Джон Пристли - Добрые друзья

• Название: Добрые друзья
• Автор: Джон Пристли
• Издательство: ACT: Астрель
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-17-066923-3

Впервые на русском языке — самый веселый, забавный и трогательный роман Джона Бойнтона Пристли.

Перед вами — занятная история очень необычной труппы странствующих актеров.

Благопристойная старая дева-антрепренер — и легкомысленный юный танцор.

Бывший школьный учитель — и завзятый враль музыкант.

Обаятельная супружеская пара — и красавица, обреченная рано или поздно стать настоящей звездой. Эксцентричная компания, которая, презрев тяготы кочевой жизни, отправляется на гастроли по провинциальной Англии.

Вперед! Навстречу успеху — или по крайней мере приключениям.

---

— Здорόво! — окликали его знакомые.

— Здра!.. — добродушно кивал им мистер Окройд.

В середине длинного и узкого зала собралось столько народу и все так увлеченно спорили между собой, что мистер Окройд, занявший место неподалеку от стойки, не видел, что происходит в противоположном конце. Но ему это было без надобности, потому он остался где сидел. Мистер Окройд не скучал, ведь в любую минуту он мог запросто подключиться к бурным обсуждениям. Несколько минут он провел за столиком, мечтая и выхватывая из общего гвалта отдельные фрагменты разговоров. «Ну, я ему и грю: “Что с того? Раскомандовался тут!” А он мне: “Самый умный, что ли?” А я: “Уж поумней тебя буду!”» С другой стороны неслось: «Давно пора, давно. Нам с Джимми надо в Бирмингем, точно. Ну-ка, Джимми, ходь сюда!» Где-то за спиной мистера Окройда горячился обязательный для всех питейных заведений любитель политики: «Правительство не может так поступить, говорю вам. Какое им дело до твоего мнения, дружище? Не могут они, и дело с концом. Сперва надо принять закон. Без закона им никак нельзя». Все это — или подобное — мистер Окройд слышал уже не раз и теперь выслушивал с некоторым самодовольством. Эти ребята, конечно, молодцы, но лучше б они помалкивали, покуда не понюхают настоящей жизни. Вот мистер Окройд, хоть и повидал на своем веку немало, — а повидает еще больше, — сидит и помалкивает. Впрочем, пусть себе болтают: вреда не будет.

А потом все голосистые спорщики разом умолкли, и на смену их гвалту, как часто бывает в шумных компаниях, пришло удивительное затишье. Тогда-то мистер Окройд и услышал голос из противоположного конца зала: «И что вы думаете? Он влез прямо в палатку. Такой громадный верзила, фунтов на двести, но пьяный вдрызг, в голове пиво да ветер, а под глазами желтые синяки, как жареные яйца — словом, я б его мигом уделал. Залез он в палатку и эдак внимательно на меня смотрит. «Смотри-смотри, мистер Секстон Блейк! В следующий раз захвати с собой ищейку Педро![58]» Ха, вы б его видели — сказка! «Что ж, ладно», — грит. Ну, как обычно…» Услышав все это, мистер Окройд тут же вскочил и стал пробираться через толпу в противоположный угол. Ошибки быть не могло. Этот голос он никогда не забудет, голос своего давнего попутчика и друга — Джоби Джексона.

Мистер Окройд нашел Джоби в самом дальнем углу, в толпе восхищенных слушателей. На нем был тот же красный шарф и костюм в коричневую клетку — или его точная копия. Физиономия его ничуть не побледнела и глаза блестели все так же, да и вообще он почти не изменился: разве что веселости немного поубавилось. Зима, голодный сезон для Джоби, оставила на нем едва различимый след. Еще минуту или две он рассказывал байку о громадном толстяке — при этом бурно жестикулируя для наглядности, — а мистер Окройд скромно стоял в сторонке, цедя пиво и покуривая трубку. Перебивать друга он стеснялся, но показаться ему на глаза все же хотел.

— Ну, — сказал Джоби, к всеобщему восторгу облапошив громадного толстяка, — дернем по второй? Я угощаю! Будете, мальчики?

Джоби вскочил и вдруг заметил мистера Окройда. Он пригляделся внимательней, наморщил лоб, и вдруг его лицо озарилось радостью узнавания.

— Эй, да я тебя знаю! Ты Джордж! Джордж со смешной корзинкой!

— Он самый! — Мистер Окройд расплылся в улыбке.

Растолкав толпу, Джоби обошел вокруг стола и хлопнул мистера Окройда по плечу.

— Ты починил мне лоток! Минутку, минутку… а где это было? Вспомнил! Не говори! Мы вместе поехали в Рибсден, правильно? Здоровяк Джим Саммерс устроил там переполох. Но ты вроде не местный? Из Йоркшира, верно? Дружище Джордж! Я часто тебя вспоминал, тебя и твою смешную корзинку — четыре дня в солнечном Саутпорте, так я ее прозвал, помнишь? Кто бы мог подумать, Джордж, что мы еще свидимся! Сказка! Давай возьмем по стаканчику и ты мне все расскажешь. На ребят не смотри, они подождут.

— Это можно! — хмыкнул мистер Окройд, улыбаясь до ушей. — Я аж обмер, как твой голос услыхал! «Да ведь это старик Джоби!» — думаю. Дай только свое допью, потом еще закажем. Ну, как жизнь, Джоби? Все торгуешь надувными игрушками?

— Да я уж несколько месяцев ни одной игрушки не видал, — ответил Джоби. Он начал заказывать два пива и заказывал до тех пор, пока кружки не подали. — Не-е, — изрек он, отирая со рта пену, — я больше не торгую. На ярмарке в Ноттингеме кой-чего подзаработал, а через недельку Томми Склок — помнишь Томми? — опять смотал удочки, а я заливать стал, понимаешь? Добрался до Ньюкасла, засел в кабаке и проигрался там в очко со всеми потрохами: лоток и прочее. Вот жизнь!

