Михаил Михеев - Путь домой

• Название: Путь домой
• Автор: Михаил Михеев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03575-2

Люди – существа странные и дружить умеют только против кого-то. Поэтому, как только настучали по голове и прочим интимным местам соседям по Галактике и обнаружили, что врагов больше нет, тут же передрались между собой. В результате человечество оказалось на столетия отброшено в развитии, а многие колонии, отрезанные от метрополии, и вовсе скатились в Средневековье. Когда же земные корабли вновь вышли в дальний космос, выяснилось, что те расы, которые раньше боялись и голос подать, теперь представляли опасность. Закипели новые звездные войны, и во время одной из них учебный корабль с экипажем из курсантов встретился с кораблем боевым. Результат был закономерен – земной корабль погиб, а единственный выживший член экипажа угодил на далекую планету, населенную бывшими соотечественниками. Теперь его задача – выжить и вернуться домой…

---

Конечно, результат рыбалки в незнакомом месте и на незнакомую рыбу был весьма сомнителен, однако то ли Петру повезло, то ли рыба здесь была непуганая и было ее море, но уже на шестом забросе он почувствовал рывок и после недолгой борьбы выволок на камни некрупную рыбину с серовато-коричневой спиной и блестящим брюхом. Рыба на первый взгляд ничем не отличалась от земных, да и на второй тоже. Экспресс-анализ (слава богу, многофункциональный анализатор был под рукой) показал, что рыба вполне съедобная, так что ужин оказался куда разнообразнее завтрака. И куда вкуснее. Только костей, на редкость мелких и острых, было в той рыбе просто до безобразия много, но все равно свежезажаренная, с дымком пошла на ура. Главное было ее по недостатку опыта не спалить – костер вышел хорошим, местная древесина горела жарко, и этой самой древесины, причем сухой, набрать удалось немало.

Следующий день прошел почти так же, разве что расстояние он преодолел большее да идти было легче. Похоже, Петр постепенно втягивался в режим движения, хотя ноги к вечеру налились тяжестью и ныли – почти полгода без серьезных нагрузок давали о себе знать. Все-таки относительный комфорт звездолета – палка о двух концах, никакие тренажеры не заменят таких вот марш-бросков. Впрочем, организм человека – штука гибкая, и прошлые навыки вспоминаются легко, поэтому не приходилось сомневаться, что скоро он окончательно войдет в норму. Это, кстати, было хорошо – идти до города оставалось, конечно, не слишком далеко, но расстояние по карте и расстояние, пройденное своими ногами, – две большие разницы, как говорили в легендарном городе Одессе. Вот тоже смешно – этот город полностью, со всем населением, уничтожен несколько столетий тому назад, а его все еще помнят. Воистину, коллективная память человечества непредсказуема и выкидывает порой совершенно неожиданные фортели.

Однако действительно втягивался – прошел почти столько же, сколько в первый день, но хватило сил на рыбалку и даже на купание. Последнее, конечно, было не слишком разумным, все-таки вода из горных ледников не слишком комфортна по температуре, но все равно хотелось, а охота, как известно, пуще неволи. Так что помылся, точнее, окунулся и, с трудом сдерживая неподобающий мужчине визг, выскочил на берег, постирался, а потом уже покидал блесну, опять же быстро зацепив пару некрупных рыбин, таких же, как в прошлый раз, или очень похожих – в местной ихтиофауне Петр не разбирался совершенно, да и откуда? Уж меньше всего единственная добравшаяся до этих мест за сотни лет экспедиция ставила себе целью классифицировать обитателей водоемов заштатной планеты.

Хотелось, конечно, половить еще, но Петр подавил пустой азарт. Зачем губить больше того, что хочешь, а главное, можешь съесть? Тем более что с едой проблем не было – запас сухпайка был достаточно велик, ведь курсант, за исключением самого первого дня пути, почти и не притрагивался к нему. Неизвестно, что будет дальше, а запас карман не тянет. Только кофе да чай пил, но и их расходовал предельно экономно.

А вот утро выдалось, как бы это точнее сказать, хлопотным. Вначале противно запиликала сигнализация, а когда курсант выскочил из палатки (хорошо хоть, мгновенно просыпаться по тревоге в них вбили на уровне рефлекса), обнаружилась и причина этого писка в лице двух аборигенов. Последние, одетые в какое-то рванье и вонючие, как бомжи (был такой культ, служители которого, подражая легендарным древним жрецам, не мылись никогда), деловито возились возле рюкзака, пытаясь его вскрыть. Аж два раза убогие: десантный рюкзак, он не каждому свое содержимое показывает, да и распороть его ножом не получится. Но почему они так воняют-то? Река же рядом, помыться да и постираться можно вполне.

– Эй, уважаемые! Ну-ка, отвалили от чужого имущества, а то ноги повыдергиваю… Я кому сказал, валите отсюда, уроды!

Ага, щаз-з… Местные бомжи, не обращавшие до того на Петра никакого внимания, как по команде, обернулись. У одного в руке материализовалось копье, на которое курсант до того не обратил внимания, второй поигрывал здоровенным топором и нехорошо щерился, сверкая всеми четырьмя кариозными зубами.

