Джонатан Мэйберри - Фабрика драконов

• Название: Фабрика драконов
• Автор: Джонатан Мэйберри
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54417-2

Бывший полицейский Джо Леджер и его товарищи по отряду «Эхо» — лучшие из лучших. Их бросают в бой, когда угроза мало сказать велика — когда она поистине чудовищна, а враг неизвестен и недосягаем. Такие люди выполняют задачу любой ценой, для них даже гибель не является оправданием провала. Просто потому, что их гибель будет означать катастрофу для всего мира.

---

Если бы еще Сайрус потерпел без этих своих таблеток.

Впрочем, когда они захватят «Фабрику драконов», шеф, может быть, остепенится: как-никак, столько новых игрушек. Но пока информации о выполненном задании не поступит, настроение у него будет прыгать из крайности в крайность.

Надо бы найти какую-то уловку, чтобы патрон принял таблетки. А то, не ровен час, препарат придется вводить выстрелом дротика. Хотя такое уже бывало, так что не впервой.

Глава 63

Ангар, Балтимор, Мэриленд.

Воскресенье, 29 августа, 5.33.

Остаток времени на Часах вымирания:

78 часов 27 минут.

— Жизнь, недостойная жизни, — медленно повторил Глюк. — Да-а, ребята. Гниловато как-то.

— Это основной лозунг нацистской евгеники, — пояснил Черч. — Относится ко всем людям или группам людей, которые, по их убеждению, не имеют права на жизнь.

— Да если дать этим козлам волю. — Глюка явно проняло, — то половине из здесь сидящих не жить: не вписываются в каноны высшей расы.

— То-то и оно, — сказал Черч. — Миф о высшей расе породили нацисты. К культурному наследию немецкого народа он не имел и не имеет никакого отношения.

— Так вот почему Хекель переписывался с этой мерзотой по имени Менгеле, — сообразил Глюк. — Они оба играли в одну и ту же игру.

— А как вообще его записи просочились за пределы Германии? — гневно спросила Грейс. — Разве Хекель не был осужден как военный преступник?

— Представьте, нет, — ответил Черч. — Изуверская его сущность не была полностью изобличена даже после войны. Он якобы сотрудничал с международным Красным Крестом и даже помогал антифашистам лекарствами. Ему хватало и лукавства, и ума держаться в стороне от политики, а из страны он наверняка бежал еще до того, как обстановка для Германии стала критической. Множество нацистов вовремя разглядели свои незавидные перспективы. Войну они проигрывали, а что касается самых упертых фанатиков, то кое-кто из них смекнул: неплохо бы отложить личинки своих исследований где-нибудь в другом месте, а потом снова заняться их взращиванием. Так что Хекель вполне мог перебраться в Южную Америку, а то и прямиком сюда.

— Да как он вообще мог вот так взять и переметнуться? — вскинулся Глюк. — Чтобы фашист, у которого руки в крови по локоть, прямо во время войны взял и уехал во вражескую страну, чуть ли не под звуки фокстрота!

— Не будь наивным, Глюк, — горько улыбнулась Грейс. — Связи, в том числе коммерческие, между Германией и некоторыми корпорациями в Штатах не прерывались и на время войны; пусть и из-под полы, но торговлишка определенно шла. Всегда находятся люди, отличающиеся «широтой мышления», как они это называют, которая позволяет им оправдывать все. Дескать, любая война рано или поздно кончается, а странам надо обняться и про все забыть. Вы же сами, лицемеры-лицедеи, со всеми уже ходите в обнимку: и с Германией, и с Японией, и с Россией, и даже с Вьетнамом.

— Не все так просто, — нахмурился Глюк.

— Не все, — согласился с ним шеф, — если речь не идет о суммах, способных открыть любую дверь. Генрих Хекель в конце войны просто исчез из поля зрения. Либо он так и не выбрался из Германии, пополнив длинный список анонимных мертвецов, либо приехал и обосновался здесь под чужим именем. Я бы поставил на последнее. По тому, как все сложилось, он, вероятно, умер, не успев передать хранившиеся у него записи, иначе «Конклав» разыскал бы их десятилетия назад. Я бы предположил, что до них через какие-нибудь семейные документы докопался его племянник; это и инициировало ту вакханалию вокруг «Глубокого железа».

— По этой логике понятно, как на архивы решили наложить лапу Хекель с его дружками-нацистами, — сказал я. — А кто в таком случае вторая команда? Те ребятки, с которыми мы схлестнулись в «Глубоком железе»?

— Неизвестно. Возможно, какая-нибудь посторонняя группа. Ловцы, стремящиеся умыкнуть материал, а затем продать его на черном рынке. О них мы еще слишком мало знаем, чтобы выстраивать настоящие версии.

— А Гуннар что, тоже был ученым? — зашла с другого бока Грейс.

— Нет, — ответил шеф. — Силовиком.

— Вы считали, он ликвидирован, — напомнил я. — А он, оказывается, жив-здоров, обитает в Бразилии, да еще и возит разных бизнес-шишек поохотиться на мифических животных.