— А машина что? — сочувственно осведомился мистер Окройд.

— А, бедняжка Лиз! Она еще до Ньюкасла отбросила коньки, когда я только-только из Ноттингема выбрался — пьяный в дым. Помнишь, она иногда взбрыкивала ни с того ни с сего — ничем ее не остановишь. Как-то едем мы, а навстречу здоровый такой грузовик размером с дом. Ну, я руль вывернул, и мы — хлоп! — аккурат в стенку влетели. Старушке весь перед снесло. «Чудненько!» — подумал я, вытащил из нее все вещи и встал на дороге, попутку ловить. За полдоллара меня подвезли до Ньюкасла, а Лиз так и осталась стенку подпирать.

— Эх, что поделать! — мудро кивая, проговорил мистер Окройд. — Небось в убыток тебе пошла? Жалость-то какая! Я часто вспоминал твою развалюшку. У ней внутри и жить можно было, вот диво!

— Погоди, Джордж. Я еще выпью, пока ты свою дохлебаешь. В общем, проигрался я в пух и прах. Помыкался чуток, а потом встретил малого из «Материкового цирка Барони». Они выступали на всяких старых катках и крытых бассейнах — куча какаду, дрессированные псины, шелудивые обезьянки и два полудохлых пони. Ты бы видел этот цирк — позорище! Я б на рынке и то лучше собрал. Но малый этот — Джонни Дули, простачок, конечно, — пообещал мне работу. Всяко лучше, чем ничего. Ну, я и устроился. Угадай, что я там делаю, когда не кормлю собак, не намыливаю шампунем какаду, не продаю билеты и не таскаю всякий реквизит? Я — Тонио, знаменитый клоун с материка! Ты б меня видел, стыд и срам. В неделю платили два фунта пять шиллингов — если повезет. Все мои коллеги подыхали с голоду, честно. Даже пони, и те еле на ногах держались. На сигареты не хватало — за них тебя могли убить, прямо из рук вырывали. За месяц я позабыл, как выглядит кусок мяса. Те ребятки могли что угодно сожрать — хоть тебя. «Слушайте, — говорю, — надоели мне эти тонио-баронио, уйду я от вас». Ну, и ушел. А потом встретил малого, который устраивал всякие аукционы для простофиль.

Все эти и многие другие байки о своих зимних приключениях Джоби Джексон влил в уши мистера Окройда, пока они сидели за столиком неподалеку от бара. К концу рассказа они допили по второй пинте пива (на сей раз угощал мистер Окройд). Джоби Джексон вновь стал свободным торговцем с собственным лотком, но теперь дела у него шли очень скромно. «Словом, опять я взялся за старое, — подытожил он. — Скоро увидишь. Штука называется «Джоуи в бутылке»: такой стеклянный человечек, которого надо сунуть в бутылку и покачать пробку — он и затанцует. Старо как мир, но малышня пищит от восторга! И закупать их недорого. Если правильно выбрать место, деньги сами в руки плывут. Но мне этого мало. Я еще помогаю одному приятелю — он торгует линолеумом. Поднимаю кусок и бью по нему со всей мочи — мол, нипочем не порвешь, до конца жизни хватит. Словом, вкалываю и коплю денежки, тем и живу. Ну а ты-то чем занимаешься, Джордж? Все обо мне да обо мне…

Мистер Окройд покосился на часы. К этому времени он обычно возвращался в театр — ему нравилось приходить пораньше, — и время уже поджимало: еще несколько минут, и он опоздает. Поэтому он вкратце рассказал другу о событиях минувшей зимы, но и тут его перебили: к ним протолкался верзила с огромными седыми усищами и положил руку на плечо Джоби. «Пора за дело», — изрек он и исчез.

— Торговец линолеумом, — пояснил Джоби. — Надо идти, дружище. Слушай, а как твоя труппа-то зовется? Говоришь, всю неделю тут выступают?

— Верно. «Добрые друзья».

Джоби вытаращил глаза, беззвучно присвистнул и в следующий миг помрачнел.

— Джордж, у вас последнее время ничего скверного не происходило? — быстро спросил он, озираясь по сторонам.

— То есть?

— Да не знаю, чего угодно!

— Ну… с задних рядов иногда что-то кричат… Мы, признаться, к такому не привыкли. Артисты грят, мол, нас «освистывают» — хотя все прочие зрители в восторге, только вот на последних рядах смутьяны завелись.

— Берегись, Джордж, — сказал Джоби, застегивая пальто. — Коли не будете начеку, влипнете в неприятности. Не спрашивай, откуда я знаю. Просто знаю и все. Нет, я не могу задержаться. Приходи еще — свидимся. — И с этими словами он отбыл.

Мистер Окройд приходил в пятницу вечером и в субботу днем, но Джоби больше не встретил. Как ни странно, в четверг и в пятницу ничего «скверного» во время концертов не происходило, и все «Добрые друзья», не догадываясь, что ждет их впереди, поздравили себя с благополучным избавлением от шайки свистящих и топочущих хулиганов. Однако мистер Окройд не спешил радоваться. Вокруг творилось что-то загадочное. Даже мистер Джок Кэмпбелл не мог разобраться в происходящем, хотя, по его мнению — основанному на богатом опыте, — в любой толпе найдется несколько сумасшедших. Пусть все шло очень хорошо, факт оставался фактом, и мистер Окройд не мог его игнорировать: Джоби Джексон велел ему быть настороже, а уж он-то вполне здоров и рассудителен — настоящий странствующий философ.