Хорошая привычка спать в комбезе. Во всяком случае, удара копья, пришедшегося в живот, курсант практически не почувствовал. Ну, вернее, почувствовал, но как легкий толчок. А ведь не ожидал, даже в мыслях не допускал, что сейчас его убивать будут. Умом-то знал, что на диких планетах может всякое случиться, но не осознавал всерьез, за что едва не поплатился, – как ни крути, а удар (пусть и не такой опасный, хотя и вполне прилично поставленный, надо признать) он пропустил и, не будь на нем непроницаемой брони, тут бы и помер. Но раз уж пошли такие разговоры, то грешно не ответить – иначе уважать не будут, у примитивных культур с этим строго. И пока длится секундное замешательство и наглый копейщик в недоумении смотрит на свое оружие, надо его бить. Именно этим Петр незамедлительно и занялся, ловко отведя копье в сторону левой рукой и зарядив аборигену с ноги в грудину, да так, что того приподняло над землей и отбросило на пару метров. Все, этот мешать больше точно не будет – после такого удара иные и не встают. Хотя, может, и встанет – бил-то босой пяткой, а не подкованным ботинком, но все равно получилось впечатляюще.

Второй выпучил глаза и, заорав что-то нечленораздельное, явно матерное, очертя голову бросился в атаку, размахивая неподъемной секирой. Совершенно зря, кстати, – мало того что получалось это хоть и грозно, но совершенно неэффективно, так еще и силы впустую тратил да равновесие с трудом удерживал. Петр положил руку на бластер, но тут же передумал, шагнул вперед и вбок, пропуская удар, и, когда нападающий, увлеченный собственным богатырским размахом, нырнул вперед, приложил его локтем по хребту. Убивать не рассчитывал – пленный позарез был нужен, чтобы сориентироваться в окружающей реальности. Увы, по неопытности не рассчитал. То, что с мерзким хрустом сломался позвоночник, было запланировано, а то, что абориген, падая, раскроил себе голову о камень – совсем даже наоборот.

Жаль, жаль! Петр подбежал к первому… Тоже мертвый. Ребра не выдержали удара и распороли все внутренности. Вот и лежит теперь, изо рта тонкая струйка крови течет, запеклась уже почти, глаза закатил. Словом, труп.

Говорят, когда в первый раз убьешь – переживаешь, не спишь потом, тошнит тебя или еще что… Ни фига подобного, ничего курсант Виноградов не почувствовал. На него напали – он оборонялся, не он – так его бы убили и оставили здесь лежать. Тяжелое копье со скверной ковки наконечником было тому отличным доказательством. Единственным чувством, которое сейчас испытывал Петр, было легкое сожаление о том, что допрашивать некого. Возьми он хотя бы одного живым – тот бы у него не то что разговаривал, а пел бы как соловей. Курс проведения допросов в полевых условиях был в училище факультативным, но Виноградов посещал его регулярно – мало ли что в жизни пригодится. В конце концов, вдруг надоест профессия пилота и решит он пойти работать, скажем, следователем?

По-хорошему, надо было бы обыскать трупы, но брезгливость Петр преодолеть так и не смог – уж больно от них воняло. Подхватишь еще каких-нибудь насекомых… Используя копье как рычаг, курсант скатил трупы к реке и отправил их плыть по течению, справедливо рассудив, что их или рыбы съедят, или просто изобьет о камни до полной неузнаваемости. Во всяком случае, с курсантом Виноградовым их ассоциировать уже никто не сможет. Трупы кантовать было тяжело – мужики были хоть и бедно одетые, но крупные и достаточно упитанные. Явно не голодали… Ну и хрен с ними. Петр зашвырнул вслед за ними в реку и орудия их производства, в смысле оружие, а не гениталии их папаш, и решительно вернулся к палатке – впереди предстоял долгий день, и надо было позавтракать.

К городу он вышел три дня спустя, когда тело уже окончательно привыкло к новому режиму, а жареная рыба успела изрядно надоесть. Город был… Ну, так себе городишко, прямо скажем. Несколько десятков одно– и двухэтажных домиков, жмущихся друг к другу и окруженных с трех сторон не слишком высокой крепостной стеной из грязно-белого камня. Четвертой стороной город упирался в море, с холма хорошо были видны невзрачные причалы, к которым прибились такие же невзрачные рыбачьи лодки и пара каких-то суденышек, похожих то ли на небольшие галеры, то ли на баркасы-переростки. Вокруг крепостной стены тянулись давным-давно оплывшие от времени, полузасыпанные остатки рва, перед воротами из потемневшей от времени, окованной грубыми железными полосами древесины, был заметен намертво вросший в землю подъемный мост. Словом, полный отстой, как любил говорить его однокурсник Фриц. Бывший однокурсник – Фриц погиб во время крушения «Меркатора», до конца не покинув пост управления огнем…

Это был последний день, когда Виноградов ночевал в палатке, – он решил пойти в город с утра, а то, попав туда под вечер, без денег, не зная местных реалий, ничего не стоило вляпаться в неприятности. Конечно, с парой бластеров можно было спалить дотла этот набор антиквариата, по недоразумению называющийся городом, раньше, чем его жители сказали бы «мяу», но зачем впадать в крайности? Курсанту хотелось попасть домой, а не завоевывать этот несчастный остров. Раз так, стоило договориться, а не начинать стрельбу с двух рук, тем более что как раз этим экзотическим искусством Петр владел из рук вон плохо.