— Да, — кивнул Глюк. — Как это стыкуется со смертельной угрозой человечеству?

— Нас всех забодает единорог? — схохмил я.

— Да, действительно, — поддержал Кто. — Мне это тоже не вполне ясно. Обрисуйте, пожалуйста.

— Наука со времен холодной войны шагнула далеко вперед, — пояснил шеф. — Генетика расцветает буйным цветом. Тем не менее границы дозволенного есть и у современных исследований. Пусть с переменным успехом, но все же действуют международные нормы и бюрократические препоны. А такой штуке, как исследовательская программа высшей расы, неизбежно понадобилась бы огромная база данных, образцов тканей, лабораторных анализов. Без всемерной поддержки государства в наше время подобное невозможно.

— Ну, всемерная поддержка государства у нацистов как раз была, — заметил Кто. — Всю Вторую мировую. И подопытных у них имелись миллионы — все, кто сидел в лагерях. Те архивы, судя по всему, содержат колоссальный объем информации по этническому происхождению, полу, возрасту, другим параметрам. Коробки, где на указателях бурые отпечатки пальцев, — это, надо думать, образцы крови. Еще тридцать лет назад не существовало такого понятия, как анализ ДНК. Впервые расклад ДНК по типологии осуществил в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году Элек Джеффриз из Лестерского университета в Англии. К той поре «Конклав» был уже низложен. Мы тогда не дали ему сделать решающий шаг: систематизировать данные на том этапе, когда наука уже дошла до того, чтобы мечты о высшей расе воплотились на практике.

— А можно отследить типологию ДНК по засохшей крови? — поинтересовалась Грейс.

— Разумеется, — ответил Кто. — Она уже повсеместно устанавливается по картам Гатри. С ее помощью дети при рождении обследуются на предмет генетических заболеваний; потом она сохраняется в базах данных. Я читал о случае, когда по лейкопластырю семнадцатилетней давности был установлен отец жертвы, погибшей в автокатастрофе.

— Получается, эти карты и архивные данные помогают в принципе установить родословную? — уточнила Грейс.

— Именно так. Создание расы генетически совершенных существ — заветная мечта евгеники. Но скоро лишь сказка сказывается. Сказка эта зовется социальным дарвинизмом в его экстремальной форме; но все равно процесс растягивается на поколения. Это быстрее, чем естественная эволюция, но все равно можно успеть состариться. Если, конечно, у вас нет возможности заниматься искусственной перекомпоновкой генов, так называемой трансгенетикой. Теоретически за одно-два поколения путем трансформации ДНК можно создать и более совершенных людей…

— С рогом посреди лба, — вставил Глюк.

— Капитан Леджер в это уже вник, — сказал Черч. — Чем не схема добычи средств, причем вполне в духе «Конклава». За колоссальные деньги олигархам предлагают поучаствовать в охоте, где трофей не просто экзотическое животное, а вообще нечто несравненное, чего ни у кого нет и быть не может. Это утоляет амбиции денежных мешков, а заодно обеспечивает солидный оборотный капитал такой структуре, как «Конклав». Но что не менее важно — оно же демонстрирует значительные достижения их исследований.

— Данные родословной, продвинутая наука, большие деньги, — взялся перечислять я. — Ощущение такое, будто «Конклав» воскрес. С той лишь разницей, что теперь они на самом деле в шаге от того, из-за чего нацистами затевалась Вторая мировая война, а вам понадобилось сорок лет войны холодной, чтобы как-то им в этом помешать.

— Да, — словно опомнился Кто. — Эти маньяки и вправду могут использовать науку для выполнения двуединой задачи евгеники.

— Как понять двуединой? — поднял голову Глюк.

— Не только укрепить одну расу, но и ослабить остальные.

— Или вообще стереть их с лица земли, — недвижно глядя перед собой, произнесла Грейс.

Какое-то время все сидели оцепенев, пока не подал голос Глюк:

— Но… как такое остановить? Мы даже не знаем, кто здесь задействован и как далеко они зашли. Или…

Договорить ему не дал телефонный звонок. Черч взял трубку; я даже по спине его понял, что новости отнюдь не добрые.

Глава 64

Хранилище «Глубокое железо», Колорадо.

Воскресенье, 29 августа, 5.36.

Остаток времени на Часах вымирания:

78 часов 24 минуты (время местное).

Начальник службы криминалистики ОВН лейтенант Джерри Спенсер, в прошлом детектив из Вашингтона, сидел на жестком стуле в офисе «Глубокого железа». Измотанный, чувствующий себя на все свои преклонные годы, в одной руке он держал сотовый, а пальцами другой задумчиво барабанил по столешнице. Глаза слезились от напряженной работы там, внизу, на месте происшествия — точнее, ряде таких мест, перетекающих одно в другое. Там он провел двенадцать часов кряду — сразу после той засады в Вилмингтоне. Надо было сделать неотложный звонок, но при одной мысли об этом сердце заходилось так, что казалось, сил не хватит набрать номер.