам, этот достославный муж, не имея уже дела для себя, опять возвратился в свою келлию и через месяц умер, наследовав блаженную землю кротких. Сверх других его подвигов Бог напоследок доставил ему и это служение для получения славнейших венцов за кротость нрава. Сей знаменитейший муж оставил после себя и сочинения, из которых очень многие достойны изучения и свидетельствуют о великой его добродетели.

О Юлиане

Слышал я о некоем Юлиане, жившем в стране Эдесской, величайшем подвижнике. Он до крайности измождал плоть свою, носил только кости и кожу и в последние дни жизни удостоился дара целений.

Об Иннокентии

О делах блаженного Иннокентия, пресвитера Елеонского, ты, верно, слышал от многих великих мужей, тем не менее, однако, узнаешь и от нас, смиренных, живших с ним три года, ибо добродетели этого мужа, сокрытые от тех, известны стали нам. Впрочем, о добродетелях его нелегко рассказать одному или двоим и даже десяти человекам. Сей отличнейший подвижник был до чрезвычайности прост, принадлежал к числу славных мужей при дворе царя Константина, отрекся от мира и оставил брачную жизнь, хотя имел уже и сына по имени Павел, служившего в войске царских телохранителей.

Будучи чрезвычайно незлобивого и простого нрава, он удостоился дара изгонять бесов. Так, однажды привели к нему при нас юношу, одержимого духом и расслабленного. Когда я увидел его, то никак не думал, чтобы можно было исцелить его, и хотел уже удалить оттуда мать бесноватого вместе с теми, которыми он был приведен. Случилось, что старец подошел к бесноватому в то время, как мы смотрели на его несносное мучение. Увидев бесноватого и с ним мать его, которая плакала и рыдала о невыразимом несчастии сына своего, добрый старец прослезился и, сжалившись над ними, взял юношу и вошел в свою молитвенницу, им самим построенную, в которой хранились части мощей святого Иоанна Крестителя. Помолившись над юношею от третьего часа до девятого, он изгнал из него демона, исцелил его от расслабления и отдал матери здоровым. Расслабление мальчика было таково, что, когда он плевал, слюна падала на его спину — до того был он искривлен! И этот несчастный молитвою праведника так скоро получил исцеление!

Одна старуха в окрестностях Лазария пасла овец и потеряла одну из них: её похитили тамошние юноши. В слезах пришла старуха к этому Божию человеку. «Покажи мне, — сказал он ей, — место, где ты потеряла её». Она пошла к Лазарию. Великий последовал за нею. Пришедши на место, он стал молиться. Между тем укравшие овцу убили её и мясо спрятали в винограднике. В то время как преподобный совершал молитву, а из виновных никто не сознавался, по действию благодати откуда–то прилетел ворон и, сев над покражею, схватил один кусок мяса и улетел опять. Приметив это, блаженный подошел к тому месту и нашел мясо и воров. Тогда похитившие овцу юноши припали к ногам его, сознались в своей вине и заплатили за овцу, чего она стоила. Таким образом они были вразумлены вперед не делать того же.

Об Адолии

Узнал я в Иерусалиме ещё одного мужа, именем Адолий, родом тарсянина. Прибыв в Иерусалим, он пошел путем добродетели непроложенным — не тем, по которому шли мы, люди обыкновенные, но каким–то странным и новым, который сам он проложил себе и на котором подвизался выше сил человеческих, так что и самые злые демоны трепетали строгости его превосходной жизни и не смели приближаться к нему. По чрезмерному воздержанию и бодрствованию он казался как бы призраком, потому что во всю Четыредесятницу ел через пять дней, и то умеренно, а в прочее время — в третий день. Особенно велико и удивительно в его добродетели следующее: с вечера даже до утреннего часа, когда братия опять собирались в молитвенных храмах, этот постник и подвижник стоял на Елеоне, на холме Вознесения, откуда вознесся Иисус, — стоял, пел псалмы и молился. И это делал он во всякое время; снег ли шел, или дождь, или град, он оставался неподвижным. Выполнивши обычное молитвенное правило, он будильным молотком стучал по всем келлиям и созывал братию в молитвенные дома на утреннее славословие, в каждой келлии пел вместе с ними по одному или по два антифона и, помолившись таким образом, отходил в свою келлию пред рассветом. Я сам верно знаю, что часто, когда братия раздевали его во время зноя и выжимали одежды его, пот с них тек, как будто они были мыты в воде; потом надевали на него другую одежду, пока та просохнет. Отдохнув до третьего часа, остальные часы до самого вечера он проводил опять в псалмопении и молитвах. Такова добродетель высокого терпения Адолия, твердого камня, который родом был тарсянин. Усовершившись до конца подвигами терпения, он почил вечным сном и погребен в Иерусалиме.